***
Большие хлопья снега падают на землю, покрывая её большим слоем белой субстанции. Ветер качает деревья, сбрасывая с ветвей снежинки. В доме пахнет ёлкой, поставленной два часа назад. Она пестрит самыми разными цветами: красным, зелёным и жёлтым. На ней сверкают маленькие огоньки, а на верхушке закреплена большая золотистая звезда. На столе уже всё накрыто, еда ждёт гостей. Кэролайн стоит посреди комнаты, нахмурив брови. Её взгляд мечется по ней. Подарки, лежащие под ёлкой поблёскивают на свету, а свечи на столе горят ярким пламенем. В комнату заходит женщина: на вид ей лет сорок, но грубые морщинки отчётливо виднелись на ее лице. Её юбка немного сминается от ходьбы, а фартук задирается, когда она подходит к Кэролайн. — Кэри, дорогая, помоги пожалуйста с ужином. Достань утку из духовки, - Женщина поправляет шторы на окнах, но ее голова повёрнута к Кэролайн, — Ты будто впервые меня видишь. Что с твоим лицом? Её сердце замирает, как и всё вокруг. Кажется, оно совсем перестало биться. — Я... - она старается что-то сказать, но язык не слушается, а мысли путаются. Тут на лестнице появляется мужчина примерно такого же возраста. Его голова уже почти седая, но тот упорно её закрашивает краской, из-за чего на шее виднеется чёрное пятно. — Ну что, девочки, готовы к Рождеству? Ричард скоро спустится. - Он хлопает в ладоши, осматривая помещение, — Какую красивую ёлку ты нарядила, Аделаида! — Мама.. папа, что вы здесь делаете? Что я тут делаю? - Кэролайнв страхе отходит на шаг назад, случайно задев стул, что со скрипом отодвинулся назад. Родители в непонимании смотрят сначала на друг друга, после чего на дочь. — Детка, ты чего? - Аделаида с нежностью смотрит на Кэролайн, не понимая её поведения, - Что ещё мы можем делать у себя дома? Девушка старается не моргать, будто если она это сделает, её родители пропадут навсегда, и она больше никогда их не увидит. Отец подходит к матери, кладя свою руку ей на плечо. — Дорогая, может ей что-то приснилось? Кэролайн выжидающе смотрит на них, стараясь как можно дольше быть рядом. Бросается к ним, укутывая в крепкие объятья. — Я так скучала, - она улыбается, почувствовав их рядом. По щекам текут слёзы радости, но девушка совсем не обращает на них внимания. Кэролайн поднимает на семью голову, но там уже совсем не они. Вместо любящих её родителей виднеются ужасные гримасы, искаженные злобой. Она в страхе отпрянула, не ожидая, что вместо мамы с папой будет нечто ужасное. Они идут за ней, когда сзади сочится что-то черное, заполоняя комнату. Забирает возможность дышать, проникая в легкие.***
Кэролайн резко просыпается, встревожено смотря по сторонам. Ей снова снились родители. Сердце бьётся так, будто норовит выпрыгнуть из грудной клетки. Но заметив, что находится девушка в квартире Дамиано, сразу успокаивается, будто ничего и не было. Она задумывается, вспомнив их последнее совместное Рождество. Оно совсем не похоже на то, что приснилось. Тогда Ричард, брат Кэролайн, вовсе не приехал, ведь находился в другой стране, а все авиарейсы отменили из-за непогоды. Её брат был довольно двуличным человеком. Когда родители были живы, тот относился к Кэролайн лучше, чем после их смерти. Хоть брат и полностью игнорировал девушку, но это всяко лучше, чем его отношение к ней, когда они жили вместе. Ричарду в ней не нравилось абсолютно всё, и за любой проступок она, в лучшем случае, отделывалась словесными унижениями. Брат всегда ругался, когда девушка играла на пианино, поставленном в их доме для его невесты. Но Кэролайн так завораживал инструмент, что ей приходилось играть на нём только в отсутствии брата. Невеста Ричарда была добра к Кэри, но никогда не видела отношения между сестрой и братом. Ведь тот, не желая ссориться с ней, приказал Кэролайн не говорить о том, что он делает. Она сбежала сразу, как ей исполнилось восемнадцать. Ей приходилось работать, чтобы накопить на переезд. Первой о её уезде узнала Джессика — невеста брата. Та позвонила ей сразу, как прочитала письмо, но Кэролайн уже находилась в аэропорту. Она никогда не жалела о своём решении. Здесь она может жить спокойно, не опасаясь за свою жизнь. И единственное, что напоминало о прошлом - воспоминания связанные с Римом. Она рывком встаёт с кровати, но чуть ли не падает обратно, когда голова начинает кружится от слишком быстрого подъема. Кэролайн быстро приводит себя в порядок, умывается и переодевается. Делает пучок на голове, чтобы волосы не слишком мешались. Выходит из комнаты в поисках Дамиано. Давид сидит на кухне и завтракает вчерашними сырниками с вареньем. Увидев Кэролайн, стоящую на пороге, тот сразу отвлекается от еды, переводя взгляд на девушку. — Доброе утро, как спалось? — Ну, вчера было лучше, - она идёт к чайнику, проверив, горячий ли он, и делает себе кофе, заполняя кухню его ароматом, – Ты куда-то собираешься? Дамиано поднимает палец вверх, показывая, чтобы девушка подождала, пока он прожуёт еду. — Не-а, наконец-то могу спокойно дома повалятся, - он делает глоток сока, что стоял на столе, — А ты? — Пока свободна, но завтра собираюсь на запись песни, - она садится рядом, закинув ногу на ногу, и отпивает глоток кофе, что неприятно обжигает язык, — Одна уже записана, вторая на подходе. Кстати, о совместной песне, посмотри, - она достаёт телефон, кладя его экраном к Дамиано. Он берет его в руку, полностью погрузившись в него на минуту. — Да ладно! Ты уже написала продолжение того текста? - он в удивлении переводит взгляд на Кэролайн, что кивает, — Получилось очень круто! Ну всё, мы обязаны встретиться с ребятами и попробовать её сыграть. Мотив я уже придумал. Как насчёт сегодня? Кэролайн задумывается, делая ещё один глоток кофе. — Можно, - она кивает, смотря в карие глаза Давида, — Всё равно не знала, чем сегодня заняться.