***
- Мисс, не думаю, что вам удастся встретиться с Колином Уолкером, - ухватившись большими пальцами за свой ремень, с деловитым видом заявил один из охранников тюрьмы. Уолкер. Пожалуй, это первый раз, когда я услышала фамилию этого мерзавца. Хотя, должна признать, она сочетается с его именем, и даже подходит к самой личности. - Но об этом с вами договорились, - начинаю я, как мужские руки хватают меня за плечи, отталкивая слегка в сторону. - Тейлор Стивенсон, - мужчина показывает свое удостоверение, с презрением смотря на охранника. Тот, внимательно рассмотрев значок, перевел свой взгляд на самого Тейлора, а затем на меня. - Проходите, - нехотя пропускает нас служащий. – Я доложу о вас. - Благодарю, - Тейлор пропускает меня вперед с победной улыбкой на лице. – Жалкий тюремный надзиратель, - ухмыляясь, фыркает он, когда мы уже зашли за угол. В этом плохо освещенном здании и узкими коридорами я чувствую себя неловко, как заложник. Ужасное ощущение. - А тебя, я смотрю, уже мучает мания величия, - замечаю я, бросив на мужчину быстрый взгляд. Тот лишь улыбнулся, пропустив мою реплику мимо ушей. - Тебе пришла моя поздравительная открытка? – резко меняя тему, спрашивает он. - Если ты имеешь ввиду огромную корзину с различными видами молочного шоколада, букет из восемнадцати тюльпанов и небольшую записку с надписью «С Днем Рождения!», то да, - я пожимаю плечами, вспоминая, каким удивительно-вкусным был тот шоколад. – Как ты узнал о моём Дне Рождении? - Твой отец упомянул об этом, и я решил, что это прекрасный повод загладить свою вину, - мы поворачиваем налево, проходя мимо двух охранников. Тейлор сухо здоровается с ними, не придавая этому никакого значения. - Спасибо. Мне было очень приятно. И, по правде говоря, я поправилась на целый килограмм благодаря этим конфетам. Они были безумно вкусными. - Ты их все схомячила? – искренне удивляется Стивенсон, на мгновение остановившись, прежде чем вновь возобновить движение по коридору. - Это было две недели назад. Конечно да! – парируя я, усмехаясь. - Рад, что смог тебе угодить, - он засовывает руки в карманы штанов. – Как Джастин? - Он пролежал в больнице три недели, вот уже пять дней, как его выписали, но он все равно навещает врача и принимает антибиотики. - Ему крупно повезло, - замечает он, и я не могу не согласиться. - Да. Сегодня я встречаюсь с ним. - Сразу после визита к Колину? - Именно, - Тейлор кивает, прежде чем взять меня за руку и пропустить вперед. Мы заходим в маленький коридор, в котором через огромное окно виднелся просторнейший зал с десятками столиками на двоих, за которыми сидели заключенные и их посетители. - К Колину Уолкеру, - оповещает мужчина охранника. - Отлично, он уже в зале, - незнакомец открывает передо мной стеклянные двери, и я, сделав глубокий вдох и посмотрев через плечо на Тейлора, уверенно переступаю через порог. Лицо Колина, искаженное какой-то ехидной гримасой, которая совсем не уместна в его положении; я улавливаю его почти сразу. Он сидит в дальнем правом углу у самого окна, перекрытым решеткой. Оранжевый комбинезон хорошо на нем сел, и я с радостью отмечаю, что он из него не вылезет еще тридцать пять лет. С этой мыслью я уверенно направляюсь к нему, пытаясь не обращать внимания на косые взгляды остальных заключенных о чем-то отдаленно разговаривающих со своими посетителями. Я отодвигаю ногой стул, смутно замечая, что белая подошва конверсов превратилась в серую, и их неплохо было бы почистить. Я сажусь за стол, откидываясь на