flashback
— Ну, снимай уже футболку! Я упрямо стояла, важно сложив руки по бокам. Кейске никак не хотел подчиняться моим указаниям, краснея не то от возмущения, не то от смущения. — Кому сказала, раздевайся! — Мои руки потянулись и атаковали верхнюю одежду парня, который от неожиданности свалился на кресло позади. Я залезла на него и продолжила неумолимо стягивать футболку, а он сопротивлялся, пытаясь удержать ее на месте. — Отстань от меня, Ди! Ауч, — Кейске ойкнул, когда я ногтем царапнула его пресс, который наконец соизволил показаться — битва почти выиграна, осталось дело за малым. Я упиралась одной коленкой в мягкое кресло, а другой придавила его бедро и чуть возвышалась над парнем, который находился в положении полулежа — именно в такой позе застал нас Майки. — Кажется, я не вовремя. — Он как-то очень тихо пробрался в мой дом и сейчас сверкал своими черными подозрительными глазами на все это действие. — Помешал? Мы оба приостановили возню и посмотрели на гостя. Краем глаза я заметила, как легкий румянец на лице Баджи куда-то резко пропал, уступая непроницаемому выражению с толикой возмущения — на парня будто вылили ведро холодной воды и привели в чувства. — Она затеяла какую-то глупость! — фыркнул мой заложник и слегка оттолкнул меня, заставляя по инерции встать на ноги, а сам сел в более вертикальное положение, поправляя футболку. — Это вовсе не глупость, Майки! — я начала возмущаться и собирать разбросанные в пылу схватки кусочки кожаной ткани, которая мне понадобится для моей задумки. — Баджи узнал, что на него собираются напасть так же, как и на твоего Кенчика! Один поворот головы, два подмигивания, закатывающиеся карие глаза — и мы друг друга поняли. Манджиро рассказывать правду никто не собирался, но вот придумать правдоподобную ложь было легко. Даже слишком. — Что? — блондин охнул и нахмурился. — И какой у тебя план, Хару-чи? Я сложила друг на друга несколько лоскутов бывшей кожаной куртки и хлопнула по ним. — Вот, здесь четыре слоя кожи для мотокуртки, отличная защита от ножевых ранений, — учительский тон голоса подчеркивал уверенность в собственной правоте. — А этот балбес противится и не воспринимает ситуацию всерьез! На спине бинтом примотаем, никто и не заметит под твоим вальхалловским мешком! — Нормальный бомбер, — буркнул недовольный парень — видимо, форма Вальхаллы пришлась ему по душе. Майки переводил взгляд то на своего друга, то на меня, то на мою несчастную импровизированную броню, что-то прикидывая у себя в голове. В конце концов, он глянул на часы и все решил. — Баджи, наденешь «броню» без разговоров, — приказным тоном серьезно произнес глава. — Хару-чи, доверяю его тебе, а я пошел тогда. Под усталый вздох брюнета Сано повернулся и уже собирался покинуть нас, как вдруг бросил мне напутствие через плечо: — А ты… хватит дразнить Баджи, он может и не сдержаться. — Он отвернулся, делая пару шагов вперед и добавляя под конец чуть тише: — Особенно, когда меня рядом нет. Хлопок двери, и мы остаемся наедине с Кейске. Я, нервно посмеиваясь, присаживаюсь на диван и пытаюсь развеять ту напряженную и неловкую атмосферу, которую Майки создал в этой комнате: — Ха-х, у этого мальчишки и правда гормоны шалят, что он только и думает об одном? И зачем приходил только? — Вообще-то, Ди, — задумчиво и как-то через чур серьезно произнес парень, — в чем-то он прав. — … — мой шокированный и возмущенный взгляд прошелся по лицу Кейске, так и не найдя в нем ни намека на шутку. — Да вы охренели! Я злобно пнула по коленке собеседника, слыша в ответ недовольное шипение. На пару секунд мне пришлось запрокинуть голову к потолку и сделать несколько медленных вдохов, отгоняя жар, который прилил к телу. Глубокое сосредоточенное дыхание помогло стереть из памяти взгляд проницательных, золотисто-карих глаз, в которых таилась опасность. Чертово половое созревание. «Он может и не