Runaway / Беглец.

POV_JUSTIN 27.4 Beats – In a smoke Стеклянные глаза Логана смотрят на меня с презрением. В его холодном и безжизненном взгляде я вижу столько ненависти ко мне, от чего мне хочется убить самого себя, чтобы не чувствовать вины. - Ты мог спасти меня, дружище, но ты не сделал этого. Ты был слишком занят своей чокнутой подружкой. Ты виноват в моей смерти, и никто больше. Жду не дождусь того момента, когда мы встретимся с тобой. На другой стороне реальности. Я подрываюсь с кровати в холодном поту. Моё сердце бешено стучит, а грудная клетка содрогается в попытке сделать глубокий вдох. Опять кошмар. Один и тот же сон снится мне уже на протяжении недели: Логан загоняет меня в темный угол и читает нотации, предвещая мне скорую смерть. - Неужели опять кошмар? - в дверном проеме я замечаю своего отца, в руках которого стакан с каким-то спиртным. - Не твое собачье дело, - цежу я, поднимаясь с кровати, прежде чем подойти к окну, раскрывая шторы. Небо, затянутое тучами, которые мешают проникнуть солнечным лучам, навеивает тоску. - Я все еще твой отец, Джастин, - как можно строже напоминает он, и я возвожу глаза к потолку. - Надо же, спустя пять лет ты вспомнил об этом, - я подхожу к нему впритык, испепеляя взглядом. - Катись к черту, папочка, - выплевываю я, обойдя его, прежде чем спуститься по лестнице. Я до сих пор не отошел от очередного ночного кошмара. Мне необходимо взбодриться – выпить чашку крепкого кофе. В одних трусах я прохожу мимо гостиной, боковым зрением замечая, что Джереми не застелил после себя диван. Этот ублюдок живет здесь уже три дня, чем невероятно раздражает меня. Думаю, тот факт, что я сильно обозлен на Эффи – весьма очевиден. Заварив себе кофе, я усаживаюсь за столом, наблюдая за тем, как пенка в кружке слегка крутится маленьким водоворотом. - Хей, что ты творишь, Лерман? – светловолосый парень недоуменно таращится, как его друг, взяв чайную ложечку, вылавливает пенку со своего кофе с огромным энтузиазмом. - Я всегда так делаю. Обожаю пенку. Когда я был маленьким, то часто приезжал в деревню к бабушке. Она держала корову. И знаешь, когда она приносила в ведре свежее молоко, на верхушке было столько пенки! Я брал самую большую ложку и ел… Болезненные воспоминания всплывают у меня в голове. Всё напоминает о Логоне. Даже чертова пенка на кофе. Недолго думая, я беру чайную ложку и вылавливаю пенку, пробуя её на вкус. Она моментально тает во рту, а в ушах звенит заливистый смех Логана… Подрываюсь со стола, хватая чашку, прежде чем с силой бросить её в раковину. Горячая жидкость расплескивается во все стороны, в то время, как емкость с грохотом разбивается. Я с яростью опрокидываю стул, рыча. Взъерошиваю свои волосы, сжав зубы. Это неприятное чувство наполняет моё тело сполна. Чувство пустоты и незащищенности. В последний раз я так чувствовал себя еще когда мне было четырнадцать. Прошло уже семь лет. Семь гребанных лет я не позволял чувствам вылезти наружу, пряча их под маской безразличия, делая вид, что я неуязвим. Что ж, Бибер, ты весьма долго продержался. - Прошло чуть больше двух недель со смерти твоего дружка. Какого черта ты ноешь, как последняя тряпка, м? Разве этому я учил тебя? - ненавистный голос отца раздается у меня за спиной. Я медленно поднимаю голову, намереваясь бросить на него озлобленный взгляд. - Ты ничему не учил меня, черт возьми! – вскрикиваю я, едва сдерживаясь, чтобы не ударить Джереми по лицу. - Ох, ты сейчас собрался прочитать мне нотацию о том, какой из меня хреновый отец? – фыркает мужчина, облокотившись руками об стол. – Что ж, могу тебя огорчить: я и сам это знаю, Джастин. - Ну, раз уж ты всё и сам знаешь, тогда какого черта ты торчишь здесь? Уходи прочь, сделай вид, что у тебя нет сына, и у тебя есть дела поважнее, чем отцовский долг! – обида, ярость, подавленность – всё это сейчас бурлит внутри меня, составляя ужасную смесь. Меня разрывает от эмоций, и мне кажется, что я вот-вот сорвусь и сделаю что-то ужасное. Застрелю собственного отца, к примеру. - Если я сейчас уйду, твоё окровавленное тело найдет твоя юная подружка, которая, между