Я буду жив, пока бьётся моё сердце...

Лань Чжань с облегчением выдохнул, стоило ему увидеть своего супруга и убедиться, что все показатели жизнедеятельности организма Вэй Усяня находятся в стабильном состоянии. Медленно подойдя к больничной кровати, альфа чуть нагнулся, целуя возлюбленного в нос, а ладонь его непроизвольно легла на заметно выпирающий из-под одеяла живот. Он соскучился очень сильно. И не важно, что прошлым вечером Ванцзи навещал Вэй Ина, потому что скучал мужчина не по этим скудным встречам – хотелось вернуться в то время, когда всё было хорошо, это было важнее всего. Лань Ванцзи выпрямился и встал ровно. – Доброе утро, – прошептал Лань Чжань, сжимая руку любимого. – Заскочил к тебе так рано, потому что передавал Не Минцзюэ одного своего пациента. Представляешь, такой молоденький омега, но из-за того, что его родителям, по-видимому, с самого детства было наплевать на своего ребёнка, то и момент, когда начались проблемы с сердцем и можно было ещё что-то исправить упустили. Ему всего двадцать, а спасти его может только трансплантация. Ванцзи любовно провёл по волосам супруга, так и не выпуская его ладони из своих пальцев. Сжимал крепко, всматриваясь в родные черты лица. <i>Спит, Вэй Ин просто спит и скоро обязательно проснётся! <i/> – Ты бы тоже не смог остаться в стороне, обязательно бы подключился к работе с этим пациентом, хотя, где сердечнососудистая система, а где репродуктология, – мужчина чуть усмехнулся. – К тому же он клиническую смерть пережил. Чтобы вновь запустить мотор мне пришлось его кулаком в грудь бить, а потом внутрисердечную инъекцию адреналина делать. Тяжело вздохнув, Лань Чжань опустился на стул, что стоял подле кровати Вэй Ина. – Надо ещё раз прошерстить все варианты доноров сердца по стране и близлежащему зарубежью, повторно разослать прошение на медицинские учреждения, вдруг где нас и постигнет удача. Ещё ж главное и во временной промежуток уложиться, сам знаешь, что лучше орган трансплантировать реципиенту в течение четырёх часов. Ох, жалко паренька, поди, совсем ребёнок. А всё вина его родителей. Альфа замолчал на какое-то время, сам хотел обдумать сказанное, ещё раз проанализировать, может в этот момент он ещё какой-нибудь способ сумеет придумать, дабы помочь Мо Сюаньюю продержаться, пока не найдётся это грёбаное донорское сердце. – Уймись, бешеный! – строго приказал Лань Ванцзи сам себе и мотнул головой. Он, как-никак, к любимому мужу пришёл, незачем его грузить чужими проблемами. Это дело Лань Чжаня и он сам должен с ним разобраться. – Любимый, прости! Я не должен вываливать это на тебя, просто хотел поделиться. Сам знаешь, я больше ни с кем не могу поговорить так, как с тобой, лишь с тобой одним я могу быть столь откровенным, – и вновь мужчина навис над своим возлюбленным, только на сей раз над его животом, в который и уткнулся собой. – Состояние твоего приятеля стабильное, он в сознании, но надолго ли это – тут ничего сказать не могу. Лань Ванцзи повстречал Не Минцзюэ в курилке. Таких закуточков, где можно было подымить и при этом никому не мешать было мало и одним из них считался угол запасного выхода здания морга. От посторонних глаз это место скрыто и приходили туда только «избранные». Заведующий отделением реанимации не был исключением, тем более, что кто-кто, а он дымил как печная труба. Рядом с господином Не расслабившись стоял Сюэ Ян, так же с наслаждением втягивая лёгкими вредный едкий дым. Вот те на! И прямое доказательство того, что Чэнмэй ни разу не обиделся на выпад мужчины, прогнавшего его «от греха подальше». – Приходит мужик в больницу, – судя по всему, сейчас прозвучит какой-нибудь очередной анекдот. А анекдоты с медицинской тематикой для Не Минцзюэ вообще как коту сметана. Да и смешными они всегда были, потому Сюэ Ян слушал молча. Ванцзи так же не стал перебивать, закурил и обратил своё внимание на приятеля. – И говорит, что у него болит локоть. А доктор его, о-па, нежданчик, отправляет сдать анализ мочи. Естественно мужик возмутился: «Доктор, какая моча?! Локоть болит!» Ну, а доктор ему в ответ: «Пришёл лечиться, так раз сказали сделать, значит сделай, а не пререкайся». Не Минцзюэ глубоко затянулся дымом. – Ну, мужик озлобленный пришёл домой, взял мочу у жены, у дочери, у тёщи, у кошки, воды с батареи отопления чуть-чуть отлил, добавил и тормозной жидкости с машины. Такую смесь он на анализы и сдал. Приходит за результатами, а доктор ему говорит: «Кошка у Вас абсолютно здорова, за неё можете не переживать. У тёщи развивается страшная болезнь, надо делать срочную операцию. Дорого и заграницей. За дочь не беспокойтесь, организм молодой, сильный, не смотря на 13-летний возраст плод сформировался удачно, будет двойня. Чего не скажешь о жене. У неё