The closest thing to love.

— Маринетт, моя Леди, Багабу, свет моей жизни, ты выйдешь за меня? Маринетт смотрит на Адриана, стоящего на коленях у платья, над которым она работает. Она выплёвывает булавки, которые держала между зубов, и вставляет их обратно в игольницу на своём запястье. — Это не смешно, — категорично говорит она. — Я не шучу, — настаивает Адриан, пытаясь игнорировать укол боли, хотя он знает, что у неё нет ни единой причины думать, что он серьёзен. — Конечно, — Маринетт закатывает глаза и вновь начинает закреплять ткань платья. — Я не шучу! — Ты хочешь пожениться. — Да. — Со мной. — Конечно, — говорит он с притворной лёгкостью, потому что он не может признаться, что годами мечтал именно об этом. Она вздыхает. — Встань, — говорит она, и он встаёт на ноги, чувствуя себя глупо. Она прекращает работать, чтобы уделить ему всё своё внимание, и скрещивает руки. — Мы только что выпустились из лицея, мы даже не встречаемся, и ты хочешь пожениться? Адриан, что происходит? — Мой отец, — говорит он ей, неловко сглатывая. Её лицо мгновенно ожесточается. — Что он сделал? — Он не хочет, чтобы я пошёл в университет. Он хочет, чтобы я продолжал моделировать и изучал компанию лучше и… И он хочет, чтобы я путешествовал по миру ради этого. — Ты уезжаешь? — тихо спрашивает она, а после вздыхает и хватается за волосы. — Но если ты уедешь, как ты будешь Котом Нуаром? Это катастрофа! Тебе придётся отдать свой камень чудес, а потом мне придётся выбрать нового Кота Нуара, и ты больше не будешь моим напарником, и мы никогда не увидим друг друга, а новый Кот не будет достаточно опытным, и я не могу даже представить, как буду Ледибаг без тебя, и Бражник победит, и… — Я не уезжаю! — быстро произносит он, взяв её за руки и прерывая её на половине тирады. Он ругается про себя. Он прекрасно знал, что так будет. Он не должен был начинать разговор с этой фразы Он аккуратно выпутывает её руки из волос, и она позволяет ему опустить их. — Я не уезжаю, — повторяет он, сжимая её руки. Она сжимает в ответ, и он знает, что она доверяет ему. — Я не покину Париж — или тебя. Не тогда, когда Бражник всё ещё атакует. Я говорил отцу, что я хочу пойти в университет и остаться в Париже с друзьями, но… — Ему всё равно. — Он думает, что я плохо принимаю решения, отдавая предпочтение тому, чтобы остаться с друзьями, а не своему будущему, — цитирует он. К тому же он не был уверен, что мир моды — это его будущее. Моделирование — это хорошо, и он хорош в этом, но он не мог делать это вечно. И деловая сторона его совершенно не привлекает. Но никто ни разу не спрашивал, чего он хотел, и отец никогда не ценил его желания ходить в школу. Она сжимает его руки в последний раз, прежде чем отпустить и сесть в свой шезлонг. — Ты мог просто сказать ему «нет»? Тебе уже восемнадцать, Адриан. — Я всё ещё тупой ребёнок для него, — говорит он, садясь рядом с ней. Маринетт недовольно кривит губы. — Но ты взрослый. Он не может заставить тебя уехать, если ты не хочешь. — Он может отрезать меня от финансов. Как я буду платить за учебу, еду или жильё? — Что? Адриан, ты работал моделью с детства. Ты ничего не накопил? — Немного денег с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать, но всё, что до этого… Я не могу их использовать, — объясняет он, неловко сглатывая. — Они в трастовом фонде и недоступны до тех пор, пока мне не исполнится двадцать пять. Отец говорит, это для моего же блага. Чтобы я не потратил их. — Это… Это не может быть законным. — Я не знаю, — признает он, — но что мне делать? Подать в суд на собственного отца? Благодаря многолетней дружбе он знает, что она хочет намного больше, чем засудить Габриэля Агреста. Мысль, что она заботится достаточно, чтобы злиться и защищать его, греет его, как и всегда. — Как женитьба может исправить это? — спрашивает она вместо того, чтобы прокомментировать его ответ. — Он неожиданно начнет волноваться о том, что хочется тебе, потому что мы поженимся? — Да нет, — он горько усмехается. — На