⚡️ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ ДЛЯ ПРИНЦА⚡️

Ноктис смотрел вверх, закинув за голову руки. Лучи солнца, проникающие через жалюзи, изрезали потолок продолговатыми мазками. Он наблюдал несколько часов, как они медленно наливаются светом и ползут к соседней стене: от бледных и еле заметных бликов до ясных и тёплых полос. Сегодня он вправду не уснул. Сначала сбил костяшки на правой руке в кровь о стену. Потом искал всю доступную информацию о чертовых солдатах первого класса. Забивал голову чтением и делал всё что угодно, лишь бы не думать о том, что оставил Фэррон с тем парнем, и о том, как чуть сам не перешёл черту с девушкой. Теперь Ноктис пытался систематизировать всё, что смог найти. Стоило об этом спросить Игниса, тот, безусловно, владел информацией и уже сделал собственные выводы. Но меньше всего хотелось быть пойманным на том, что он изучает все это из-за Фэррон. Лучше уж Ноктис после поделится с Шиенцией своими мыслями и получит конкретные ответы. Зря в своей гордыне он пренебрёг солдатами первого класса. Защитники Кокона стоили внимания. В этом мире для армии солдат начинают готовить ещё подростками, практически детьми. В военную академию берут без особых требований. Все требования — физическое здоровье и хорошие спортивные показатели. Ни слова о ментальных способностях. Зато первый же год обучения превращается в мясорубку, в которой отсеивают больше половины детей. И только в конце первого года проходит калибровка по ментальным способностям. Затем ещё четыре года обучения. И снова до выпуска добирается только половина. Статистика сообщала, что на пять поступающих в академию всего один выпускник. Встречались и редкие статьи от не вызывающей доверия прессы о нервных срывах бывших курсантов. Все это наталкивало Ноктиса на мысль о сильном психологическом прессинге и стрессах, призванных пробудить те самые ментальные способности в стенах академии. Сами способности — большая тайна, чем условия поступления в академию. Ноктис нашёл лишь обрывки сведений и чужие догадки. Эмпаты и интуиты. Одни специализировались на анализе поведения людей, другие — на анализе событий. Бывали и универсалы, которые сочетали в себе оба умения. По официальной информации, защитники Кокона хороши для стратегического планирования, расследований и работы в экстремальных условиях без координирования сверху. Шпионы, диверсанты, оперативные группы. Неофициальные источники пестрили теориями о том, что солдаты первого класса переходят границу человеческих возможностей в данных сферах. Высшие эмпаты не просто ощущают чужие эмоции, но и способны их внушить. Интуиты начинают не только прогнозировать, но и предсказывать события. После общения с Рапсодусом и слов Лайтнинг теории стали похожи на правду, но у Ноктиса было слишком мало реальных фактов. *** Фэррон показалась на тренировочном полигоне в 6:45. Гладиолус подтягивался, Ноктис сидел рядом на земле с бутылкой воды в руках. Девушка остановилась на другом конце поля в сотне метров от них. Ноктис решительно поднялся. Гладиолус отпустил перекладину, и соскользнул на землю. — Я уже думал, что после вчерашнего дня она не придёт. Будет отдыхать, — не успел Амицития закончить фразу, как согнулся пополам. Ноктис молча и ожесточенно швырнул бутылку воды ему в живот — очень точно в солнечное сплетение. Гладиолус лишь усмехнулся через боль. Ноктис явно не в духе. Кэлума до сих пор злило упоминание о прошлом дне. В особенности то, что принц оставил Фэррон «отдыхать» с тем светловолосым придурком. Ноктис шёл твёрдой походкой, смотря, как девушка разминается. Лайтнинг коснулась ладонями земли перед собой, сделала несколько наклонов, скручиваний, проверила плечи, суставы стоп, запястья… Все это время Фэррон даже не смотрела в его сторону. Лайтнинг не хотела снова рисковать, вот и выбрала сегодня оборудованную дорожку для бега. Она понадеялась, что, прийдя на тренировку позже, не застанет принца и его охранника. — Проспала? — громко кинул Ноктис, находясь ещё на расстоянии десятка метров от неё. Лайтнинг показалось, или в голосе Кэлума она услышала упрёк? Или злость? Фэррон сунула в ухо наушник с давно