Behind The Scenes

У нее есть все, чего нет у Чимина. Голос. Женственность. Тело. Чимин понимает, почему Чонгук так одержим Ли Джиын. Чимин не понимает, почему его это так расстраивает. Джиын красивая. Идеальная, как говорит Чонгук. С затаенным восторгом, тихим трепетом и дрожанием в голосе. Джиын не идеал его женской красоты, она буквально его идеальная женщина. И если у Чонгука есть мечта, то только одна: спеть с Джиын на одной сцене. Когда-нибудь. Когда он станет идеальным мужчиной, способным быть с ней на равных и заслужить ее признание. Когда Чонгук и Тэхён начинают трепаться о Джиын, Чимин делает громкость аудиокниги в наушниках громче. Он не хочет участвовать в этом бурном обсуждении чужих достоинств и бороться с подступающей тошнотой, потому что они и так едут в машине. А Чимина последнее время укачивает. Но это из-за хронических недосыпа и усталости, а не из-за Чонгука и его будущей жены, как зовет ее тролль Тэхён. Но по смущенной улыбке Чонгука, его нервному смеху и блеску в глазах ясно, что Джиын быть его женой. Рано или поздно он своего добьется — у Джиын нет шансов. Чонгук своего шанса точно не упустит. И неважно, что избранница на четыре года его старше. Когда Чонгука вообще смущала разница в возрасте? Машина останавливается на светофоре. Чимин смотрит в окно и видит на рекламном щите Джиын: отфотошопленную до пугающей своей безукоризненной идеальностью красоты. Черты ее лица, его выражение, кожа, волосы, эти тонкие запястья и хрупкая фигура... Эталон. Она не просто девушка с ангельским голосом, она — богиня. Что-то недостижимое и всеобъемлющее, давящее на Чимина и заставляющее чувствовать себя никчемным ничтожеством. Чем-то неправильным, нескладным, неудобным. Чимин не раз представлял, какой была бы его жизнь, родись он девочкой. Но впервые он чувствует это — сожаление, приправленное безмолвным отчаянием. Чимин хотел бы родиться ей — Джиын. Хотел бы, чтобы Чонгук смотрел на него так же, как на нее, забывая закрывать рот и дышать. У Джиын есть все, и скоро она может забрать все у Чимина. Пройдет год или два, и Чонгук достигнет того уровня, когда сможет без сомнений и стеснения подойти к своей богине и познакомиться с ней лично. Может быть, они даже сделают коллаборацию. Чимин представляет, как Чонгук и Джиын звучали бы вместе со сцены. Идеально. Будто они созданы друг для друга: идеал женственности и идеал мужественности. Чимин просит менеджера остановить машину. Он хочет пойти пешком до общежития — осталось всего два квартала. Ему нужно подышать свежим воздухом. Его тошнит. Как ни странно, за ним увязывается Тэхён, который в принципе не любитель долгих пеших прогулок. Остальные мемберы предпочитают вернуться домой на машине: их ноги уже не держат после сумасшедшего дня. Тэхён спотыкается, выбираясь из минивэна, и захлопывает за собой дверцу. — Почему не поехал с остальными? — спрашивает Чимин спокойно. Он знает, что от Тэхёна все равно не отвяжется. — Мы давно не гуляли вместе, — говорит Тэхён, поправляя лямку рюкзака на плече. — Как в старые добрые времена, помнишь? Когда мы полночи шлялись по ночному Сеулу и никак не могли насытиться его огнями, будто из глухой деревни вырвались и даже не знали, что, помимо свечей, есть еще и электричество. Чимин усмехается: — Да, а еще мы искали звезды, но их никогда не было видно из-за сеульских огней. И в какой-то момент мы перестали их высматривать, смирившись с тем, что не скоро сможем их увидеть вновь. Я уже не уверен, существуют ли они вообще. Тэхён внимательно смотрит на него. — Ты расстроен. Он безошибочно считывает состояние Чимина: уже по тому, как тот говорит, что