***
Как-то одним морозным деньком, когда на улице светило яркое солнце, а уроки вновь отменили из-за хорошенько ударившего мороза, на пороге дома Петровых появилась Полина, держащая в одной руке сумку с чем-то явно тяжелым, а в другой с небольшим рюкзаком. Антон, еще не до конца проснувшись, тогда непонимающе уставился на подругу, требуя объяснений, а та лишь звонко расхохоталась, напоминая другу о их договорённости покататься на коньках в выходные. И правда! На календаре в кухне красным маркером были помечены выходные на этой недели и меленько написано: «Полина. Коньки». Вот дурак, и как он мог только забыть об этом, а Морозова продолжала широко улыбаться и глядеть на друга, ожидая того, что он все таки соберется и выйдет сегодня погулять. Блондин быстро закивал головой и в одно мгновение скрылся на втором этаже. Серая толстовка быстро оказалась на нём как и серые трико, шапка в красную полосочку с небольшим помпончиком на макушке, с плеча повисла сумка с коньками. Ещё внутри лежали теплые носки, чтобы себе всё нахрен не отморозить, и что-то ещё, Петров уже толком и не помнит что клал вчера вечером перед тем как отправится на боковую. Вернувшись в прихожую и наспех натянув ботинки, куртку, он громко кинул маме пока и пулей вылетел из дома, быстро словно гончая подбегая к Полине. Она уже с кем-то трепалась по телефону и завидев Петрова, улыбнулась, отключая свой телефонный звонок. Дуэт смог наконец-то нормально поздороваться, немного переговорить и отправиться в сторону реки. – Какие люди и без охраны! – заулюлюкал Бабурин, видя, как Полина и её спутник выходят из-за горизонта, и ткнул Рому локтем в бок, за что отхватил по шапке. – И сам вижу, чё толкаешься, блять – шикнул на него главарь, наблюдая за тем, как дуэт не спеша подходит к их компании и как Морозова знатно нервничает, глядя то сначала на Петрова, то снова на них. – А Очкастому хоть бы хны, даже глаза не бегают, тупо на нас – вновь подал голос Семён и противно оскалился, пряча руки в карманы дубленки – Нахуй нам твой хоккей, Рома, лучше бы пивас попили Мальчики из параллели неодобрительно зарычали на Свинку, толкая его и давая ему подзатыльники за такое отношение к хоккею, хотя и сами были не прочь испить Жигулевского. Тем временем дуэт всё приближался, и в глазах блондина всё четче и четче можно было увидеть безразличие и холод, направленные именно на Пятифана. Тот в свою очередь лишь оскалился, выпрямляя осанку, и не спеша пошёл в сторону Полины и Антона. – Покататься решили? Одобряю – хмыкнул шатен, глядя сначала на Морозову, а потом медленно переводя взгляд на Петрова – В хоккей играешь, фраер? – паренёк отступил, махая в сторону компании параллели, а блондин лишь медленно кивнул, сжимая в руках сумку с коньками. – Играю – уверенно ответил тот и насупился, внимательно оглядывая Пятифановских шакалов. Покосившись на Полину, качающую головой, он сделал шаг на встречу к Роме, тихо говоря – Что ты, бляха муха, задумал.. – Тебя это уже не касается, Очкастый – ледяной шепот коснулся ушной раковины, а губы растянулись в улыбке. Пятифан прищурился и пошел в сторону своих ребят. Антон лишь не спеша проводил спину недруга взглядом, косо поглядывая на Полину, а потом тяжело вздохнул, кладя руку ей на плечо. Он буквально всем телом чувствовал переживания своей подруги, все её эмоции, которые она сейчас испытывала, но ничего сделать он не мог. Спустя несколько минут, после небольшого разговора Пятифана и Петрова, на лёд выехало несколько молодых людей, Полина осталась сидеть на лавочке, внимательно наблюдая за шапочкой в полоску, следя за её движениями и мимикой. Разноглазому же было всё равно, он холодно глядел на команду соперника, иногда чувствуя, как его «напарники» шушукаються за спиной, но потом отмёл все мысли в сторону, услышав свисток судьи, то бишь Бяши. Подъехав к шайбе, глядя в бурлящие голубые глаза напротив, блондин оскалился, видя как напряженно глядит на него Пятифан. Сейчас, когда Бяша подаст сигнал, эти два парнишки