подобранной для бега музыкой и, не отвечая, не дожидаясь, когда Ноктис дойдёт до неё, сорвалась в бег. Кэлум, не раздумывая, последовал за ней. Он бежал ожесточенно и тяжело, считая, что своими большими шагами, как хищник большими прыжками, догонит Фэррон. Но принц совершенно забыл, что вчера ему этого так и не удалось. Лайтнинг легкая и быстрая - оставалась всегда впереди на десяток метров. Стоило признать, что хотя бы в этом девушка была хороша. Кэлум сдался на восьмом круге. Мышцы Ноктиса начали тяжелеть, даже его разогнанный метаболизм не спасал. Ноктису нужна была пауза. А Лайтнинг лишь удалялась — немного и не сразу, но удалялась. Кэлум остановился, убеждая себя, что погоня бессмысленна. Фэррон рано или поздно сама остановится. Ноктис сдержанно дышал, пытался нормализовать те процессы в организме, что запустила энергозатрата — это все бессонная ночь. Ноктис знал, что его организм ему ещё отомстит за неё. Гладиолус тоже припомнил обиду, кинув бутылку назад. Ноктис мгновенно выпрямился и поймал её. — Неплохо она тебя сделала, — сказал Гладиолус, смотря, как девчонка продолжает огибать поле. Ноктис выпил полбутылки воды разом. Вытирая губы тыльной стороной ладони, он смотрел, как Фэррон приближается, завершая очередной виток пробежки. В голове бился десяток способов, как заставить её остановиться, один глупее другого. Может ещё во время бега стоило прыгнуть через пространство и в секунду нагнать? Плевать, что это нечестно. Но не плевать, что кто-то может это увидеть - пусть здесь нет других людей, камеры по периметру включены круглые сутки. Или выпустить один из его клинков и воткнуть перед самыми ногами… Фэррон неожиданно сама остановилась. Ноктис мстительно улыбнулся. Значит, почувствовала, что он хочет сделать. Интуит. Девушка спокойно приближалась. Всматриваясь в её побледневшее от нагрузки лицо с капельками пота на лбу, Ноктис с удовольствием понял, что не ему одному с трудом дался этот забег. Если бы Кэлум остался ещё на несколько кругов, то может быть и взял девчонку измором. Получается, Фэррон выиграла у него лишь в упрямстве. — Отлично бегаешь, — похвалил девушку Глад. Лайтнинг вытащила из уха наушник, но не ответила, чтобы сбитое дыхание не выдало, насколько она выложилась. А уже восстановившийся и стоявший ровно Кэлум смотрел на неё с колкой усмешкой. Лайтнинг поняла — принц её раскусил. Ноктис протянул девушке свою бутылку, Лайтнинг бросила на неё взгляд, затем перевела его на самого принца и спросила: — Успокоились? — ей хотелось осадить его спесь. Ноктис непонимающе сморгнул - наглая девчонка. Она о том всплеске злости, что он пытался сдержать только что, или о вчерашнем вечере и сцене с её дружком? Может Фэррон ему соврала, и она все-таки эмпат? Лайтнинг не взяла воду. Просто понимая, что в очередной раз довела Кэлума. Как же быстро он заводится. Хватает полоборота. Хотя при первой встрече ей показалось, что он нездорово спокоен, но на самом деле принц только и делает, что сдерживается. Гладиолус вмешался, спасая их от очередной паузы в разговоре. — Куда теперь? Лайтнинг бросила на него напряженный взгляд. — Ну только не говори, что тренировки солдат первого класса ограничиваются утреней пробежкой. Я ожидал чего-то посущественней. Лайтнинг не могла понять, зачем и почему охранник Кэлума продолжает дразнить её. — Хотите отправится в Вирт-зал как позавчера? — спросила она с насмешкой, надеясь, что напоминание о проигрыше уменьшит его желание шутить с ней. — Может лучше в зал для рукопашной? — спросил с издевкой Ноктис, вклиниваясь в их разговор. Фэррон невольно повела плечами. Кэлум теперь пытается её запугать? В ней взыграло странное противоречие. Все её чутьё кричало, что это может плохо кончиться. От принца сегодня исходило слишком много агрессии, будто Лайтнинг знала, что в любую секунду он сорвётся и сделает что-то неприятное. С другой стороны Фэррон не собиралась оставлять его выпады без внимания. Она не позволит Ноктису даже думать, что он может что-то ей сделать. Фэррон предугадает все его атаки. Даже Гладиолус уже почувствовал те молнии, что проносятся между этими двумя. — Что, без драки сегодня не