⚡️ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ ДЛЯ ПРИНЦА⚡️

Три бесконечно длинных скачка до твёрдой земли. Берег искусственного залива Кокона украшал мелкий песок, в ночной темноте казавшийся металлически-серебряным. — Ты… в порядке? — Игнис не смог произнести: «Ты жив?» Суеверность, которая ему не свойственна. Просто сознание не позволяло признаться Ноктису, что он впервые в жизни усомнился в своём плане. На какое-то время Игнис искренне испугался, что принц не справится без него и не сможет вовремя выбраться из машины. Шиенция был стратегом, который не любил рисковать, и выбирал планы, срабатывающие на сто процентов. Шанс смерти Ноктиса сейчас приблизился к тридцати, такая игра на грани казалась почти неприемлемой. Он должен был находиться в машине с Ноктисом, чтобы помочь и проконтролировать план, но эта чертова девчонка… Непривычно бледный и привалившийся плечом к валуну Ноктис сидел на песке, не выпуская Фэррон из рук. Глаза его были закрыты. Кэлум выглядел живым, но не слишком здоровым. Тем не менее даже этот вид радовал Игниса. Ноктис с неимоверным усилием открыл глаза. — Я в порядке…— тихо ответил он, и Игнис понял, что за этими словами стоит смертельная усталость. — Уйти сам сможешь? — спросил Игнис. На лице принца застыл вопрос. По плану они должны были покинуть Кокон вместе, а теперь? Но в конце концов он выжил и спас Фэррон из машины. Тень привычной самоуверенности скользнула по лицу принца, и он медленно кивнул. — А забрать Фэррон? — от неожиданных слов Ноктис замер, посмотрев на Игниса. Меньше всего он ожидал от советника такого предложения. Шиенции самому не нравилась эта идея, особенно после того, как Лайтнинг попыталась обвинить его в отравлении Ноктиса. Но если мыслить рационально... Первое — обвинила она Игниса пытаясь защитить Ноктиса. Второе — Фэррон была права. Игнис положил в бокал яд — смертельный для обычного человека, но не для Кэлума, строго выверенную дозу, которая останавливала сердце принца не более чем на десять минут. И третье — та картина, которую Игнис увидел, появившись в машине. Фэррон не подпускала к принцу неизвестного. Лайтнинг лояльна Ноктису, а значит менее опасна, чем считал Игнис прежде. — Если мы оставим любое свидетельство того, что кто-то мог спастись из машины, все будет зря, — объяснил Игнис. — Что с ней? Она ранена? Ноктис опустил голову чуть резче, чем следовало, и это выдало всплеск ненужных сейчас чувств. Девушка лежала без сознания, на коже виднелись капли крови, но они принадлежали не ей. Ноктис во всяком случае надеялся, что клинки Люцисов при его пробуждении не задели Лайтнинг. — Фэррон потеряла сознание в подпространстве, — объяснил Ноктис. Игнис молчал. Сказать, что принц должен её убить и оставить тело в Хаосе, он не мог. Кэлум слишком неравнодушен к девушке, и подобное убийство не в его характере. Такое заявление скорее укрепит в принце желание протащить девчонку через Хаос даже ценой своей жизни. Но оставлять её здесь нельзя… Отослать принца и решить этот вопрос самому? Ноктис же, смотря на Игниса, похоже, читал все его мысли. — Мы не станем её убивать, — твёрдо сказал Ноктис, пресекая размышления Игниса. Шиенция горько усмехнулся. Когда это Ноктис вырос настолько, что стал предупреждать своего наставника? — К сожалению, ситуация сложилась такая, что я не могу сейчас покинуть Кокон. Было ошибкой демонстрировать Рапсодусу, что кольцо Люцисов у меня, — Ноктис невольно коснулся груди, нащупывая перстень на цепочке под своей рубашкой. Того не было на месте. — Проверь нагрудный карман, — как-то по-родительски хмыкнул Игнис и пояснил, — Пока ты был без сознания, я боялся, что его смогут забрать. Мне пришлось сделать вид, что кольцо у меня. Я надеялся, что Кокон хочет уничтожить и тебя, и перстень. Но ошибся. Рапсодус сделал все, чтобы я не попал в машину с тобой. Я мог вызвать подозрения, настаивая на том, чтобы сопровождать тебя. Кроме того, похоже, кольцо им нужно также, как и свидетель против Ардина. Рапсодус мог просто отменить план со взрывом ради этих целей, если бы я оказался в машине. Они попытаются и отравление, и взрыв машины скинуть на Нифельхейм. Ноктис стиснул зубы от самонадеянности и наглости Рапсодуса. — Ты должен покинуть Кокон сейчас. И ты не имеешь права оставлять Фэррон здесь, — твёрдо подвёл итог Шиенция. Ноктис вдруг подумал, что нечто подобное хотел услышать от Игниса последние три дня, и невольно улыбнулся. — Но. Ты должен мне обещать: если она станет угрожать твоей жизни или задавать