сдержаться». Сбоку от меня началась возня, так что пришлось повернуться. Парень встал и встретился со мной взглядами. — Что?.. — вырвалось у меня неосознанно, но Кейске молча продолжил изучающе смотреть на меня. Его рука потянулась к краю длинной, черной футболки. Тонкими пальцами он подцепил ее и начал поднимать: пупок, обрамленный мощными мышцами пресса, затем грудь, небольшие темные соски, подмышечный изгиб, выраженные ключицы… одежда, скрывавшая все это, полетела на кресло, где до этого сидел Баджи. Он стоял передо мной полуголый, сверкая своим молодым, не по годам развитым телом. Широкие плечи подчеркивала стройная талия, а длинные темные волосы струились по ключицам в беспорядке. Эй-эй, да что происходит? Дыхание замерло, а где-то под ребрами забилось сладостное волнение, и как бы я не пыталась скинуть с себя наваждение — взгляд то и дело падал на ложбинки пресса. Кейске вдруг наклонился и, упираясь коленом в диван, он навис надо мной и прошептал: — А я думал, тебя смутить вообще не возможно, — усмешка, — видела бы ты сейчас свое лицо. Ощущения от его дыхания, касающегося моих волос, адреналин, возмущение, его возвышающаяся надо мной фигура — все смешалось в безумии. Но на мгновение инстинкт самосохранения перевесил чащу весов, и моя рука дернулась. Кулак сжался уже в полете до его солнечного сплетения, а попадание заставило парня отшатнуться. — Блять, — выдохнул Баджи, кашляя в попытках восстановить дыхание. — Вот тебе и блять, — фыркнула я. — Что ты вообще творишь? — Как это что? — усмешка. — Ты же сказала, что нужно раздеться, верно? А сзади тебя бинт лежит, кстати. Я готов, делай, что хотела. — Придурок. Хотелось еще пару раз наподдать ему, но я скрыла свои эмоции глубоко внутри, осознавая, что это лишь физические позывы, которые не приведут ни к чему хорошему. Кейске только дразнится, хотя это вовсе не та тема, на которую стоит шутить в нашем возрасте. В любом случае, зная Майки — ко мне вряд ли рискнет кто-то серьезно клеиться. Баджи любит играть с огнем, но я уверена — по-настоящему он бы никогда не коснулся меня. Верно же? Чертов пацан, которого так сложно прочитать. Впрочем, юный провокатор совсем не чувствовал ни своей вины, ни какой-либо неловкости, он спокойно взобрался коленями на свое излюбленное кресло, поворачиваясь спиной и приспуская брюки пониже, оголяя поясницу. Я старалась особо не изучать мышцы его спины, а побыстрее закончить начатое. — Так, придержи здесь. Прикинув лучшее расположение, я приложила лоскуты так, чтобы они занимали пространство от середины спины до начала копчика. Пришлось еще чуть ниже стянуть его штаны с нижним бельем — думаю, в тот момент парень ощутил легкую панику, потому что резко дернулся, но иначе я попросту не смогла бы правильно наложить повязку. Так, с помощью Кейске, который держал лоскуты сверху, я начала наматывать бинт снизу вверх. Когда руки уходили вперед, я старалась не касаться оголенной кожи пресса парня, хотя и получалось это плохо. Так еще и приходилось почти прислоняться к его заднице. Пальцы, дотрагиваясь, вызывали мурашки по его телу. Кто бы мог подумать, что он такой чувствительный? Мне хотелось пошутить на этот счет, но глянув на его показавшийся кончик красного уха, слова застыли в горле. Мысленно я поставила табу на пошлые разговорчики и физический контакт с Кейске, и вовсе не потому, что он был мне противен, а потому что портить дружбу не хотелось. Тем более, у нас был общий секрет, который не должен случайно всплыть из-за дурацкой ссоры. Мне лучше было отбросить подростковые фантазии в сторону и заняться делом. — Не туго? — спросила я, когда закрепила хвостик повязки и отошла на пару шагов. Баджи, не поворачиваясь, слез с кресла и припал к полу, начиная делать отжимания. Потом резко встал и присел раз десять. Мои брови съехались в кучу от его слишком активных действий. Закончив, он быстро поправил брюки как надо, накинул на себя футболку и повернулся: — Да, все отлично. Пора выдвигаться.the end of flashback