самом деле я думаю, он будет очень зол из-за этого. Возможно, достаточно, чтобы акуманизироваться вновь, — Адриан подавляет чувство вины, которое вспыхивает при этой мысли. Как бы он ни пытался себя убедить, что в его обязанности не входит жертвование собой ради счастья отца… Привычка — вторая натура. Он прочищает своё горло. — Мамина семья… Они аристократы. Они очень старомодны в этом плане. Муж должен иметь возможность заботиться о жене, понимаешь? Когда бабушка умерла, её наследство внукам было оформлено трастами, передаваемыми после женитьбы. — То есть твой план в том, чтобы жениться на мне, получить свои деньги и сказать твоему отцу отсосать? — Практически. — Не самый худший план, который у тебя был. — Так ты сделаешь это? — Почему я? — спрашивает она, уклоняясь от его вопроса. — Потому что я доверяю тебе, — отвечает он. В любом случае, это правда, или, по крайней мере, большая часть. Последнее, что им сейчас нужно, — его безответная любовь, которая всё усложнит. — На ком бы я ещё женился? Кто ещё мог бы понять, почему так важно, чтобы я остался? И к тому же для тебя тоже будут преимущества. Я бы оплачивал наши расходы на жильё и проживание и… И я дам тебе выплату, когда закончим. Она вздыхает.  — Мне не нужны твои деньги, Адриан. Его сердце падает. — Ты не будешь помогать мне. — Я не говорила это. Это неожиданно, хорошо? Я пытаюсь принять это. Но ты знаешь, ты и я против мира, верно? — Всегда, — соглашается он. — Какие другие варианты ты рассматривал? — Что ты имеешь в виду? — Адриан! Не говори мне, что женитьба была первой и единственной идеей, которую ты рассматривал. Что насчёт взятия кредита или… Или переехать к Нино, или, я не знаю, получить работу? Смущение обжигает его щеки, но он не желает признавать, что как только это пришло ему в голову, он посчитал, что это настолько идеально, что он примчался сюда, не задумываясь ни о чём другом. К тому же… — Мой контракт с Габриэлем в силе ещё три года. В нём довольно строгие правила насчёт соглашения о неконкуренции, — он лениво рисует круги пальцем на ткани её шезлонга. — Ты был достаточно взрослым, когда подписывал это? — Это важно? — Да! Это звучит очень, очень незаконно! — Я не хочу вступать в юридическую битву с моим отцом. Я не хочу продолжать делать то, что он говорит мне делать, но я всё равно не хочу публичной войны с ним. Она вздыхает. — Что насчёт работы в другой сфере? Официантом или что-то в этом роде? Он неловко потирает затылок, а она недовольно смотрит. — Ты думаешь, он подаст на тебя в суд за это? — Возможно. — Котёнок, это нелепо. Он беспомощно пожимает плечами. Не то чтобы он не знал, что его отец перегибает палку. С тех пор, как пропала мама… И конечно после Натали… Адриан знал, что его отец просто боится потерять его, и он изо всех сил старался быть понимающим. Но он не может жить так вечно и теперь… Его отец заставляет его. Не важно, как сильно он его любит или каким понимающим хочет быть, он не может оставить Маринетт сражаться в одиночку. («Или вообще оставлять её» — шепчет та маленькая часть его, которую он подавляет.) (Он подавляет это вновь.) — Хорошо. — Хорошо? — Хорошо, давай поженимся, — говорит она, и он не пытается сдержать улыбку, которая появляется на его лице. Маринетт только что согласилась выйти за него! Это будет не по-настоящему, она не чувствует к нему то же, что и он к ней, но она любит его. — Теперь, если мы собираемся сделать это, нам нужен план. — Ты знаешь, я всегда оставляю планирование тебе, моя Леди. Она закатила глаза. — Как ты и должен. Хорошо… — она затихает, размышляя, её лицо становится тем, что Адриан всегда называл её лицом Супер шанса. Это одна из его любимых вещей в мире, и он может почувствовать, как расслабляется, смотря на неё. Если это один из планов Маринетт, он знает, они будут в порядке. В конце концов, когда хоть один её план не работал? Она встречает его взгляд. — Есть что-нибудь, что мне надо знать, до того, как я придумаю план? Я влюблён в тебя — Нет.

