Вкус дня

      Тиамат проснулся, потому что почувствовал голод. Вместе с ним он ощутил ноющую боль в каждой мышце, усталость, несмотря на долгий и тяжёлый сон без сновидений, жжение в шее. Сжав зубы, он коснулся кожи и нащупал пальцами бинт.       Бинт.       Он резко открыл глаза и подскочил на мягкой, пружинистой кровати. На нём не было одежды, не было даже человеческого облика. В вену был вставлен катетер с трубкой, по которой в тело Тиамата вливалась холодная донорская кровь. Стиснув зубы, он выдернул катетер и поднялся на негнущихся ногах, отчаянно размахивая хвостом, чтобы удержать равновесие. Не вышло. Тиамат рухнул на колено и сквозь зубы выругался.       – Доброе утро, лордёныш.       Гелиос улыбнулась, опираясь плечом о дверной косяк. На ней вместо разорванной блузки и узкой юбки было вечернее длинное красное платье с глубоким вырезом и открытой спиной. Яркий макияж, элегантная причёска, надменный взгляд, и у Тиамата на мгновение замерло сердце. Он скрежетнул зубами, взмахнув массивными крыльями, помогая себе встать.       – Ты в курсе, сколько тебе светит за похищение и попытку убийства?       – Тебе не кажется, – она кокетливо вытянула губки. – Что таких, как я, не запугать тюремным сроком?       – Посмотрю, как ты запоёшь в Жерминале...       – Ну-ну, — Гелиос улыбнулась, пальцем поманив к себе Тиамата, словно покорного пёсика. – Идём. Ужин стынет.       – Думаешь, я буду есть твою еду?       – Я настаиваю.       Гелиос прошла за угол, и Тиамат закатил глаза, поднявшись с пола. Он окинул взглядом окутанную полумраком комнату, выбирая, чем бы прикрыться, но потом решил, что делать этого не стоит. Гелиос достаточно провоцировала его своими выходками, теперь настала его очередь раздразнить её собственной наготой. К тому же, Гелиос – генерал, её не должен смущать вид обнажённого мужчины. И в то же время она – девушка! Тиамат скрежетнул зубами, и, так и не приняв решение, прошёл в освещаемую только светом свечей столовую. Гелиос села за круглый стол, закинула ногу на ногу, сжала пальцами бокал с насыщенной красной жидкостью.       – Там моя кровь? – Тиамат потёр шею.       – Ну что ты? — Гелиос сделала глоток. – Это хотя бы можно пить.       — Ага, – он закатил глаза, садясь напротив девушки. – Моя кровь отвратна, и поэтому ты грызёшь меня при любом удобном случае.       — Я оказываю обществу услугу, – она повела плечом. – Чтобы больше ни один кровосос не мучился, ошибочно приняв тебя за аппетитного демона.       Тиамат раскрыл рот, чтобы ответить, но Гелиос протянула руку к его лицу, провела пальцами по скуле, убрала прядь тёмных волос за ухо. Он сощурился и пустил по её венам волну страха, но, как обычно, не ощутил отклика. Гелиос игриво улыбнулась.       – Не сработает. Я ничего не боюсь.       – Я заметил, – он закатил глаза. — Скучно с тобой.       – Невероятно, — сказав это, она подняла железную крышку с подноса. – Сам будешь есть или мне приказать?       – Засунь свои приказы себе глубоко в...       – Для начала я засуну туда тебя и не выпущу, пока мне не покажется этого достаточно.       – Какая же ты тварь, – Тиамат закрыл лицо ладонью, чувствуя, что даже в демоническом облике его лицо отражает стыд. – Ты можешь нормально общаться?!       – С лордёнышами? Нет.       Тиамат опустил взгляд на еду, и его желудок запел голосом синего кита. Гелиос не мелочилась. Жареное мясо, птица ресторанного качества, различные соусы, приготовленные овощи и даже нарезанные в причудливые формы фрукты. Но сильнее всего удивили Тиамата грибы. Чёрные, со светящимися сине-зелёными прожилками, мягкие и сочные. Деликатес, который выращивали только в подземных городах демонов, и который моментально разлагался от солнечных лучей.       — ...откуда?       – Лорд Дагон Этана был очень любезен, – улыбнулась Гелиос. — Особенно когда узнал, что у меня в постели его единственный сын...       Тиамат не ответил, хотя Гелиос явно требовала продолжения разговора. Он отложил грибы в сторону и принялся сметать всё, что видел, практически не жуя. Гелиос, не задавая вопросов, открыла для него бутылку ледяного белого вина, и Тиамат порой прикладывался к ней. Он пил алкоголь и не чувствовал вкуса, совершая долгие, глубокие глотки. Вскоре он об этом пожалеет, но сейчас ему было плевать на всё.       Едва уняв сосущий голод, он снова поднял взгляд на Гелиос.       — Итак, ты меня похитила...       – Ты был таким беспомощным после дрочки, – она подмигнула ему. – Я не могла оставить тебя в таком состоянии. Я же не бесчувственное чудовище.       – И нахрена ты меня раздела?       – Тебя нужно было отмыть, а одежду — выстирать. Одного прикосновения к ней хватило бы, чтобы забеременеть.       – А теперь главное, — он нахмурился, его льдисто-голубые глаза ярче вспыхнули во тьме. – Кто в участке меня видел?       — Никто. Я знаю, что демоны не светят реальным обликом, не волнуйся.       – Не волнуйся, – он закатил глаза. — Ты из меня второй раз кровь сосёшь. Чем я заражён?       Гелиос вновь улыбнулась и поднялась из-за стола, обошла Тиамата, встала у него за спиной. Она провела жаркими ладонями по его плечам, по шее, склонилась и коснулась губами забинтованной кожи. Даже в таких слабых, полных ласки прикосновениях чувствовалась сила, власть, доминирование. И желание. Тиамат вздрогнул, когда она скользнула ноготками по его прессу, прерывисто выдохнул, перехватил её руки. Он терпеть не мог щекотку. Каждый раз он из-за этого возбуждался.       – Это секрет, – промурлыкала она. — Который я обменяю на одну твою тайну.       – Какую же? – тихо, слабо прошептал он.       – Почему ты Центаури? Почему не Тиамат Этана? Почему ты, демон, носишь фамилию вампирского герцога?       Тиамат обернулся и встретился с ней взглядом.       — Какое это имеет значение?       Гелиос наклонила голову набок, вглядываясь в его лицо. В этот момент Тиамат пожалел, что не родился белым демоном. Будь он воплощением гордыни, он бы приказал Гелиос отвечать честно, и она не посмела бы ослушаться. Но он не был белым, и чужим сознанием из них двоих управлял не демон.       – Герцог вампиров ищет случая пообщаться со мной, – ответила она. – Отправляет своих прихвостней на поиски, допрашивает моих ангелов. Я хочу знать, что потеряю, если убью его.       Тиамат резко схватил её за руку, перекрутил запястье. Будь Гелиос человеком, её кости от такой хватки издали бы влажный, отвратительный хруст.       — Не смей, – стиснул зубы он, обдав Гелиос всем накопленным за сутки страхом.       – Я поступаю так, как считаю нужным, – голос Гелиос был холоден, лишён кокетства и привычного лукавства. — И я ещё ни одному корму не позволяла себе приказывать.       Демон пустил по венам Гелиос гнев, но он умер, не способный зародиться в этом безмолвном море самоконтроля и спокойствия. Порой парень понимал, насколько на самом деле беззащитен перед этой девушкой, но ничего не мог поделать со своими демоническими инстинктами. Провоцировать кого-то или запугивать было заложено в нём самой природой, и избавиться от этой особенности по щелчку пальцев он не мог.       – Он убивает вампиров, – Тиамат нахмурился, выдержав взгляд Гелиос. — Убивает и таких, как ты. Оборотней, магов, ведьм и всю прочую агрессивную нежить он убивает, чтобы у смертных был шанс выжить. И такой, как ты, этого не понять.       Гелиос ответила молчанием, вглядываясь непроницаемыми янтарными глазами в лицо Тиамата. Он скрежетнул зубами. Ей было мало такого ответа.       — Он растил меня с младенчества, понятно?       — Подробнее.       Тиамат закатил глаза, выпустив руку Гелиос из захвата.       — Проксима предложил Дагону мир. Сказал, что вампиры не тронут демонов, но взамен будут добывать из подземных городов руды драгоценных металлов. Проксима — провидец. Своим даром он нашёл под Флоридой целые залежи золота и серебра.       – Для оружия, – Гелиос посмотрела в сторону, постукивая пальцами по спинке кресла. – А Дагон?       – А Дагон хотел войны, чтобы выгнать нежить со своей территории, – хмыкнул Тиамат. — Он знал, что вампиры с ума сходят по полукровкам. Вот и отправил Проксиме на воспитание своего бастарда, зная, что герцог, которого назначил сам Ангетенар, этот ходячий ужас, не сдержится и напьётся крови. Дагону не нужен был ублюдок. И потому он согласился на мир только до тех пор, пока ублюдок жив.       Тиамат вглядывался в лицо Гелиос, ожидая увидеть выражение презрения или отвращения, но этого не произошло. Он видел лишь мудрое, безмятежное спокойствие. Быть может, Гелиос была слишком стара, чтобы понять обиду Тиамата, быть может, её это и вовсе не интересовало. Но она слушала его молча, проглотив все язвительные замечания.       – Что такое? – хмыкнул он. – Никакого "ублюдочный лордёныш"? Теряешь хватку, старушка.       – Среди бессмертных тоже есть ублюдки... есть и дети насилия. И это не та тема, которая может стать прелюдией, – она смотрела в сторону. – Что было дальше? Тебя растил герцог вампиров.       – Он сделал меня убийцей вампиров, – Тиамат едва заметно улыбнулся. — Сам он всегда охотился на преступников, так что жажды ко мне не испытывал. Но признавал, что его собратья окажутся ко мне более жестоки. Вот и научил убивать вас.       — Плохо учил.       – До тебя я грохнул больше сотни бессмертных, – он закатил глаза. – Думаешь, меня просто так любят в полиции?       — И за скольких ангелов мне тебя наказывать?       — Для начала, – Тиамат откинулся в кресле. – Ты ответишь мне на мой вопрос. Чем я заражён?       Гелиос лукаво улыбнулась.       — Тем, из-за чего наше знакомство продлится немыслимо долго, хороший мой.       – Отвечай. На. Вопрос.       – Ты получил ответ. Не моя вина, что ты его не понял.       – Значит, это что-то полезное тебе, — он убрал руки за голову, потёр пальцами рога, глядя в потолок.       – Ни один дар в мире, — Гелиос улыбнулась, садясь на подлокотник кресла Тиамата. — Не стоит того, чтобы терпеть твоё общество.       – Да-да, – он, не таясь, скользнул взглядом по её телу, посмотрел в глаза. В тусклом свете свечей они казались выплавленными из золота высшей пробы. — Ты просто боишься признать, что я для тебя — само совершенство.       – Чем это?       – Моя кровь, моё тело, мой характер, – он улыбнулся, ладонью ненавязчиво проведя по бинтам на шее. – Мне должно быть стыдно за то, насколько я идеален.       – Только ли за это?       – Просто признай, – он перешёл на шёпот, повернувшись к Гелиос, мягко прикусив плечо девушки. – Что за две тысячи лет никто не возбудил тебя сильнее, чем я, и остаток ночи ты будешь сладко стонать от множественных оргазмов.       – Я? – она склонила голову, приблизившись, пальцем проведя по губам Тиамата. – Или маленький, сгорающий от страсти лордик?       Он улыбнулся и прерывисто выдохнул, подавшись вперёд, сильнее прижимаясь к Гелиос, наслаждаясь жаром её тела, её запахом. Она играла с ним, флиртовала, дразнила его, и Тиамату нравилось отвечать ей взаимностью. Но это никуда не вело. Остроты Гелиос только сильнее распаляли его, а она лишь увлечённее с ним играла и в итоге от её выходок он лишался сознания и пары литров крови. Может, подчиниться ей?       Только в этот раз.       Для разнообразия.       Посмотреть на растерянную самодовольную генеральшу, у которой не найдётся ни одной остроты от покорности Тиамата. В самом деле, зрелище должно выйти завораживающим. Зрелище того, как бастард лорда демонов, пообещавший убить Гелиос, опускается перед ней на колени и покорно целует носок туфли.       