лишние вопросы, ты избавишься от неё. Ноктис задрал голову выше и скривился, будто его в чём-то заранее обвинили. — В остальном весь наш план остаётся в силе, — закончил Игнис. — Хорошо, — нотки самоуверенности и твердости вернулись в голос Кэлума, что подсознательно радовало Игниса. — Мне пора. Я и так сильно рискую, сбежав и «прыгнув» в машину, чтобы помочь тебе, — отвернувшись в сторону, сказал Игнис. Ноктис, сжимая губы в тонкую нить, кивнул. *** Шаг — и они снова в монохромном подпространстве Кокона, тонкой скорлупе, разделяющей этот мир и Хаос. Остановленный поток времени и тишина. Вес девушки на руках стал свинцовым. Ноктис знал, что это только начало, но не хотел отступать. Движение в воздухе одним особым клинком из тех, что он призывал, и скорлупа разбита. Пространственная дыра светилась голубым льдом Хаоса, как кристальная друза в монолите скалы. Стагнация этой прослойки пространства была нарушена, прорыв стремился затянуться, а все чуждое невыносимо тянуло в пустоту Хаоса. Ноктис сделал ещё один шаг, на самом деле пронёсся с десяток тысяч километров и миллион лет. Холод ударил в лицо, и Кэлум с беспокойством посмотрел на Фэррон в своих руках — изморозь начала покрывать её волосы и одежду. На чёрном плече пиджака особенно ярко искрились крупинки бриллиантов. Только сейчас настоящий страх подступил к его сердцу. Он знал, чего так боялся Игнис. Они с Фэррон либо оба дойдут до конца, либо оба погибнут здесь. Не понимая, где он и кто он, принц шёл за светом сквозь мрак. *** Было холодно. Очень. Настолько холодно, что Лайтнинг не хотела открывать глаза, пока тяжёлые капли воды не упали ей на лицо. Фэррон увидела тьму и потоки воды, летящие на неё. Одежда промокла и потяжелела. Лайтнинг смогла приподняться, ухватиться руками за что-то тёплое и уткнуться носом в чье-то плечо. — Продержись ещё немного. Мы почти дошли, — тихо сказал знакомый голос. *** Ноктис опустил девушку у свода пещеры, прислонив спиной к камню. Снаружи сплошной стеной шёл дождь. Он коснулся лица Лайтнинг и смахнул воду. Гроза смыла с её кожи следы чужой крови без остатка. Ноктис с тревогой всматривался в побледневшее лицо девушки. Такой безмятежной и кукольной маски на Фэррон никогда ещё не было. Сердце сдавило очередным сбоем в ритме. Лишь долгое мгновение спустя её ресницы дрогнули, глаза наконец открылись. Голубые и холодные, как кристаллы Хаоса. Ноктис невольно сдавил затылок Лайтнинг, прижимаясь горячим лбом к её ледяному в порыве благодарности за то, что она выдержала это испытание. Долгие минуты тянулись вечность. Потом Лайтнинг заговорила. — Я думала, ты умер, — очень тихо начала девушка, и нотки привычного упрёка в её голосе заставили Ноктиса улыбнуться. — И… Я… я думала, мы погибнем в этой машине… — Лайтнинг слишком ярко вспомнила, как предсказала взрыв. — Я спас тебя, — сказал Ноктис. Его самоуверенность, превосходство над всеми дали Лайтнинг опору, чтобы вернуться в реальность. Она очень слабо мотнула головой, выворачиваясь из рук Ноктиса. Тот отпустил, ощущая, как мурашки пляшут на его собственной коже. Что теперь он скажет Фэррон? Что забрал её из такого любимого Кокона? Что она никогда больше не увидит своих друзей, особенно того светловолосого придурка? Что все они будут считать её погибшей? Ноктис устало сел на землю напротив Фэррон. Лайтнинг, дрожащая всем телом, быстро и хаотично вспоминала, что произошло — до самых мельчайших подробностей, как мог только интуит с разогнанными импульсами мозга. Ноктиса снова хотели убить. Взрывное устройство находилось в машине, в которую его направило Агентство… Мог ли это организовать Нифельхейм? В последнем разговоре с Рапсодусом тот обозначил, что Империя и Кэлум для Кокона равнозначные враги. Значит в этом переплетении событий было три полюса, воюющие между собой. Только теперь Лайтнинг осознала, что Кокону выгодно избавиться от принца и скинуть всю вину на Нифельхейм. Рапсодус наверняка придумает историю, в которой наемники Империи напали на машину без охраны Агентства, чтобы отвести подозрение от их организации и правительства. У взрыва не было свидетелей… Только тот странный медик. Но им могли пожертвовать, как и Фэррон… Лайтнинг посмотрела на Ноктиса. Его лицо еле угадывалось в полумраке пещеры. Его эмоций она и вовсе на таком расстоянии не могла прочесть. — Этот взрыв организовал Рапсодус. Кокон хочет убить тебя, — тихо проговорила Лайтнинг. Она не спрашивала. Ноктис же отчётливо хмыкнул, на губах показалась зловещая улыбка. Кэлум знал все