Тлеющие во тьме

Пестрящий разными цветами ковёр из сухих листьев хрустел под ногами, словно скорлупа от орехов, пока две фигуры медленным, прогулочным шагом направлялись через осенний лес в сторону небольшой реки, что протекала чуть подальше в чаще. Воздух был чист и свеж, птицы, не успевшие ещё улететь в тёплые края, щебетали где-то на ветках многочисленных деревьев. Стояло ранее утро, однако, даже в такое время нашлись те, кто уже не спал и спать более не собирался.  — Уже сегодня?.. — удивлённо и несколько испуганно спрашивала Мюриэль у Ниа, идущего подле неё с крайне задумчивым и обеспокоенным видом.  — Да. В два часа дня, — ответил детектив, не поднимая даже взгляда на свою собеседницу.  — Как-то это… чересчур быстро и странно… Вам так не кажется? Быть может, это какая-нибудь ловушка?  — У меня тоже были такие мысли… Однако, я не могу быть в этом уверен, пока сам туда не явлюсь. В просвете между деревьями показалась тихая, спокойная, будто бы спящая река, окутанная утренним туманом. Выйдя на берег, усыпанный мелкими камнями, Нейт тотчас опустился на крупный булыжник, где сидел постоянно, когда требовалось побыть в полном одиночестве, наедине со своими мыслями. Это, кажется, был первый раз, когда он приводит кого-то посидеть здесь вместе с ним. Обычно он всегда один. Это место он и обнаружил специально для того, чтобы быть одному, чтобы никто не мог нарушить его покой. Но в этот раз всё было несколько иначе. Ривер прекрасно знал, что, даже если бы он был чуть более общительным и пригласил кого-нибудь отдохнуть здесь вместе с ним, то никто бы и не согласился. У каждого, кто хоть на миллиметр к нему близок и кого он видит рядом с собою постоянно (взять того же Джованни, например), нашлась бы какая-нибудь отговорка, ведь место это было крайне мрачным и навевало всем своим видом тоску, тем более осенью, так что никто, наверное, кроме самого детектива, не пожелал бы задерживаться на этом бережку дольше, чем на минуту. Однако, Мюриэль была совершенно не такой, как остальные. Одержимая поэзией, она, в поисках вдохновения, могла посетить хоть все самые мрачные места на земле. И в этом они с Нейтом похожи. Сегодня утром, например, они пересеклись в саду, так как оба, оказывается, всю ночь страдали от бессонницы и никак не могли даже глаз сомкнуть. Она сидела на скамейке возле фонтана и что-то увлечённо записывала в своей тетради, периодически отрываясь и с благоговением рассматривая каждую деталь вокруг себя. Из беседы, что завелась у них после столь неожиданной встречи, детектив выяснил, что девушка всю ночь напролёт писала стихи и решила, когда снаружи стал заниматься рассвет, перебраться из своей комнаты в сад для большей атмосферы. А Ниа ведь и сам увлекался писательством, потому ему было до безумия интересно прочитать хоть пару строк из того, что пишет Мюриэль. Та, хоть и смутилась, но всё же позволила ему пролистать немного свою тетрадку. Ривер поистине оказался ошеломлён таким мастерством в поэзии, ему даже стало несколько завидно. Однако, он не заметил, чтобы его новая знакомая писала прозу, которую детектив обыкновенно предпочитал стихотворениям, так что хотя бы немного успокоил себя тем, что, возможно, его заслуг в этой области несколько больше, чем у неё. Какое-то время побыв в саду, они решили отправиться к той самой реке, возле которой на данный момент и находились. Лишь тогда Ниа решился-таки рассказать Мюриэль о том приглашении от госпожи Балькот, которое вчера вечером, сразу после представления в цирке, ему передала некая девочка.  — То есть, вы думаете действительно туда ехать? — осторожно поинтересовалась дама, присаживаясь на булыжник рядом с Ривером и устремляя взгляд на тихо журчащую воду в реке.  — Ну да, — отозвался детектив, глядя в ту же сторону, что и его спутница. — Мы с… моим новым напарником… уже обсудили этот вопрос и решили посетить обед, каким бы подозрительным он нам ни казался… Но вы не беспокойтесь, я не сообщу госпоже Балькот о вашем пребывании в моём поместье.  — Я и не беспокоюсь об этом. Я понимаю, что являюсь для вас ценным свидетелем, а потому выдавать моё местоположение предполагаемому преступнику будет попросту невыгодно. Кстати, что это за «новый напарник»? Вы упоминали его уже большое количество раз, но так и не назвали ни его имени, ни кем он вообще является. Ниа глубоко вздохнул, чувствуя, как начинает нервничать, после чего всё-таки удосужился дать ответ:  — Это… Ну… Если вкратце, то он — мой… То есть, нет!.. Он… Он просто новичок в Скотланд-Ярде, а потому мне было велено хоть чему-нибудь его обучить… Детектив осторожно перевёл взгляд на Мюриэль, дабы убедиться в том, что такой ответ её устроил, но та, оказывается, тоже повернулась в его