Нож воткнулся слева в поясницу, но то ли силы удара не хватило, то ли лезвие наткнулось на что-то твердое. — Блять, — Баджи отбросил пинком от себя Казутору, и оружие с лязганьем упало. — Ты с ума сошел? Я хмыкнула, мысленно радуясь тому, что моя подстраховка себя оправдала. Почувствовав на себе чей-то взгляд, я повернулась налево, чтобы столкнуться с темными глазами Майки, в которых плескалась благодарность. Он едва заметно кивнул мне, на что я в ответ поправила край кепки в похожем жесте. Довольная улыбка, скрытая под маской, растеклась по моему лицу. — Ты предатель! — отчаянно прохрипел Ханемия, но его заткнул очередной удар по лицу от разъяренного Кейске, который, наконец, вырубил парня окончательно. — Баджи! — в унисон отчаянно закричали Чифую и Такемичи, начав движение. — Просто царапина, — хмыкнул он в ответ. Вдалеке послышались полицейские сирены, и большая часть народа занервничала, ожидая развязки ситуации. — Все, кто здесь остался из Вальхаллы, приходите на собрание Токийской Свастики в храм Мусаши к девяти вечера, мы готовы принять вас в свои ряды! — торжественно объявил Рюгуджи, получая молчаливое одобрение от Майки. — Всем разойтись! — властные слова Сано стали для всех долгожданным сигналом, и, после синхронного: «Есть!», все ребята стали разбегаться кто куда, а старшие садились в свои машины или на байки, стремительно покидая опасный район. Я вышла из своего укрытия и подбежала к Манджиро, довольно подмигивая ему. — Майки, а что будем делать с ним? — Баджи слегка пнул Ханемию, который все еще не пришел в себя. — Забирай его и валим, — ответил глава и повернулся ко мне. — Ну как тебе? Кейске недовольно фыркнул и с мученическим видом закинул себе на спину избитого парня, подхватывая его под колени и чуть наклоняясь вперед, что тот не свалился. Под шум ревущих мотоциклов мы все начали быстрым шагом покидать автосвалку. — Ты был крут, лидер, хи-хи, — я засмеялась и даже чуть подпрыгивала от того, насколько хорошо эти события разрешились. — Признала меня главным? Вступаешь в Тосву? — шуточно, но со скрытой надеждой уточнил Сано. — Вот уж нет, спасибо, — в подтверждение своих слов я сложила руки в отрицательном жесте. — Но сегодня ты и правда хорошо справился. Вот так, игнорируя взгляды других участников Тосвы, в том числе Такемичи, мы втроем, точнее, втроем с половиной (сначала я забыла посчитать Казутору), пошли в сторону моего дома. Битва, которая должна была назваться Кровавым Хэллоуином, стала всего лишь конечной точкой для группировки Вальхалла. Этот гештальт был закрыт, но меня волновало два вопроса: куда пропал Кисаки и что он задумал теперь?***
Хотя казалось, что все идет хорошо, неприятности все равно постепенно догоняли. Спустя пару дней после того, как Баджи и Майки вправили мозги Казуторе и сводили того к Шиничиро на поклон, они постепенно снова стали друзьями. И пускай прошлое забыть сложно, Манджиро не держал такую сильную обиду на Ханемию, в конце концов, его старший брат был жив и относительно здоров. Поэтому дело, казалось бы, было закрыто, однако… В начале ноября Кейске пришел вместе с Чифую к моему дому и попросил выйти. Мы мельком познакомились с его заместителем, однако на них обоих были слишком мрачные лица, а значит, случилось что-то серьезное. Выяснилось, что Казутору только что забрали копы из школы, так как он обвиняется в нападении, остальные подробности неизвестны — даже сам обвиняемый не особо понимал, что происходит. У меня возникла смутная догадка, которую подтвердил Мацуно, не выдержав и начав ругаться по поводу подозрительного Кисаки, который пропал со всех радаров. Мы обменялись взглядами с брюнетом, и я кивком подтвердила, что думаю так же. Мы не знали, что же произошло на самом деле, пока и самого Баджи не позвали на