⚡️ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ ДЛЯ ПРИНЦА⚡️

Лайтнинг дёрнулась от хлопка двери и тут же поймала на себе взгляд Ноктиса. К счастью, теперь она была на достаточном расстоянии, чтобы Кэлум не прикасался к ней. Взгляд у него был странный, с нотками сожаления, хотя секунду назад, когда он выпер Шиенцию за дверь, в голосе его явно звучала злость. — Собираешься опять извинятся? — жестко остановила она его. Как будто не сказала, а плюнула. Ноктис приподнял подбородок. Когда это слова извинения от принца стали стоить так дёшево? Как фальшивая монета. «Как только я первый раз попросил прощения, конечно», — Ноктису оставалось лишь посмеяться над самим собой. Чертова Фэррон: высокоморальная, всегда следующая своим правилам и не умеющая прощать. Такие люди с жестокостью говорят: «Не хочешь извиняться, не совершай ошибок». — За что же я должен извинятся? — спросил Ноктис, делая вид, что спокоен, но его внутреннее бешенство было видно даже с отвратительной эмпатией Фэррон. Плечи Лайтнинг мелко дёрнулись, как будто она смеётся или дрожит. Снова сожаление скользнуло по лицу Ноктиса. Он стоял прямо, как будто был готов принять любое её обвинение, как молча принимают пощёчину. Но Лайтнинг просто отвернулась и пошла к двери. — За то, что нас тянет друг к другу? — не выдержав, кинул ей в спину Ноктис. Он решил взять на себя роль обвинителя, раз уж Фэррон не может решиться на это. Лайтнинг услышала в голосе Ноктиса этот упрёк, будто это она провинилась. «Хорошо», — подумала она. Лайтнинг сделала глубокий вдох, повернулась к Ноктису и сказала: — Тот поцелуй ночью. Он был ошибкой. Прости. Фэррон говорила слишком убедительно, и Ноктис застыл, сжав до боли кулаки. Она говорила так, как будто это он — ошибка. Ноктис знал, что Игнис не ушёл далеко. Его советник стоит под дверью на тот случай, если рядом появятся агенты. И заботился Шиенция при этом только о репутации Ноктиса. Даже если Фэррон будет кричать, Игнис не пустит сюда никого. Ноктис глубоко вздохнул, пытаясь погасить в себе это осознание и желание подчинить девчонку себе. — Не пытайся обмануть сама себя, — тихо и угрожающе сказал он. — Игнис мастерски умеет сеять сомнения в людях, — Ноктис знал это как никто другой. На ком ещё стратег оттачивал свои умения почти двадцать лет? И ведь только из-за Шиенции принц так хорошо научился противостоять чужому внушению. Лайтнинг покачала головой. — Это ты не обманывай себя, — реверсом ответила она. — Я здесь только потому, что выполняю свою работу. И я хочу выполнять её хорошо. Пожалуйста, не мешай мне это делать. Ноктис подошел к Лайтнинг, встал ровно плечом к плечу. Все те взгляды её подчиненных сегодня, нож в руке девушки ночью, как она впечатала его лицом в стену, когда Ноктис впервые показал, что испытывает к ней влечение, её самый первый отказ просто прогуляться вместе. Все это осколками встало на место в его сознании, и Ноктису сразу стало отвратно. Будто в её глазах он действительно мало чем отличается от других. И сейчас, давя на Фэррон сильнее, Кэлум рисковал снова оборвать нити понимания, с таким трудом привязывающие Лайтнинг к нему. Он глубоко вздохнул, пытаясь взять себя в руки. — Ты так сильно любишь свою работу, — с насмешкой и одновременно отвращением сказал Ноктис и сам отправился к двери, за которой стоял Игнис. *** Как ни странно, присутствие Шиенции на проверке системы оказалось для Фэррон плюсом. Принц как будто охладел к ней и молчал, размышляя о своём. Игнис же увлечённо участвовал в тестах, внезапно позабыв свою