***
На землю опустилась ночь. По расчетам Джарета, до Ахена оставалось полдня пути, а до врат Лабиринта — дуба на вершине холма — еще дальше. Впрочем, ничто не мешало ему продолжить свое путешествие, он отлично видел в темноте, однако его внимание привлекло мерцание огня в роще у дороги. Джарет улыбнулся. Взмахом руки он стряхнул с одежды и волос дорожную пыль, а следующим магическим пассом наколдовал меч, рог, кошель и кинжал. Для простолюдина Джарет выглядел слишком богатым, а для странника, проделавшего долгий путь, — слишком опрятным, и прекрасно об этом знал. Он сошел с грунтовой дороги и, пройдя несколько шагов, остановился перед кругом света от костра. Умышленно наступив на ветку и дождавшись, когда мужчины и лошади обернутся на хруст, Джарет вышел к огню и поклонился, наслаждаясь тем, как огненные блики озаряют причудливую вышивку на плаще, рукоять меча и ножны искусной работы, как играют на украшенном драгоценными камнями роге и золотят его волосы. Выпрямившись, он улыбнулся: — Могу я занять место у вашего костра, господа? Мужчины обменялись взглядами. Оба были одеты в одинаковые коричневые чулки с перевязью, но туника одного была обычного желтого цвета, а другого — алого. Это отличие, а также синий шелковый пояс, повязанный вокруг талии, и почтительное молчание другого незнакомца говорили о более высоком происхождении. Мужчина указал на лежащее напротив бревно. — Прошу, господин. Его спутник поднялся, подошел к лошадям, рядом с которыми были бережно сгружены седельные сумки, и вытащил из них сверток. Стоило Джарету, подобрав плащ, чтобы тот не замялся, удобно устроиться на бревне, как ему предложили буханку хлеба. — Разделите с нами хлеб? Джарет легко поклонился, скрывая веселье, и отломил себе ломоть. Человеческие суеверия не могли ни связать, ни прогнать его. Он раскроет себя, когда сам того пожелает. — Благодарю. — Выпьете? — предложил другой, и после кивка Джарета ему протянули флягу, в которой оказалось сладкое рейнское вино. Джарет налил напиток в золотую чашу. Значит, его новые знакомые христиане: Джарет смутно припоминал, что их церковь запретила эль. Он почувствовал, как глаза мужчин замерли на чаше, явно не предназначенной для походов. Люди всегда так легко заглатывали наживку. — Еще раз благодарю. День был долгим. Наверняка они сочтут его внешний вид прямым опровержением слов. — Вы пришли из города, господин? — поинтересовался мужчина в желтом. Джарет покачал головой. — Как раз туда я и направляюсь. До меня дошли слухи о возведенной Карлом капелле, и мне захотелось увидеть это чудо своими глазами, — Джарет пригубил вина, пряча улыбку. Его собеседники не знали, что и думать, ведь ни один демон не осмелится посетить священное место. — Ну а вы, господа? Рыцарь в алом снял шампуры с треноги, установленной над костром, и выложил мясо, судя по запаху, кролика, на блюдо, принесенное его спутником. — Мы ушли оттуда сегодня днем. Нужно было забрать у кузнеца меч моего друга. Джарет вытащил из ножен кинжал и начал разделывать мясо, исподтишка наблюдая, как его новые знакомые рассматривают украшенную сапфирами рукоять. Закончив, он вернул блюдо мужчине в желтом и, взглянув на меч, висевший у того на бедре, небрежно заметил: — Уверен, промедление того стоило. Насмешливый комментарий не остался без внимания. Рыцарь поспешил вступиться за друга и с жаром заметил: — Вижу, вы думаете, что он не так хорош, как ваш. Но мы отправляемся на поиски великолепнейшего меча. И как только он будет у нас, я с радостью скрещу его с вами! Предостерегающий взгляд своего спутника он проигнорировал. — Что это за меч, господин? — Джарет вытянул ноги и принялся аккуратно, стараясь не запачкать одежду жиром, обгладывать кроличью косточку. — Дюрандаль! — провозгласил мужчина, от волнения едва не выронив чашку. — Это меч моего кузена Магриуса, который он унаследовал от вырастившей его женщины, а та получила его от Гектора из Трои. В его рукоять вложен нетленный зуб Святого Петра. — Воистину, меч с замечательной историей, — вежливо ответил Джарет, про себя обдумывая услышанное. — Значит, господин, вы приходитесь родственником Магриусу и Карлу? — Это так. Я Роланд, сын графа Милона из Сутри, а моя мать — сестра императора. Джарет притворился, что впечатлен, хотя человеческие родственные связи для него