***
Когда я проснулась, в доме было тихо. Первым делом я проверила, стоят ли в прихожей светлые мужские туфли, и увидев их, не смогла сдержать улыбку. У меня почти не было надежды на то, что он будет часто заглядывать, но по прошествии пары недель он все-таки объявился. Скорее всего, парень спал, так что я тихонько закрыла дверь и прокралась в гостевую комнату, чтобы не разбудить его ненароком. Пусть мальчик отдыхает, а мне пока нужно отделаться от усталости и напряжения, что навалились после вчерашнего собрания. И лучшим способом снять стресс и нервное напряжение в мышцах была пробежка. Тело все еще было тяжелым, а движения заторможенные утренней ленцой, но стоило накинуть спортивный костюм и куртку, как лишние мысли ушли из головы, оставляя лишь предвкушение. Чуть размявшись на пороге дома, я не спеша выбежала на дорогу. Воздух был свежий, но еще недостаточно, чтобы пошел пар изо рта. На губах заиграла легкая улыбка, когда я подумала про наступающую зиму — уже давно мне хотелось увидеть снег. Ритмично дыша, я наблюдала за поднимающимся солнцем. Оно разгоралось все сильнее, и моя длинная тень сбоку становилась все четче. Погода предвещала определенно хороший день — так хотелось бы думать, но на душе трепыхалось уже привычное беспокойство. Что же я должна делать сейчас? С семьей Шиба все должно пройти гладко, смысла вмешиваться не было. Однако Майки уже давно не появлялся на горизонте и, казалось, начал чуть отдалятся. Наши темы для разговора в последнее время состояли из ежедневных дел в Тосве, и он даже смог поставить меня на роль капитана отряда. Манджиро и его способность заставить других работать за него и на него просто поражала, пусть я и не особо сопротивлялась. Во время пробежки в голову лезло много мыслей, и каждая плавно сменяла предыдущую. Необходимо было проследить за Харучиё, пожалуй, даже перевоспитать его, иначе этот нарыв в будущем грозился превратиться в опухоль, похлеще Кисаки. Не то, чтобы Санзу был психом (по-крайней мере, так подсказывала интуиция), полностью лишенным эмпатии, но вот то, что его жестокость и бесчувствие порой не знали границ — было фактом. Мне хотелось надеяться, что это состояние нестабильное и вернуть его человечную сторону еще представлялось возможным. Майки… Его образ все еще оставлял чувство неловкости. Словно он одновременно центр моего мира и просто иллюзия, ненастоящая личность. Зная о прошлом и будущем, я чувствую себя выше него, но на самом деле это было не правдой, ведь он был здесь, из плоти и крови. Мне стоило стыдиться своей гордыни, ведь я уважаю его и… Если быть честной, у меня безусловно есть привязанность к Манджиро, но назвать это любовью язык не поворачивался. Словно моя настоящая жизнь была в Рио. Словно лишь там я была свободна. Здесь, будто на сцене под яркими лучами прожекторов, я должна играть свою роль, должна спасать других людей, должна быть рядом с Майки, должна… Я должна спасти его будущее, его личность. Его. Ведь если я не сделаю этого, то для чего это все? «Разве это не твой шанс начать полноценную жизнь? Попробовать все, чего не могла раньше», — спрашивал внутренний голос. «Нет, это на втором плане, я определенно здесь не просто так, я должна», — помотала я головой. Вернувшись домой, я настроилась на новый день и поставила на стоп мысли-диссонансы. По спине хлестали горячие струи воды, стекая по обнаженной коже. Быстро намылиться с головы до ног и после вновь отдаться водной стихии — вот лучшее лекарство, что стремительно выбивает дурацкие размышления из головы. На короткое мгновение возникло шальное желание задержаться в душе подольше, чтобы удовлетворить сексуальное напряжение, которое все чаще начало подкатывать к низу живота из-за переходного возраста. Но, помотав головой, я прошлепала по прохладной плитке за полотенцем. Желание проверять телефон напрочь отсутствовало — интуиция подсказывала, что на экране будет миллион пропущенных сообщений и звонков. Лучшим решением для начала хорошего утра было бы никуда не спешить и насладиться завтраком. Мобильный пусть полежит разряженный хотя бы до тех пор, пока я не