***

Маринетт мечтала выйти замуж за Адриана с тех пор, как ей исполнилось тринадцать. Она представляла его предложение бесчисленное множество раз. Иногда она представляла, что сначала они встречались несколько лет. Иногда, что это часть признания в любви. Она воображала различные места, различные слова. Чёрт, она даже представляла, что именно она будет спрашивать! Но почему-то, ни в одном из многочисленных варианта, она никогда не могла представить, что он спрашивает её по необходимости. Фиктивный брак. Даже не так. Фальшивый брак. Мошенничество. Она даёт себе мгновение, чтобы ощутить своё разочарование, а затем переключает внимание на текущую проблему. Независимо от того, чего бы ей хотелось, если её Котёнок нуждается в ней, она здесь, точка. Им нужен план. Что-то настолько правдоподобное, что ни у кого не возникнет вопросов. Они не хотят, чтобы кто-то слишком внимательно следил за их браком. Особенно месье Агрест. Она не совсем уверена насчёт того, как работают все законности этой штуки, но она уверена, он будет создавать им столько проблем, сколько сможет. Что случится, если ты будешь пойман в фальшивом браке только для того, чтобы раньше получить доступ к трастовым фондам? Ей бы не хотелось узнать. Что ж. Как убедить мир (и Габриэля Агреста), что она и Адриан достаточно сумасшедшие, чтобы перейти от просто друзей к женатым в восемнадцать? Ну, это очевидно, не так ли? Её план быстро формируется в её голове. — Я думаю, мы можем правдоподобно обручиться через пару месяцев и пожениться в конце лета, — говорит ему Маринетт. — Так быстро? — Ну, тебе понадобится доступ к фондам как можно быстрее, верно? Я не уверена в какой именно момент твой отец финансово отрежет тебя, но нам придётся использовать полностью наши деньги после этого. Они пойдут на еду, аренду и обучение, плюс, наверное, вещи, о которых я даже не подумала. Так что мы, вероятно, хотим пожениться до начала учебы, что означает, нам надо организовать это так, чтобы всё произошло быстро, а это означает бурный роман, пронизанный нашими чувствами. Я думаю, это сработает, я не понимаю, как мы можем уйти от ответственности раньше, и хотя мы могли бы тайно обручиться, мне кажется, что наши близкие подумают, что это немного нехарактерно для нас. Я… как бы долго мечтала о большой свадьбе, и мои родители и Аля знают об этом, так что, хотя мы можем это оптимизировать, чтобы ускорить процесс, я думаю, что полностью сокращать свадьбу — слишком подозрительно. Я думаю, мы, наверное, можем сделать это быстрее, если ты правда не очень хочешь делать свадьбу вообще, но тогда… — Нет, это не так! — говорит он, прекращая её смущающую бессвязную речь. Ему не надо слушать её размышления о свадьбах прямо сейчас! — Всё, что ты считаешь лучшим. Она кусает свою губу, как другая мысль приходит ей в голову. — У тебя есть достаточно денег, чтобы продержаться до тех пор, если он отрежет тебя скоро? Свадьба будет прямо перед началом учебы, и я не уверена, как много времени это займёт после… — Я буду в порядке. — Нам надо будет сказать всем, что мы встречаемся. И мы хотим, чтобы всё было публично. Я думаю, кому-нибудь будет сложнее разрушить наши отношения, если все будут знать о них. — По крайней мере, эта часть не будет сложной с моей фанбазой. Что мы скажем нашим друзьям? Она кусает свою губу. — Мне не нравится это, но если мы скажем кому-нибудь правду, это лишь усложнит всё. Они даже могут проболтаться. Мы не можем рисковать быть разоблачёнными. Ничего не сработает, если твой отец узнает, что наша свадьба — мошенничество. — Даже Нино и Але? — Да, даже им. Даже моим родителям, — её губы кривятся. — Мне не нравится это больше, чем тебе, но мы здесь как бы совершаем мошенничество. — Очередной секрет? — вздыхает он. — Но мы были друзьями годами. Ты правда думаешь, люди поверят, что ты неожиданно поддалась моей красоте после стольких лет, — заканчивает он, кокетливо двигая бровями. — Нет, — фыркает она. Если бы Адриан был просто красив, она не мучалась так беспомощно, пытаясь забыть его. Слова вырвались до того, как она успела их остановить. — Если… Если бы я влюбилась в тебя, это было бы из-за того… Из-за того, какой ты. Как ты заставляешь меня смеяться. Как ты поддерживаешь меня. Какой ты… Какой ты добрый, — он смотрит на неё широко раскрытыми глазами, и она понимает, что слишком откровенна. — Хорошо, это мой ответ на неизбежное теперь интервью, ведь я выхожу за знаменитость, — пытается подразнить она, неловко смеясь. Кажется, отвлечение работает, потому что он немного смеётся. — Мы скажем людям, что я была тайно влюблена в тебя всё это время, и я боялась сказать тебе, потому что я не хотела разрушать нашу дружбу, но… Когда ты сказал мне, что уезжаешь… Я не могла притворяться больше. Я должна была сказать тебе, что я чувствую. Больно, что её признание раскрылось вот так, только завёрнутое в ложь, не более чем прикрытие для продажи их возможного брака. — И я… Я был так счастлив, потому что я влюблён в тебя. Тоже, — говорит он. Я влюблён в тебя. Она всё время слышала от него эти слова. Раньше она ненавидела его признания, ей было больно отказывать ему вновь. Раньше она ненавидела эти слова, потому тогда он действительно любил её. Теперь она ненавидит их, потому что теперь это не правда. По крайней мере, не та, какую она хочет. — И, — говорит она после слишком большой паузы, — как только мы признались в наших чувствах, стало понятно, что мы больше не хотим терять время. — И после того, как мы признались, я ни за что не уйду. — Верно. — Верно.