ничего не значили. — А вы, господин? — спросил он другого путника. Однако тот оказался осторожнее своего друга. — У меня не столь высокое происхождение, — ответил он, утаив свое имя. — Вы, кажется, много слышали о нашем властителе. Ваша семья живет рядом с городом? Джарет улыбнулся, оценив попытку выведать его имя. Забавно было наблюдать, как люди пытались его перехитрить. — В этих краях у меня нет родственников. Я долго пробыл в чужих странах, пока любовь к достопримечательностям не привела меня сюда, — он сделал глоток вина. — Хотя, должен признать, что цель моя вовсе не паломничество. Спутник Роланда обеспокоенно нахмурился: Джарет опровергал любые его догадки и подтверждал худшие опасения. Тот же, в свою очередь, упивался тем, что всё идет по плану. Прежде чем его собеседники успели вымолвить хоть слово, Джарет обратился к Роланду: — Женщина, которой когда-то принадлежал Дюрандаль, должна была быть необыкновенной, раз смогла соединить в одном мече священную реликвию и лучшую сталь троянских воинов. Разве найдешь на вечер более заманчивую историю? — поинтересовался он, нарушая негласное правило: гости развлекают хозяев. — Я не знаю, выковывала ли она его сама, или то был кузнец, или святой до нее, — беспечно признался Роланд, отрывая кусок мяса от кости. Одна из лошадей, щиплющих траву, фыркнула. — Но как к женщине мог попасть такой меч? — настаивал Джарет. Оставшейся краюхой хлеба он собрал жир с пальцев и лезвия кинжала. Типаж Роланда был ему хорошо знаком, в путешествиях по Надземью ему случалось встречать похожих на него людей. Стремящийся к славе, жаждущий битвы, человек простых убеждений; сильный лидер, доблестный воин… со своими недостатками. Он был идеальным выбором. Роланд заколебался, но когда его спутник хмыкнул, со вздохом объяснил: — Мой кузен говорит, что она фэйри и получила меч прямиком из рук Гектора. — Фэйри? В самом деле? — неодобрительно уточнил Джарет, скрыв собственное удивление. Он слышал, что многие из его сородичей путешествовали по землям галлов и франков, но отказаться от такого сокровища, как меч? Неслыханно, если только меч не проклят, но тогда он бы не стал вместилищем христианской реликвии. — Как… необычно. — Странно слышать от вас подобные высказывания, господин, — тихо произнес спутник Роланда. — Так говорит мой кузен, и он честный человек! Возможно, вы были за границей и не слышали, что за борьбу он ведет, но мы знаем о его преданности императору Карлу. Я горжусь называть его своим родственником. — Я вовсе не хотел оскорбить вашу семью. Как вы сами сказали, я был очень далеко… — Джарет улыбнулся, намеренно обнажив острые зубы, что не осталось незамеченным спутником Роланда. — Матушка вашего кузена, должно быть, удивительная женщина. Роланд разгрыз кость и бросил ту в огонь. — Она нашла моего кузена, когда язычники убили его семью и отца, герцога Эгремонта, — Роланд говорил, пристально всматриваясь в огонь, словно мог увидеть там прошлое. Его спутник не спускал с Джарета глаз. — Орианда Ле фэй из Рошфлора. В знак своей любви она преподнесла ему меч Дюрандаль и коня Баярда. Глаза Джарета сузились от отвращения. Он слышал об Орианде и ее привязанности к смертному. Подарки подарками, но вручать такое сокровище человеку, чья жизнь столь скоротечна… С тех пор, как Джарет впервые посетил Надземье, оставив унылый замок своего отца, сменилось всего несколько поколений, но и этого хватило, чтобы понять: люди частенько забывали о том, что важно, и небрежно относились к своим и чужим вещам. — А меч? — Он должен быть в руках христианина, а не какой-то фэйри, — заявил Роланд, вытирая усы. — Я хочу попросить у кузена разрешения взять его в бой с язычниками Аль-Андалуса. Орианда — «какая-то фэйри»?! Воистину, люди заслуживали все постигшие их несчастья. Должно быть, гнев отразился на лице Джарета, потому что спутник Роланда примирительно добавил: — Говорят, Дюрандаль не сломается в руках потомка Троя, а мы ведем свой род от энейцев. Нет лучшего оружия для борьбы с язычниками, чем священная реликвия, — он пристально посмотрел на Роланда, — и то, что госпожа Орианда подарила меч в знак своей любви, означает, что на нем нет проклятия прекрасного народа. Смысл замечания не ускользнул от Джарета, хотя Роланд не обратил на него ни малейшего внимания и подлил себе