буквально нападут друг на друга, отнимая шайбу. И вот, долгожданный свист режет уши. Антон срывается с места, словно ужаленный, и быстро ведет шайбу к воротам противника, боковым зрением наблюдая, как за ним словно яростный волк мчится Пятифан. Увидев впереди своего, он резким движением взмахивает клюшкой, отправляя шайбу в сторону сокомандника, а сам не прекращает ехать следом. Вдруг земля уходит из под ног, блондина толкают в бок и он падает прямиком на лёд, пока все ребята заливаются смехом, а Рома сурово смотрит на него сверху вниз. – Поднимайся давай, хули разлегся – как и обычно хмыкнул голубоглазый, побуждая к действию, а сам быстрыми и резкими движениями вновь отправился за шайбой, пока Лёха, так звали мальчика из команды Петрова, уже уверенно вёл её к воротам. Взмах, шарканье шайбы по льду и да! Первый гол в пользу Антона. Морозова, наблюдающая за игрой на берегу, тут же подскочила на ноги и звонко засмеялась, да так, что этот смех можно было услышать на другом конце света, а Антон лишь неспеша поднялся со льда, глядя на радующуюся подругу. Именно ради этого и стоит жить. Видя эмоции на этом бледном, от недостатка солнца, лице наверное самое лучшее, что можно наблюдать в своей жизни. Тут разноглазого вновь толкают в бок, но уже значительно слабее. Тот прерывает поток своих мыслей, пару секунд не понимающе глядя на Лёху, а потом улыбнулся, пожимая протянутую руку мальчика из параллели. – Чётко играешь, Петров – похвалил того высокий мальчишка, и заулыбавшись, поехал к другим пацанам, пока Петров разглядывал руку, пожатую только что его напарником. Странно хмыкнув, он снова поехал вперёд, вставая напротив Ромы, пока тот внимательно вглядывался в глаза напротив, что-то выискивая в них. Усмехнувшись, скаля зубы, тот тихо-тихо сказал, заставляя поле зрения сузится, и смотреть четко в глаза, пожирающие тебя: «Тебе не выиграть. Я тебя с землей сравняю» Секунда и вновь свисток. Они срываются с места, отбирая у друг друга шайбу, пока ребята напряженно ездили вокруг. Искра, буря эмоций сейчас разрывала Антона на тысячу маленьких своих копий, но он продолжает старательно бороться за победу своей команды. Несколько игр подряд, счет четыре четыре в пользу обеих команд, и сейчас команды Пятифана и Петрова сразятся в решающей схватке. Напряженная атмосфера между двумя командирами растет, они лишь взглядом показывают, что готовы наброситься друг на друга прямо сейчас, но нельзя. Борьба уже идет пятнадцать минут, шайба скачет по игровому полю туда сюда, от человека к человеку, а уследить за ней не так просто. Петров конкретно заебался, хочет упасть и уснуть, но он не может. Он обязан превратить Пятифана в пыль, и это даже не обсуждается. Когда шайба была почти уже у Пятифановых ворот и летела в них, по лесу раздался оглушительный крик, потом хлюпанье воды. Антон тут же отвлекся, посмотрел, что же случилось, и с ужасом начал наблюдать, как Полина проваливается под лёд. Девочка кричит, плачет, тонет. Блондин тут же откинул клюшку в сторону, снял шапку и быстрыми движениями поехал в сторону тонущий, как настоящий герой из какого-нибудь книги. Рухнув на живот,он протянул Морозовой руку, подтягивая её к себе, и через пару неуверенных движений у него получилось. Насквозь мокрая брюнетка, захлебываясь в слезах, ползет к своему спасителю, крепко обнимая его за шею. Антон лишь молча обнимает подругу в ответ, пока та громко плачет ему в плечо и трясется, словно осиновый лист, а тихий и дрожащий голос скулит на ухо: «Спасибо.. С-спасибо, большое» Меж деревьев промелькнуло что-то рыжее. Оно быстро метнулось через кусты, сугроб, деревья. Разноглазый зацепился за это пятнышко взглядом, внимательно проследил за его движением, а потом увидел до жути знакомую маску. Та самая зеленоглазая девчонка, выглядывала из-за темного ствола сосны и смотрела на Петрова строго, укоризненно. Пасть немного приоткрылась, а уха блондина коснулся рычащий шепот, который слышал видимо только он один: «Никто больше не обидит моего зайчика». Девушка исчезла. А ведь Антон так и не узнал её имя.***