спинку стула. Победная улыбка касается уголков моих губ, как только наши с Колином взгляды встречаются. Но что самое странное, и даже, по правде говоря, пугающее, так это то, что на лице у Уолкера нет ни единого признака отчаяния или злости. - Тебе идет этот оранжевый цвет, - заявляю я, смотря ему прямо в глаза. - Мне тоже нравится, - он улыбается, и это приводит меня в смятение. Я ожидала увидеть озлобленного и поверженного мужчину, а не ехидного и радостного Колина. - У тебя слишком хорошее настроение для человека, который приговорен к тридцати пяти годам заключения, - замечаю я, кладя руки на потертую поверхность стола. - Прости, что не доставляю тебе удовольствия своим подавленным видом, - фыркает он, натягивая широкую улыбку, обнажающую ряд белоснежных зубов. – Зачем ты пришла сюда? - Чтобы увидеть тебя. Разве это не очевидно? Я так по тебе соскучилась, милый, - цежу я, фальшиво улыбаясь, когда внутри меня зарождается огромное желание вонзить этому мудаку нож в спину. - Я бы посоветовал тебе закрыть свой грязный ротик, семнадцатилетняя девчонка. - Мне восемнадцать. - Оу, ты не пригласила меня на своё День Рождение? – он надувает губы, имитируя обиду. - В списке приглашенных не место убийцам, Колин. - Правда? – он вскидывает брови. – Брось, милая. Там ведь был Джастин, ведь так? А хотя…. – он замолкает, глядя куда-то позади меня. – Он наверняка пропустил всё веселье. Я же едва не убил его. Как же я мог забыть об этом!? – парирует Колин с ярым воодушевлением. (Я достаю из своего рюкзака нож, прежде чем резко подняться со стула и обогнуть стороной стол. С силой замахиваюсь, и нож без усилий врывается Колину в спину.)Как жаль, что данное совершилось всего лишь в моей голове. - Не приплетай сюда Джастина, - рявкаю я, сцедив зубы. - Почему же? Неужели тебе неприятно слышать всю правду о своем парне, м? В глубине души ты сама прекрасно понимаешь, какой он монстр. Убийца. Ты ведь собственными глазами видела, как он лихо расправляется с людьми. Как его звали? Курт? Славный был парень. А главное – покорный. Ты бы видела, с каким видом он приползал ко мне, моля о дозе героина, - он говорит медленно, смакуя каждое слово, а перед глазами у меня вспыхивает картинка из прошлого: Джастин, тогда еще совсем мне незнакомый простреливает голову Курту, и громкий крик раздается по дому…. – О чем задумалась? – злорадствует Колин, и я тут же фокусирую на нем взгляд. - Ублюдок, - фыркаю я, испепеляя его взглядом. - Вы ведь, должно быть, сегодня встречаетесь? Впервые за целый месяц в нормальной обстановке без присмотра врачей. Уже представляю, как вы бежите по ромашковому полю навстречу счастью и радости. Но спешу тебя огорчить, дорогая моя: пока ты рядом с ним, ни о каком счастье речи быть не может. Ты думаешь, что заключив меня в тюрьму, всё кончилось? Ошибаешься. Ты даже не догадываешься скольким людям твой дружок перешел дорогу. Его прошлое всегда будет преследовать его, и это значительно повлияет на тебя. Бесспорно, первое время вы будите упиваться друг другом, как толстосум старым дорогим вином из лучших погребов Франции, но потом, в один прекрасный день всё рухнет. Ты проснешься и увидишь перед собой никого другого, как убийцу, который готов разделаться с кем угодно. Какое будущее у тебя с ним? Семейная жизнь? Не смеши меня. Этот парень даже на работу не устроится. Он – пустое место. И рано или поздно тебе это надоест. Ты начнешь устраивать ему скандалы, пытаться изменить его, но ничего не получится. Он сбежит от