⚡️ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ ДЛЯ ПРИНЦА⚡️

Вода неприятно ударила по ссадине на плече, и Лайтнинг поморщилась. Неудачное приземление все-таки лучше, чем пуля в живот. Медики даже не внесли эту травму в её медкарточку, вколов стандартный коктейль лекарств после стрессовой операции. Одно было плохо — препараты держали адреналин на верхней черте показателей, активизируя весь организм. Лайтнинг до сих пор потряхивало, но голова казалась неимоверно ясной. Такой, что она снова и снова прокручивала в голове воспоминания о снайпере и его напарнике, находя все новые детали. Их светлые волосы, глаза, механически точные движения и отсутствие эмоций. Неужели это те самые искусственные солдаты Нифельхейма? В голову закралась отвратительная мысль, что они убили бы друг друга, даже если бы покушение удалось. Солдаты Нифельхейма зомбированные фанатики? Фэррон выключила воду в душе и взяла полотенце. Она ведь тоже солдат. Где проходит та линия, после которой Фэррон должна перестать выполнять чужие приказы? Убить напарника и себя, просто чтобы врагу не досталось свидетелей? Стать героями или лишь разменной монетой в высших играх? Лайтнинг точно не смогла бы убить ни Клауда, ни кого-то ещё, с кем работала в связке. День был тяжёлый с самого утра — почти бесконечно долгий и утомительный. После покушения их с Клаудом ещё два часа допрашивали, пытаясь досконально восстановить события инцидента, и только теперь отпустили отдыхать. Лайтнинг после душа не успела одеться, только натянула нижнее белье и майку, когда в дверь постучали. Для её парней было рано, но она подошла к двери и без лишних подозрений открыла ту. — Секунду… Я… — Лайтнинг замерла на полуслове, увидев, что на пороге сам Кэлум. Фэррон стояла в дверном проеме в светлой майке, открывающей руки и часть груди и совершенно не закрывающей ноги, босяком, с влажными непросушенными волосами. Ноктис медленно окинул её взглядом. Лайтнинг стало не по себе. Кажется, план Ноктиса осознанно посмотреть на Фэррон и разочароваться в своих фантазиях на её счёт с треском сорвался в бездну. Такой он её даже не представлял. Ноктис с трудом вернулся к лицу Лайтнинг и выдохнул: — Привет… — Привет, — тихо произнесла Лайтнинг и тут же прокляла сама себя за такой слабый и неосмысленный ответ. Щёки и губы Лайтнинг алели как никогда, оттеняя светло-голубые глаза. То ли от горячей воды, то ли потому что внезапно застыдилась, в каком виде она явилась перед Кэлумом. От голоса Лайтнинг тёплая волна пробежала по коже Ноктиса. Он невовремя зашёл — застал её в врасплох. Или оно к лучшему? Такой непривычный вид Фэррон — растерянной, домашней — оказался принцу по вкусу. У Ноктиса не было желания разговаривать с ней на пороге, в соседних комнатах были Глад и Игнис. Меньше всего принцу хотелось, чтобы Шиенция увидел эту сцену и потом прокомментировал, что и она подстроена для Кэлума. Ноктис спросил: — Пустишь меня? Принц говорил спокойным голосом, даже мягким, что Лайтнинг казалось непривычным. — Я жду гостей, — остановила его Фэррон. Ноктиса как будто ударили. Он понял, что вся эта манящая красота предназначена кому-то другому. Кэлум снова огладил её фигуру оценивающим взглядом и уже в привычной наглой манере хмыкнул: — В таком виде? — принц дал понять Фэррон, что считает её вид не слишком приличным. Лайтнинг вздернула голову выше, пытаясь сохранить хоть какое-то достоинство. «Какая ему к чертовой матери разница, в каком виде я хожу у себя?!» Ноктис и сам пытался понять, какая к дьяволу разница, во что Лайтнинг одета и каких гостей ждёт. Но что-то не получалось. Фэррон ощутила, как затягивающаяся пауза между ними превращается в нечто тяжелое и почти осязаемое. — Вы что-то хотели узнать? — спросила она, поворачивая голову в сторону, будто пыталась кого-то рассмотреть в конце коридора. Этот жест неожиданно задел Ноктиса больше, чем самые