***

Оказывается, когда Маринетт говорила, что они больше не будут тратить время, она имела в виду, что они должны начать сегодня. Это имеет смысл, учитывая амбициозные сроки их свадьбы, которые она предложила. Ему просто хотелось, чтобы у него было немного времени для моральной подготовки. Идиот. Что, по-твоему, должно было произойти, когда ты спрашивал её? Но он правда не ожидал, что она когда-нибудь согласится на это. Сердце Адриана быстро бьётся в груди, когда он держит корзинку для пикника в одной руке, а в другой руку Маринетт, пока они идут в ближайший парк. — С этого момента мы ведём себя так, как будто только что признались друг другу в моей комнате. Если мы на публике, мы ведём себя как пара, хорошо? Мы не можем позволить, чтобы нас поймали, — сказала она ему перед выходом, и он согласился. Она выбирает место и поручает ему помочь ей расстелить одеяло. Они садятся ближе друг к другу, и она предлагает ему выпечку и как бы мило это не было, больше похоже, что они на патруле, а не на своём первом (фальшивом) свидании. Он жуёт вишневый датский орех и смотрит на корзину для пикника, где их квами, надёжно спрятанные, наслаждаются сыром и печеньями, которые Маринетт упаковала для них. Тикки не одобрила, когда Маринетт ввела её в курс дела, но в конце концов согласилась, что они должны сделать все возможное, чтобы Адриан остался в Париже. Плагг думает, что Адриан идиот, ничего нового. Он, наверное, идиот, чтобы проделывать такой нелепый трюк, когда она не знает, что он к ней чувствует. Если бы она знала, она была бы разочарована? Она бы чувствовала, что он её обманул? Эта мысль неприятно засела у него в животе. — Мы не обязаны делать это, — Маринетт тихо прерывает его мысли. — Что? — Ты такой напряжённый. Если ты передумал… — Нет, просто… Обдумываю всё. — Думаешь о том, как расскажешь отцу? — спрашивает она. — Нет. Я не хочу говорить об этом сейчас. Она сочувственно фыркает.  — Всё будет хорошо, Адриан. Это сработает. — Конечно, сработает, — соглашается он, мягко улыбаясь ей. — Хорошо, мистер Модель. Я знаю, ты умеешь создать ажиотаж в социальных сетях. Так давай сделаем это. — Ну… Когда Маринетт впервые упомянула о том, что их «отношения» надо сделать публичными, он подумал, они просто опубликуют милую фотографию с объявлением, что она его девушка, и покончат с этим. Но если она правда очень хочет получить всеобщее внимание… Кто может устоять перед тайной? — Давай. Я устроила сцену с этим маленьким пикником, не так ли? — Идеальный романтический фон, Баг, — он уверяет её. — Иди сюда. По его просьбе она подвигается ближе и прижимается к его боку, когда он обнимает её. Он держит свой телефон и делает несколько селфи. Её глаза загораются, когда она видит изображения. — Это хорошее начало, но я думаю, мы можем улучшить это. Она достаёт пару пирожных и раскладывает их на одеяле в форме сердца, затем снова прижимается к его боку и переплетает пальцы их правых рук. Она использует левую руку, чтобы сделать пару новых фотографий сверху, а после показывает их ему. — Идеально, — выдыхает он. Фотография обрезана, на ней видно их тела, прижатые друг к другу, обрамлённые разноцветным одеялом, сердце из угощений в верхней части кадра. Видны только нижние половины их лиц. «Наслаждаюсь сладостями с моей конфеткой!» — подписывает он фотографию до публикации. Маринетт закатывает глаза, но не комментирует его игру слов. — Как долго мы должны ждать, чтобы раскрыть меня? — Если мы растянем это на пару дней, это будет большая история. Мы могли бы провести еще одно свидание послезавтра и сделать еще один пост? — Меня устраивает, — говорит она. — Надеюсь, никто из твоих фанаток не будет акуманизирован из-за этого. Он тоже на это надеялся. — Ничего, с чем мы не справимся. Он ожидает, что она уйдет теперь, когда фотография сделана, но она не уходит. Следующие несколько минут он проводит, оставаясь как можно более неподвижным, боясь, что любое легкое движение с его стороны напомнит ей, что она прижимается к нему, а затем она отстранится, прежде чем он вспомнает, что теперь они будут часто так обниматься. Он расслабляется, и они продолжают бесцельно говорить. Даже если это не правда, это приятно. Это действительно очень приятно.