манеру поправлять Фэррон в любой мелочи. Кэлум в какой-то момент, не говоря ни слова, покинул их и Фэррон, кажется, начала дышать спокойней. Когда Лайтнинг проводила Ноктиса, то поймала на себе задумчивый взгляд Шиенции. — Фэррон, с вами все в порядке? — спросил Игнис вполголоса, чтобы другие его не услышали. Тон его был обеспокоенным. Лайтнинг про себя хмыкнула из-за внезапной заботы от этого человека. — Все в порядке, — ответила девушка сдержанно. Игнис вздохнул: — С принцем порой бывает трудно общаться. Знаете, он из тех людей, которые идут напролом, не слишком прислушиваясь к другим и не думая о последствиях. Лайтнинг ощутила мурашки от того, насколько точно Игнис описал ситуацию с её стороны. Но чего ещё можно ожидать от человека, который много лет знает Ноктиса? — Вы предлагаете мне подумать о последствиях за него? — сказала Лайтнинг, показывая, что понимает, к чему Игнис завёл этот разговор. Фэррон не хотела, но тон её вышел ядовитым. Игнис снова с каким-то искреннем пониманием улыбнулся. — О нет, обычно этим занимаюсь я, — в голосе его не было грубости, лишь легкая и обезоруживающая ирония над самим собой. Похоже, когда нужно, Игнис умел располагать к себе людей. — Я просто хочу, чтобы вы знали, что мне не очень нравится, как Ноктис поступает с вами. Если вы посчитаете нужным, я поддержу вас в противостоянии с ним. Лайтнинг сжала губы в тонкую линию. Давно Шиенция холодно смотрел на неё и акцентировал внимание на каждой оплошности? А сегодня делает вид, что он — её лучший друг? Лайтнинг, прищурившись, внезапно спросила: — Скажите, Шиенция, зачем вообще принц прибыл на Кокон? Игнис не ожидал такого, он сморгнул и улыбнулся. — Принц надеется на поддержку Кокона против Нифельхейма, — он так просто и естественно ответил, разве что не пожал плечами. Конечно, ведь это и так было очевидно. Лайтнинг своей слепой эмпатией попыталась на пробу его просканировать — ничего, как белый лист. Что ж, ей иного и не стоило ожидать. Когда нужно, её эмпатия всегда отказывала. Лайтнинг слишком сложно было понимать других людей. — И это стоит той опасности, что он подвергает себя, выйдя из тени? — спросила Лайт. Игнис вздохнул: — Он долго прятался и скрывался. Думаю, просто пришло время вернуть свой дом. Всё-таки Шиенция слишком хорошо умел играть словами. Последняя фраза заставила Лайтнинг замереть, мурашки пробежались по её позвоночнику. — Я надеюсь, ему это удастся,— немного криво улыбнулась она. — В чужом доме, кажется, ему не слишком рады. Игнис почти искренне рассмеялся её словам, хотя, казалось бы, не стоило. — Мне правда будет жаль, если он вас обидит, — сказал Шиенция. Фэррон же нервно ущипнула себя за руку. Игнис выглядел искренним и милым, хотя она знала — он врет. Но она не чувствовала к нему неприязни, как к Рапсодусу. Тот обманывал, и его лесть укутывала и затягивала, как зыбучие пески. Этот мужчина же… Она вдруг поняла, что таким выглядел ночью Ноктис, когда хотел ей понравиться. Словно у них с принцем один подход в тех случаях, когда нужно вызвать у кого-то доверие. И это осознание стало очередным пунктом ненависти к самой себе. Почему она вообще поддалась обезоруживающей харизме принца?! *** — Отличная речь на утреннем собрании, — хмыкнул Зак вместо приветствия. Он стоял, привалившись к одной из стен зала спиной, и смотрел за агентами, которые спаринговались. Лайтнинг не улыбнулась. Почему-то ей вспомнился Кэлум, который сказал, что она паршивый командир. Внутри зарождалась злость на него. Похоже, принц начал заполнять все её