доберусь до кружки кофе с молоком и доброй ложкой сахара. Подсушив волосы и одевшись, я двинулась на кухню, зевая. Какого же было мое удивление, когда я застала там взлохмаченного Изану со сковородкой в руках! На всю кухню раздавался аромат свежесваренного кофе под аккомпанемент шипящего масла. — Изана? Доброе утро. — Я прошмыгнула мимо него и заглянула за его спину. — Что готовишь? Куросава выглядел чуть смущенным, но с достоинством вытерпел мою напористость. — Омлет, — спокойно ответил он. — А я думал, что ты ночевала у своего парня или типа того. — Ч-что? — я чуть было не поперхнулась. — Нет у меня никакого парня! Изана, наконец, бросил мимолетный взгляд вбок на меня и приподнял одну бровь. Ему явно хотелось выдержать драматическую паузу перед тем, как продолжить. — В таком случае тот светловолосый малыш был вором? У нас ничего не пропало? Его наигранному удивлению можно было бы поверить, если бы на его губах не красовалась усмешка, скрытая за длинными прядями у лица. — Черт, я забыла сказать Майки, что ты тут живешь, — пробормотала я себе под нос и задумалась, как вдруг Изана выключил плиту и повернулся ко мне. — Что ты сказала… «Майки»? «Непобедимый Майки»? — он буквально выплюнул последние два слова с плохо скрываемым раздражением. Стараясь не думать про то, какой конфликт интересов сейчас вскрылся, я решила молча налить себе кофе из турки и замешать его с сахаром, параллельно убеждаясь, что конфорка действительно больше не нагревается. — О-о, блядство. — Изана отвернулся и сел за стол, воспринимая отсутствие ответа за положительный ответ. — Серьезно? Моя сестра встречается с этим ублюдком? — Ты будешь кофе? — прикидывая, хватит ли остатков, чтобы заполнить вторую кружку, спросила я. — Харука, твою ж! — прикрикнул он, но тут же осекся. — Это был мой кофе! Разделив ароматный напиток, я подставила две кружки на стол и полезла за молоком в холодильник. Благо, не так давно я заходила в продуктовый. Когда я собиралась подлить молока в кофе Курокавы, тот протестующе поднял ладонь над стаканом. Его молчаливое возмущение, казалось бы, скоро должно было достигнуть пика, но я не сдержалась и нарочито громко отхлебнула кофе, блаженно жмурясь. — Хар… — Я с ним не встречаюсь, но да, он ночевал здесь, и да, я к нему неравнодушна. Что за реакция, Изана? — … — он приоткрыл губы и сразу же сомкнул их в тонкую линию, не позволяя себе сказать то, что крутилось у него на уме. — И он вовсе не ублюдок. Майки, он… — Знаешь, это твое дело. Хочешь тусить с этим молокососом — я не буду мешать. — Изана сделал глоток черного кофе и холодно посмотрел на меня. — Что-то мне подсказывает, что ты и так в курсе моей ситуации с семьей Сано. Но теперь для меня это не имеет значения. Мы поговорили с Шиничиро, и он сказал, что будет на моей стороне. Я нахмурилась и попыталась найти у себя в голове хоть какое-то объяснение его словам, однако он молчал. — И? Что это вообще значит — «на моей стороне»? — Это значит, что через пару лет мы уедем на Филиппины. Ты же не думала, что я закрою глаза на то, что произошло с моим отцом? — Изана выгнул бровь с намеком на высокомерие. Мне это не понравилось. — Так ты хочешь мести? И тащишь в это Шиничиро? Не нужно его ввязывать… — поднимающееся раздражение заставило напрячь скулы, а вместо молочного послевкусия на языке появилась горечь. — Я никого не тащил. Это было его взвешенное решение. Месть… — на его лице появилась злая ухмылка, а его глаза потемнели. — То есть тебе никогда не хотелось отомстить за то, через что прошла твоя мать? Да, ты не знала нашего отца, но, черт возьми, ни Наоки, ни Йоширо этого не заслуживали! А моя настоящая мать, скорее всего, сейчас тоже мертва. И сколько таких матерей может быть в будущем из-за этих мразей? Под конец его тон голоса резко поднялся, и он, сам того не понимая, практически кричал на меня. Я молчала. Я не могла сказать ему, что судьба моей матери меня особо не волновала. Что это чужие жизни. Что мне эти люди ничего не сделали. Что я уже свершила свою месть. — Так ты тоже из тех, кто закрывает на такое глаза? — успокоившись и понаблюдав за моим