***

Только когда Адриан ушёл, а Маринетт вернулась в свою комнату, она увидела сообщение от Али. Аля 19:32 у Адриана новая девушка ты видела??? 19:32 странно, что он не сказал нам Одно дело — затянуть это на широкую публику, но кажется неправильным не рассказывать об этом своей лучшей подруге. (Вообще-то ничего из этого не кажется правильным, поскольку всё это ложь. Но ей хочется рассказать Але то, что она может) — Ты будешь в порядке, Маринетт? — Тикки прерывает ход её мыслей. Она ненавидит беспокойство в голосе квами, хотя она не может отрицать, что это оправдано. — Всё в порядке, — говорит она. — Оставить Адриана в Париже — самое важное. — Я думаю, ты должна сказать ему правду. Она вздыхает. Это старый аргумент. Маринетт не хочет прямо сейчас спорить с Тикки, поэтому вместо того, чтобы ответить ей, она отвечает Але. я 21:04 да… я знаю 21:04 это я 21:05 сюрприз? Как и ожидалось, ее телефон начинает звонить через полсекунды. — Маринетт! — суровое лицо Али заполняет её экран. — Ты хочешь сказать, что мой шип теперь вместе*, и ТЫ НЕ СКАЗАЛА МНЕ? — Тебе тоже привет, Аля, — иронично говорит она. — Девочка, даже не начинай. Подробности. Сейчас же. — Эм, так ты знаешь, я сказала тебе, что разлюбила его? — Ты лживый лжец, который лжет? — Чуть-чуть… возможно. — Я знала! Я знала, что ты всё ещё была влюблена в него! Маринетт неловко смеётся. Что она должна сказать на это? Она так сильно старалась, но, конечно, её лучшая подруга видела её насквозь. — Я не могу поверить, что ты не сказала мне, — продолжает Аля. — Это всё ещё действительно ново, — говорит она, слегка пожимая плечами. — Мы признались только несколько часов назад. — Дай мне подробности. Я хочу знать всё! Так Маринетт рассказывает ей придуманную, но немного приближенную к правде историю о том, как Адриан сказал ей, что месье Агрест пытался заставить его покинуть Париж, и как мысль о том, что она может потерять, его слишком расстраивала ее, чтобы больше держать свои чувства при себе. — Так вы оба были влюблены друг в друга всё это время? О боже мой, Маринетт. Это так романтично, но в тоже время грустно. — Грустно? — повторяет она. Она знает, почему ей грустно из-за всего этого, но почему Аля, которая не знает, что это не по-настоящему, думает, что это грустно? — Да ладно, вы оба чахли годами, когда это было вовсе необязательно? — Аля поднимает брови на экране. — Если бы вы просто сказали друг другу, то вы могли бы быть вместе всё это время! Она видит, как Тикки многозначительно смотрит на неё через комнату. Она поворачивается лицом в другую сторону, чтобы не видеть её. — Возможно… Но мы не можем изменить прошлое, верно? Так что нет смысла грустить из-за этого. Важно то, что сейчас мы вместе. — Угу, и ты знаешь, что это значит: двойное свидание! Я так взволнована. — Аля, мы всегда обедаем вчетвером. — Да, но раньше это были я и Нино и двое наших друзей, которые были третьими лишними. Теперь это двойное свидание!