мысли. — Мне так не показалось, — озвучила она свои сомнения. Зак посмотрел на неё чуть более серьезно. Рука его опустилась на плечо Фэррон. Клэр впервые за долгое время вспомнила, что Зак выше её почти на голову и самый старший в их троице. — Что происходит? — спросил он у Фэррон без малейшего следа былой улыбки на лице. — Я не знаю…— голос Лайтнинг отвратительно дрогнул. Она осознала, что впервые за долгое время говорит с кем-то честно. Ей хотелось уткнуться лбом в плечо Зака и просто зажмуриться, но то, что они были окружены агентами, не позволяло ей проявить слабость. Друг, читая карту её чувств, позволил себе коснуться рукой её головы, почти погладить. — Что у вас с принцем? — спросил Зак. Лайтнинг так не хотела, чтобы в его голосе звучал упрёк или насмешка, но их и не было. Друг улыбнулся, лишь продолжив. — На собрании… Если бы он повесил на тебя табличку «Моё, руками не трогать» - это было бы равноценно. Лайтнинг поёжилась. Ее брови собрались в тревожную линию. Подобного она не ожидала и не предсказывала. Она даже не знала, что на это сказать. Зак постарался ободряющее улыбнуться и сказал: — Лайт, все должно быть просто. Если ты этого хочешь, то отношения — ваше личное дело, и ты не должна думать о мнении других. Если ты не испытываешь к нему ничего, то и его чувства не должны тебя трогать, — Зак говорил прописные истины, о которых она всегда забывала. Лайтнинг запрокинула голову, поднимая глаза к потолку: — Если бы все было так просто… — сказала она. В голове до сих пор не всплывало таких очевидных вещей. Все своё время она посвящала тому, что запрещала себе испытывать хоть что-то в отношении принца по тем или иным причинам. — Жизнь становится проще, если проще к ней относиться, — пояснил свою философию Зак, оглядываясь на агентов, с очередным криком повалившихся на мат. Лайтнинг прикрыла глаза. Она ведь не за этим откровением пришла к Заку. — Объясни мне, почему охрана может следить за объектом так, будто его самого в чем-то подозревает… — очень тихо проговорила Лайтнинг, силясь хоть как-то, не переходя границ распространения дозволенной информации, объяснить то, что гложет её. Зак посмотрел на Лайтнинг очень напряженным взглядом, взъерошил свои темные волосы и начал размышлять вслух: — Делают вид, что защищают жизнь? А на самом деле нет? Лайтнинг передернула плечами. Осознавал это Зак или нет, но его бездумные размышления более всего походили на правдивое утверждение. — Я не знаю, что мне делать, — сказала Лайтнинг. Наверное, Зак - единственный, кому она могла открыть свою слабость. Даже Клауду она не стала бы говорить. Он всегда слишком глубоко сочувствовал ей, так что слеп от этих переживаний. Фейр же четко понимал, что за вопросом Клэр стояла верность Кокону. Так сложно подчиняться приказам, когда не понимаешь их смысла. Зак должен был поддержать её как солдата. Сказать, что благо их мира для них прежде всего. Но, смотря Клэр в глаза, понял, что не сможет так предать друга. — Для меня любое решение, которое ты примешь, будет верным, — улыбнулся Зак, обещая этими словами, что не отвернётся от неё, несмотря ни на что. Лайтнинг, качая головой, улыбнулась в ответ, будто все-таки отрицала его слова. Зак же тише добавил, склонившись к её голове чуть ближе, чтобы она расслышала его в шуме тренировочного зала: — И ты никогда не сомневайся и не жалей о своём выборе. Иначе зачем его совершать? *** — Как прошла проверка? — Ноктис задал этот вопрос, когда стоял с Игнисом в холле у панорамного окна в правительственном здании. Принц только