молчанием, спросил Курокава. — Делаешь вид, будто тебя это не касается… — Это не так, — прервала я его. — Просто для меня важнее моя жизнь, а не чужие. Прости меня. Я не хочу проходить этот путь ради кого-то, я хочу жить для себя. Пусть это и эгоистично. Парень прикрыл глаза, а после чего встал из-за стола и подошел к окну. Мне показалось, что он больше не хотел со мной разговаривать, однако спустя недолгую тишину он произнес, не оборачиваясь: — Что для тебя значит «жить для себя»? Мне нравились глубокие вопросы, требующие емкого и порой неоднозначного ответа, но этот вопрос заставил меня съежиться. В голове невольно всплыл образ Манджиро и его светлой улыбки, когда он был еще ребенком, а после сменился на мутный силуэт его уже взрослого, гораздо старше, чем сейчас. — Я не уверена. Наверное, мне бы хотелось увидеть и почувствовать как можно больше всего нового в этой жизни. И… — в голосе прозвучало явное колебание, стоит ли это произносить или нет. — И я уже решила, что проведу эту жизнь рядом с Манджиро. Плечи Изаны опустились вниз, и он едва заметно ссутулился, явно о чем-то призадумавшись. Единственное, чего мне не хотелось слышать в ответ — это осуждения. Но как я могла не принять этого, если сама — осуждала его? — Новые впечатления… любимый человек… — прошептал он. — К сожалению, я уже выбрал другой путь, и все это в него не входит. Его тихие слова заставили сердце болезненно сжаться. Он же понимает, что это за «путь»? Это выход на крупнейшие рынки наркотиков и работорговли. Это крупнейшие преступные организации Азии… Он же может просто умереть, так ничего и не добившись? Нет, Изана сильный лидер. И непростой человек. Он не может проиграть так легко, и нельзя сказать наверняка, что он точно не справится. Но мои слова про Майки словно подтвердили, что я на чужой стороне, что я не последую за ним. Расстроен ли Курокава тем, что ему вновь предпочли младшего Сано? Или же ему достаточно того, что за ним уже следуют люди, в том числе Шиничиро? Я встала из-за стола и подошла к нему, обнимая со спины. — Изана… это не так, ты все еще можешь… ты заслуживаешь, чтобы прожить счастливую жизнь. Он вырвался из моих объятий, пока я тщетно пыталась сморгнуть проступающие слезы с глаз. Благо он повернулся, чтобы снова обнять меня и погладить по голове. — Теперь я даже рад, что ты против. По крайней мере, ты не будешь в это втянута. Ты права, ты должна жить для себя, а обо мне не беспокойся. В моей душе слишком большая, пустая дыра, которую не заполнить ничем иным. Я тоже буду счастлив, просто по-своему. Я разрыдалась на его груди от осознания. Я не могла выразить это словами, но я ощутила в полной мере его отчаяние, боль и стремление — пожалуй, это был его единственный смысл жизни, в который он верил. Его теплая рука успокаивающе лежала на моей спине.***
Изана уехал на встречу, а я доедала остывший омлет с чувством опустошения и бессилия. Левой рукой я включила телефон, чтобы было на что отвлечься и перестать думать о будущем моего брата. Да, теперь мне очень хотелось так его называть, пусть раньше это казалось чем-то непривычным, и я делала это только для того, чтобы между нами поскорее ушла неловкость. Хотя порой именно я ее и создавала, хах. Телефон безумно завибрировал, оповещая о новых смс и пропущенных вызовах. Сообщение от Кейске Баджи: «Не хочешь рассказать, как прошло твое первое собрание?» — 10:34 — А просто пригласить встретиться не судьба была? Ох, Кей… — драматично вздохнула я и нажала кнопку «назад», открывая следующее смс. Сообщение от Судзуки Аки: «Капитан, завтра первая группа будет готова к 21:00 у станции Мегуро». — 01:52 Ха-а… не думать об этом в свой выходной! Но… «Хорошо», — отправила я короткий ответ. Дальше у нас… Сообщение от Манджи: «Не хочешь провести свой завтрашний день в компании одного красивого, умного и сильного парня? P.S. Это про меня, да-да, тебе же никто другой не пришел на ум?». — 02:36 Улыбнувшись, я глянула на время — как раз доходило двенадцать, а это значит, что кое-что уже должен был проснуться. Ну, а если нет, то мой звонок поднимет этого соню с постели.