сторону и смотрела на него с подозрением и вопросом в глазах. Смотрела столь пристально, что Нейт, не выдержав этот взгляд, всё же выпалил:  — Ладно, это мой друг детства!.. Однако, сейчас мы с ним совсем не общаемся и, к тому же, он меня раздражает… На какое-то время между ними повисла тишина, но вскоре девушка тихонько засмеялась, прикрыв рот рукой. Ривер испытал после этого крайне странное ощущение. Обычно, когда над ним кто-то смеётся, он моментально меняется в лице и смотрит на этого человека с угрозой, пока тот не заметит этот взгляд и пристыженно не замолчит. Сейчас же было иначе. Он скорее оказался сбит с толку, нежели озлоблен, а потому никак на этот смешок не отреагировал, лишь только смутился и отвернул голову. Ему не хотелось злиться на Мюриэль. Слишком уж хорошим человеком она казалась в его глазах.  — Я подобный тон речи слышала от многих людей, и не раз, детектив, — с лёгкой улыбкой на лице, сказала наконец девушка. — И всегда, по чрезвычайно странному совпадению, тон их таковым становился тогда, когда говорят они о человеке, который был когда-то до безумия дорог и любим, однако на данный момент, по каким-либо обстоятельствам, оказался забыт. Хотя, даже не забыт, а любим до сих пор, но тот человек, который говорит о нём, почему-то пытается навязать самому себе иллюзию того, что он его позабыл, отпустил и больше ни одной частичкой души не любит. Иными словами, боюсь, что вы сами себя обманываете, утверждая, что этот самый «друг детства», кем бы он ни был, больше не пробуждает в вас тёплых чувств. Ниа оказался этой речью до глубины души обескуражен. Он не понимал, как можно было так легко взять и прочитать его, словно открытую книгу. Он ведь всегда старался подавлять в себе все возникающие чувства и эмоции, тогда каким образом Мюриэль смогла пробраться в самые дальние закоулки и рассказать всё в точности так, как он сам чувствует? Детектив молча отвёл взгляд, уйдя с головою в собственные раздумья. Даму это внезапное молчание, походу, нисколько не смутило, так как она не выказала никаких признаков недоумения или злобы на то, что её собеседник внезапно начал её игнорировать. Всё вокруг погрузилось в безмолвную тишину, притаилось и затихло, пока Нейт в очередной раз стал думать о своей никчёмности в этой вселенной. Всю жизнь он старался следовать абсолютно каждому совету, что дал ему однажды L, но, оказывается, со своей задачей он так и не справился. Он никогда с нею не справлялся, и оттого все его эмоции действительно выставлялись напоказ, хотя сам Ниа и не замечал этого вовсе. Ниа — полнейшая бездарность по сравнению со своим предшественником. Он сейчас внезапно удивился, как на него ещё не стали подавать жалобы с просьбами оставить пост детектива. «Но разве я сам виноват в своей беспомощности?..» — внезапно затеплился в нём огонёк очередной заунывной мысли. — «L ведь сам оставил меня одного, не научив толком тому, чему следует! Ха, ещё одно доказательство того, что он виноват во всех моих бедах! Ну конечно, умереть в самой середине подготовки своего наследника к выходу в свет и заставить его самого всё разгребать — это восхитительная идея, поздравляю вас, детектив L, одна из самых выдающихся личностей во всей Англии!»  — Детектив, всё в порядке? — с тревогой поинтересовалась Мюриэль, и Ниа сразу же вернулся из своих мыслей в реальность. — Вы сильно дрожите…  — Давайте лучше… вернёмся обратно в поместье… — слабо отозвался Ривер, поднимаясь наконец с холодной поверхности валуна. — Насколько я могу предположить, мой дворецкий уже должен был меня спохватиться. Предлагаю его не сильно нервировать и поскорей прийти назад. ****  — Господин, где вас носило в столь раннее время?! Этот возглас со стороны Джованни оказался первым, что услышал Нейт, войдя в поместье вместе с Мюриэль. Дворецкий стоял с крайне обеспокоенным видом прямо у входа, но детектив от этого лишь разозлился:  — А с какой это стати ты оберегаешь меня, как маленького ребёнка?! Я что, не могу никуда отлучиться без твоего разрешения?!  — Дело не в этом… — отозвался Стивен. — Господин, я ведь поклялся защищать вас во что бы то ни стало, также, как Лиднер и Рестер… Ваша безопасность — это наш долг, а потому, если с вами что-то случится, то вина будет лежать на нас, неужели вы этого не понимаете?!.. Ниа какое-то время молчал, опустив взгляд в пол, но вскоре тихо проговорил:  — Можете идти по своим делам, Мюриэль. Дама явно пребывала в недоумении, но всё же повиновалась и быстрым шагом скрылась в тени коридора, оставив Ривера и Джованни наедине.  — Я ненавижу, когда обо мне заботятся… — сквозь зубы произнёс Нейт и резко поднял голову, устремив на Стивена взор, полный ненависти и, в то же время, отчаянной мольбы. — Прекрати это немедленно! Перестань так обо мне беспокоиться! Перестань сейчас же!  — Господин… — тяжело вздохнул дворецкий. — Прошу вас, успокойтесь.  — Да я уже устал постоянно успокаиваться! Знаешь, сколько раз за всю свою жизнь мне хотелось, прямо под этими мерзкими взглядами других людей, вонзить кинжал себе в сердце?! Ты не знаешь обо мне совершенно ничего! Не знаешь, сколько всего я прячу внутри! Кто знает, может, я вообще планирую от всех вас избавиться?! Как ты можешь так спокойно мне доверять и подчиняться моим приказам?! Как?! Почему?! Почему ты так уверен во всём, что я говорю?! В лёгких постепенно стал заканчиваться воздух, а тело с каждым новым словом, слетающим с губ, всё больше и больше слабело. Под конец своей эмоциональной речи Ниа ощутил, как взор его стал затуманиваться от подступившей влаги, а голос — предательски дрожать. В итоге всё сошлось к тому, что он и вовсе не мог выдавить из себя ни слова, вжав голову в плечи, закрыв рукой лицо, по которому уже вовсю стекали ручейки слёз, и с трудом удерживая себя на ногах.  — Г-господин!.. — обеспокоенно вскричал Джованни, подходя ближе к детективу, но тот, резко отдёрнув руку от лица, остановил его в последний момент, и лишь потом с ужасом и позором осознал, что дворецкий увидел его плачевное состояние. Пока Стивен застыл на месте в крайней растерянности, Нейт резко сорвался и, обогнув его, со всех ног бросился в коридор. Рыдание его с каждой секундой становилось всё более усиленным, и он отчаянно надеялся лишь на то, что никто из прислуги ему на пути не попадётся. Добравшись до своей комнаты без происшествий, Ривер тотчас закрылся на ключ и здесь уже свободно упал на кровать, зажимая рот рукой, дабы никто больше не смог услышать его страданий. Пока его дрожащие пальцы сжимали постельное бельё, а щёки горели от стыда и одновременно от беспрерывного потока слёз, в котором, казалось, можно было захлебнуться, в голове у Нейта бушевал вихрь из, такое ощущение, что всех эмоций этого мира. Но, естественно, на переднем плане этой безудержной бури находилось чувство собственной бесполезности, а также вечная его спутница: жажда смерти. Стоило только подумать о том, что Джованни увидел его в слезах — и сразу становилось невыносимо плохо, до такой степени, что хотелось, как совсем недавно он говорил своему дворецкому, взять острейший кинжал и вонзить его себе в сердце. Ниа не мог поверить в то, что взял и сорвался на совершенно пустом месте, что не смог себя вовремя остановить и проконтролировать. Все эти пять лет, что Стивен у него проработал, Нейт ни разу не позволял ему увидеть себя в столь ужасном состоянии, а теперь так просто выдал всё, что скрывал в себе столь долгое время?.. Послышался стук в дверь. Ривер постарался хоть ненадолго остановить бесконечные всхлипы и притих, слушая робкий голос своего дворецкого, что раздался с той стороны:  — Господин… Могу я поговорить с вами?..  — Нет… — с трудом пытаясь звучать спокойно, отозвался детектив.  — Послушайте, я…  — Я же сказал «нет»!.. — не в силах сдерживаться, срывающимся голосом воскликнул Ниа. Джованни на мгновенье умолк, но затем, выждав какое-то время, снова спросил:  — Может, вы хотя бы что-нибудь поедите?.. Вам может стать плохо…  — Да мне всегда плохо, неважно, поел я или нет! Хватит изображать из себя заботливого родителя, ты всего лишь дворецкий! Стивен вновь замолчал. Вскоре послышался тяжёлый вздох и скрип половиц, извещавший о том, что Ривера наконец оставили в покое. Сразу же после этого он уронил голову на подушку и вновь заплакал навзрыд. Он ненавидел плакать, но ещё больше ненавидел, когда кто-либо застаёт его за этим занятием, если данный процесс вообще можно так называть. Что ему теперь делать? Как отмыться от этого позора? «Эмоции — показатель слабости», а, раз Нейт не смог сдержать их, то выходит, что он теперь слаб? Да, выходит, именно так. Он не оправдал ожиданий своего наставника, а значит, теперь он официально является слабаком. Хотя, всем и так известно, что он всегда им был. Что вся его хладнокровность ко всему вокруг — это лишь иллюзия, которую он сам себе и создал, дабы оградить себя от своей же травмы. Половину дня детектив отказывался выходить из своих покоев ни под каким предлогом. Многие слуги, обеспокоенные состоянием своего господина, периодически подходили к запертой двери, стучались, спрашивали, всё ли в порядке, но Ниа либо ничего им не отвечал, либо просил уйти и оставить его в одиночестве. Ему было стыдно за себя, за то, что не сдержался и всё-таки выдал свои истинные эмоции, которые бо́льшую часть жизни тщательно скрывал внутри, а потом не желал сейчас ни с кем видеться. Около двух часов после полудня снова раздался стук в дверь. Ривер уже