говорит, как смотрит и как двигается. Тэхёна не проведешь. Они слишком хорошо друг друга знают. — Я устал, — говорит Чимин и идет дальше по улице. Тэхён подстраивается под его шаг. — Когда люди устают, они стараются лечь и отдохнуть, а не шляются лишние четверть часа по улице, еле ноги переставляя, — замечает Тэхён. Он бы сейчас точно был не прочь где-нибудь завалиться и отрубиться. Денек был адский. Впрочем, как и всегда. — Кто тебя расстроил? — Я сам. Тэхён какое-то время молчит, пока они идут. Не слишком быстро. Они правда устали. И Чимин уже жалеет, что вылез из машины. С каждым шагом сил становится все меньше. Он начинает сомневаться, доползет ли до общаги. Каждая скамейка, мимо которой они проходят, кажется ему очень привлекательной — просто идеал его скамейки, на которой Чимин согласен провести всю оставшуюся жизнь. — Знаешь, это твое стремление к совершенству… — начинает Тэхён. — Поначалу оно меня в тебе восхищало. Когда я еще не понимал, чего оно тебе стоит. Ты такой, блин… Мы все люди, Чимин-а. И ты тоже. Это нормально не быть идеальным. — Не все люди такие, — возражает Чимин. — Есть те, кто намного лучше меня. А это значит, что я должен продолжать работать над собой. — Работать, а не убивать себя. Чимин остро смотрит на Тэхёна. Он ненавидит его нотации. И ненавидит их еще больше потому, что обычно Тэхён оказывается прав — или, по крайней мере, куда ближе к истине, чем Чимин, блуждающий впотьмах. Он давно потерял ориентир — возможно, как раз тогда, когда решился приехать в Сеул. Звезды погасли для него навсегда. — Ладно, и кто на этот раз твой недостижимый идеал? — спрашивает Тэхён. — Ради которого ты намереваешься убиться. Уж не я ли? — Упаси боже. — Чимина передергивает. Тэхён не обижается. Он знает, что это Чимин так выражает к нему свои безграничные любовь и благодарность. У Тэхёна и Чимина с первой их встречи в общаге академии все взаимно — с первого взгляда, как в романтической мелодраме. — Тогда, видимо, Айю. — Тэхён иногда настолько проницателен и прямолинеен, как острым предметом по стеклу — до отвращения и мурашек. — Хочешь украсть ее голос? “Не только”, — мелькает мысль, но вслух Чимин ее не озвучивает. Тэхён не тот человек, кому Чимин может открыть свою душу. Это не из-за недоверия. Скорее, из-за понимания, что Тэхён никогда не сможет его понять. А Чимин никогда не сможет объяснить, что с ним не так. Он просто это чувствует. Он не в порядке. — У нее действительно очень красивый голос, — не отрицает Чимин. — Да, и выглядит она сногсшибательно. — Тэхён будто с Чонгуком не наговорился о том, какая Джиын замечательная и потрясающая. — Но вообще не в моем вкусе. Слишком… ты знаешь, идеальная. Не люблю конкуренцию. Чимин смотрит на Тэхёна сочувствующе. Тот бесстыже лыбится в ответ. Тэхён, конечно же, шутит. Но в каждой шутке... — Тем лучше, а то Чонгук-и тебе никогда не простит, если ты уведешь у него его будущую жену, — ехидно говорит Чимин. — Гукки дурачок. Сам прекрасно знаешь, — неожиданно говорит Тэхён. — Как все глупые подростки, ведется на красивую обложку и думает, что внутри его ждет такое же прекрасное содержание. Выдумывает себе, какая Джиын на самом деле, а это “на самом деле” с реальным человеком не имеет вообще ничего общего. — Ты ее не знаешь, — с сомнением произносит Чимин, потому что чем черт не шутит? Тэхён, у которого друзей больше, чем Чимин в состоянии сосчитать и запомнить, вполне мог и с Джиын сойтись через друзей друзей. Правило шести рукопожатий никто не отменял. — Конечно, я ее не знаю. Как и Чонгук-и ее не знает, — пожимает плечами Тэхён. — Уверен, его ждет жестокое разочарование. Чем больше мы