обойтись? — скептически хмыкнул Амицития. Ноктис прочёл за словами друга упрёк, направленный именно ему. Конечно, Кэлум не будет по-настоящему драться с девчонкой, это просто перепалка. А Фэррон ведь напряглась. Ноктис внимательно наблюдал за ней и украдкой приподнял уголок губ в ухмылке. И её можно запутать в собственных предчувствиях, не так уж и всемогущи эти хреновы Интуиты. — Желаете устроить спарринг со мной? — не отводя взгляда, уточнила девушка, будто пытаясь унизить Ноктиса тем, что он сам неблагоразумно раскидывается словами. Ноктис скрипнул зубами. Лайтнинг не так уж и испугалась. Он хотел было ответить, что желает устроить с ней явно не спарринг, но присутствие Гладиолуса остановило. — Вирт-зал сейчас свободен? — принц не признал поражение, но выбрал другой путь. В конце концов ему нужно было кое-что понять и узнать. И он не намерен больше уступать девушке в упрямстве. *** Рапсодус как всегда слукавил в разговоре с принцем: застать Вирт-зал пустым было не так сложно, во всяком случае до завтрака. В такую рань там не было никого. Лайтнинг до последнего казалось, что спарринг — шутка, принц и его охранник свёрнут в последнюю минуту. Ей не хотелось стать жертвой глупой игры «на слабо». Но вот уже её пропуск открыл этот зал и раздевалку со шкафчиками личного состава и дежурной формой для тренировок стажеров. А ни принц, ни Амицития не отступили. Лайтнинг сменила утренний спортивный костюм на привычную черную форму не составило труда. Она вышла из своего сектора раздевалки, когда двое новичков все ещё возились с непривычными застежками формы. Лайтнинг молча наблюдала за ними, прижавшись спиной к шкафчику и сложив руки на груди. После всего давления и зашкаливающего чувства страха перед Кэлумом здесь она вдруг почувствовала себя спокойно, в своей тарелке. Ноктис в бесстрастном взгляде Лайтнинг прочёл снисхождение. Он замер, сидя на скамейке с расстёгнутой портупеей на чёрной куртке. Что же он делает? Может снова совершает ошибку перед девушкой? Он нашёл в себе силы сказать что-то, не отводя взгляда от её холодных голубых глаз: — Сержант Фэррон обещала мне вчера, что мы с ней поговорим, — при этом слова Ноктиса были адресованы исключительно Гладиолусу. Амицития изогнул бровь, рассеченную шрамом, поддерживая эту игру. Ноктис продолжил: — Думаю, она смущается тебя, раз не выполнила до сих пор своего обещания. — Да? — изобразил удивление Гладиолус. Лайтнинг аж передернулась от этой клоунады, разыгранной перед ней. — У Вашего Высочества внезапно воспалилось чувство юмора? — поинтересовалась Фэррон. — Не много ли внимания вы требуете для себя? Ноктис промолчал в ответ. Он вдруг тоже стал очень спокоен, почти как в госпитале. Лайтнинг на секунду пожалела, что оскорбила его. Язык её, как и тело, порой действовал вперед мозгов. — Гладиолус, — принц лишь глазами указал направление, Амицития встал и молча вышел в зал, взяв в руки шлем. Лайтнинг поразило, с какой лёгкостью Кэлум командует этим человеком даже без слов. Что ж, Глад предупреждал её, что в основе его преданности многовековая традиция кланов. — Я спас тебе жизнь и донёс до госпиталя вчера. Имей совесть хотя бы выделить мне десять минут и ответить на вопросы, — излишне спокойно сказал Ноктис. Фэррон услышала в его речи отголоски высокопарности как следы былого воспитания. Кэлум всё-таки наследник престола из чужого мира. — Хорошо, — Лайтнинг поджала губы, идя на поводу его манипуляции. — Ты давно работаешь на Рапсодуса? — сразу спросил Ноктис. Он продолжал сидеть на скамье и смотрел на неё снизу вверх. Лайтнинг почувствовала мурашки по коже, уже понимая, что ничем хорошим этот разговор не закончится. — Три дня, — с долей мстительности ответила она. Мстить хотелось именно Рапсодусу — за неприятное задание и всё, что оно принесло. Ноктис, не отводя взгляда, смотрел Лайтнинг в лицо, будто оценивал степень лжи. — До этого я находилась под командованием Анджела. Вы с ним виделись в первый день пребывания на Коконе, — напомнила Лайтнинг. — А до того? — усмехнулся Ноктис. — Полтора года в агентстве я работала в команде Анджела. До того около года несла службу на границе миров. Ещё раньше