тебя, когда поймет, что ему все это осточертело. Он привык убегать от проблем. И тот факт, что он скрывался от меня не один год – прямое тому доказательство. Он беглец. И никто больше. Может, он кажется тебе страстным любовником, парнем, который сможет защитить тебя, ты будешь за ним, как за каменной стеной – знай, это совсем не так. Он до сих пор четырнадцатилетний мальчишка, которого смешали с дерьмом. А то, что ты сейчас видишь – маска, ничего более. И когда-нибудь ты это поймешь. Прибежишь ко мне, и я лишь улыбнусь, в очередной раз, оказавшись правым. Ну а пока, детка, наслаждайся своей иллюзией. Не слушай его, Эффи. Он дурачит тебя. Запугивает. Он всего лишь блефует. Ты любишь Джастина, и это главное. Остальное – неважно. Не слушай его. - Сейчас ты совершенно не веришь моим словам, но это лишь дело времени, Элизабет. И к твоему счастью, если это произойдет до того, как ты забеременеешь, ибо как только Джастин узнаете об этом – он бросит тебя. Будь уверена. - Ты лжешь, - только и выдавливаю я, не желая верить ни единому его слову. Колин откидывается на спинку кресла, морщась от боли, которую приносят ему наручники, вдавливаясь в кожу на запястьях. Секунд тридцать мы молча смотрим друг на друга, словно пытаемся что-то прочесть в глазах. Затем уголки губ Уолкера вздрагивают, заставляя все мое тело напрячься. - Ему безумно повезло с тобой. Если бы не ты – он бы уже лежал в гробу под землей. Но он спасен благодаря тебе. Тебе и Джереми. Ты ведь прекрасно знала, что делаешь, договариваясь со своим копом о досрочном освобождении Бибера старшего, не так ли? - Не понимаю, о чем ты. - Всё ты понимаешь. Просто признать этого не хочешь. Фактически, ты приписала Джереми смертный приговор. А все эти разговорчики о том, что он должен был помочь Джастину – ложь. Ты прекрасно знала, что если мне выпадет выбор убить первым кого-то из них двух – я выберу Джереми, этого скользкого трусливого и уже мертвого типа. Именно это и спасло Джастина. Бибер старший с самого начала был в твоих глазах ничем больше, как просто мишенью. Ты использовала его. Я тяжело глотаю слюну. Во рту пересохло. Я с ужасом понимаю, что он прав. Именно на это я и полагалась, когда просила об освобождении Джереми. Я была так озабоченна безопасностью Джастина, что пошла на это без каких-либо колебаний. А уж когда Джереми убили… только тогда я осознала весь ужас своего поступка. Но в этом был и плюс – Джастин выжил. Я медленно поворачиваю голову в сторону входных дверей, замечая там Тейлора. Он указывает мне на часы, и я понимаю, что время, отведенное на встречу подошло к концу. Я встаю из-за стола, скрипя стулом. - Уже уходишь? – спрашивает Колин. - Как видишь, - фыркаю я, поправляя шлейки рюкзака. – Попытайся не ронять мыло в душевой. - Очень остроумно, - усмехается он, сжав ладони в кулаки. - Прощай, - бросаю напоследок я, прежде чем развернуться и уйти. - Жду твоего следующего прихода, дорогая. А он будет, можешь не сомневаться, - кричит Колин в спину, от чего я съёживаюсь, ускоряя шаг, желая быстрее выйти отсюда.***
