For the love of Mike

      Майки улыбался, а его светлые волосы покачивались в такт веселым подпрыгивающим шагам. Его беззаботный вид вызывал неконтролируемую улыбку — все его эмоции передавались мне, и ощущение безграничного счастья накрыло меня волной как неловкого серфера, что не удержал равновесие.       Он прошел мимо, будто не заметив меня. Куда ты? Почему ты вдруг отвернулся от меня?       Его шаги вдруг стали спокойными, но стремительными. Бессмысленные покачивания прекратились, и спина парня резко выровнялась, отчего он стал выше.       — Подожди… — Я не могла сделать ни шагу, ноги обвили невидимые путы, что не позволяли сдвинуться даже на миллиметр. — Не уходи, Майки!       Цвет его волос вдалеке изменился на натуральный черный. Он повернулся, одарил меня презрительной усмешкой и посмотрел задумчиво, будто не узнавая. Это же я, Майки, что с тобой?       Еще пару шагов. Пелена окутывает его тело и вдруг отступает, превращая волосы в бесцветные пряди. Шаги Манджиро замедляются, его ноги будто тоже погрязли в болоте, а плечи обессиленно опустились. Он сгорбился и съежился, уходя все дальше, а его силуэт становился таким маленьким, что стало трудно различать детали. Парень останавливается, чтобы повернуться ко мне и помахать рукой. На меня накатывает страшное предчувствие, и Майки отворачивается, чтобы сделать шаг в пропасть и резко пропасть из поля зрения.       Это конец. Я больше никогда его не увижу. Почему? Почему? Поче…       — Харука! Харука! Проснись! — Звуки выдернули меня из сна и я поняла, что в ушах стоит звон от собственного крика.       В комнате было ужасно светло, что аж глаза заслезились. Солнечный свет отражался от белых стен и будто был густым, сконцентрированным. Нужно было еще пару мгновений для того, чтобы осознать, где я и почему Баджи кричит. Он опять остался у меня? Его мать там не сходит с ума?       — Который час? — Плечи чуть вздрагивают от собственного неестественно хриплого голоса.       Баджи смотрит с толикой осуждения и страха.       — Восемь утра. Я только проснулся и услышал твои крики. — Его взгляд уперся в бежевый коврик у дивана, где я спала потому, что не смогла уснуть в своей комнате. — Кошмар?       — Что-то вроде. — Я выдавила из себя неловкий смешок, пытаясь заглушить чувство потери после сна. Слишком яркие эмоции. Что это было? Какой-то знак? — Прости, что разбудила.       — Ничего… в любом случае, мне пора. И так много прогулял занятий в школе, — бросает Кейске как бы невзначай, не зная, что еще сказать и как поддержать.       — Сегодня я встречусь с Майки.       Мальчик, что уже был на пути к выходу, замирает и оборачивается, чтобы выразительно на меня посмотреть и сказать:       — Желаю удачи.       Я кивнула и прикрыла веки, откидываясь на кровать. Голова гудела, а в висках гулко пульсировала кровь. Ну что за…       Слишком резкий скрип двери заставил вздрогнуть и подняться с подушки. Сразу же оказавшись в положении сидя, я нервно сжала край пледа.       — Кейске, все нормально? — Грохот.       Я вскакиваю со своего спального места и ищу цепким взглядом что-нибудь, что можно было бы использовать как оружие.       Кто это? Саус нашел меня и решил заскочить в гости? Кто-то из соседей? Но почему драка? Или Баджи запнулся на ступеньке? Якудза..?       Сердце стучало в такт стремительным шагам. Я подхватила ножницы со столика, которые нашла во время уборки на кухне и не сразу решила, куда их прибрать. Вот и хорошо, что не решила.       Я прокралась ближе к коридору и, прислушавшись, различила отголоски тихого диалога. Продолжая сжимать ножницы, я подошла к приоткрытой двери и резко толкнула ее.       Меня вновь ослепил солнечный свет.       — Ты и правда… здесь, — звучит знакомый голос с нотками злобы и удивления.       Майки стоял перед Баджи, который упал от его удара в челюсть. Ножницы выпали из рук и ударились о порог.       — Я подумал, что Такемичи ошибся, но посмотрите, вы двое и правда провели здесь ночь. — Он улыбался зловеще, словно перед ним стоят предатели и он вот-вот совершит свою месть, но мне было плевать. — Вы… двое…       Я не дала ему договорить и бросилась на него, но не для того, чтобы ударить, а чтобы обхватить в крепкие объятия и зарыться носом в его футболку. Она пахла Майки, но немного по-другому. Будто запах изменился и стал еще более глубоким. Что-то родное…       Парень опешил и даже не успел отреагировать. Злобная аура пропала, уступая место растерянности. Его руки не ложатся на мою спину, оставаясь в воздухе и подрагивая ровно до тех пор, пока мои плечи не начинают трястись от беззвучных рыданий.       — Майки… Майки… — шептала я сквозь слезы, которые нещадно душили горло.       