прочим, приложила все усилия, чтобы освободить меня из тюрьмы на некоторое время. Не то, чтобы я особо рад этому, ибо за решеткой намного безопасней, чем здесь, но у меня нет выбора. - Ты поставил себе слишком высокую цену. Я раньше как-то без тебя справлялся, и как видишь – я до сих пор живой! - я делаю акцент на последнем слове, испепеляя отца взглядом. - Раньше ты вел другой способ жизни, сынок. Ты убегал из одного города в другой. И правильно делал. А сейчас что? Ты в Лондоне застрял вот уже на год. ГОД! Когда ты должен был уехать отсюда еще в начале осени. Но нет. Какая-то девчонка промыла тебе мозги и заставила тебя думать, что ты обязан ей чем-то. Из-за своей слабости и податливости, которые проявились полгода назад, ты расплачиваешься жизнью дорогих тебе людей сейчас. - Из-за своих безответственности и эгоизма, которые проявились чуть ли не десять лет назад, расплачивается твой сын, теряя близких ему людей, - пересказываю его фразу на свой лад, едко усмехнувшись. Джереми сжимает кулаки. Желваки на челюсти дрогнули, а губы сжались в тонкую линию. - Я ведь извинился, - цедит он, и я окончательно теряю контроль. - Что блять? – выплевываю я со злостью. – Ты извинился? Да мне несколько раз за месяц пытались прострелить башку, пока ты, мой любимый папочка, сидел в тюрьме. Ты, вместо того, чтобы самому разобраться в СВОЁМ дерьме, добровольно пошел в полицию и рассказал о своих мелких махинациях, зная, что если этого не сделаешь, то тебя грохнут. А меня ты, блять, предупредил? Почему, черт возьми, мне никто не принес книгу «Убийство, как способ самозащиты: пособие для чайников», м? – я встаю из-за стола, останавливаясь возле Джереми. – Почему я должен страдать из-за того, что мой отец – конченный мудак? - я наклоняюсь к нему, выдавливая жалкую ухмылку. -Я все еще твой отец, Джастин. Не забывайся, - рявкает он, прежде чем я отхожу на шаг назад от него. - Ох, иди к черту, папа, - цежу я, замахиваясь правой рукой прямиком в лицо Джереми. Кулак с силой врезается в его рожу, от чего мужчина, пошатнувшись, падает на колени, прежде чем схватить рукой свой кровоточащий нос. – Давно хотел это сделать, - как ни в чем не бывало, парируя я, обходя папашу стороной, направляясь к лестнице. - Сопляк! – рявкает он, ерзая на полу. Я поднимаюсь к себе в комнату, прежде чем открыть дверь в ванную. Стаскиваю с себя боксеры, залезая под прохладную струю воды в душевой кабинке. Черт возьми, Бибер, он твой отец. Каким бы он не был дерьмом, это слишком низко. Меня моментально начинают мучить упреки совести, но спустя несколько секунд они испаряются, - так сильно я пытался переключиться на что-то другое. Казалось, после приёма душа вода забрала всю мою внутреннюю боль и заполнила пустоту. Но так всего лишь показалось. Едва выйдя из кабинки, и посмотрев в свое отражение, я вновь почувствовал это ничтожное чувство, что чуть ли не разбил гребанное зеркало. У меня раскалывается голова. Внутри меня терзают черти, а мой член стоит так же прямо, как и солдат при королевском дворце. Как долго у меня не было секса? Месяц? Два? С трудом вспоминаю, что после моего январского отъезда из Лондона, секс у меня был лишь единожды. Её звали Камилла, и она была так глупа, что мне даже не понадобилось угощать её каким-то коктейлем или еще чем-то вроде, что так любят обычные шлюхи. Она просто позволила мне её бесстыдно трахнуть, а потом уйти прочь, бросив её голую на грязном кафельном полу в каком-то дешевом баре. Вспоминания прерывает мобильный звонок. От неожиданности, я вздрагиваю, медленно соображая, где находится мой сотовый. Наспех обматываюсь полотенцем вокруг бедер, прежде чем выйти из ванной и достать из-под подушки мобильный. - Алло, - мой голос звучит как-то слишком строго, что я уже буквально вижу, как голубоглазая девушка, сжав трубку в руке, съежилась от моей грубости. - Я-я… - Эффи что-то невнятно бормочет, собираясь с мыслями. – Я просто хотела услышать твой голос и… удостовериться, что… - Что я все еще жив? – резко перебиваю я. Джастин, ты слишком резок с ней. Не стоит отталкивать единственного