училась в военной академии примерно с тринадцати лет. Этих сведений о моей карьере вам хватит? — сквозь зубы ответила Фэррон. Напоминание о чертовой академии заставило Ноктиса сжать руку в кулак. Он понимал, что глупит, и подкрадывается к Лайтнинг с вопросами не с той стороны. — Вчерашний инцидент с покушением… В той стычке со снайпером были какие-то трудности? — Лайтнинг вряд ли знает, что за трюк попытался провернуть Рапсодус и не станет поддерживать его вранье. Или выдаст себя с потрохами. Ноктис видел вчерашнюю ссадину на её плече — действительно, всего лишь царапина. Лайтнинг вспомнила пули, летевшие в неё. Всего девять. Каждая из них настолько ярко отпечаталась в сознании, что она и сейчас могла описать их траекторию и свои движения. Страх вызвали не эти воспоминания, а память о том, как стрелок убил напарника, а затем себя. — Нет, — ответила Лайтнинг, но голос её дрогнул. Ноктис чуть не выругался сквозь зубы. Она врет ему в глаза, но врет ведь не в пользу Рапсодуса. — Ты побледнела, — отметил Ноктис, пытаясь показать, что он видит её обман. Фэррон расцепила руки и невольно коснулась своего лба, смахивая челку. — Вам показалось, — усмехнулась она. Пусть не строит из себя хренова эмпата, ей хватило вчерашнего допроса агентов с подобными способностями. Ноктиса разозлило это враньё, будто девушка просто закрывается от него, не желая подпускать ближе. — Значит ты действительно так хороша, что можешь увернуться от пули? — он задрал голову и вызывающе улыбнулся. Лайтнинг позволила уголку губ приподняться в ответной снисходительной улыбке: «От девяти пуль…» — Одного не могу понять. Как ты при своих способностях не смогла избежать взрыва в порту, — осадил её Ноктис насмешливо после льстивой похвалы. Принц ударил больно, словно знал, куда метить. Фэррон терпеть не могла, когда ей указывают на промахи. Слабыми местами её способностей было время и рассеянность целей. Иначе бы у Зака и не появилось пулевое ранение пару недель назад. — Я интуит второго уровня. Это значит, что мое ощущение событий находиться в районе от 70 до 100 процентов. Высшие показатели я обычно выдаю в экстремальных ситуациях на секундном таймере. Период на одну цель — от трёх секунд до одной десятой, — ответила она так, чтобы Кэлум не задавал больше вопросов. Пусть понимает как хочет или чувствует себя идиотом. — Трех секунд мало, чтобы избежать взрыва, — кивнул Кэлум, так как идиотом он не был. — Десять минут истекли, — сказала Лайтнинг. Ей надоел этот разговор, а настроение стремительно падало в пропасть, и она хотела просто уйти. Тогда Кэлум задал прямой и обезоруживающий вопрос: — Какое задание дал Рапсодус тебе в отношении меня? Воцарилось молчание. У Лайтнинг перехватило дыхание. Внезапно поведение и злость Ноктиса стали понятны. Этот вопрос про взрыв… Наверное, он считает, что все это было спланировано, и она уже тогда была подослана Рапсодусом. И его вчерашняя попытка зажать её в собственном коридоре. Он все это время подозревал Фэррон и пытался проверить этими провокациями? Какая-то обида возникла внутри, но отчего? Стоило ведь порадоваться его проницательности. Принц не так уж и плох. Ему потребовалось всего три дня, чтобы раскусить интриги Рапсодуса. Что ж, это и к лучшему. Может быть он станет более аккуратен в обращении с ней и не будет больше позволять себе вольностей. Лайтнинг подошла к Ноктису, так что ему, сидевшему на скамье, пришлось поднять голову и посмотреть снизу вверх на Фэррон. Ноктис вдруг понял, что положение его ничуть не оскорбляет, ему даже нравится. Он невольно улыбнулся вызывающему поведению Лайтнинг. Она коснулась замков на портупее Ноктиса, затянула туже на правом плече, затем на левом. Доверительно сказала Кэлуму: — Я не имею права говорить о своих заданиях вам. Уровень секретности не позволяет. Этого он от неё ожидал? Насквозь фальшивой игры в шпионку? Ноктис смотрел на её внезапную мягкую улыбку — солнечный зайчик в неискреннем извинении. Она не отвечала ему напрямую, но её тон нельзя было трактовать по-иному. Задание действительно есть, но какое? — Если вы считаете меня ненадежным агентом или подозреваете в чем-то, вы всегда