***

Адриан не должен быть удивлён, когда, придя домой, обнаруживает, что отец ждёт его наверху лестницы. Дело не в том, что его отец не уделяет ему внимание. На самом деле он очень тщательно относится к публичному имиджу Адриана. Или, по крайней мере, платит людям за то, чтобы они обращали очень пристальное внимание на публичный имидж Адриана от его имени. Поэтому должно быть не удивительно, что после того, как Адриан публично заявил о новых отношениях, его отец решил почтить его своим присутствием. (На самом деле это не так.) (Анаис, должно быть, сказала ему.) — Добрый вечер, отец. — Адриан. Они стояли, смотря друг на друга несколько секунд. Когда стало понятно, что его отец не собирается ничего говорить, Адриан решил не играть в игру своего отца. Он не собирается съёживаться, увядать и предлагать то, чего хочет его отец, просто потому что он смотрит на него сверху вниз. — Что ж, доброй ночи, отец, — говорит он. Конечно, до того, как он успевает сделать один шаг в сторону своей комнаты, его отец строго произносит. — Ты начал новые отношения. Адриан останавливается и поворачивается лицом к своему отцу.  — Да. — Ты веришь, что это разумно? — Что ты имеешь в виду? (Он знает, что его отец имел в виду.) — Ты уезжаешь скоро. — Я думал, я понятно выразился, что намерен остаться в Париже. — А я думал, я понятно выразился, что компания нуждается в тебе, чтобы познакомиться с брендом в международном масштабе. — Конечно, это может подождать, пока я не закончу университет. — Я разочарован в тебе, Адриан, — говорит отец, и Адриан подавляет автоматическую дрожь при этих словах. Они рассчитаны на то, чтобы причинять боль, и они не промахиваются. Но он не ответственен за то, чтобы делать своего отца счастливым, и Адриан не пожертвует тем, что для него важно, ради невыполнимой задачи — заставить его отца гордиться. — Я думал, ты понимаешь масштаб работы, которая тебе предстоит, и насколько важно немедленно начать с ней знакомиться. Он сглатывает. — Я уверен, что смогу стать намного более ценным активом для компании, когда закончу своё образование. — Ах да. Я уверен, что твоя степень инженера будет очень полезна в обучении управлению дизайнерской компанией. Адриан краснеет. Он и не подозревал, что его отец был в курсе программ, на которые он подавал документы. Это действительно глупо. С каких это пор он обманывал себя, думая, что в этом доме у него есть уединение? Когда он не говорит ничего в течение нескольких моментов, его отец вздыхает. — Кто же эта девушка тогда? — Маринетт Дюпен-Чен. — Хм, — его отец возвращается в свой офис, и Адриан позволяет себе немного расслабиться. Но когда он начинает идти в свою спальню, его снова окликает голос отца.  — Наслаждайся своим временем с мадмуазель Дюпен-Чен, Адриан. Но я жду тебя в Лондоне через три недели. Дверь офиса его отца закрывается прежде, чем Адриан успевает ответить. Как обычно. Он идёт в свою комнату, затем со вздохом закрывает за собой дверь. Плагг вылетает из его рубашки, как только они оказываются в безопасном одиночестве, и сочувственно на него смотрит. — Ты точно не хочешь, чтобы я применил Катаклизм ему на лицо, парень? Он вздыхает. — Всё в порядке, Плагг. Он не может заставить меня уехать. Вот почему мы делаем это. — Я думал, тебе не придётся уезжать до конца лета. — Он, должно быть, ускорил это. Потому что он зол на меня, — он хмурится. — Я должен сказать Маринетт. — Предложение всё ещё в силе. Он ложится спиной на свою кровать, лениво проверяя телефон, пока Плагг летает в поисках сыра. Маринетт 21:15 я сказала Але 21:16 она хочет двойное свидание 21:16 я сказала хорошо я 21:47 ок 21:48 я сказал своему отцу 21:49 он сказал, что ждёт меня в Лондоне через 3 недели Маринетт 21:54 о котёнок 21:54 не волнуйся мы собираемся оставить тебя здесь я 21:55 я знаю 21:55 я просто переживаю из-за этого 21:55 но всё в порядке Маринетт 21:56 всё БУДЕТ в порядке 21:56 обещаю 21:57 мы просто немного подправим ситуацию я 21:57 ты не беспокоишься, что это уже слишком быстро? Маринетт 21:58 у меня есть план 21:58 верь мне я 21:59 ты знаешь, что верю