приготовился было отвечать нечто вроде «Да оставьте меня, наконец, в покое!», но тут услышал голос своего дворецкого:  — Господин, вам пора собираться на обед в поместье Жаклин Балькот. Вы ведь не надумали отменить эту встречу? Ниа на какое-то время оказался сбит с толку таким спокойным тоном у Стивена. Он ожидал, что Джованни будет звучать несколько более скромней, но тот, казалось, был абсолютно уверен в себе и даже, возможно, позабыл обо всём, что произошло утром. Поднявшись наконец с кровати, Ривер добрался до двери и тихонько отворил её, выглядывая из щёлки. Дворецкий спокойно смотрел на него в ответ, дожидаясь, когда тот соизволит ответить. Но Нейт лишь отвёл взгляд в сторону, помолчал ещё какое-то время, после чего, развернувшись, ушёл обратно вглубь комнаты, оставив, на сей раз, дверь открытой.  — Это значит, что я могу зайти? — уточнил Стивен, и, получив от Ривера лишь короткий кивок, всё же прошёл внутрь. Ниа только сейчас заметил, что в руках тот держал свежую парадную одежду, которую вскоре положил рядом с ним на кровать.  — Одевайтесь и выходите наружу, вас будет ждать экипаж, — невозмутимо проговорил Джованни и уже собрался было на выход, но Нейт резко ухватил его за рукав пиджака, тем самым заставляя остановиться.  — Стой… — слабо промолвил Ривер, стыдясь даже поднять глаза от пола. Дворецкий моментально умолк, в покорном ожидании того, что скажет ему детектив.  — Забудь обо всём, что произошло утром… — сформулировал наконец свою мысль Ниа. — Не смей вспоминать об этом больше ни разу в жизни… Тебе ясно?  — Ясно, как день, господин. Лишь получив удовлетворительный ответ, Нейт выпустил из цепкой хватки рукав своего слуги, и тот, поняв, что его больше здесь не держат, мгновенно покинул помещение. **** Поместье госпожи Балькот располагалось почти там же, где и шатёр её цирка. Свой дом Жаклин расположила в самом низу холма, на вершине которого и раскинулось место работы её слуг. Внешним видом имение почти никак не отличалось от остальных дворянских домов, а потому единственное, что отметил для себя Ниа, только заметив поместье из окна экипажа, — так это обилие зелёных растений. Ими была засеяна вся территория сада, они встречались на каменной дорожке, ведущей к крыльцу, и даже обвивали стены дома. «Судя по рассказам Мюриэль, едва ли можно предположить, что госпожа Балькот увлекается выращиванием растений…» — в недоумении размышлял Ривер, пока его экипаж тормозил возле самых ступеней. — «Хотя, никогда не угадаешь, чем может увлекаться тот или иной человек, вне зависимости от того, насколько тяжелы его преступления…» Когда экипаж наконец остановился, дверь Нейту, как обычно, открыл Джованни и помог выбраться наружу. Окинув оценивающим взглядом окрестности, Ниа уже хотел было начать подниматься по ступеням, но тут до его слуха донёсся стук копыт и колёс одновременно, извещая о том, что сюда движется ещё одна повозка. Догадываясь, кто это может быть, Ривер замер на месте и решил подождать, жестом остановив и Стивена. Совсем скоро к крыльцу действительно начал приближаться очередной экипаж, и Нейт на мгновение растерялся, заметив, что на месте кучера находится не кто иной, как уже прекрасно знакомый ему Мэтт, рассматривая всё вокруг с восторгом в глазах, сокрытых под стёклами линз его незамысловатых очков.  — Вот это дома в наше время пошли… — весело протянул он, останавливая лошадей. — Да наш приют был меньше в пять раз!  — К твоему сведению, такие дома были всегда, придурок, — донёсся чей-то грубый голос из экипажа, и наружу тотчас вышел Мелло, причём, явно в плохом настроении.  — Что он здесь делает?! — тут же в возмущении спросил у своего «помощника» Ниа.  — Вот сам у него и спроси! — разозлился Михаэль, ошеломлённый таким «тёплым» приветствием.  — А, так мистер Зануда тоже тут… — подал голос Мэтт, спрыгнув со своего места.  — Какого чёрта ты увязался за ним?! — переключил на него своё внимание Нейт. — И не смей меня так называть!  — Я случайно услышал, что тут будет еда, вот и попросился поехать. А тебе-то что?  — Посторонним людям нечего совать нос не в свои дела! Это расследование предназначено для нас с Мелло!  — Боже, какой ты маленький и злой… Все люди низкого роста такие злые, что ли?.. Слушай, я никак вам не буду мешать, всё, что мне здесь нужно, — это хоть немного еды, понятно? Ривер уже было вышел из себя от такого комментария по поводу своего роста, но ему не позволил высказать всё, что он думает, внезапный женский голос, раздавшийся с самой верхней ступени крыльца:  — Господа, прошу вас, перестаньте ссориться. Ниа тотчас поднял взгляд наверх и заметил возле входа в поместье молодую девушку в форме горничной, с длинными светло-каштановыми волосами и, что самое странное, со странной повязкой на глазах (совсем как та, что Нейт видел вчера во время выступления на Оннуэле).  — Раз уж вы все в сборе, то следуйте за мной, — проговорила она, направляясь ко входу. — Госпожа уже ждёт вас. Пристыдившись своего несдержанного поведения, Ниа бросил короткий озлобленный взгляд на Мэтта, после чего с гордым видом пошёл вперёд и поманил за собой Джованни. Остальные тоже не стали отставать. Оказавшись внутри, они вчетвером, в сопровождении горничной, прошли несколько длинных ухоженных коридоров, и в каждом их встречали элегантные обои красного цвета, множество картин из прошлых веков (большинство из них — портреты прежних владельцев цирка), а также иногда попадающиеся резные комоды, уставленные драгоценностями, зеркалами и украшениями. Окон тут было немного, но из тех, что компании удалось пройти, открывался вид на внутренний двор с фонтанами, статуями, скамьями и клумбами. Никаких подозрений эта обстановка не вызывала, но, естественно, это была всего лишь обёртка, созданная специально для того, чтобы не вызывать никаких подозрений. Ниа был уверен, что, если копнуть глубже, ему удастся найти то, ради чего он сюда и явился.  — Прошу сюда, — произнесла горничная, останавливаясь возле распахнутых дверей, что находились в самом конце очередного коридора. Пройдя внутрь первым, Ривер увидел пред собой восхитительно обустроенную столовую. По всем сторонам изысканного стола были расставлены мягкие стулья с высокими спинками; блюда, тарелки, вилки, ложки, ножи — в общем, вся сервировка стола была сделана из чистого серебра и блестела на солнце, проникающем через оконное стекло, а красные, даже несколько бордовые, обои подходили сюда ещё больше, дополняя и без того роскошную обстановку. Во главе стола уже восседала, невозмутимо попивая чай, виновница сего торжества, пригласившая сюда и Нейта, и Михаэля: Жаклин Балькот. Её было сложно не заметить в основном из-за крайне бросающегося в глаза аксессуара: большой чёрной шляпы, из-под которой выглядывали светлые волосы, ровно подстриженные и едва достающие до середины шеи. Изящное чёрное платье с длинной юбкой, прикрывающей всё, кроме туфель, множество серебряных украшений — всё это говорило о том, из какого сословия она происходит.  — Ох, вы уже здесь, — улыбнулась дама, сверкнув своими голубыми глазами. — Что же, проходите, мои дорогие гости, присаживайтесь. С крайней осторожностью осматриваясь вокруг, все четверо прошли внутрь и разместились на специально выделенных им местах.  — Участники труппы совсем скоро подойдут, — известила всех горничная, так и оставшаяся стоять в проходе.  — Замечательно, — ответила Жаклин, продолжая пить свой чай. — Ты можешь быть свободна, Зои. Девушка поклонилась, после чего в спешке покинула помещение.  — Полагаю, нам пока стоит прояснить ситуацию, — произнесла госпожа Балькот почти сразу же после этого. — Детектив N, у вас какое-то поручение от Скотланд-Ярда, и это поручение касается моего цирка, не так ли? Ниа заметно напрягся. Этот спокойный тон в самом деле наводил ужас, как и говорила ему Мюриэль большое количество раз.  — Я вам не собираюсь этого говорить, — отозвался Ривер. — Я пока что вообще не уверен, в каком направлении стоит вести расследование.  — Ясно, — оставаясь непоколебимой, ответила Жаклин. — Что же, думаю, вы в скором времени проясните это. А что насчёт вас, господин Михаэль? Зачем вы вчера явились вместе с детективом? Вы его помощник?  — Да… — неохотно протянул Мелло. — Помощник… Да… Конечно…  — Выходит, я была права… А остальные двое — это ваши слуги, насколько я могу понять?  — Да, — отозвался Нейт. — Именно так. В это самое время госпожа Балькот почему-то подняла голову и взглянула на стрелки настольных часов, что стояли на полке шкафа, в самом углу помещения. После этого она улыбнулась и произнесла:  — А сейчас к нам присоединятся все остальные. И в самом деле, сразу после того, как дама это сказала, снаружи послышались быстрые шаги, словно кто-то стремительно бежал сюда, и, через одно мгновение, внутрь на всех порах влетел уже знакомый Риверу мальчик с растрёпанными чёрными волосами, одетый в очередной замысловатый костюм. Несомненно, этим мальчиком оказался Хилл.  — Здравствуйте! — широко улыбаясь, воскликнул он, пока в помещение скромно проходила его сестра, Мидж, с новой причудливой причёской и в новом, но всё таком же белом, платье.  — Добрый день, — поздоровалась девочка, приподняв губы, после чего устроилась за столом рядом со своим братом. Следующим на обед заявился не кто иной, как Оннуэл, в той же неизменной повязке на глазах, но уже в другом наряде, более официальном и выполненном в коричневых тонах.  — Рад вас приветствовать, дамы и господа, — с игривой улыбкой проговорил он, но, как только опустился на своё место, тут же получил в свою сторону ошеломлённый вопрос от Мэтта:  — Постой, так это ты бегал за кошкой по улицам?!  — Ась? — в недоумении улыбаясь, переспросил Оннуэл. — А, кажется, помню… Да, это был я. Резко покраснев и словно потеряв дар речи, Мэтт какое-то время активно жестикулировал, пытаясь что-то сказать, но, по-видимому, говорить он был не в состоянии от шока.  — Ты… Ты… — только и мог выдавить он из себя, но, по итогу, осознав, что все смотрят на него, как на умалишённого, замолчал и задумчиво уставился себе под ноги. Сразу же после этих троих соизволили прийти ещё два участника труппы: первым, насколько Ниа мог догадаться, был Оливер, тот самый клоун, которого все открыто унижали на прошлом представлении. Сейчас, без грима, его было практически не узнать. Юное миловидное лицо оказалось бледным, как смерть, с синяками под глазами, что робко уставились в пол, боясь даже посмотреть хоть на кого-нибудь; тёмные волосы сильно завивались и лезли в глаза, а осанка была сгорбленной, из-за чего создавалось впечатление, что Оливер — крайне зажатый, закрытый человек (хотя, по сути своей, так и было). Сразу же из-за спины его выглядывал мальчик, на вид лет пятнадцати, веснушчатый, с тёмно-русыми неаккуратными волосами, одетый в одну только белую рубашку и чёрные брюки с подтяжками. В отличие от Оливера, он выглядел крайне бодрым и вовсю улыбался.  — З-здравствуйте… — тихо поздоровался Оливер и, по-видимому, специально закрываясь от всеобщего внимания локонами своих кудрявых волос, прошёл внутрь и устроился на самом краю стола. Мальчик же лишь только помахал всем рукой, а сам остановился за спиной Оливера. Судя по обстоятельствам можно было предположить, что он является его личным слугой. Спустя какое-то время к ним присоединился ещё кое-кто. Первой оказалась леди в милом, пышном розовом платье. Причём, Ниа ни разу не замечал её на вчерашнем представлении. Несмотря на то, что выглядела девушка эта несколько старше большинства участников труппы (разве что, с Оннуэлом она, возможно, была примерно одного возраста), она всё равно пыталась выглядеть несколько «по-детски», если это можно так назвать. Издалека она была похожа на прекрасную фарфоровую куклу, изготовленную лучшим мастером кукол на свете. Часть её светлых волос оказалась заплетена в два хвостика, а остальная была распущена и аккуратно лежала на плечах. Сразу же за ней внутрь прошёл ещё один человек: высокий молодой парень в чёрной шляпе, из-под которой торчали волосы несколько странного цвета (в целом, они были белыми, но на концах белый постепенно переходил в нежно-фиолетовый, лиловый). Одет он был так, что можно было сразу предположить, что является он здесь прислужником: чёрный пиджак, брюки, галстук-бабочка и белая рубашка.  — Ах, как прекрасно, когда все собираются вместе, словно одна большая семья! — с восхищением воскликнула леди, проходя внутрь и устраиваясь на единственном оставшемся свободном месте. Прислужник тотчас остановился за спиной её кресла, также, как и тот мальчик, явившийся сюда вместе с Оливером. Сразу же после этого со своего места поднялась Жаклин и радостным голосом произнесла:  — Что ж, раз все в сборе, то, думаю, мы можем начать!  — Постойте… — внезапно прервал её Оннуэл. — Аннабель ведь ещё не пришла.  — Она пришла и сидит прямо рядом с тобой.  — Ой, правда?  — Да, — донёсся тихий голос с места рядом с Оннуэлом, и Ниа, переведя туда взгляд, узнал в говорившей ту самую девочку, которая вчера передала ему приглашение на обед.  — Ой-ой… — усмехнулся парень. — Прошу прощения, я совсем её не услышал. Жаклин откашлялась, после чего продолжила свою речь:  — Несите блюда, пожалуйста! В следующее мгновение комнату наводнили слуги, разносившие различные кушанья, и по итогу стол оказался заставлен самой разнообразной едой. Восхитительный аромат разнёсся по всему помещению, и оттого у каждого присутствующего моментально разыгрался аппетит.  — Прошу, — улыбнулась госпожа Балькот, когда всё меню оказалось выставлено. — Теперь можно начинать. Все с жадностью стали набирать себе побольше еды, дабы насытиться вдоволь (особенно Мэтт, который, насколько Ниа понял, не ел уже несколько дней), комната тотчас оказалась наполнена звоном посуды и тихими переговорами друг с другом. Ривер же тщательно выжидал подходящее мгновение, чтобы начать разговор. Ему требовалось многое сегодня узнать, и медлить никак нельзя было. Наконец, когда все уже достаточно разошлись, и помещение наполнилось довольно громкими разговорами, он решился.  — Прошу прощения, что отвлекаю… — звучно проговорил детектив, и все тотчас притихли, переведя взгляды на него, отчего тому внезапно стало не особо комфортно. — Я… Я явился сюда, чтобы задать несколько вопросов и кое о чём всем вам рассказать… Могу я приступить к этому незамедлительно?  — Конечно, — доброжелательно ответила Жаклин. — Всё, что угодно, детектив.  — Прекрасно. В таком случае, первым делом хотелось бы оповестить о том, что вас всех кое в чём подозревают. Кое в чём очень плохом. К сожалению, я пока не могу сказать, в чём именно, но я очень хочу эти подозрения опровергнуть, а потому и решил, вместе с моим напарником, провести это небольшое расследование. Все участники труппы начали друг с другом встревоженно переглядываться и шептаться. В принципе, именно такой реакции Ривер и мог ожидать, а потому его это нисколько не смутило.  — И… — продолжил он, — раз уж я берусь за расследование, то мне бы очень хотелось услышать хотя бы пару слов о вас самих и о том, кого вы из себя представляете. Вернее даже, не о всех, а лишь о некоторых, поскольку о большинстве из вас я и без того многое слышал.  — О! Детектив! — резко воскликнул Хилл. — А обо мне вы слышали?  — Да, Хилл… Я о тебе слышал… Глаза мальчика моментально засияли, а щёки покрылись румянцем.  — А о ком ещё вы слышали? — с энтузиазмом спросил он.  — Ну… Много о ком… Проще будет назвать тех, о ком я не слышал. Нейт окинул взглядом всех присутствующих и остановился на том самом мальчике, что пришёл вместе с Оливером, и сейчас, улыбаясь, покорно стоял за его спиной.  — Вот ты, — произнёс детектив, указывая на него, и тот вопросительно посмотрел на него в ответ. — Кто ты такой? Мальчик улыбнулся ещё шире, после чего, отвесив поклон, гордо промолвил:  — Меня зовут Френсис. Френсис Эллисон. Правда, лучше будет звать меня просто Френни, как и все здесь. Я — верный слуга господина Оливера, а также его друг и защитник. К тому же, всегда отменно выполняю любую работу, а потому могу не только помогать ему, но ещё и делать всё, о чём попросит меня госпожа Балькот или кто-либо из труппы. «Я же просил только имя и специальность назвать…» — в растерянности подумал Ниа, но, тем не менее, его устроил и такой ответ.  — Я понял… — протянул он уже вслух, после чего перевёл взгляд на светловолосую девушку, явившуюся сюда вместе со слугой. — А что насчёт вас, миледи?  — Ох, я? — переспросила та. — Ну что ж, я — фактически лицо цирка госпожи! Моя задача — быть миленькой и хорошенькой, рекламируя в таком образе цирк, а я ведь и так миленькая и хорошенькая, а потому прекрасно подхожу на эту роль!  — То есть, вы, по сути, отвечаете за рекламу?  — Ну да.  — Хорошо… А… как вас зовут?..  — Миса Амане. Стыдно не знать такого, детектив!  — Понятно… А этот молодой человек — ваш слуга, верно?  — Вы про Чероки? Ох, да! Он такой замечательный! Чероки, скажи что-нибудь!  — Благодарю вас за похвалу, госпожа Амане, — отозвался парень, стоящий позади Мисы. Девушка рассмеялась, а Ривер внезапно сам себе задал вопрос: «Тут что, все чокнутые?..»  — Что вы собираетесь делать с этой информацией, детектив? — поинтересовалась Жаклин, отвлекая его от мыслей. — Неужто передадите Скотланд-Ярду?  — Я не сотрудничаю со Скотланд-Ярдом, — холодно ответил Нейт. — Вся эта информация нужна лишь только мне и Михаэлю, больше никому.  — Ясно… А как вы собираетесь вести это расследование, вы придумали? Тут детектив призадумался. В его голове уже давно крутилась одна мысль, но он не был уверен, стоит ли её озвучивать. Тем не менее, сейчас, проанализировав все обстоятельства, ему казалось, что эта самая мысль — единственный для них с Мелло выход. К слову, он заметил, что Михаэль не сказал ни слова с тех самых пор, как они только вошли в столовую. Неужто он тоже пытается что-то придумать? Или ему просто не хочется ни с кем говорить?  — Да… — окончательно всё обдумав, протянул Ниа. — Я придумал…  — Что же вы придумали? — заинтригованно спросила госпожа Балькот.  — Я… Вернее, мы… Мы с Михаэлем… Останемся на какое-то время в вашем поместье, если вы не будете возражать… Сразу после завершения своей фразы Ривер услышал, как Михаэль, сидевший подле него, подавился чаем. Переведя на него взгляд, он тотчас встретился с его ошеломлёнными глазами. От этого зрительного контакта по всему его телу в очередной раз словно пропустили ток, а потому детектив поспешил скорей отвести взор.  — Можем мы на пару минут отойти поговорить наедине? — попросил Мелло. — Нам нужно срочно кое-что обсудить. «Да что его не устроило?!» — мысленно возмутился Нейт.  — Да… Конечно… — в недоумении отозвалась Жаклин, и Михаэль тотчас рывком поднялся на ноги, идя на выход. Ниа, хоть и с крайней неохотой, всё же заставил себя идти следом. Мелло шёл впереди, куда-то в самую глубь, не оборачиваясь ни на секунду, а Ривер с тяжёлым трудом мог за ним угнаться.  — Помедленней иди хотя бы… — озлобленно проговорил детектив, но Михаэль так ничего и не ответил. Наконец, Мелло затормозил возле поворота в другой коридор и, дождавшись, пока к нему приблизится Нейт, не дал ничего даже сказать ему, так как резко ухватил его за шиворот и со злобой прижал к стене. Пока, совершенно ошарашенный и сбитый с толку, Ривер не мог сказать ни слова, тот начал выливать на него всё своё недопонимание:  — Да ты хоть соображаешь, что говоришь, придурок?! Какое ещё «останемся»?! Хочешь, чтобы нас убили?! Если ты уж так жаждешь смерти, то, не знаю, спрыгни с крыши, но не впутывай в это меня! Пока я являюсь твоим напарником, ты не будешь совершать никаких таких попыток самоубийства, с приплетением к этому меня, ясно?!  — А ты видишь другой способ вести расследование?! — сумел наконец сказать хоть что-то Ниа. — Да каждый из них может быть убийцей, абсолютно каждый! И делать они могут всё, что угодно! Нам надо не спускать с них глаз, как ты не понимаешь этого?!  — Я понимаю лишь то, что тебе хочется сдохнуть! Они ведь убьют нас при любой возможности, если мы тут задержимся!  — Успокойся. У меня есть профессиональные телохранители, способные устранить абсолютно любых врагов. Они просто не позволят нам умереть. Ну, по крайней мере, мне.  — Вот именно, что тебе! Я ведь знаю, что ты не желаешь мне ничего хорошего и сам хочешь как можно скорее от меня избавиться! Что-то содрогнулось в сердце Ривера после этих слов. Какой же Мелло всё-таки дурак. Ниа никогда в жизни не смог бы от него избавиться, даже под угрозой собственной смерти. А он, похоже, этого даже не понимает. Он не понимает, что Нейт до сих пор дорожит им. Да даже сам Нейт не до конца это осознал, что уж говорить тогда о Мелло.  — Лучше уж пускай убьют меня, но до тебя я им не позволю докоснуться и кончиками пальцев… — не сдержавшись, озвучил детектив свои мысли, и лишь потом осознал, что говорить такое не стоило.  — Чего?.. — недопонимающе переспросил Михаэль.  — Н-ничего! — тут же спохватился Ривер. — Проехали… В общем, нас никто не убьёт. Я просто знаю это. Знаю и всё. Доверься мне, если, конечно, сможешь. К тому же, у тебя и у самого за плечами целая мафия. Уверен, хоть кто-то из них сможет защитить тебя, если ты этого попросишь. Мелло явно сомневался. Скорее всего, он не доверял Нейту. И тот прекрасно его в этом плане понимал, потому не пытался переубедить. В конце концов, это ничем не поможет, Ниа знает не по наслышке. Однако, наконец, Михаэль тяжело вздохнул и промолвил:  — Хорошо… Я доверюсь тебе… Но, тем не менее, учти: если я замечу хоть какую-то странность, то мы моментально завершаем всю эту вакханалию. Понятно?  — Понятно. **** В конце концов, им удалось договориться. Жаклин любезно согласилась на такое предложение и выделила двум напарникам отдельные комнаты. Участники труппы были безумно рады, что они с Мелло останутся на какое-то время, и Риверу показалось это несколько странным. Хотя, вероятнее всего дело в том, что очень редко кто-то задерживается в этом поместье, а им уже наскучило каждый день видеть пред собой одни и те же лица, вот они и радуются тому, что в их своеобразной семье наконец случится пополнение, пускай и на какое-то время. Но ни Нейт, ни Михаэль вступать ни с кем в дружеские отношения не собирались. Их задача — расследовать дело, а всё остальное — это уже второстепенные, неважные и ненужные вещи. Сидя на своей новой чистой постели и обдумывая все предстоящие действия, Ривер смотрел в потолок, пока Джованни суетился с занавесками на окнах. Детективу внезапно стало смешно, когда он подумал о том, как сильно, должно быть, сейчас злится Мелло на Мэтта, с великим трудом выпросившего у своего друга разрешение остаться здесь вместе с ним и всеми остальными.  — Знаешь… — протянул Ниа, когда дворецкий наконец сумел зашторить окна. — Думаю, тебе стоит завтра уехать.  — Что?!.. — обескураженно спросил Стивен. — Но ведь… господин…  — Со мной всё будет в полном порядке. Это нужно ради расследования, к тому же, твоя помощь куда больше пригодится в поместье, а не здесь.  — Но… Оставаться по сути наедине с преступником…  — Я не один. Со мной Мелло.  — Но разве вы сами не говорили, что не доверяете ему? Ривер с сожалением отвёл взгляд.  — Да… — тихо ответил он. — Говорил… Но я соврал тебе тогда… На самом деле я доверяю ему больше, чем кому-либо…  — Господин…  — Я понимаю, что ты за меня беспокоишься, но так надо. Просто так надо. Джованни на какое-то время замялся, хотел было сказать что-то ещё, но в итоге, понимая, что все его слова не приведут ни к каким результатам, лишь тяжело вздохнул. Ниа тем временем молча устроился в кровати, и Стивен, в последний раз с беспокойством на него посмотрев, погасил лампу.