***
Первым просыпается Вон. Он сперва даже не вспоминает, где и с кем находится, но уже через несколько секунд удивлённо распахивает глаза и осматривается — Чону лежит рядом, на животе, и тихо посапывает. Настенные часы показывают, что уже полдень, но Юкхэя это не волнует — у них есть всё время во Вселенной. К тому же — сегодня суббота. Поворачиваясь на бок, подпирает голову одной рукой, вторую протягивая к Чону и очень осторожно поглаживая того по лопатке, неприкрытой одеялом. Тот не просыпается, ведь почти всегда не особо чутко спит. Вон как-то позволял себе пошутить, что его так и украсть могут однажды ночью, а он и не проснётся. Спустя долгие месяцы тоски и одиночества, Юкхэй никак не может поверить, что вот так просто лежит рядом и может прикасаться. Тянется даже и целует в плечо, после вновь отстраняясь и разглядывая. Будучи воспитанным в консервативной семье, Вон столкнулся со множеством проблем восприятия — самым первым шокирующим событием стала влюблённость в Чону. Чуть меньше двух лет назад они встретились на выставке. Младший представлял свою компанию, в то время как фирма Юкхэя отправила того на разведку. — Чем я могу вам помочь? Читая об этом, видя подобное в кино и слыша от друзей, Вон всегда думал, что «влюбиться в улыбку» или «замереть от внезапного чувства» — это всё сказки, выдумки. Преувеличения. Тогда же он стоял как громом поражённый и не мог поверить, что такое случилось с ним. — Простите? — Чону явно смутился и красиво покраснел, чуть нервно перебирая пальцами по краю стола. — Хотите со мной поужинать? О, Юкхэй чуть не умер, когда понял, что сказал. — Я заканчиваю в десять. Поздновато для ужина, — явно не давая отказ, а раздумывая, ответил тот. — Можем или поужинать послезавтра, когда у меня первая смена, или позавтракать у вас дома прямо завтра. А после такого Юкхэй точно умер. — Заберу вас сегодня. Сквозившее тогда удивление от согласия и наглого предложения быстро было развеяно — Чону объяснил, что осознал свою ориентацию ещё в средней школе и не собирался идти наперекор собственной природе, предпочитая бросать вызов обществу. А слова его про завтрак были вызваны взаимностью симпатии. Оказалось, что он Юкхэя заметил даже раньше, чем тот подошёл к нему. Следующим шоком Вона было осознание того факта, что они уже живут вместе. Не прошло и полугода, а все вещи Чону перекочевали из родительского дома к нему. Его не так воспитывали, внушая, что отношения должны развиваться постепенно и что девушка должна жить с ним только после свадьбы. Конечно, Чону девушкой не был, но стал уже парой и любовью… Ухудшилось всё немногим позже, когда про одного из коллег Юкхэя стали ходить слухи — того видели целующимся с парнем. Последствия для коллеги тогда казались самому Вону катастрофичными — сперва с ним перестали почти все общаться. Затем стало понятно, что ни о каком повышении тот может и не думать. После и вовсе — уволили по совершенно идиотской причине. Юкхэй всегда был излишне честолюбивым карьеристом. Поэтому с месяц качало туда-сюда. Добило заявление родителей на семейной встрече — если он не женится в ближайший год, его лишат наследства и отрекутся. Почему-то Вон не сомневался — это было связано с тем, что никто не верил в «дружеские» отношения с соседом по квартире. На наследство было плевать, жениться он всё равно не собирался, а вот угроза вероятного разрыва с семьёй, с которой связь была прочной и глубокой, задела. Так и вышло, что злополучным вечером, когда Чону рассуждал о совместном отдыхе и хихикал на тему «как на нас будет смотреть персонал», Юкхэй встал из-за стола и резко заявил, что им нужно расстаться, а съехать тому необходимо в ближайшие дни. Шокированный Ким пытался что-то доказать, спрашивал — из-за того ли это, что его больше не любят, и умолял передумать. Даже встал на колени. Уже после, когда сошёл аффект, Юкхэй понял, что натворил. И каким идиотом был. Теперь же он намерен не отступать и всеми силами доказывать, что действительно любит и не покинет. — Я не сплю, но ты продолжай, — тихо бурчит Чону, чуть смещаясь и оказываясь ближе. — Не спал с самого начала, но двигаться не хотелось. Ты меня укатал. Вон невольно думает о партнёрах младшего. Очередной шок для консервативной личности — он смотрел на секс своего любимого человека с кем-то другим. Конечно — не от и до, глаза то и дело отводил. Но ему было важно выяснить — любит ли Чону кого-то из них. Тогда бы он не посмел снова появиться в его жизни (или он просто пытался себя в