Behind The Scenes

Свободное время — зло. Полные сил и энергии мемберы перед началом съемок — истинные порождения зла. Чимин начинает подозревать неладное, когда слышит задушенный смех и надрывное хрюканье. Сокджин и Тэхён, уткнувшись носами в телефон последнего, бросают на Чимина многозначительные взгляды, играя отретушированными визажистами бровями. У Чимина почему-то начинает дергаться накрашенный глаз. — Чего вы там затихарились? — Хосок приземляется в полете на диван по другую сторону от Тэхёна и сует свой любопытный нос в его телефон. Чимин видит, как у Хосока округляются глаза и рот. Под ложечкой уже сосет, и Чимин нервно сглатывает. Он успевает придумать тысячу вещей, над которыми парни могут угарать, и на ум приходят одна хуже другой. Чимин судорожно вспоминает, когда последний раз капитально лажал или творил какую-то херню. Вроде мемберы за все былые прегрешения уже не раз ему кости перемыли и, слава богу, угомонились. Это точно что-то новенькое. Чимин выяснять причину странной реакции парней пока не спешит. Но когда Сокджин закидывает голову назад и начинает гиениться на всю комнату отдыха, не выдерживает Чонгук. — Да что там у вас? — Он прерывает свою тренировку, спасшую его от скуки, и угрожающе медленно поднимается с пола. — Нет, нет, тебе не нужно это знать! — тут же паникует Хосок, чем, ясное дело, еще больше подстегивает решимость Чонгука выяснить, что происходит. У Тэхёна глаза горят демоническим огнем и губы растянуты в блядской улыбке. Очень хорошо Чимину знакомой. Чимин подрывается из-за туалетного столика и финиширует у дивана раньше Чонгука. — Дай сюда, — требует он, пытаясь забрать у Тэхёна телефон, но тот уводит руку за голову и второй упирается Чимину в грудь, не давая дотянуться. — Да ладно, чего вы так разнервничались? — ржет Сокджин. — Там все прекрасно. Давай с выражением зачитаем, им понравится. — Что зачитаете? — напрягается еще больше Чонгук, выжидая момент, когда Тэхён и Чимин устанут бороться друг с другом и он сможет без боя забрать злополучный телефон. — Твой брат мне прислал, — смеется Тэхён, обращаясь к Чимину и уворачиваясь от его рук. — Это офигенная вещь, я тебе говорю. Не знаю, кто это написал, но я восхищен его проницательностью. — Это фанфик, — открывает страшный секрет Сокджин, весело глядя то на Чимина, то на Чонгука. — Про вас двоих. С картинками. Знаете, как вас называют? Чигуки и Кукмины. Даже не знаю, что мне больше нравится. Пока Сокджин воодушевленно вещает, Чимин решительно делает захват, выворачивая Тэхёну руку. Тот продолжает давиться смехом через охи и ахи, терпя дискомфорт на грани легкой боли, и в конце концов сдается, позволяя Чимину забрать телефон. Но едва он успевает повернуть его к себе экраном, как тот оказывается в руках коварного Сокджина. Тот вскакивает ногами на диван, пока Чимин бестолково прыгает вокруг и мечется туда-сюда. Хорошо поставленным голосом, с выражением, расстановкой пауз и придыханием (убить бы его за это), Сокджин начинает читать. Лицо Чимина от интимных подробностей их бурного с Чонгуком соития начинает пылать. Сокджин лукаво стреляет в него глазками со своего диванного пьедестала, уже на спинку забравшись, подальше от разъяренного Чимина, и наслаждается реакцией. — Это так трогательно, что ты плачешь, Чимин-а, когда Чонгук-и тебе дрочит, — нарывается Тэхён, подливая масла в огонь. Трет ноющую руку. Мстительный гаденыш. Лучше б Чимин не знал, почему Сокджин с Тэхёном забились в углу… Правду говорят: пока говно не трогаешь — не воняет. Чимин боится посмотреть на Чонгука и увидеть его реакцию. Вместо этого он сразу же обращается в последнюю инстанцию, к Намджуну, и просит его вразумить своих озабоченных мемберов. — Вообще, недурно написано. Слог хороший, — на полном серьезе дает свою оценку Намджун, занявший крайний туалетный столик — подальше от беснующихся парней. Он не участвует, но наблюдает со стороны и все слышит. Одному Юнги хорошо: он спит на втором диване, укрывшись курткой от света, и во внезапно образовавшийся литературный клуб (анонимных извращенцев с латентными гомосексуальными наклонностями) вступать не собирается. — Да вы издеваетесь! — в сердцах восклицает Чимин. Он ушам своим не верит, когда слышит ответ их лидера. — Хён, и ты туда же?! — Он взывает к совести Хосока, хотя бы точно зная, что она у него есть. Все остальные мемберы, включая Намджуна (который пал в глазах Чимина), под большим вопросом. Хоби улыбается виновато: — Да ладно тебе, это же просто чье-то творчество, художественный вымысел, чьи-то нереализованные фантазии и… Это же не имеет ничего общего с действительностью, так ведь? Хосок хочет как лучше. Но делает только хуже. Чимин не ждет подлого удара в спину. Не от Хосока — первого человека, кому Чимин доверился и признался. Хосок, понятно, делает вид, что ничего не знает — он ведь обещал, нем как могила. Но Чимин все равно выпадает на время из-за его ответа, и говорить приходится Чонгуку. — Ну, на самом деле… Чимин не плачет, когда я ему дрочу, — заявляет он. И наступает долгая театральная пауза. Даже до Сокджина не сразу доходит, что Чонгук только что пошутил. И только когда Чонгук начинает припадочно ржать над своими хёнами и их офигевшими лицами, мемберы выдыхают. Но не Чимин. Кажется, у него случился инсульт. Микро, как минимум. Хочется сделать какую-нибудь глупость, надуть щеки и губы, обидеться и уйти демонстративно, дав понять, что с дураками он не водится. Но вместо этого Чимин оседает на ближайший стул — ноги не держат. Он не знает, что его больше настораживает и, если честно, пугает: то, что этот рейтинговый фанфик Тэхёну прислал его брат (что еще он ему кидает в личку?!), или что Чонгук повел себя так, как от него никто не ждал. Даже Чимин. Обычно, когда Чонгука что-то или кто-то сильно смущает, он сразу зажимается и старается побыстрее слиться. Но точно не ухмыляется, стоя с широко расставленными ногами и расправленными плечами. Это что-то новенькое. Нет, Чонгук смущен: не меньше Чимина, судя по цвету его скул и ушей, горящих после выдающегося выступления Сокджина. Но смущение не помешало ему ляпнуть такое. Чимин смотрит на Чонгука, не зная, что и думать. Его нестандартная реакция вызывает много вопросов, роем потревоженных пчел жужжащих в голове. Хотя, возможно, все объясняется куда проще. Чонгук взрослеет. И выбить его из равновесия становится все сложнее, особенно его хёнам-троллям. У Чонгука же должен был когда-то выработаться иммунитет? Иначе он бы так долго не протянул. Когда Чонгук смотрит на Чимина, тот испытывает странное волнение — и какое-то шевеление в животе. Чимин тут же отводит взгляд, дезориентированный и сбитый с толку. На крае сознания крутится очень важная мысль, но уцепить ее не получается. Становится досадно и обидно. Хочется плакать. И чтобы Чонгук в этот момент… ЧТО?! Для Чимина это что-то новенькое.