идеализируем и очаровываемся, тем сильнее разочаровываемся и расстраиваемся. Это я к тому, что тебе пора вдохнуть, выдохнуть и расслабиться. Ты не на работе. На ней будешь из себя айдола изображать. — А вот ты, такое чувство, что всегда на работе. — Чимин злится. Тэхён лезет, куда не просят, со своими советами, как Чимину жить, думать, поступать и вообще каким ему быть. Он это сам решит. Если сможет принять тот факт, что родился мужчиной — нравится ему это или нет. И изменить это он не сможет, даже если решится на радикальные меры. Имитация женского тела и инъекции гормонов полноценную женщину из него не сделают. Зато превратят его в покалеченного не только физически, но и психически мужчину. Это не то, кем он хочет быть и как хочет прожить свою жизнь. Тэхён чутко улавливает ту грань, когда Чимин ясно дает понять: еще один шаг — расстрел. Если не расстрел, то сломанные нос и пальцы точно. Тэхён благоразумно умолкает, и дальше они идут молча. Чимин уже давно не слушает аудиокнигу: диктор зачитывает текст фоном. Рядом шумит дорога и шаркает Тэхён, вяло переставляя ноги. Уставший, как собака, но такой же преданный. Чимин не в состоянии долго на него злиться. — Спасибо, Тэ, — говорит он, посмотрев на друга. Который всегда рядом и никогда не бросит в беде. Благодаря Тэхёну Чимин не только смог на шаг ближе приблизиться к осуществлению своей мечты — стать профессиональным танцором и певцом. Если бы не Тэхён, Чимин понятия не имел, где был бы сейчас и чем занимался. Это Тэхён привел его на прослушивание. Это Тэхён уговорил его стать трейни. Это Тэхён поставил руководству ультиматум, что или Чимин дебютирует с ними, или Тэхён тоже уходит, и им придется искать двух новых участников. Тэхён улыбается. Притягивает Чимина к себе за плечи и треплет по волосам, после чего закидывает и оставляет руку у него на плече. — Знаешь, кого мы в итоге выбираем? — спрашивает Тэхён, продолжая их разговор. — Тех, кто всегда рядом. Тех, кто нам близок. Тех, с кем нам хорошо — и плевать, что у них торчат уши, кривые зубы, глаза разные или одна нога короче другой. Это как со звездами на сеульском небе. Ты их можешь увидеть, только если посмотришь вглубь, сквозь сбивающие с толку огни и мутную, душную пелену. — Тебе бы лирические баллады писать, — вздыхает Чимин. — Ладно, будем считать, ты меня утешил тем, что, пускай у меня кривые зубы и глаза разные, но хоть уши не торчат и ноги одной длины. Тэхён смеется. Чимин улыбается. На душе становится легче. Не из-за слов утешения Тэхёна, а от его присутствия рядом. Так тепло и спокойно. Возможно, чтобы увидеть свою суть, Чимину действительно стоит начать смотреть вглубь, а не поверх, сбиваясь яркими огнями и застилающей глаза пеленой. То, что Чимин увидит, будет и красивым, и безобразным. Чем ярче свет, тем гуще тень. По-другому не бывает. Чимину стоит помнить об этом, когда он смотрит на кого-то и чувствует себя ослепленным. Когда он видит свое отражение в зеркале — и не видит в нем себя. Когда ловит восхищение во взгляде Чонгука, но не верит ему — потому что в самого себя не верит. Чимину действительно есть, куда расти и развиваться. Но не для того, чтобы стать на кого-то похожим или стать кем-то другим. Ему предстоит найти свой путь. И пока рядом Тэхён и мемберы, Чимин уверен, что справится и не собьется с верного направления, даже если будет видеть вокруг одну лишь беспросветную тьму. Идеал недостижим — и, более того, настолько усреднен, что не имеет формы и четких очертаний. Но есть кое-что другое. Уникальность. Нет второй Ли Джиын. Как нет второго Пак Чимина. Он наконец находит нужное содержание. И оно уже в нем.