Сегодня Полина осталась почивать у Антона дома. Карина строго настрого запретила ей идти домой, потому что куртка до сих пор мокрая, поэтому девушка приняла решение позвонить дедушке и остаться в доме Петровых. На удивление в доме была приятная, теплая атмосфера. Никто не ругался и не кричал, Петрова-старшая спокойна приняла гостью, пообщалась с ней и познакомилась. Разноглазый напряженно наблюдал за тем, как его мать и подруга разговаривали, как Карина иногда поглядывала на сына, а потом вновь смотрела на Полину, но уже гораздо внимательнее и более вдумчиво. Шатенке явно нравилось коротать время в компании такой замечательной и воспитанной девочки как Полина, это можно было легко понять по легкой улыбке на губах и раслабленной позе, которую мама приняла не сразу. Уже поздняя ночь, за окном завывает метель, а на кровати тихо посапывает Морозова, свесив руку к полу. Антон не может уснуть уже несколько часов, на душе скребут кошки, и непонятный шум из коридора не дает расслабится. Вот, блондин вновь прикрывает глаза, чтобы наконец погрузиться в царство Морфея, но слышит тяжелый стук во входную дверь. Он тут же подрывается с места, хватая в руки фонарик, и несколько минут залипает на дверь, потом на часы, и снова на дверь. Три часа ночи. И кого занесло так поздно ночью в такую глушь? С этим вопросом Петров тихо-тихо спустился по лестнице на первый этаж, словно опытный разведчик, прокрался в прихожую и затих, когда в дверь снова постучали. Щелкнув фонариком и нахмурившись, он немного приоткрыл дверь, светя прямиком в лицо тому, кто стоял на пороге его дома. Раздалось недовольное шипение, грохот и самые грязные ругательства, которые слышали уши разноглазого в этой жизни. – Петров... Блять, выруби эту хуйню – Рома поднялся из сугроба, в которого упал, подбирая с земли сумку, и бросая её к порогу, старательно закрывая лицо от света фонарика, ладонями. – Пятифан? Ты ебанутый? – прямо с порога заявляет Антон, уже полностью открывая дверь, и хмуро оглядывая сумку, лежащую чуть в стороне. Немного посветив на неё и приглядевшись, он увидел свою забытую на катке сумку. Радости не было предела, но почему её вернул шатен да ещё и в такое время. Блондин уже хотел что-то сказать, так сказать отблагодарить своего героя, как увидел, что тот поспешно растворяется в темноте, сливаясь с темными пятнами на фоне мрачного леса. Одинокий фонарь на улице лишь изредка мигает, показывая, как далеко ушел парень, а разноглазый вдумчиво глядит ему спину. – Даже на чай не зайдешь? – резко выдает тот, когда шатен касается рукой калитки, а потом ловит на себе странный взгляд, потом слышит глухой смех на свой вопрос: – Три часа ночи, чепуха, какой к черту чай.. – Пятифан качает головой, привычно скалясь, а потом возобновил движение, пока темнота одинокой улицы пожирала его, укрывая от чужих глаз. – Да.. Действительно – сказал мальчишка, почесывая затылок, а потом вышел на крыльцо, глядя куда-то в чащу. Тот случай на катке, странный взгляд Ромы, совсем незнакомый, сумка, которую он принес - это все так странно и непривычно, что хочется кричать от бессилия, но Петров лишь улыбается. Он падает на ступеньку крыльца, которую чинил в день своего приезда сюда, и обнимает принесённую Пятифаном сумку. За елкой вновь что-то мелькает. Темный силуэт приближается, но из-за снега, который валил как не в себя, невозможно было разглядеть кто это. Среди хлопьев снега блеснули два зелёных глаза, а по лесу прокатился звуковой волной звонкий девичий смех. Петров сразу понял кто это, ему уже не было страшно как первый раз, он просто молча смотрел на два горящих в дали огонька. Они горели странным, подозрительным пламенем, разобрать которое почти невозможно. В груди появилось желание поднялся на ноги, добежать до этих манящих зелёных изумрудов, обнять «подругу», но он лишь хмыкает, удаляясь обратно в дом. Завтрашний день обещает быть куда более насыщенным чем этот...