что произнёс перед советом, управляющим Коконом, ноту против экспансии Нифельхейма. Это была первая встреча с Игнисом наедине и без слежки агентов. Кэлум больше не показывал свою злость на Шиенцию за то, что тот испортил ему разговор с Лайтнинг. Но Игнис знал, что принц всё ещё на взводе. В самую глухую оборону Ноктис уходил, когда был на грани бешенства. — Не волнуйся, всё лишнее я скрыл, — сказал Игнис тихо. Ноктис поднял на него взгляд: Шиенция так заискивающе подбирал слова, чтобы не задеть его. — В чем дело? — спросил он у друга, понимая, что тот готовит его к каким-то плохим новостям. Игнис пожал плечами. — Довольно забавно, что через подключение в штабе я не смог найти ничего стоящего, а вот через вторую сеть в доме, ту, что следит за тобой и отправляет все записи в Агентство, я наконец нашёл выход к компьютеру Рапсодуса. Ноктис улыбнулся. Это была то ли победная, то ли грустная улыбка. — Ты боишься, что это подстроено для нас? Думаешь, Фэррон специально дала тебе доступ к системе, чтобы ты нашёл эту информацию? — спросил, усмехаясь, Ноктис. Зная Шиенцию, легко можно было сочинить вселенский заговор. Неужели этот разговор лишь для того, чтобы заставить Ноктиса подозревать в заговоре Фэррон … Как предсказуемо. Но Игнис качнул головой, отрицая это. — Честно, я подозревал, что данные сфальсифицированы. Слишком дерзкий план затеял Рапсодус. Так что мне не хотелось в это верить. Но сегодня, когда Фэррон мне позволила подключиться… Нет, они не успели убрать доступ. Но то, что я нашёл на месте старой информации, слишком… отличалось. Ноктис усмехнулся. Новая тактика? Теперь Фэррон помогла им раскрыть заговор? — И что же нас ждёт? — спросил принц небрежно. — Всё может кончиться уже через пару дней. Новое покушение произойдёт на приеме, и они готовят взрывное устройство. Но в целом это наиболее удачное время для нас, чтобы покинуть Кокон. И мы должны воспользоваться этим. Ноктис сглотнул. Всего два дня. Он-то до сих пор думал, что продержится на этом чертовом Коконе хотя бы месяц. Игнис помолчал некоторое время, будто решался продолжать ли. — То, что было этим утром… Ты и Фэррон… — Ноктис напрягся. Где утренняя самоуверенность Игниса? Или эта очередная манипуляция… Теперь советник не предостерегает и не обвиняет. Он сожалеет. — Это не твоё дело, — Ноктис сказал то, что должен был. Игнис сглотнул, опустив взгляд. — Я с ней разговаривал, — нехотя признался он. Пульс Ноктиса сразу подскочил. Ему представилось, как Игнис со своим опытом переговоров препарирует Фэррон. Разрезает и вскрывает вдоль и поперёк все её страхи и мотивации и приносит Ноктису на блюде. Мерзко. Ноктису заранее стало больно за это надругательство. Он через выдох сказал: — Иг, скажи, как ты со своей паранойей и верностью Люцису смог выстроить отношения с Аранеей? Она ведь принадлежит к армии Нифельхейма! — удар был ниже пояса, но, к чести Игниса, тот не стал оправдываться «Это другое!». Он молчал. Шиенция всегда хорошо читал то, что на самом деле стоит за словам. Возможно, и Ноктис, и Лайтнинг не готовы признать, что за их эмоциями стоит то, чего больше всего опасался Игнис, но… Ноктис же завёлся и в голове прокручивал ответы на любое возражение друга. Будто Игнис с его самоуверенностью уже сказал, что он настолько разумен и холоден, что может себе позволить играть с огнём. А Ноктис, как маленький ребёнок, рискует сжечь все вокруг из-за внезапной страсти. — Меньше всего я хочу, чтобы ты прошёл через тот же ад, что и я, — признался вдруг Игнис. — Даже я не стану