человека, которому не наплевать на тебя. Девушка ничего не отвечает. По ту сторону провода я лишь едва улавливаю какое-то шуршание и…всхлип? - Прости, - шепчу я, подойдя к стене, прежде чем прислониться лбом о её поверхность. – Ты сейчас дома? – глубоко вздохнув, спрашиваю я. - Да. - Эффи, какого черта? На дворе седьмое мая, конец учебного года, почему ты не в школе?! – я злюсь на нее, ибо прекрасно понимаю, что она с такими темпами успешно завалит экзамены. В какой степени из-за меня. – Через неделю экзамены. - Да мне плевать на экзамены, как ты этого не понимаешь, Джастин? Всё, что мне сейчас нужно, так это чтобы ты был рядом, зная, что тебя никто не хочет убить. Но ты то и делаешь, что отталкиваешь меня… - её голос срывается, дрожит, и мне кажется, что она вот-вот заплачет. Она слишком часто плачет, Джастин. Из-за тебя, по большей мере. - Прости, мне не следовало звонить, - её голос сменяют монотонные гудки прежде, чем я бросаю со злостью телефон на кровать. Не будь мудаком. Поезжай к ней. Быстро стаскиваю с себя уже влажное полотенце, надевая свежие трусы и темные джинсы. Наверх – бирюзово-черную рубашку в клетку с закатанными рукавами. - Мне нужна твоя помощь, - гнусная рожа отца показывается у двери. - Сопляк ничем не может помочь, прости, - отвечаю я, кладя мобильный в карман, прежде чем обойти Джереми , но он резко хватает мой локоть, останавливая на полпути. - У Керолайн проблемы, - лаконично поясняет он, и внутри меня зарождается чувство обиды. Долбанная блондинка Линкольн, похоже, намного ему дороже, чем собственный сын. - Мне похуй на эту шлюху, да и к тому же еще и предательницу. Так что, - я выдергиваю свою руку, - спасай её задницу как-нибудь без меня, - выдавливаю наглую ухмылку, прежде чем спуститься по лестнице, поправляя воротник рубашки. - Джастин, ты совершаешь ошибку, - делаю вид, что не слышу его, обуваясь. - Удачного дня, - бросаю напоследок я, громко хлопнув дверью. The Notwist – Consequence Майский ветер мгновенно ударяет мне в лицо. Слабые солнечные лучи едва просачиваются сквозь густые тучи, которые вот-вот обрушатся на Лондон огромным ливнем. Сажусь на мотоцикл, предварительно надев шлем, после чего слышится рев мотора, и я уже несусь по хмурым улицам. Всего каких-то пять минут – и я у дома Эффи. Держа в руках шлем, я неуверенно нажимаю на звонок, в упор смотря на деревянную дверь. - Джастин? – дверь распахивается, и передо мной оказывается растрепанная Эффи с покрасневшими от слез глазами. Она стоит, придерживая двери, рассматривая меня так, словно мы видимся в первый раз. – Что-то случилось? – настороженно спрашивает темноволосая. - Не впустишь меня внутрь? – изгибаю бровь, слегка улыбнувшись. Эффи тут же отходит в сторону, давая мне пройти, прежде чем закрыть двери. – Ты одна дома? - Да, - отвечает она без колебаний. – Что-то случилось? – её осипший голос сводит меня с ума. - Да, случилось, - я опускаю взгляд вниз, разуваясь. – Просто в определенный момент, я понял, какой я ублюдок, на самом деле, - переступаю через обувь, подойдя впритык к девушке. В своих коротких шортиках и топике она казалась слишком беззащитной и почти что дрожала. - Джастин, - начинает она, но я обхватываю её лицо руками, притягивая ближе к себе. Это, похоже, застало Эффи врасплох, так как она совершенно сбилась с мысли, и вместо слов из её губ выпархивало лишь сбитое дыхание. - Я чертовски люблю тебя, Эффи Стонем. И мне жаль, что я позволяю себе так ужасно относиться к тебе. Знаешь, как бы это глупо и абсурдно не звучало, но… я отталкиваю тебя лишь потому, что боюсь потерять. И я хотел бы тебя ненавидеть, не знать тебя, чтобы избежать всей этой драмы…Но тогда я останусь один и… - её губы резко тянутся к моим, затыкая мне рот. Моя левая рука гладит её скулу, в то время как правая ложится на хрупкую талию, притягивая ближе к себе. Мой язык гуляет по ее нёбу, переплетается с её, вызывая дикий восторг. Неизвестные мне бабочки вспархивают внутри меня, и кажется, что я отрываюсь от земли. Как же мне не хватало этих губ. Этих пухлых, влажных и таких любимых. Я готов целовать их вечно. Когда