допрос. Конечно же, ему пришлось идти с матерью, что и осложнило дело: оказалось, что «некто» заснял видео с разборок Вальхаллы, где Казутора нападает на Кейске с ножом, вонзая его в спину. Запись выглядела и правда так, будто бы один парень собирался убить другого, но во время следствия на спине «пострадавшего» нашли небольшую рану — лишь кончик лезвия, а все-таки достал до плоти. И хоть Баджи все обвинения отрицал, его мать была в таком ужасе, что собиралась биться за сына до последнего, желая наказать малолетнего преступника. В итоге, Казутора получил три года исправительной школы — в общем, его выпустят после совершеннолетия. А пока что для всего общества он является рецидивистом, который с первого раза так ничего и не понял. Майки рвал и метал, собираясь достать Тетту из-под земли, который всеми нами был окрещен как инициатор этой злополучной съемки. Я и сама была недовольна настолько, что подумывала о худшем. — Избавиться от него? — Примерно так начался мой диалог с Сано тем вечером. Мы сидели на скамейке, на которой я с ним прощалась, когда уезжала из Японии. Парень, который еще мгновение назад злился на череду событий, замер и посмотрел на меня. Его глаза стали вдруг слишком черными и глубокими. — А так можно? — спросил он, будто бы на самом деле знал ответ, но хотел услышать что-то другое. Я не смогла прервать зрительный контакт, который зачаровал меня. Мне показалось, что со мной сейчас захотела выйти на связь другая сторона Майки, что тщательно скрывалась от посторонних глаз. И хоть фраза была сказана наполовину в шутку, но представить развитие событий, в которых Тетта погибает где-то в переулке от рук неизвестного было слишком легко. В голове прочистилось от леденящих мыслях про убийство и, кажется, собеседник заметил это в моем помутневшем взгляде. — Думаю, можно. Поддавшись моменту, я провела пальцами по его застывшему, словно воск лицу и поправила прядь. Несмотря на гнетущую атмосферу от его резко сменившихся эмоций, мои пальцы перешли на скулу парня и очертили ее форму. Он продолжал изучать меня еще пару секунд, а после схватил руку, что касалась его. Майки поднес тыльную часть моей ладони и прислонил ее к своим губам. Какой совершенный контраст: грубое движение, которым он сковал меня, а после бережный и аккуратный поцелуй. — Сколько крови на этих руках?.. — низкий бархатистый голос осел в восприятии тонкой, узорчатой вуалью. Хриплый выдох вырвался из легких. И сложно ответить что-то внятное так с ходу, поэтому оставалось лишь замереть в этом странном положении на какое-то время. — Прости, Хару-чи, — наконец, Майки моргнул и отпустил мою руку, — забудь то, что я сказал. А с Кисаки разберемся, не переживай. Мне хватило сил отвернуться от него и сбросить с себя наваждение. Мир снова начал жить своей жизнью, а время восстановило свой ход: даже звуки вечерней городской суеты будто бы стали громче вокруг. — Я не беспокоюсь, Манджиро, — заверила я, ощупывая кисть руки, по которой все еще шли фантомные электрические разряды. — Ладно, что-то меня уже в сон клонит, пора по домам. — А ты… — парень сделал паузу, пока вставал со скамьи следом за мной. — Не боишься спать одна в таком большом доме? Провокационные нотки прозвучали в словах Сано, и я не могла не ответить в таком же духе: — Нет, но если вдруг, то обязательно… позову Кейске. — Что?! — щеки Майки возмущенно надулись, а во взгляде плескалась детская обида. — И чем он лучше? — Он уже дважды ночевал у меня и показал себя как настоящий джентльмен, — ответила я, сверкая смешинками в глазах. — Ну, еще бы он не… — парень осекся. — В любом случае, я тоже джентльмен, да. Эта тема с ночевкой в моем доме не давала Сано покоя, поэтому я решила, что шутка зашла далеко. Определенно должна была быть серьезная причина, по которой он продолжает настаивать на этой затее. И все-таки… — Манджи… — серьезный взгляд. — У тебя бессонница?..