прогнозировать, чем и когда закончатся наши встречи с Аранеей, — довольно пространно объяснил Игнис. Ноктис так и не расслабился. Просто принял очередное послание Шиенции: «Вот видишь, даже я не могу с этим справиться и боюсь…» — Возможно, то, что у тебя с Фэррон ничего не произошло, и к лучшему,— вдруг сказал Игнис. — Ты ведь всегда знал, что мы не задержимся здесь надолго. Фэррон… Слишком принципиальна. Если бы у тебя получилось хоть что-то… Представь, как ей было бы паршиво после. Ноктис зло мотнул головой, ей - вряд ли, ему - скорее всего. Он уже ощутил за те два дня, что она его избегала, весь предстоящий спектр чувств. Но в другом мире не будет даже её запаха, чтобы преследовать его. Возможно, Игнис и прав. К лучшему, что ничего не произошло. Ему проще будет все это забыть. Ещё утром Ноктис радовался тому, что они с Лайтнинг неумолимо медленно идут к цели. Теперь он понял, что эта медлительность - единственное, что спасало его. Всего два дня. *** Эскорт принца вернулся поздним вечером. Лайтнинг опять наблюдала на экранах, как Ноктис и его охрана покидают воздушные машины. С ним в особняк прибыл и Рапсодус. Принц, похоже, забыв об ужине, закрылся в кабинете на втором этаже с Генезисом один на один. Их разговор длился не так долго, минут пять, после чего принц вернулся в свою комнату. А Генезис пригласил Рейнса для разговора. Их беседа длилась уже не меньше получаса. В кабинете не было камер, и Фэррон лишь по записям из коридоров могла отследить, когда разговор закончился. Она вспомнила утреннюю угрозу Сида и теперь с злой улыбкой представляла, как он за дверью кабинета поливает свою начальницу грязью. Подонок… Рейнс стремительно вышел, а Рапсодус, глядя в камеру над дверью, в передатчик сказал: — Фэррон, подойдите, пожалуйста, к кабинету на втором этаже. С экрана в искаженной перспективе Рапсодус смотрел на неё так пронзительно, будто на самом деле видел. — Буду через три минуты, — ответила Лайтнинг, испытывая неприятное чувство от того, что не могла отказаться. Вызов её настораживал и заставлял думать о чём-то неприятном. Фэррон не общалась с Генезисом несколько дней. Впрочем, глупо было ожидать, что пролитый Сидом яд начальство проигнорирует. Лайтнинг казалась спокойной, когда садилась в кресло напротив стола. Рапсодус присел на его край и по традиции некоторое время молчал, разглядывая Фэррон. Лайтнинг почти привыкла к этой его манере и не спешила начинать, давая настроиться на беседу. На самом деле ей хотелось как можно дольше оттянуть этот момент, будто она чувствовала, что провинилась. Генезис улыбнулся ей наконец. — Я слышал, что ваши отношения с Кэлумом значительно улучшились, — сказал он с такой усмешкой, что Лайтнинг испугалась, вдруг ночью Ноктис отвёл не все камеры, и что-то все-таки просочилось к Рапсодусу. — Поздравляю, вам потребовалось всего лишь два дня, чтобы вернуть его расположение! А не засунул бы Генезис свои поздравления себе в зад! Фэррон внутри ощетинилась. Рапсодус же в сердцах рукоплескал — причём принцу. Он-то думал, что у Кэлума все займёт не меньше недели. Фэррон не походила на человека, который быстро сдаётся. — Похоже, принц больше не подозревает вас? Это хорошо. Может быть вы согласитесь снова исполнять обязанности его личного телохранителя? — насмешливо, будто на пробу спросил Генезис. — Нет, — твёрдо, почти не раздумывая, ответила Лайтнинг. Она не хотела снова испытывать судьбу. Теперь одна мысль о таком тесном и мучительном контакте с Ноктисом заставляла её краснеть. Рапсодус задумчиво помолчал, будто