The 1975 – Milk Я сижу в парке на скамейке, укрывшись от беспощадного солнца в тени деревьев. Тейлор подбросил меня сюда по моей просьбе, так как идея, что Джастину пришлось бы забирать меня из тюрьмы, мне совершенно не понравилась. К тому же, он не знает о моем визите к Колину, в противном случае, ссоры нам не избежать. Я лениво болтаю в воздухе ногами, накручивая косичку себе на палец. На улице безумно душно, и мне кажется, что если я пробуду здесь еще каких-то пять минут, то умру от перегревания. К счастью, уже через две минуты я услышала слабое урчание мотора, а через мгновение – силуэт мотоцикла, на котором сидит ни кто иной, как Джастин. Увидев его, я подскакиваю со скамейки, хватая рюкзак. Наискосок бегу по лужайке, желая скорее добраться до Джастина. И едва я достигаю цели, на моем лице заиграла широкая улыбка. - Привет, - шепчу я, обволакивая его шею руками, впиваясь в его губы влажным мягким поцелуем. Его язык проникает ко мне в рот, и я едва сдерживаю смешок – он изрядно щекочет мое нёбо. – Как ты? – отпрянув, с беспокойством спрашиваю я, вглядываясь парню прямо в глаза. - Жив, - отвечает он, хватаясь за бок. – Только что приехал от врача. Мне сделали очередную перевязку. - Разве тебе можно разъезжать на мотоцикле в твоем положении? – я хмурюсь, прекрасно зная ответ. Парень отводит взгляд в сторону, прикусив губу. – Это не смешно, Джастин. Ты как маленький, - «Он до сих пор четырнадцатилетний мальчишка…» - голос Колина звучит в голове, от чего я напрягаюсь. - Не беспокойся об этом, ладно? - Ты хоть думаешь, что говоришь? Не беспокоиться? Серьёзно, Бибер? Серьёзно? – дурацкая вспышка гнева зарождается внутри меня. Как он смеет? Он был на грани смерти, и я ночи напролет ревела из-за него, он говорит «не беспокойся». - Эффи, - вздыхает он, облокачиваясь об мотоцикл. Его руки обхватывают моё лицо, а под пронзительным взглядом карих глаз, моё сердце учащенно стучит. – Нам обоим пришлось нелегко. Но сейчас все позади. Так почему бы нам просто не расслабиться, м? - Да, ты прав, - соглашаюсь я. – Но… - Никаких «но». Поехали, - он кивает, прежде чем усесться на мотоцикл. Парень надевает шлем, прежде чем протянуть мне запасной. Я залезаю на заднее сидение, аккуратно обняв Джастина за талию, старясь не задеть его перевязанную рану, которая все еще причиняет ему боль. Мгновение – и рев мотора гудит в ушах. Джастин сильнее цепляется руками в руль, выворачивая его. Мотоцикл с легкостью сдвигается с места, набирая скорость с каждым мгновением. Стрелка спидометра стремительно ползет верх. Ветер нещадно треплет мои косички, ударяя по щекам летней прохладой. - Держись крепче, - неотчетливо слышу я голос Джастина, после чего мотоцикл еще больше набирает скорость. Мы рассекаем полупустые улицы Лондона, после чего, спустя минут двадцать выезжаем на окраину города, в более тихое место. Мне остается только гадать, куда намерен меня увезти Бибер.***
Justin Bieber – One Life Мои ноги медленно окунаются в прохладную воду. Она окутывает их, словно шелк, принося тем самым незабываемое удовольствие, чувство облегчения. Джастин садится рядом со мной, притягивая к себе. Его рука ложится на мое плечо, а губы едва касаются щеки. Я почти слышу, как его ноздри вдыхают запах моих волос, от чего я слегка хихикаю. - Здесь невероятно красиво, - выдыхаю я, до сих пор не веря, что в окрестностях Лондона есть такого рода места. Ощущение, словно мы перенеслись в совершенно другую вселенную. Это уютное и совершенно безлюдное место спряталось за скалами и густым лесом. На машине сюда не проедешь, да и на мотоцикле сделать это нам удалось с трудом, так как тропинку почти полностью перегородили ветви огромных деревьев. Мы минут десять безумно медленно и аккуратно спускались сюда по склону до тех пор, пока перед нами не открылась небольшая лужайка с девственно-чистой зеленой травой. А сейчас мы сидим на деревянном мостике, который уже потихоньку начал покрываться прослойкой