– Ну как тебе, сына? –поинтересовался Олег, хлопнув своей ладонью по плечу сына, и с некой гордостью зыркнул на их новое, семейное гнёздышко. Неужели отец и правда рад, что они переехали в эту глушь, будь она проклята, всей семьёй? Чему тут радоваться то? Избушке на курьих ножках и лютым морозам под сорокет? Антону этого никогда не понять и поэтому он принимает решение просто устало кивнуть, скрипя зубами, неохотно выдавливая из себя фразу:
– Ш-ш-шикарно – Петров-младший показал палец вверх, глядя на ворону, которая сидела на верхушке того кривого дерева около их дома и громко гаркала, да так, что уши закладывало – Природа, свежий воздух, что может быть лучше этого? – разноглазый аккуратно спихнул с плеча отцову руку, делая вид, что ему тяжело, и схватил свою сумку в правую руку, идя в сторону небольшого деревянного крыльца. Поставив ногу на первую ступень и уже было оттолкнувшись, чтобы подняться дальше, деревяшка хрустнула, а нога провалилась вниз.
– Браво, Антон – сказала Карина, медленно и саракастично хлопая, глядя над тем, как сын вытаскивает ногу и оборачивается на неё, глядя холодно, отстранёно, будто это не его родная мать, а чужой ему человек – Так можешь только ты – женщина выдохнула сквозь зубы, неспеша обходя Петрова, поднимаясь на крыльцо и открывая дверь, тут же проходя внутрь – Чинить сам будешь. Об помощи отца можешь забыть.
Антон лишь насупился, до скрипа стискивая челюсти. И чего мама до него так докопалась? Ну сломал да сломал.. Этому дому лет двести, не меньше. С этим осадком недовольства в душе, блондин не спеша заходит в дом. Внутри он такой же мрачный и неуютный, в принципе как и снаружи. Интерьер типичного, советского домика в деревне. Никаких золотых унитазов, устриц в холодильнике нет.
Бросив куртку на вешалку, и не спеша расшнуровав ботинки, отодвигая их в сторону, очкарик уже было поднялся с корточек, но не тут то было. Перед лицом его пролетел небольшой ящик с инструментами и деревяшка. Вскинул голову, не понимающе глядя на мать, а та лишь усмехнулась, так и говоря: «Рано расслабился, Петров». Женщина надела тапочки ярко-фиолетового цвета, и схватив сумку сына, ушла наверх, оставляя Петрова один на один с его
заданием на близжайшие несколько часов. И на кой чёрт Антон встал на эту ступеньку? Можно было перешагнуть и всё, но нет... Теперь ёбись с этим как хочешь, но пока не починит, то что сломал, домой его вряд ли пустят.
Не надевая куртки, разноглазый покинул дом, громко захлопывая входную дверь, чтобы Карина точно знала, что сын ушёл. Бросив ящик с инструментами на крыльцо, Петров уселся на край ступеньки и начал внимательно её оглядывать со всех сторон. "Я на плотника, блять, похож что-ли?" - подумал Антон и насупился, беря в руки рубанок. Несколько раз проведя им по одной из сторон деревяшки, разноглазый увидел, что летит стружка, а это означает только одно. Парень на верном пути. Через полтора часа, когда деревяшка уже была подготовлена, Антон прибил её на нужное место, отряхивая руки.
– Вот и готово – сказал он и уже было схватил ящик с инструментами, чтобы пойти в дом, но его остановил какой-то шум со стороны. Выдохнув клуб пара, Петров неспеша обошёл дом, глядя на трёх пацанов, которые ловко перелезали через забор, не замечая разноглазого – А вы ещё кто? – Антон вскинул брови вверх, складывая руки на груди, пока длинноногий парень в спортивном костюме, кожанной куртке и чёрной шапке на макушке, дёрнулся, резко оборачиваясь на блондина – Чё оглохли? Спрашиваю кто вы – немного посеневшие от мороза губы брезгливо скривились, а глаза метнулась на самого толстого из этой святой троицы, который что-то невнятно хрюкнул, улыбаясь.
– А тя ебёт? – мальчуган в шапке-ушанке противно засмеялся, хватаясь руками за пузо, но когда поддержки от друзей не поступило, он замолк, засовывая руки в карманы дублёнки – Это ты кто такой, очкарик в жопе шарик, а? – буркнул рыжеволосый, как понял Антон, и сплюнул сквозь зубы в сторону. Петров лишь усмехнулся, сверкая своими хитрыми, холодными глазами и сжал в руке рукоять молотка, который успел прихватить с собой.
– Может это штучка объяснит тебе кто я? – задал реторический вопрос блондин и подкинул молоток вверх, умело ловя его в полёте. Замахнувшись, он уже готов был запульнуть инструментом в толстяка, но когда тот дёрнулся, отскакивая ближе к длинноногому, блондин звонко засмеялся – Ну и ссыкло, свинка – Антон криво улыбнулся, обводя мальчугана глазами, а потом стрельнул взглядом в высокого шатена, кончики волос которого торчали из под шапки.