очень надеялся на иной ответ. А Фэррон решила, что это из-за Рейнса. Сид добился своего, и Генезис хочет убрать её. — Ищите способ меня отстранить от должности главы охраны? — спросила Фэррон с вызовом. — Нет, конечно, — улыбнулся Рапсодус. — Просто принц внезапно стал крайне придирчив к людям, что его охраняют. Сегодня он потребовал отстранения из своей охраны нескольких агентов. В том числе Страйфа и вашего помощника Рейнса. Лайтнинг непонимающе посмотрела на Рапсодуса. Этого она меньше всего ожидала. — Да, раньше принц был куда неприхотливей, — Лайтнинг поняла, что Генезис о той фразе, что она передала в одном из отчетов. «Я не собираюсь менять людей, что приставил ко мне Рапсодус, ему виднее, кто из вас лучший». — Боюсь, такими темпами вскоре вы останетесь единственным агентом, который его устраивает. Лайтнинг передернулась от такой перспективы. Может быть, Кэлум делает это специально, чтобы вынудить Лайтнинг вернуться к той должности, в которой она просто обязана будет от него не отходить. — Принц как-то мотивировал свой запрос? — спросила Лайтнинг. — По большей части — личная неприязнь…— пожал плечами Генезис. — И Страйф тоже? — возмущённо спросила Лайтнинг, но, не закончив фразу, поняла, что положительный ответ очевиден. Во всяком случае ей. Кэлум ведь приревновал её к Клауду. — О, ему повезло меньше всех. Убрать из своего флаера Страйфа Кэлум приказал ещё в доме правительства. Страйф, кстати, должен был выполнять ваши обязанности. Пришлось выбрать кого-то менее примелькавшегося и не успевшего насолить принцу. Лайтнинг поморщилась, особенно её задело слово "приказал". Это было отвратительно. Будто Страйфа оскорбили из-за неё, а ведь он был хорошим специалистом. Водил Страйф точно лучше Фэррон. Они с Заком на пару гоняли на мотоциклах. — И Рейнеса Кэлум попросил отстранить тоже из-за личной неприязни? — Нет, принц сообщил о том, что ваш заместитель мешает вам работать эффективно, — указание на Фэррон Генезис специально выделил голосом. Значит, не ей одной был очевиден тот тон и манеры, что избрал для общения с начальницей Сид. Лайтнинг вдруг задумалась, какими словам Ноктис это сообщил Рапсодусу. Она достаточно общалась с принцем, чтобы вообразить холодный и злой тон. Но и это было ужасно. Со стороны все выглядело, будто Фэррон сама попросила Кэлума убрать Рейнса. — Сид, конечно, протестовал, но что поделать. Мы должны прислушиваться к пожеланиям Кэлума, — сказал Рапсодус, подытоживая. Лайтнинг знала, если бы это было нужно, Рапсодус к чертям послал бы пожелания принца. Или поступил как с ней, когда уговорил остаться работать с Кэлумом. Просто убедил его, найдя нужные точки давления. В чем дело, почему Генезис дорожит ей как агентом больше, чем Сидом, так усердно следившим за принцем? Почему в своих планах Рапсодус делает такую большую ставку именно на неё? — Я знаю, что Сид выполнял задание по тайной слежке за принцем. Я не… — попыталась возразить Лайтнинг. — Я не планирую перекладывать на вас его обязанности, — жестко перебил Генезис Фэррон. Лайтнинг проглотила свой протест. Вот так он снова не дал ей возмутиться — во всяком случае осознано. — Если вы не хотите вернуться к должность телохранителя Кэлума, тогда на сегодня наш разговор завершён, — сообщил Рапсодус. Лайтнинг встала, неожиданно понимая, что чувствует острое желание разъясниться с Кэлумом. Эта необходимость возникла ещё тогда, когда Зак описал его поведение на утреннем собрании. Принц, кажется, берет на себя слишком много. Лайтнинг сама может за себя постоять.