еще вина. Джарет мысленно ухмыльнулся и нарочно придвинулся ближе, так, чтобы золотая окантовка рога блеснула в свете костра. — Звучит поистине волшебно. Хотя, есть у меча есть серьезное ограничение — он приносит в битву только один клинок. — Хороший меч — верный помощник хорошего рыцаря в его праведном деле. К этой благородной цели и должен стремиться человек, — твердо произнес спутник Роланда. Роланд глотнул вина, пламя костра отбрасывало тени на его лицо. — О чем вы говорите, господин? Чего еще желать рыцарю, если не Дюрандаля? Джарет тонко улыбнулся. — Человек может сражаться только одним мечом, но рог может призвать в битву сотню клинков, а потому должен цениться выше меча… независимо от того, какие реликвии в нем содержатся, — Джарет изящно отсалютовал Роланду золотой чашей. — Что ж, благодарю, что поделились историей происхождения этого чудесного меча с гостем. — С желанным гостем, — Роланд внимательно посмотрел на Джарета, и в его взгляде Джарет увидел жадный блеск. — То, что вы сказали, очень меня заинтересовало… гость. — Ведь у меня самого есть олифант, сделанный из рога единорога. Я один, но с его помощью могу призвать союзников. Как говорится, с кем хлеб-соль водишь, на того и походишь. Спутник Роланда выпрямился, и настороженно поглядел на Джарета. — Роланд. Но Роланд отмахнулся от предупреждения, все его внимание было приковано к длинному рогу, висевшему на золотой цепочке на поясе Джарета. — Да, — он поднял темные глаза на Джарета. — И вы ничего не дали в обмен на еду и огонь… гость. Джарет улыбнулся. — Тогда позвольте сделать вам подарок, господин. — Ваш рог. — Роланд, не надо! — друг Роланда схватил его за рукав, но тот отмахнулся от него и поднялся на ноги. — Мой рог? — удивленно переспросил Джарет. — Господин, позвольте предложить вам золото. Или кинжал, чей клинок никогда не затупится. Мой кошель никогда не опустеет. Я могу предложить вам многое… но только не рог. — Мне нужен рог, — неумолимо потребовал Роланд. Джарет развел руками. — Вы попросили во второй раз. Но позвольте предупредить: тот, кто протрубит в этот рог, получит помощь, но не славу. — Роланд, не надо, этот мужчина — фэйри, разве ты не видишь? Взгляни на него! Послушай, что он говорит! Не бери от него даров, они прокляты. — Я возьму то, что он предлагает. Человек сам творит свою судьбу. Рог, господин. Джарет встал. В свете костра его пурпурная туника и темно-синий плащ казались черными, и ему понравилась картина, которую он представлял: в темных одеждах, с сияющими в свете костра волосами, бледным лицом и пронзительными глазами, он был иным созданием, странным и опасным. — Трижды вы попросили. Рог ваш. Джарет снял рог с пояса и протянул Роланду. Узоры на олифанте, казалось, ожили: всадники преследовали оленя, а лозы вились и изгибались, но стоило пальцам Роланда сомкнуться на нем, как все замерло. — Благодарю, господин. Джарет грациозно поклонился: — Надеюсь, вы встретите свой конец, будучи все еще преисполненный этим чувством, — он бросил взгляд на испуганного спутника Роланда и улыбнулся. — Я чувствую в себе силы продолжить свое путешествие. Луна ярка. Насладившись вашей трапезой и доброй компанией, я уверен, что быстро доберусь до назначенного места. Да благословит Бог ваш путь. С этими словами Джарет исчез на их глазах, с восторгом наблюдая, как понимание наконец отразилось на лице Роланда. Джарет материализовался на дороге, донельзя довольный собой: человек сам просит дар, заранее зная, что тот не принесет ему ничего хорошего! Джарет наслаждался всякий раз, когда ему удавалось провернуть эту авантюру. Теперь не было смысла идти к капелле Карла — он вполне удовлетворился встречей с его людьми. До Джарета дошли слухи о хозяйке лабиринта на Крите, что щедро платила медом. Возможно, ему следует наведаться туда. Он любил мед.***
Спустя пару сотен лет в Подземье прибыл менестрель. Властитель Лабиринта удивленно изогнул бровь, когда певец объявил название баллады. «Собрат Роланд, трубите в рог скорей, Чтоб Карл дружины повернуть успел». Роланд ответил: «Я в своем уме И в рог не затрублю, на срам себе. Нет, я возьмусь за Дюрандаль теперь. По рукоять окрашу в кровь мой меч. Пришли сюда враги себе во вред. Ручаюсь вам, их всех постигнет смерть». — Полагаю, он передумал, — пробормотал Джарет и рассмеялся.