сифилис уже полгода, и в связи с болезнью она тебе не даёт, потому ты в сартире дрочишь, а там тесно, локтём бьёшься, вот локоть и болит.» Мужик встаёт и ахуевший уходит, но тут доктор ему вслед кричит: «Ты ещё тормозную жидкость смени, а то убьёшься нахрен!» Несмотря на всё гадство, что скопилось в их сердцах, всё равно ни Сюэ Ян, ни Лань Ванцзи от смеха удержаться не сумели. Расхохотались довольные, а Ванцзи так и вовсе поперхнулся дымом. – Этот анекдот у нас был в ходу ещё когда я в высшем медицинском нахально-базарном училище знаний набирался! – гордо заявил довольный реакцией «публики» реаниматолог. – Зачётный! – одобрил Сюэ Ян и потушил-таки свой окурок о боковую стенку ведра, что служило урной для мусора. – Мгм, – Ванцзи тоже согласился, отправляя свой окурок следом. Пора работать. Следующей точкой маршрута Лань Чжаня был кабинет Сичэня. Главный врач занимался подписью и рассортировкой почты. Ванцзи прошёл в его кабинет лишь после того, как постучал, ибо родственные узы – это, конечно, хорошо, но не стоит забывать о субординации. – О, ты вовремя! – Лань Хуань широко улыбнулся, завидев брата, и стал перебирать уже рассортированные бумаги. Вытащив скрепленные несколько листов, мужчина протянул их Ванцзи, а взгляд его вновь опустился в кипу макулатуры, которую ещё предстояло внимательно просмотреть. Лань Чжань опустился в кресло напротив стола Сичэня, внимательно вчитываясь в иероглифы и с каждой новой строчкой его лицо становилось всё более хмурым. Ему пришло сообщение из университета трансплантологии и в этом сообщении говорилось, что нужного сердца для пересадки отыскать не удалось даже им. У них было несколько доноров, но ни один из них не годился для пересадки сердца омеге. А всё дело в первой группе крови. Особенность крови данной группы заключается в том, что она, в качестве донора, универсальная, её можно совмещать с любой другой группой, а вот как реципиент принимает в себя только такую же первую группу. Как раз донора с первой группой крови нигде и не получалось найти. Был один с третьей группой и два со второй и на этом всё. Ванцзи опустил листы бумаги к себе на колени и устало прикрыл глаза. Второй раз в жизни он чувствовал себя бесполезным. Он ничего не мог сделать для того, чтобы вернуть человека к жизни, хотя из кожи вон лез в попытках. Сначала его любимый муж, а теперь и этот мальчишка. Ну уж нет! Если с Вэй Усянем Ванцзи понимал умом, что бессилен, то в данном случае он обязан совершить невозможное. Это его долг – помочь Мо Сюаньюю выжить, подарить ему билет в счастливое будущее, который он не в силах преподнести своему возлюбленному. – Жалко парня, – тяжело вздохнул Сичэнь, так же не отрываясь от своего занятия и лишь краем зрения наблюдая за братом. – Но тебя мне жаль ещё больше. С его появлением в нашей больнице ты совсем позабыл о сне и отдыхе. То и дело мечешься между его палатой, своим кабинетом, где раз за разом просматриваешь его же результаты исследований, и… – мужчина замялся и наконец соизволил посмотреть на Лань Чжаня. – И Вэй Ином. Ванцзи раскрыл глаза и они встретились взглядами. – Я, – Сичэнь отложил в сторону ручку-роллер и серьёзным взглядом посмотрел на Ванцзи. Тому эта реакция сразу не понравилась. – Я поговорить с тобой хочу. – Так мы и говорим, – Лань Чжань пожал плечами, но всё равно продолжал смотреть на брата очень внимательно, пытаясь не упустить из виду ни малейшей детали, потому что вдруг именно за эту мелочь он и зацепится, дабы собрать весь пазл. – Нет, – Лань Хуань мотнул головой. – Не так. И не здесь. Главврач поднялся со своего места и направился к окну. Постояв так какое-то время, он обошёл кругом рабочий стол, опять возвращаясь к лицезрению панорамы города. Ванцзи же всё это время ждал, не произнеся ни слова, только взгляда от брата так и не отвел. – Давай вечером съездим к дяде? Давно не виделись, он уже просит приехать, скучает. М? Давай? Освободимся пораньше, купим ему что-нибудь вкусненькое, посидим втроём, как в детстве? А то скоро, дай Бог, у тебя ребёнок появится, так далеко загород с ним уехать будет проблематично. Лань Сичэнь улыбался, пытался подкупить брата улыбкой и теплом, хотел его переключить. Пусть и ненадолго, но Ванцзи сможет забыться, если окажется вдали от этих стен и подальше от мужа. Пусть это звучит жестоко, но Вэй Ину же уже всё равно, а Ванцзи себя медленно, но верно загоняет в гроб, не думая совершенно о близких и о тех, кому бы он ещё мог пригодиться как врач. Тем более, что отголоски здравого смысла твердили альфе то же самое. Если Всевышний над ним сжалится и Вэй Ин всё же родит ему маленького, то мужчине понадобится много сил, чтобы в одиночку поставить на ноги своего сына или дочь. – Ладно, давай съездим навестить дядю.