***

— Это правда! Это на самом деле правда! Вы вместе! — визжит Аля, когда они заходят в кафе-мороженое, держась за руки. Сегодня ни у одной из пар не было желания выслеживать Андре. — Ты ведёшь себя так, словно я не сказала тебе это ещё вчера, — смеётся Маринетт. Аля заключает их в объятия, целуя обоих в щеки. — Мне позволено радоваться этому. — Конечно позволено, — соглашается Адриан, пока он и Нино делают их секретное рукопожатие бро. — Я счастлив. — Мы оба, — соглашается Маринетт, ярко улыбаясь. — Я тоже за вас рад, — говорит Нино. Его мягкая улыбка согревает Адриана. — Спасибо, чувак. Обе пары покупают себе мороженое и садятся вокруг высокого круглого стола. — Итак, влюблённые голубки, — Аля растягивает слова, глаза загораются любопытством, и Адриан понимает, что его место между Маринетт и Нино находится прямо напротив Али. Его сиденье тёплое? — Аля, — скулит Маринетт. — Девочка, даже не начинай. Я ждала этого буквально годы! — Я уже всё сказала тебе по телефону. — Конечно, ты сказала, но мы ещё не слышали версию Адриана. Адриан сглатывает.  — Я сказал Нино. Аля пренебрежительно машет рукой. — О, прошу. Этот парень не знает, как кого-то поджарить. — Почему мы должны быть поджарены? * — Потому что вы мои лучшие друзья, и я ждала годами, и мне надо знать всё, очевидно, — говорит Аля совершенно беззастенчиво. — Ну, я имею в виду, ты можешь спросить, — говорит Адриан как можно более небрежным голосом. Он почти уверен, что Аля может чувствовать страх. — Но я почти уверен, что некоторые вещи останутся между мной и Маринетт. — Посмотрим, — щебечет она. — Но серьёзно, я так счастлива, что вы двое наконец нашли ключ к разгадке. Было совершенно больно смотреть, как вы двое годами вертитесь около друг друга, изнывая от тоски. Адриан с любопытством приподнимает бровь. — Я думал, я неплохо скрывал это, — говорит он. Аля фыркает. — Бро, да ладно. Мы твои лучшие друзья. Ты не можешь скрыть такое от нас, — ласково говорит Нино, смотря на него, как на довольно глупого ребёнка. — Угу, — соглашается Аля, ухмыляясь. — Для двух умных людей это заняло достаточно времени, чтобы понять. У Адриана перехватывает дыхание, и он сохраняет свою весёлую улыбку на лице только благодаря многолетней практике. Аля — лучшая подруга Маринетт. Если она думает, что они двое были влюблены друг в друга… Неужели ему каким-то образом наконец удалось заставить свою Леди влюбиться в него? — О? — спрашивает он, и его голос не выдает ни малейшего внутреннего смятения. — И как долго ты была убеждена, что мы любим друг друга? — С коллежа, — отвечает она, закатывая глаза. О. Разочарование скручивается в его животе. Аля ошибается. Он знал, что у Маринетт не было чувств к нему тогда. Она сказала это каждой его личности перед их большим раскрытием. Тем не менее, он может понять, почему Аля так думала. Он неправильно истолковал некоторые вещи, которые она сказала и сделала тогда. — Ты поймала нас, — говорит Маринетт, обнимая его за руку и неловко смеясь. — Но забудем всё это теперь! Адриан отпускает своё разочарование. В любом случае ему следовало знать, что лучше не питать особых надежд. Но они могут использовать это. Если даже их лучшие друзья верят, что они влюблены, тогда никто не сможет поставить это под сомнение. — Мм, — соглашается он, разворачиваясь, чтобы одарить Маринетт одной из самых нежных улыбок. Он освобождает руку из её объятий, чтобы после взять её за руку. — Мы ничего не можем сделать с временем, которое мы упустили, но мы намерены полностью наверстать упущенное время, — он закрепляет своё заявление, целуя её пальцы. — О нет, — смеётся Нино, — вы собираетесь быть одной из тех парочек, не так ли? — Как будто кто-то сомневался в этом! — усмехается Адриан. — Я предупреждаю тебя, Агрест. Моя девочка абсолютный романтик. Тебе лучше баловать её. — Малышка, да ладно, — говорит Нино до того, как Адриан успевает ответить. — Адриан, типа, самый приторный мечтатель когда-либо. Держу пари, он уже планирует ужины при свечах, романтические жесты с розами и красивые речи о ее глазах в лунном свете или ещё какая-то сентиментальная ерунда в этом роде. — Чувак, — говорит Адриан, краснея. — Ты правда собираешься звать меня так? — Ты прав. Я не знаю, о чём я думала. Они созданы друг для друга, — говорит Аля. Она поворачивается к Маринетт со злобной усмешкой: — Так, Маринетт… — Нет, — Маринетт тычет пальцем в лицо Али. — Я знаю этот взгляд. Не смей смущать меня прямо сейчас. — Ах, ну давай! Вы вместе. Конечно, я могу… — Нет. Это всё ещё слишком ново для того, чем ты планируешь поделиться. Он не должен. Он знает, что не должен. Но будь он проклят, если это не возбуждает его любопытство, как ничто другое. — А? — Даже не думай об этом, Агрест. — Ой, ну давай, Принцесса, — дразнит он. — В любом случае! Я думаю, нам стоит сделать это фото для твоего Инстаграма, пока наше мороженое ещё сильнее не растаяло, не так ли? Адриан смотрит на забытое мороженое в своей руке. Оно только слегка подтаяло из-за мощного кондиционера, но Маринетт права. Он оставляет эту тему. — Ооо, это твоё большое раскрытие фанатам Адриана, которые обожают его? — спрашивает Аля. — Ага. — Хочешь, чтобы я сфотографировала? Ты знаешь, я знаю все твои лучшие ракурсы, М. — А что насчёт моих лучших ракурсов? — дразнит Адриан. Маринетт игриво толкает его плечом. — Я думаю, кто-то напрашивается на комплименты. — Возможно, — отвечает он, прижимаясь лицом к ней, пока их лбы почти не соприкасаются. Она закатывает глаза. — О, Адриан. Твоё лицо такое… лучистое… Мечтательное… Кто-нибудь даже может сказать… Лёгкое. — Маринетт, — скулит он, чувствуя себя необоснованно расстроенным, пока она хихикает. Он знает, что он привлекательный. Ему платят за то, чтобы быть привлекательным. Она хихикает. — Давай же, горячий красавчик. Используй это красивое личико с пользой.