резкие слова, будто Лайтнинг гнала его с порога. А ведь Ноктис действительно хотел узнать у неё многое. В каком состоянии она после утренней травмы и нападения? Что там произошло? Правда ли, что Рапсодус сумел внушить ему чувства к девушке? Сколько эмоций из этого букета настоящие, принадлежащие исключительно самому Ноктису? И в курсе ли Лайтнинг своей роли в интригах Рапсодуса? Сейчас эта сцена перед ним — тоже часть хитрой интриги? Чтобы окончательно добить его — желанием или ревностью? Насколько же далеко Лайтнинг готова зайти, чтобы выполнить задание по соблазнению наследника Люциса? Ноктис не выдержал и сделал шаг в её апартаменты, прижимая отвернувшуюся от него Лайтнинг спиной к ещё более узкому коридору. Дверь за ним захлопнулась, наконец отрезая от общего зала. В такой близости к Лайтнинг, памятуя, что на ней не так много одежды, слишком остро захотелось вдавиться в девушку всем телом, найти край этой майки, касаясь пальцами тёплой и бархатистой кожи, мягких и нежных мест на теле. Опустить голову и кончиком носа пройтись по линии скулы, вдыхая её запах, смешанный с запахом геля душа. Лайтнинг же солдат первого класса и эмпат, как Рапсодус? Могла ли девчонка внушить принцу все это сама? Ноктис почувствовал резкую необходимость это проверить, но не успел ничего сделать. Фэррон от неожиданного движения Ноктиса вся напряглась. Стресс снова запустил обостренные интуитивные реакции. Она почти почувствовала касания Ноктиса на тех местах, о которых он думал. Нежные, еле ощутимые и такие болезненные для девушки, которая их боится. Что может быть отвратительней, чем почувствовать себя беззащитной в собственном жилье? Хотя к черту, какое это её жильё? Лайтнинг инстинктивно, заученным в академии от инструкторов по рукопашному бою движением скользнула вниз и, выпрямившись за спиной Ноктиса, вжала его лицом в стену. Надавливая на затылок и скручивая за спиной запястье парня в болевом приёме, она тихо заговорила: — Ваше Высочество, мне плевать: вы человек, которого я должна охранять, или зарвавшийся аристократ, одичавший от своей безнаказанности. Если вы прикоснетесь ко мне без разрешения, я сломаю вам обе руки. Мы на Коконе. Здесь домогательства считаются преступлением. Ноктис сглотнул горечь и выдавил про себя саркастичную фразу, адресованную Игнису: «Да, эта девчонка просто создана для задания по соблазнению…» Он напомнил себе, что если бы захотел, то узкое пространство не помешало бы ему вызвать меч и убить того, кто на него нападает. А Лайтнинг просто защищается. Защищается от него, ведь повёл он себя неадекватно. — Прости, — сказал Ноктис тихо и спокойно. — Не хотел тебя напугать. Мягкие слова немного сбавили градус обороны Лайтнинг. Ноктис ведь ещё не переходил черту и не намеривался нападать на неё. Это её реакция, разогнанная инъекцией медиков, бурлила через край. Фэррон отпустила принца. Ноктис медленно повернулся к девушке. — Не хотелось говорить в коридоре о покушении, — оправдал свои действия Кэлум, прижимаясь затылком к стене. Лайтнинг изнутри прикусила щёку. Стоило признать, она превентивно напала на Ноктиса. Но ей ни капли не было стыдно. — Я прошла подготовку солдата первого класса и знаю, что сейчас могло произойти, — сказала Лайтнинг, показывая, что у Ноктиса не получится её обмануть. Настало время ему краснеть. Ноктис ведь сам убедил себя, что его желания — все-таки внушение Рапсодуса и Фэррон. Кэлум ещё не понимал особенности их способностей. — Ты эмпат? — напрямую спросил Ноктис, стараясь теперь выяснить все словами, не прибегая к другим идиотским способам. — Я интуит второго уровня, — сквозь зубы, ответила Лайтнинг. — Я с очень большой вероятностью могу предугадать развитие событий — особенно в экстремальных ситуациях. Ноктис сощурился. Ну, хотя бы думать о сексе в её присутствии не запрещалось. А вот намереваться прикоснуться… поцеловать… Ноктис все