– А ты ёбнутый на бошку, на! – прошипелявил кто-то сзади и из-за спины Свинки выглянул мальчик, внешностью похожий на азиата, А конкретнее на бурята или якута – Крыша протекает? Молоток убери, Очкастый, на – парень покрутил пальцем у виска, косо поглядывая на зажатый в руке блондина инструмент. Страх, неизвестность и боязнь того, что Петров всё-таки пустит в них молоток - это все, что объединяло мальчишек в данной ситуации. Выглядели сталкеры, если их можно так назвать, как обычная уличная басота. Палёный адидасовский костюм, кроссовки, немного сгорбленная осанка и жаргон выдавали парней.
– А вы съебитесь отсюда, пока не поздно. Сталкеры хуевы – рыкнул Петров сквозь зубы, а взгляд тут же похолодел, отливая сталью – Иначе я этим молотком по черепной коробке ёбну – содрагнувшись от холода и застучав зубами, от пробирающей до костей зноби, Антон нахмурился, глядя прямиком в тёмно-голубые омуты шатена, губы которого сжались в тонкую линию, а руки спрятались в карманы кожанки. Внимательный взгляд, анализирующий блондина с ног до головы, примечая каждый изъян в нём. Тонкие, покусанные губы, уголки которых иногда подрагивали в улыбке, но тут же выпрямлялись, дабы не ломать маску строгой и важной персоны. Он явно авторитет в этом маленьком посёлке - это можно с легкостью понять по его идеально прямой осанке, когда тот увидел разноглазого, и властный взгляд, пожирающий из нутри.
Шатен похож на волка. Да точно, именно волк напоминает Антону этого парня. Строгие черты лица. Прямой нос, острые скулы, хищный взгляд, следящий за каждым движением, явно крепкое телосложение, по его широким плечами это можно понять. Голубоглазый, за всё то время, который он и его банда провели тут, не проронил ни слова и явно не просто так. Он что-то вынюхивает, выискивает, пытается понять ту или иную вещь. Зачем? Ему не нравится Антон, или не в этом дело? Петрову никогда не понять, что творится в его темных мозгах, да оно ему и, как говорится, нахуй не упало. Какая ему разница, что пытается высмотреть этот пёс блохастый? Да и разбираться в этом вопросе, выдвигая разные теории, и опровергая их, или же только укрепляя, сил нету. Блондин сегодня изрядно вымотался за этот день и он поскорее хочет отправится в комнату, плюхнуться и заснуть, желательно чтобы навсегда, но парень не может этого сделать из-за этих трёх додиков.
Уже отчаявшись, что придется стоят здесь хрен пойми сколько, Петров устало выдохнул, но услышал сзади себя строгий и спасительный возглас матери: «Антон, быстро домой! Заболеть хочешь? Я лечить тебя не буду, понял?!». Хмыкнув, наблюдая за тем как вся троица поспешно перепрыгивает забор и скрывается в лесу, блондин развернулся на 180°, возвращаясь обратно к крыльцу. Кинув молоток в ящик, Антон зашел в дом, захлопывая дверь.
– Нечего было так орать, я просто отошёл местность разведать – крикнул Антон, неспеша стягивая с ног ботинки, и топая в сторону кладовки. Открыв дверь, Петров тут же кинул ящик с инструментами на пол и поднял голову вверх, осматривая верхние полки кладовой. Заметив на самом вверху небольшую коробочку, со стройной цифрой одни на боку, разноглазый тут же огляделся по сторонам, схватив коробку – Я у себя – уже тише добавил Антон, быстрым шагом поднимаясь по лестнице на второй этаж, и скрываясь в самой дальней комнате.
Когда дверь была закрыта, как бы отделяя Антона от всего остального мира, он не спеша раскрыл картонную коробочку. На самом дне лежала бумажка с каким-то текстом и рисунком, а рядом лежало совиное перо. Неужто тут водятся совы? Хотя ну Тайга, так что ясен пень здесь есть эта ночная хищница. Взяв бумажку, которую явно вырвали из какой-то книжки, разноглазый начал неспеша читать строчку за строчкой:
«Unum-duo veniunt, owl!»
Буквы были непонятные, незнакомые, но Антон сразу же понял, что эта чёртова латынь. Скривившись, хмурая брови, блондин что-то невнятно заворчал себе под нос. Перевернув бумажку, думая, что там тоже что-то может быть и не ошибся. На обратной стороне бумажки был один из кусочков какой-то картины, но какой разноглазый всё никак не мог понять.
– И что это за фигня? – пробормотал Антон, кидая коробку вместе с бумажкой в ящик письменного стола и резким движением захлопывая его, разворачиваясь лицом к окну – Наверное просто кусочек обычной, детской считалочки – Петров хмыкнул, махая рукой в сторону, а потом насупился, понимая, что на латыни детских считалочек не бывает. А даже если и бывает, то точно уж не в России.
Латынь, латынь, латынь... Надо будем поинтересоваться у папы где можно будет достать книгу, а сейчас, Антон предпочёл бы немного поспать и наконец прекратить думать. Рухнув на кровать, даже не раздеваясь, блондин закрыл глаза, не спеша погружаясь в дрёму, пока в сознании эхом раздавались часть считалочки:
«Unum-duo veniunt, owl! Unum-duo veniunt, owl! Unum-duo veniunt, owl!»