угодно и где угодно. Эффи углубляет поцелуй, легко оттягивая мои волосы на затылке. Я хватаюсь за ее бедра, и девушка, поняв намек, резко запрыгивает на меня, обволакивая мою спину своими худыми ногами. Из неё вылетает гортанный стон, когда мои прохладные пальцы проникают под её топ, легонько касаясь спины. Наугад делаю неуверенные шаги вперед, не отвлекаясь от влажных поцелуев. Забредаю на кухню, и недолго думая, усаживаю Эффи на обеденный стол. К счастью, он чист и пуст. Девушка отстраняется от меня, ошарашено всматриваясь в мои затуманенные желанием глаза. Её зрачки расшились, а в глазах пляшет восторг. Опускаюсь вниз, присаживаясь на колени. Мои руки разгуливают по лодыжкам Эффи, на мгновение останавливаются возле коленок, слегка сжимая кожу. Едва ощутимых касаний достаточно, чтобы Эффи прикусила губу от возбуждения. Она пристально наблюдает за моими движениями, а когда наши взгляды встречаются, мои губы трогает едва уловимая улыбка, а затем, я отвожу глаза в сторону, целуя её коленки. Мои руки с силой сжимают её бедра, прежде чем потянуться к ширинке таких коротеньких домашних шорт. Молния безотказно поддается мне, и я с силой нажимаю на живот девушки, от чего она прогибается, прежде чем полностью лечь на стол, давая мне возможность стащить с неё шорты. Небольшой клочок ткани с легкостью соскальзывает по ногам Эффи, прежде чем я отбрасываю его в сторону. Через полупрозрачную черную кружевную ткань трусиков едва виден её лон. Легким движением раздвигаю ноги шатенки, пристраиваясь удобнее на коленях. Мои губы касаются лона через ткань трусиков, в то время, как мои руки хватаются за края кружевного белья, оттягивая его вниз. Мой язык касается её клитора. Эффи хватается руками о края стола, выгибая спину, как это свойственно кошкам. Её влага. Её вкус. Её приглушенные стоны. Всё это еще сильнее возбуждает меня. Мой член уже норовит выбраться из трусов, отдавая болезненным спазмом внизу живота. Целую её половые губы, в то время, как руки тянутся к её в груди. Ох, она еще и без лифчика. Приподнимаю топ, сжимая её оголенную грудь, не отрываясь от лона. Эффи стонет, крепче держась за края стола. - Джастин, - умоляюще хнычет она, от чего у меня окончательно сносит башню. Я поднимаюсь на ноги, быстро расстегивая ремень на джинсах, а затем и ширинку. Спускаю штаны вниз вместе с трусами, освобождая своего дружка из мучительного плена, прежде чем дрожащими руками надеть на него презерватив. Провожу по члену рукой, приставляя головку к влагалищу, дразня, на что слышу хныканье и несдержанные стоны. Резким толчком я врываюсь в разгоряченную плоть Эффи, сливаясь с ней в одно целое. Толчки всё сильнее и резче. Стоны голубоглазой переливаются в крики, а я уже и не замечаю, с какой силой сжимаю бедра Эффи. Во всяком случае, сейчас это не имеет значение: оба голые и возбужденные, мы слились в единое целое в столь непристойной позе. Из меня ручьем течет пот, а ноги подкашиваются от приближающегося оргазма. Рой бабочек у меня внутри делает синхронное сальто, выпархивая из моего рта гортанными стонами. Раз толчок. Опираюсь рукой о стол, боясь не сдержать равновесие. Два. Крик Эффи разливается по всему дому, как признак оргазма. Три. Делаю глубокий вдох. Четыре… Я взрываюсь миллионами осколков, нависая над Эффи, кое-как облокачиваясь об стол. Моё сбитое дыхание разбивается об её грудь, которая вздымается в попытках сделать нормальный вдох. Мы приходим в себя еще некоторое время. Минута, две? Какая к черту разница? Я твердо встаю на ноги, поднимая трусы на положенное место, предварительно сняв презерватив. Застегиваю джинсы, тяжело дыша, не отрывая взгляда от Эффи. Она все еще лежит на столе, не двигаясь. В её глазах сияет радостный огонек – признак удовлетворения. Выкинув использованную резинку, я надеваю на истощенную девушку белье, а затем и шорты, прежде чем поправить топ. Она пристально наблюдает за моими движениями, не шевелясь. Не удерживаюсь, и заправляю прядь волос ей за ушко. В ответ Эффи мурлычет что-то невнятное, потягиваясь. - Ты любишь меня, ведь так? – усмехаясь, спрашиваю я. - Да. Люблю.