равно не поверил. — Утром тебя это не спасло от травмы, — сказал Кэлум, будто пытаясь поймать на лжи и убедить Лайтнинг, что он не попался на уловку. — Я предупреждала, что это небезопасно… — зло оправдывалась Лайтнинг. Та ошибка жгла изнутри, она так не промахивалась с академии. — Если бы я не предугадала возможность выстрела и положение стрелка, мы бы не нашли сегодня снайпера. Ноктис молчал. Собственно, чего он пытался добиться? Убедить Фэррон, что он не хотел прижать её к стене с последующим закономерным развитием событий в постели? Или убедить себя, что Фэррон не может предугадывать его действия? Кэлум опять бродил взглядом по её фигуре, открытым плечам. Ноктис заметил красное пятно от удара: — Что с плечом? — спросил принц, меняя наконец тему. Они стояли так близко, что он без труда мог коснуться кончиками пальцев её руки. Но Фэррон не дала, показательно перехватив его пальцы в миллиметре от себя. — Неудачно увернулась от пули, — огрызнувшись, призналась она. Ноктис сглотнул. Вот в чем её способности. Похоже, для Фэррон увернуться от пули было обычным делом. — Я спасла сегодня вашу жизнь, — Фэррон попыталась наконец припечатать Кэлума с его недоверием, насмешками и издевательствами. Ноктис же назло ей и себе улыбнулся. — 1:1, — он напомнил Лайтнинг, что счёт их побед давно открыт, и не она первая спасла чью-то жизнь. Лайтнинг хотела ответить хоть что-нибудь, но в её дверь постучали. Она мазанула по Ноктису взглядом и отвернулась, открывая. На пороге стоял Клауд с пластиковым пакетом в руках. — Вовремя, — неслышно прошептала Лайтнинг одними губами и почувствовала толчок. Принц вышел, закрыв девушку от Страйфа собой. Ноктис смотрел в глаза Клауду. Парень, задрав подбородок, секунду оценивал ощутимые волны агрессии, исходившие от Кэлума, затем кинул взгляд на свою подругу за его плечом: — Лайт, все в порядке? — спросил Клауд спокойно, будто принца и не было перед ним. — В порядке, — хмыкнула Лайтнинг. - Его Высочество уже уходит. Ноктис повернулся: — Мы не закончили… — Закончим наш разговор завтра, он подождёт. Сегодня был слишком тяжёлый день, —тверже сказала Лайтнинг. Ноктис, раздираемый злостью и желанием сохранить хоть какое-то достоинство, вышел из апартаментов, толкнув в плечо стоявшего на его пути Клауда. Он не попрощался, даже не обернулся, направляясь в свою комнату. *** Клауд упал на стул, открывая железную банку, та зашипела в его руках. — В этот раз даже не буду спрашивать, что это было, — сказал он. Лайтнинг схватила спортивный костюм из шкафа и скрылась в ванной. Она и сама не знала, что ответить. — Знаешь, он ведь снова хотел начистить мне… лицо. Причём прямо здесь. Он ревнует тебя? Лайтнинг замерла, натягивая кофту. У неё была сильно развита интуиция, а вот эмпатия выскакивала редко и спонтанно, так что её никогда не брали в расчёт. Клауд же в равной степени апеллировал способностями, всесторонне рассматривая ситуацию. И если он это говорит, значит так и есть. — Забей, — смутившись, сказала Лайтнинг из-за двери. Отчего-то Лайтнинг было стыдно, особенно теперь, когда она по-настоящему осознала, что Ноктис проявляет к ней интерес определённого характера. Фэррон уткнулась головой в ближайшую стену, прикрыла глаза и прошипела ругательство. Будто ей было больно. Кэлум хочет её! Мысль пульсировала в голове. Да так хочет, что у него чуть не сорвало башню. И Лайтнинг поступила правильно, остановив его, не дав совершить ошибку. Лайтнинг вспомнила лицо Ноктиса, когда она впервые рассмотрела его после взрыва в порту. Волшебство того момента и осязаемая химия, что возникла между ними. Клэр готова была признать, что тогда произошло нечто потрясающее… До того момента как они начали разговаривать. Они оба слишком непримиримые. Слишком резкие. Слишком одинаковые. Фэррон привыкла бороться за себя и защищаться, чтобы даже подумать о том, хочет ли она его? Клэр всегда