Нет. Не дождётся.       — Я не люблю стерв, – промурлыкал Тиамат, проведя пальцами по лямке красного платья, в том месте, где ткань касалась обнажённой кожи. – Особенно тех, которые сосут из меня кровь.       – Какой ты нежный, – улыбнулась Гелиос, коснувшись ладонью его щеки. – Боишься быть грубым с женщиной, лордёныш?       – Боюсь, что из тебя песок посыплется, старушка.       Тиамат широко улыбнулся, увидев мелькнувшую в лице девушки тень, и притянул Гелиос к себе, посадил к себе на колено, накрыв её плечи тяжёлыми перепончатыми крыльями. Наконец-то. Ему удалось хоть на мгновение сбить корону с её головы.       – Ты же в курсе, – прошептал он, касаясь губами бледной шеи, лихорадочно пульсирующей вены. Его хвост, который до этого момента подрагивал и крутился, сейчас туго обвился вокруг голени Гелиос. – Как сейчас просто тебя убить?       – Когда ты так возбуждён? – произнесла она, подаваясь навстречу поцелуям, изящно изгибаясь от каждого движения рук. – Попробуй.       Он шумно выдохнул, заострёнными ногтями сжимая ткань платья, прикусывая нежную кожу. Ладонями девушка упиралась в его грудь, слабо, неохотно отстранялась. И это распаляло только сильнее. Гелиос строила из себя недотрогу, несмотря на то, что желала Тиамата не меньше, чем он её, играла с ним, даже когда в этом не было смысла.       – Ну же, лордик, – шумно выдохнула она, откидываясь назад, позволяя ему покрывать долгими поцелуями грудь. Одним движением она вытащила из волос заколку и распустила длинные волосы. – Убей меня.       – Заткнись.       – Долго мне ещё ждать? – Гелиос глухо простонала, когда Тиамат прикусил сквозь ткань отвердевший сосок. – Ты уже убиваешь?       – Начинай, – выдохнул он, встав с кресла, легко подняв Гелиос на руки. – Молить о пощаде.       – Ты обращаешься ко мне, – она провела пальцами по его линии челюсти, мягко поцеловала в щёку, оставляя на коже след от помады. – Или к моей одежде, которую вечно рвёшь?       – ...извинений не жди.       – У меня сотни способов выбить их из тебя.       – Да? – Тиамат поставил Гелиос на ноги и толкнул на кровать, заставляя упасть на пружинный матрац. Она попыталась подняться, но он накрыл её губы поцелуем, заставляя вернуться в лежачее положение. – В этот раз я сверху... претор.       – А что... будет ещё раз? — с трудом произнесла Гелиос, когда Тиамат дрожащими руками осторожно стянул с плеч лямки платья.       — Я же сказал, деньгами ты со мной не расплатишься.       – Вот дерьмо...       Тиамат провёл языком по ореолу соска, прикусил его, оттянул зубами. Гелиос изогнулась, пальцами зарывшись в его волосы, ладонью случайно задев рога. Стягивая платье, Тиамат спускался поцелуями ниже, оставляя на коже влажные следы. На этот раз он действовал аккуратнее, и отбросил одежду в сторону, вместо того, чтобы разорвать её. После, окинув взглядом обнажённое тело, он медленно облизнул губы. Какой бы стервой Гелиос ни была, своё звание Прекраснейшей она оправдывала. Её тело было стройным и подтянутым, что не могли скрыть её дорогие тряпки. А вот белесые, едва заметные шрамы Тиамат увидел впервые.       Он провёл двумя пальцами по шраму, тянущемуся от нижних рёбер до низа живота, скользнул к половым губам, надавил на них. Белья Гелиос перед свиданием предусмотрительно не надела.       – Где твоя грубость, лордёныш? – она приподнялась, качнув бёдрами.       – Там же, где и твоя дерзость, — Тиамат улыбнулся, пальцами игриво и небрежно скользя вдоль нижних губ, развигая их, проникая внутрь на глубину фаланги. — Ах да... для неё ты слишком сильно намокла.       – Тебе кажется, – она натянуто улыбнулась, жаркими ладонями скользнув по его телу. Бледность Гелиос резко контрастировала на фоне синей кожи Тиамата. – Ты меня ни капельки не возбуждаешь. Наклонись и проверь.       Он улыбнулся после недолгой паузы.       – Я ещё ни одной не отлизывал.       — Я уже смирилась, — Гелиос поднялась и провела ногтями по торсу Тиамата, заставив его дёрнуться от щекотки. — Что тебя всему нужно учить.       – Ложись обратно, сука.       – А ты меня заставь.       Тиамат склонился и мягко поцеловал Гелиос в губы сразу перед тем, как засунуть в рот влажные пальцы. И вкус и запах ангела возбудил его сильнее, чем демон на то рассчитывал. Игривый взгляд, красивое тело и дразнящая улыбка. У Тиамата закружилась голова. Гелиос дважды едва не убила его и каждый раз хамила, однако он сходил с ума от желания.       – Я свяжу тебя и засуну в рот кляп, – прошептал он.       – Из нас двоих, — она провела языком по своим клыкам. – Связан будешь только ты. А теперь используй язык по назначению... или тебе проще, когда тобой повелевают?       – Мне проще, когда ты не такая сука.       – Тогда мне повезло, что ты не боишься трудностей.       Тиамат глухо выдохнул и опустился на колени, мягко прикусив кожу чуть ниже пупка. Гелиос шумно выдохнула, пальцами зарываясь в его волосы.       – Показать тебе, где клитор?       – Заткнись.       И в подтверждение своих слов, Тиамат провёл языком по чувствительной точке, вглядываясь в лицо девушки, обхватил губами, надавил. И улыбнулся, услышав сорвавшийся с губ девушки стон. Он целовал её со всей нежностью, на какую только был способен, неторопливо проникая внутрь пальцами, создавая кончиками вибрацию. Он знал, как доставить удовольствие женщине, "учился" этому с фиолетовыми демоницами – воплощениями похоти. Но сейчас впервые был в таком уязвимом положении.       И чувствовал себя потрясающе. Гелиос изгибалась, стонала, не могла вставить ни единого язвительного замечания, и Тиамат впервые чувствовал власть над ней. Её запах сводил с ума, жар тела заставлял дрожать от нетерпения, а стоны и плавные движения сулили наслаждения. Тиамат на мгновение оторвался от ласки и прикусил бедро Гелиос, пытаясь унять растущее возбуждение.       – Хах... — выдохнула она. – Не оста-а-ах..!       Тиамат улыбнулся, пальцами резко и грубо проникая внутрь. Впервые у него получилось заткнуть надменного ангела, и он собирался пользоваться своим умением при любой удобной возможности. Заставив его быть снизу, Гелиос допустила ошибку и теперь медленно теряла контроль над ситуацией. Сейчас Тиамат мог делать с ней что угодно — Гелиос всё равно была слишком возбуждена, чтобы сопротивляться.       Но ему было интереснее ощутить её оргазм. Языком, пальцами, ртом. Услышать томный стон, увидеть во взгляде загадочный блеск, почувствовать, как её пальцы стискивают его волосы. Поэтому он продолжил лизать, целовать, сжимать и грубо проникать пальцами, с похотливой манией слизывая проступающую влагу. Утром он возненавидит себя за разврат. Утром Гелиос будет дразнить его за это. Сейчас же он наслаждался близостью и изо всех сил стремился доставить удовольствие своей...       ...госпоже?       Тиамат на мгновение зажмурился. Даже мысленно он не позволял себе так обращаться к этой надменной, высокомерной дряни. Он не нижний. Он никому в жизни не подчинялся.       — Нммхах!..       Никому и никогда.       Гелиос задрожала в его руках, невольно двигая тазом навстречу пальцам, крепко прижимая его лицо к своей промежности. Он глухо дышал, срываясь на рык, жалея, что не способен испить её удовольствие.       И, даже когда она испытала оргазм, Тиамат не остановился, желая по-своему приятно отомстить ей за их предыдущий раз.       В эту ночь они были слишком заняты, слишком поглощены друг другом, чтобы ощутить, что из своего плена сбежала королева вампиров.