Его ладони неуверенно гладят меня, едва касаясь ткани одежды. Чувства полностью заглушают разум, заставляя стать маленькой и потерянной девочкой, которая наконец-то схватилась за спасательный круг посреди вечно бушующего океана. Головой я понимала, что я должна действовать осторожно, должна хранить тайны, должна просчитывать каждый свой шаг, но… я просто не могла остановиться плакать. Будто бы все приглушенные эмоции вырвались на свободу. Жизнь в Рио, улыбка мамы и ее рука, что дрогнула в последний раз, а после безжизненно упала на пол. Растерянность, бессилие… желание отомстить. В какие-то моменты я просто медленно сходила с ума, но отчаянно искала причины, чтобы идти дальше. И порой кажется, что какие бы планы я не выдумывала в своей голове, в итоге они все падут прахом. Все усилия и попытки окажутся не больше не меньше, чем жалкими потугами, над которыми можно только посмеяться.       Но сейчас я здесь, в этом моменте, который захватил меня с головой.       Баджи не двигался. Даже не смел вставать, лишь удивленно рассматривал лицо Манджиро, что выглядывало из-за моей макушки и пытался понять, каким образом эти объятия за считанные секунды погасили ненависть во взгляде Сано, превращая ее в относительное спокойствие.       — Почему ты плачешь? — вдруг раздается вопрос над ухом. Его руки выпускают меня, и я смотрю на него жадно, стараясь выловить каждую эмоцию, каждую мелочь в его выражении лица.       — Я не знаю… я просто рада тебя видеть… — стирая слезы тыльной стороной ладони, неуверенно произношу я.       — А до этого не хотела видеть, — почти по слогам диктует Манджиро, словно обдумывая на ходу каждое слово, пытаясь подобрать то, что выразит его мысли в правильной манере.       — Я приехала только два дня назад…       — И что?       — У меня были дела…       — Важнее, чем я? — Он старается сделать так, чтобы это звучало естественно, а не странно. И я не против в этом ему подыграть.       — Нет, просто… — секундная пауза, и он уже раскрывает рот, чтобы съязвить, но я прерываю его. — Мне было страшно. Я боялась, что ты забыл меня или… что похуже.       Его губы смыкаются в тонкую полоску, словно он услышал сейчас несусветную глупость.       — А с этим, — кивок в сторону притихшего Кейске, — не страшно было? Хорошо провели ночь?       Последнее слово Майки выделяется особенно, произнося с нажимом в голосе.       — На что ты намекаешь?! — Лучшая защита, это нападение.       Раздается тихий, но дерзкий голос Баджи:       — Можно я пойду?       — Нет! — хором произносим мы с Манджиро.       Я затащила обоих парней домой несмотря на бурчание со стороны брюнета про школу. Какая школа? Что за бред он несет, с каких пор его это стало волновать? Даже Майки не поверил в эту чушь.       Баджи сидел в кресле, прижимая обмотанную полотенцем, ледяную курицу к скуле. Хорошо, что я вчера заплатила за электричество и воду и сходила в продуктовый. Майки поглядывал то на меня, то на Кейске с плескающимся в темных глазах смятением. Я села рядом с ним на диван и поглядывала на его руку, пытаясь подавить желание ее сжать своей. В воздухе парило легкое напряжение…       — Ну, и что это все значит? — Сано прервал тишину спокойным голосом, в котором все еще таилась угроза.       Мой взгляд прошелся по Кейске, который в ответ нахмурился и закачал головой. Конечно, от Майки не ускользнула наша молчаливая беседа, но я решила не испытывать его терпение и поскорее придумать, что сказать.       — Расскажи ему, — и поспешно добавляю, — что ты задумал сделать.       Не дай бог Кейске вывалил бы все, что я ему поведала о себе. Хотя он не дурак, и понял мой намек. Его появившаяся на лице ухмылка явно говорила о том, что я недооцениваю его умственные способности.       — Для начала, бить-то за что было?! — наконец высказал Баджи, казалось бы, риторический вопрос, но все-таки требующий объяснения.       Майки насупился и посмотрел мельком на меня прежде, чем ответить.       — А что, предатель Тосвы не заслуживает?       Конечно, Майки никогда бы не тронул Баджи, если бы не эмоциональная перегрузка после того, как… кстати, а как он узнал? Он упомянул Такемичи, верно? Вот пройдоха. Выставил и меня, и Кейске в каком-то дурном свете. Хотя в четырнадцать лет уже пора и задуматься о всяком таком. Удивленна тем, что этот клыкастик и правда остался у меня на вторую ночь, не испытывая никакой неловкости. Видимо, там уже было не важно, вернется ли он после своего внепланового суточного отсутствия, либо же после двух ночей. В любом случае, страх перед матерью явно превозмогал над стеснением.       — Так и скажи, что приревновал свою бывшую подружку ко мне. — А вот это он зря…       Я схватила Майки за руку и взглядом попросила обоих успокоиться.       — Сейчас не время и не место. Давайте обсудим вот что…