старалась работать на опережение… А теперь… Что было бы, если бы Лайтнинг не остановила Ноктиса? Сорвалась бы она на пустом месте? Клэр до сих пор не позволяла никому зайти в этот сектор своего сознания. Ни одному парню. Принц хочет её! Но Кэлум — её работа, задание. И это неэтично, пусть даже её начальство не против. Пусть даже Рапсодус только этого и жаждет. Это слишком неправильно. Снова постучали. Лайтнинг услышала, как Клауд открыл дверь и впустил Зака. Тот с порога начал шутить, разряжая обстановку. Фэйр ехал сюда с другого конца города, ведь у него до сих пор был отвод от оперативной деятельности, и он не участвовал в захвате снайпера. Зато от дружеских сборов он отводов себе не давал. Лайтнинг глубоко вздохнула. Снова они, почти не сговариваясь, собрались вместе. Просто потому что втроём чувствовали себя цельными ещё со времён академии. Ещё с первой их встречи. Парень сплюнул кровь на землю. Выглядел он паршиво, будто его мутило. Неужели те придурки избили его до сотрясения? Клэр сунула к его лбу ледяную бутылку из автомата, что стоял на входе в академический корпус. Новый учебный год начался, и из тех, кто «выжил» после экзаменов, собрали два курса. Клэр стало проще, теперь основной мишенью для атак «банды придурков» стали те, кого перевели. Фэррон хоть и оставалась «зазнавшейся девчонкой», но была чуточку своя. А вот такие — пришлые, как Страйф — превратились в новых врагов. — Отвали от него, — сказал второй парень — черноволосый, с разбитой губой. Клэр сразу напряглась, будто он скажет ей сейчас какую-то грубость, напоминающую о травле первого года обучения. Она насупилась, готовая огрызнутся. — Я видел, как ты прошла мимо, когда эти уроды его били. Вот и иди дальше сейчас. Клэр не ожидала, что её обвинят в безразличии и трусости. Но это ведь было правдой. Когда она увидела за корпусом библиотеки — традиционном месте драк — как трое бьют светловолосого новичка, она прошла мимо. В прошлом году это место Клэр обходила за километр, в этом… В этом хотя бы били кого-то другого. Чувство ненависти к себе накрыло Клэр только у академического корпуса. Неужели за прошлый год в ней напрочь убили сочувствие к другим, оставив только чувство самосохранения? Фэррон, проклиная себя, взяла бутылку воды в автомате и вернулась назад, надеясь, что драка уже закончилась. Так и было. Правда, на месте баталии она обнаружила не только Страйфа. Побитый Фэйр — ещё один новичок, прежде более удачливый сидел, прижавшись спиной к стене библиотеки. Мальчишки отбились от нападавших вдвоём. — Брось, чтобы она по-твоему могла сделать? — сказал Страйф и, открыв бутылку воды, прополоскал рот. От слов Клауда почему-то саму Фэррон замутило, будто Страйф действительно знал и понимал, почему она так поступила. Понимал и прощал её трусливый поступок. «Хренов эмпат», — внутреннее огрызнулась девчонка. А Клауд поднял на неё голубые глаза и искоса посмотрел. — Ты ведь Фэррон? — снова Клэр прошибло чувство, что он знает и понимает её слишком хорошо. Будто сейчас он скажет что-то типа: «Это ты в прошлом году кого-то резанула ножом прямо в казарме?» Но Страйф молчал, Фэйр тоже. Вышла какая-то нелепая пауза, словно все они думали об одном, но не хотели об этом говорить. Клэр повернулась, чувствуя, что ей действительно здесь не место. Неожиданно её остановил Фейр: — Фэррон… Ты же вроде лучше всех бегаешь на этом курсе? Девчонка дернулась, будто проснулась. — Рекорд по стометровке? — усмехнулся Фейр, продолжая вспоминать. Он вмиг поменял своё отношение к ней. — Хочу с тобой пробежаться. Сколько там у тебя секунд? — 12,7, — выдавила из себя Клэр. Зак улыбнулся разбитыми губами, и даже кровавые подтёки не портили добродушного выражения его лица. — Так что посоревнуемся? — Ага, как только Страйфа мутить перестанет… — скептически ответила она. Клэр села на газон у этой чертовой стены рядом с избитыми парнями.