***

Их последний пост в социальных сетях (глупо подписанный как: Я таю от этой девушки. Я люблю её очень вафельно!) получает большое внимание, все самые большие сайты сплетен пишут о них. СНОВА: АДРИАН АГРЕСТ И ПИЖАМНАЯ ДЕВУШКА АГРЕСТ МЛАДШИЙ И ПИЖАМНАЯ ДЕВУШКА ВНОВЬ ВМЕСТЕ ЛУЧИСТЫЙ, МЕЧТАТЕЛЬНЫЙ И ЗАНЯТОЙ! АДРИАН РАЗЖИГАЕТ РОМАН С ПИЖАМНОЙ ДЕВУШКОЙ — Ну, ты получила, что хотела, мы попали в заголовки статей, — говорит Адриан. Маринетт стонет. — Они всё ещё называют меня пижамной девушкой? — Это правда была милая пижама. — Даже не начинай.

***

— …и вот почему дельфины на самом деле придурки и не заслуживают своей репутации милых водных друзей, — заканчивает он. Маринетт хихикает. — Ты такой придурок. К тому же, я не знаю, смогу ли я простить тебя за то, что ты испортил дельфинов для меня. Прогулка у Сены — прекрасное свидание, даже если оно не сильно отличается от того, как они проводили время вместе до того, как они начали эту шараду. Но вес руки Маринетт в его — это что-то новое. Адриану нравится это. — О, да ладно, — говорит он, когда Маринетт ведёт его за руку по мосту, а он следует за ней, рассеянно любуясь видом воды и солнца на своей коже. — Я же не испортил твоё любимое животное. — Верно, но это только потому, что ты ничего не можешь сказать против хомяков. Он ахает.  — Хомяки? Правда? (На самом деле ему нравится идея завести хомяка, но, очевидно, коты должны быть её любимым животным.) — Ни один хомяк никогда не рассказывал мне ужасных фактов о других животных, — она делает паузу и прислоняется спиной к перилам, притягивая его ближе к себе и призывно улыбаясь ему. Он беспомощно улыбается в ответ. — Но ты можешь исправить это для меня. У Адриана перехватывает дыхание, и все его хорошие шутки испаряются. Она такая прекрасная. — Помилуй меня*. Я имею в виду, поцелуй. Мы должны поцеловаться. Он моргает, смотря на неё. Она серьёзно? Он знает, что лучше не придавать слишком большого значения тому, что говорит Маринетт, когда она так волнуется. Когда он не реагирует достаточно быстро, она слегка пожимает плечами, затем приподнимается на цыпочки и прижимается губами к его губам. Адриан плавится. Её губы нежные и тёплые, от чего его губы покалывает от удовольствия, которое распространяется по всему телу. Затем её губы приоткрываются и скользят по его, поцелуй становится немного влажнее, а покалывание сильнее, и он не может сдержать тихий звук, который издаёт, целуя её в ответ. Поцелуй оканчивается так же быстро, как начался, когда Маринетт отстраняется и смотрит на него своими искрящимися глазами. — Способ продать это, Котёнок, — говорит она, тыкая его нос. Он тает сильнее. Она тянет его за собой, чтобы продолжить прогулку, и он следует за ней на дрожащих ногах, всё ещё ошеломлённый её поцелуем. Она ухмыляется, когда бросает на него слегка косой взгляд, а затем смотрит на дальнюю сторону моста, где Адриан видит мужчину с камерой. — Я почти уверена, они получили свой кадр. Кликает. Он улыбается ей в ответ, несмотря на то, что разочарование скручивает его внутренности. Верно, они притворяются. Он знал это. Всё в порядке. Он в порядке. (Он не в порядке)