зеленого мха. От огромного старого дуба на нас падает такая же огромная тень, спасающая нас от прямых беспощадных солнечных лучей. Поверхность воды искриться на солнце, переливается сотнями огоньками, слепящими в глаза. Резко повернувшись к Джастину, я едва не скидываю с мостика свои кеды. Вовремя их схватив, я предусмотрительно ставлю их подальше от себя. Уголки губ Джастина вздрагивают. - Что? – недоумеваю я. - Сегодня ты ведешь себя странно, - замечает парень, заставив меня нервно глотнуть. - Тебе кажется, - отнекиваюсь я, когда на самом деле в моей голове то и звучит голос Колина. Такой убедительный и в то же время устрашающий, что я невольно начинаю верить его словам. - Чтобы он тебе не сказал – это не правда, - выражение лица Джастина резко меняется. Улыбка пропала, а мышцы, кажется, окаменели. Парень медленно забрал свою руку с моего плеча, прежде чем взглянуть мне в глаза. - О ком ты? – ПРЕКРАТИ СТРОИТЬ ИЗ СЕБЯ ДУРОЧКУ, ЧЕРТ ПОБЕРИ! - Брось, Эффи. Я знаю, что перед тем, как мы встретились, ты навестила Колина. И если бы мы сейчас находились в более обыденной обстановке, я бы начал читать тебе мораль, но я не хочу сейчас всё портить. Того факта, что ты не послушалась меня и все равно пошла к нему, мне уже достаточно, чтобы сделать выводы. - Какие к черту выводы? – фыркаю я. - Ты никогда не будешь слушаться. Никого. И не при каких обстоятельствах. Это одна из твоих характерных особенностей. - Именно благодаря этой особенности, ты остался жив, Джастин. И ты не можешь не согласиться с этим, - светловолосый прикусывает внутреннюю сторону щеки. В моей голове зарождается мысль, что я сболтнула лишнего. Впрочем, так оно и есть. Мы замолкаем. Теперь время тянется как вязкая жевательная резинка. Тишина режет слух, разрывает сердце. Если сейчас же это не прекратиться, то мне кажется, что я сойду с ума. Но я не знаю, что мне сказать. - Чтобы этот сукин сын тебе не сказал, его слова не выходят у тебя из головы. В этом я безоговорочно уверен. И это пугает меня, Эффи. У меня осталась только ты, Чак и Керолайн, как бы плохо я к ней не относился. Мой отец мертв, а маму я уже не видел Бог знает сколько времени. Не надо отталкивать меня только потому, что ты боишься. Просто скажи мне, что не дает тебе покоя, и покончим с этим. - Он сказал, что рано или поздно тебе всё надоест, и ты бросишь меня. Убежишь от проблем, ибо убегать вошло для тебя в привычку. И я не хотела ни на секунду верить его словам, пока не осознала, что… Что прежде ты уже бросал меня, - к глазам подкатывают слезы. Черт, такой прекрасный милый момент на берегу озера испорчен. Сейчас я корю себя за то, что вообще пошла к Колину. Чего я хотела добиться? Утешения? Удостовериться, что он проиграл? Но ведь в конечном итоге он только запудрил мне мозги. - Когда мне было четырнадцать, я ощутил на своей шкуре весь ужас отцовской жизни. Какой-то незнакомец начал меня преследовать, и я до жути перепугался. Тогда я сел в автобус и уехал к деду. Там я познакомился с девчонкой. Она была совершенно другая, нежели чем ты. Тихая и скромная она краснела, когда я смотрел ей прямо в глаза. И будучи малолеткой, я позволил себе влюбиться. Но она так и не узнала об этом. Я почти признался ей, но меня остановил Чак. Он приставил меня к стенке и открыл глаза на происходящее. Он сказал: «Хей, Джастин, оглянись вокруг: ты в полной заднице, в которую тебя затянул твой отец. Сейчас не время придаваться юношеским пристрастиям. Если хочешь выжить при таких обстоятельствах – ты должен быть независим, свободным. Только так. В противном случае, ты подвергнешь опасности не только себя, но и близких тебе людей». И я его послушал. Мне пришлось притворяться, словно мне по душе одиночество, а бегство – это мой способ жизни, который доставляет мне удовольствие. И как бы сначала это сложно не было, потом я привык. И только дважды я не смог совладать со своими чувствами: с тобой, и с Логаном. Его я уже потерял, а ты… Ты рядом. Ты спасла мне жизнь, и подарила возможность зажить нормальной жизнью, а не скрываться от парня, который жаждет убить меня. Я люблю тебя, Эффи. И я не позволю кому-то разлучить нас, даже своим дурацким инстинктам беглеца, которые мне внушали с четырнадцати лет. Всё это время смотрю куда-то вдаль, не осмеливаясь повернуться лицом к Джастину, но как только это случается, с моих глаз водопадом льются слёзы. Я прикрываю рот рукой, сдерживая всхлип, чтобы плач не перерос в рыдание. - Хей, детка, - глаза Джастина мечутся в недопонимании. Он притягивает меня к себе, обнимая. Я утыкаюсь лицом в его плечо, зарывая свою руку в его светлые волосы, чувствуя, как они ускользают у меня из-под пальцев. - Прости меня, прости, - всхлипываю я, не прекращая реветь. Я буквально чувствую, как его футболка промокает от моих слез, как мое сердце учащенно бьется, как мои щеки сгорают от стыда. Я безумно люблю его, безусловно. Хотя порой я сама удивляюсь, как это могло случиться. Как меня угораздило влюбиться в этого кареглазого? Человека, который убил на моих глазах моего друга? Глупо отрицать этот факт, этого не изменишь. Джастин убивал, и не раз. Причинял боль, манипулировал. И со мной он проделывал тоже. Но тем не менее, именно он, этот «гнусный мерзавец», убийца, манипулятор и шантажист оказался тем, кто смог разделить со мною боль. Понять меня без капли осуждения. Я не стесняюсь своих чувств. Определенно. Но тем не менее, это так странно. Еще полчаса назад меня мучили сомнения, слова Колина кружились в голове, а сейчас – я готова пойти за мужчиной, сидящим рядом куда угодно. Именно мужчиной, не парнем, и вовсе не мальчишкой. Да, он делал ужасные вещи ценой собственного спасения. Он притворялся, скрывая свои подлинные чувства под маской. Но и я не без греха. Мы оба прошли через многое, но мы выстояли. И это самое главное. И к черту Колина и его слова. Хотя, в одном он прав: в один миг ванильная любовь закончится, а на смену ей придет быт. Но от этого не убежать. Рано или поздно это достигает каждого. Ссоры, недоговорки, скандалы и недопонимания. Это все равно случится. Сегодня, завтра, через год. Какая к черту разница? Зачем забивать себе этим голову, считая дни до «этого момента». Нужно жить настоящим днем. Вот, что действительно важно. Остальное – пустяк. Худшее мы уже пережили. Лучшее – впереди. А его, я уверена, будет более, чем предостаточно. Ведь впереди у нас целая вечность. Вечность, которую я проведу с мужчиной, - сломленным внутри, но сильным снаружи. С парнем, с чьего лица до сих пор не исчезает маска всесилия и бесчувственности. Но я уверена, что когда-нибудь настанет тот момент, когда в ней не будет необходимости. Она треснет по швам, превратившись в пыль, которую ветер разнесет в неизвестном направлении. В те места, куда в прошлом привел Джастина Бибера его образ жизни беженца. Но это уже в прошлом. Прошлое – ничто, на него не нужно оглядываться. Надо жить настоящим. Не предугадывать будущее. Только и всего. The Neighbourhood – Afraid Imagine Dragons – Battle CryКонец.