можете потребовать моего отстранения, — вкрадчивость в голосе Лайтнинг переплеталась с издевкой. Кэлум в раздражении дернул головой и поймал одну из её рук на своём плече. — Вчера мы уже обсуждали это, — ответил он твёрдо. Нет, он уж точно не намерен её так просто отпускать. — Вы в любое время можете передумать,— заверила Лайтнинг. Настолько пропитанного ложью голоса он от неё ещё не слышал. Ноктис сузил глаза. Лайтнинг действительно думает, что он с ней откровенен. Он ведь не настолько глуп, чтобы просто так показать чужому агенту свою осведомленность. Игнис сказал бы, что гораздо умнее притвориться, что он ничего не знает и исподтишка следить за тем, кого подозреваешь в предательстве. Ноктис, конечно, не такой. Он поступает смелее и жёстче, беря преграды напором. Принц признавался себе, что его откровенность — в какой-то степени приступ эгоизма. Ему хотелось увидеть, как Лайтнинг отреагирует, начнёт ли оправдываться или с праведным гневом все отрицать. Хотелось понять, как она может играть, и обернуть это в свою пользу, взяв от ситуации… Фэррон по максимуму для себя. Ноктис повернул ладонь Лайтнинг в своей руке, обжог взглядом тонкое запястье. Зря она всё-таки начала эту игру. Не стоит ставить капканы, когда на тебя самого охотятся. — Вчера ты говорила, что не позволишь мне прикасаться к тебе без разрешения… Лайтнинг резко отдёрнула руку, когда почувствовала касание тёплых губ на тонкой коже запястья. Она не ожидала, что принц так быстро подстроится под её поведение. — Простите, Ваше Высочество. Вы не в моём вкусе, - мстительно, сквозь зубы огрызнулась она. Ноктис улыбнулся в ответ: — Предпочитаешь светловолосых парней? Тот парень вчера… — продолжил Ноктис. — Страйф? — спросила Лайтнинг так резко, что голос выдал её злость. Лайтнинг украдкой надавила зубами на язык, через боль пытаясь себя отрезвить. Опять она зашла в словах дальше, чем стоило и дала принцу очередную возможность задеть себя. — Вы встречаетесь? — спросил спокойно Ноктис. Лайтнинг совсем перестала контролировать дыхание. Что задумал Кэлум теперь, расспрашивая о её близких? Не перебор ли это даже для него? — Нет, конечно, — сказала она, даже не задумываясь. Страйф и Фейр слишком хорошо её знали и чувствовали, уважали, чтобы перейти черту дозволенного. У обоих были отношения с девушками не из военных структур. Встречаться с эмпатом или интуитом — то ещё удовольствие. Фейр был с Айрис больше года. Клауда Лайтнинг иногда видела с темноволосой девушкой: он о ней никогда не говорил, но губы его при таких встречах растягивались в улыбке. Ноктис видел, как Фэррон занервничала, и это кольнуло его больнее, чем мог бы положительный ответ. Лайтнинг переживает за Страйфа даже больше, чем за себя. — Хорошо. Вы просто спите вместе, — Ноктис не спрашивал, он констатировал факт причём язвительно и некрасиво. В конце концов он слишком хорошо знал, как моральные устои различаются в разных мирах. Почему бы в современном Коконе не считать такие отношения нормой? Лайтнинг медленно взяла Ноктиса за воротник и произнесла в лицо: — Послушай, ты… Моя личная жизнь и мои близкие друзья не должны тебя никоим образом трогать. Оставишь их, и тогда я не буду трогать тебя, — вот теперь она была настоящей, подумал Ноктис. Он поднялся, возвысившись над девчонкой на полголовы, и улыбнулся: — Рад, что мы наконец перешли на ты и ты оставила свою манеру использовать мой титул, — то, что Лайтнинг все ещё держала его за ворот, лишь усугубляло ситуацию. Ноктис нависал над ней и говорил прямо в лицо. Клэр вдруг почувствовала себя пойманной в ловушку, хитро и заранее расставленную им. Этого он добивался? Вывести её из себя? Лайтнинг отпустила воротник Ноктиса. — Ревность — не то чувство, что вы должны ощущать к своим телохранителям, — Фэррон старалась быть спокойной и сдержанной, указывая, что не только она нарушает правила. Кэлум задержал дыхание. Фэррон тоже бьет без промахов. Ревность. Пожалуй, да, глупо было бы это отрицать. А ещё желание. Нежность. И от этого он уже не может отказаться, так что плевать он хотел на эти чертовы правила. — Десять минут истекли, — сказал принц сам, ставя точку в разговоре.