этом убедить). Вообще, в «Без границ» Юкхэй попал случайно. С организмом творилось что-то ужасное. Помимо бессонницы и голоданий, была ещё и проблема с отсутствием эрекции. Тогда его друг — Генри — предложил сходить в Клуб. Поскольку там он точно нашёл бы, по словам того, что-то возбуждающее. И в целом не ошибся. Только вот возбуждение пришло не от чего-то или от кого-то, а именно из-за Чону. Он к тому моменту уже почти уверен был в возвращении к любимому человеку, которого собирался молить о прощении, а тут — случайная встреча. Односторонняя, конечно, но встреча. И Юкхэй помнит, как ему стало одновременно хорошо и плохо — Чону смотрел на него, хотя не мог видеть. — Ну же, — шевеля плечами, ноет младший, как бы намекая — ему не нравится, что рука на нём остановилась и больше не ласкает. — Ещё… Чего никак не ожидает, так это того, что Юкхэй сорвёт с него одеяло и устроится вместо того сверху. — И как это понимать? — Хочу быть ближе, — шепчет на ухо. — И лишить тебя возможности сбежать. — Но я никуда не ухожу, — Чону позволяет на мгновение проклюнуться грусти. — Это ты меня прогнал. — И больше так не поступлю, — звучит как обещание, которые Юкхэй ох как не любит давать. Но тем ценнее это для обоих. — Поехали в следующем месяце в отпуск? — Я собираюсь уволиться, — отвечает лишь на последнее. — Всё оплачу, включая твою ипотеку, — Вон говорит уверенно, после целуя за ухом. — Не хочу… — Не будешь. Устроишься на работу, как пожелаешь. Не собираюсь я из тебя делать жену, сидящую дома, — усмехается и проводит языком по шее, ощущая как нарастает возбуждение. Чону это тоже чувствует. Своим бедром. — Тебе придётся весь день носить меня на руках… Я устал, и у меня всё болит… — Не проблема, — улыбается довольно. — Ещё и… Договорить он не успевает. Сбоку от них открывается дверь и раздаётся громкое: — Чону, клянусь, если ты ещё спишь, то я…! Названный напрягается и смотрит на брата, пока тот сужает глаза и сталкивается взглядом с Юкхэем. — На кухню! Оба! Живо! — командует Кун, через секунду захлопывая дверь. — Одетыми! — кричит вдогонку. На несколько секунд устанавливается тишина, а после Чону констатирует: — Мы попали. — Это точно, — обречённо стонет старший.***
— И что это значит? Секс с бывшим? Серьёзно? Да ещё и здесь? — Он меня бросил у себя дома, не хотел туда ехать, — обиженно бубнит Чону. — Это не просто секс, — говорит о более насущном Юкхэй. — Ты не имеешь права так говорить. Ты не видел, что с ним было, — злобно шипит Кун, которого пытается одёрнуть сидящий рядом брат. Вон напротив них и бровью не ведёт. — Как ты посмел..? — Это не оправдание, но плохо было нам обоим. Поэтому я снова… — Кто гарантирует, что ты не повторишь свой ублюдский поступок? — гнёт бровь, сложив руки на груди и стараясь не слишком повышать голос. — Так я больше не поступлю. Если мы и расстанемся, — кивает на Чону, — то только по его инициативе. — Ни за что! — вскрикивает тот. — Ну что за идиоты, — Кун потирает пальцами веки, размышляя об увиденном (только не в спальне брата, это нужно стереть из памяти навсегда) и услышанном. — Я полгода жил в аду и не хочу туда возвращаться, — спокойно объясняет Вон. — Так что, тебе не о чем волноваться. — Будто жизнь с моим братом — это рай. — Нет. Но с ним я счастлив, несмотря на мелочи. — Хэй! — возмущается Чону, о присутствии которого будто бы забыли. — Тебя больше волнуют мелочи или радует факт счастья? — Дай повредничать, — показывает язык Чону. Только наблюдая за этой пародией на перепалку Кун верит в озвученное ранее. — Ладно. Но! Если ты его обидишь, — встаёт из-за стола, огибая тот и нависая над Юкхэем. — Я отрежу тебе всё, что есть между ног, и выкину в ближайшую мусорку! Немного поражённый злобным выражением лица и сказанным Вон замирает и лишь спустя минуту кивает, после чего Кун уходит. — Теперь ты знаешь, каким страшным он бывает, — смеётся Чону, тут же оказывающийся рядом и усаживающийся на бёдра старшего. — Его угроза конечно жуткая, но это неважно. Я люблю тебя, — Юкхэй смотрит серьёзно в глаза напротив, чтобы увидеть в них ответ, который так желал получить все мучительные месяцы разлуки, представляя воссоединение. — Очень сильно люблю. Чону, видимо снова «вредничая», молчит непродолжительное время, а после: — И я тебя, — улыбается широко и целует в губы, прижимаясь всем телом. Любовь для Чону стирает все рамки и правила, поскольку важнее всего быть с этим человеком, который делает его счастливым. Благодаря этой любви он будет жить, а не выживать.