это, и Фэррон не открыла ему ничего нового. Это показало ей ещё одну грань происходящего. Принц и его люди всегда знали о предательстве Кокона. Лайтнинг вздрогнула всем телом, понимая, что стала всего лишь разменной монетой. То, с какой лёгкостью Рапсодус послал её в машину, которую должны были уничтожить, сломало что-то внутри нее. Ноктис не выдержал и подался вперёд, ловя Лайтнинг за дрожащие плечи. Он куда лучше видел в темноте и чувствовал, что Фэррон близка к срыву в бездну эмоций. — Успокойся. Все закончилось, — проговорил он тихо и твёрдо. Ноктис впервые попытался поддержать Лайтнинг. Это осознание поразило даже не её — его. Тёплое чувство того, к чему он оказывается все это время стремился — стать спасительной опорой, быть нужным ей как воздух. — Тебя отравил Шиенция. Это из-за него ты оказался в этой чертовой машине! — Лайтнинг дёрнулась в его руках, вырываясь. Тон её был такой, будто она мстит. «Меня предал Кокон, а тебя собственный советник!» Ноктис удержал Лайтнинг в крепких объятьях, не позволяя отстраниться. — Я знаю. Игнис решил, что контролируемая потеря сознания в этой ситуации для меня лучше… Чем непредсказуемая рана. Лайтнинг застыла в его руках. Принц и советник знали, что машина взорвется… Но рана.. «Адский огонь…» — нападение призывного существа тоже запланировал Рапсодус. Переступая через свою гордость, Лайтнинг пришлось признать неприятную правду. Рапсодус послал её к месту столкновения, чтобы спровоцировать Ноктиса вступить в бой, в котором тот должен был получить ранение. Адский огонь — триггер принца после психологической травмы. «Я не позволю никому умирать за меня…» Рапсодус использовал Фэррон как наживку… Как же паршиво Лайтнинг чувствовала себя теперь: все это выверенная до миллиметра манипуляция, даже это чертово платье на ней. На это задание Фэррон изначально посылали не как телохранителя. Как она могла противостоять хоть какой-то опасности без оружия и экипировки? — На меня должен был напасть фанатик с пистолетом в парке во время приема, — сквозь зубы сказал Ноктис. И ещё одна деталь, что добила Лайтнинг. Адский огонь... Фэррон не сообщала Рапсодусу о ночном разговоре и той истории, что рассказал ей принц. Но это нападение больше всего походило именно на его детскую травму. Ноктис вдруг почувствовал, как секунду назад застывшая девушка крепко сдавила ткань его пиджака. Ему показалось, что это проявление сожаления. Будто она хочет извиниться перед ним. А ведь прошлая её просьба — простить за поцелуй — чуть не втоптала его в грязь. Лайтнинг не рассказала историю Рапсодусу, Ноктис отвёл камеры. Но девушка все равно испытывала вину. Язык не поворачивался поведать о том, что это оказался не фанатик, а огненный монстр. — Перед тем как я потерял сознание от яда… Генезис сообщил мне о нападении призывного монстра на тебя… — эти слова мерзко защекотали горло Ноктиса. Он тоже только сейчас вспомнил это и сложил детали в единую картину. Это и было то изменение в плане Рапсодуса, о котором они с Игнисом ничего не знали. Отчего-то захотелось сдавить в объятьях Фэррон в ответ - только сильнее, до хруста и боли… Предательница! Лайтнинг от усиливающейся хватки принца начала задыхаться… Её использовали! Рапсодус хотел, чтобы она забрала перстень Люциса ради блага Кокона, а сам без сожалений отправил её на смерть. И как Генезис мог узнать о детской травме Ноктиса, если этот факт скрывался, а она промолчала… Её личный компьютер, вспомнила Лайтнинг. После ночного поцелуя она не уснула и читала статьи о принце. Статью об огненном демоне она даже сохранила… Новое паршивое чувство. За ней тоже следили. Кто мог помешать Сиду установить в её комнате камеры для подпольного отслеживания? Про доступ к её компьютеру, который выделен Агентством, можно было даже не сомневаться. Лайтнинг в руках Кэлума дёрнулась и нервно спросила: — В особняке ведь, кроме камер, что я видела в пункте слежения, были ещё скрытые? И жучки? Ноктис отпустил Лайтнинг и холодно усмехнулся, глядя в глаза. — Хочешь сказать, ты о них не знала? — Кэлум обвинял Лайтнинг в неумелом враньё. Лайтнинг против воли покраснела. — Подозревала, — ответила она, подбирая слова. — В моей комнате тоже были камеры? Ноктис в первое мгновение решил, что это попытка его пристыдить. Кэлуму не хотелось признаваться, что он мог подглядывать за ней в любой момент как какой-то извращенец… Ноктис хотел сказать что-нибудь язвительное, чтобы защитить своё эго. Но сдержался. А Лайтнинг, кажется, поняла что-то по его молчанию. — В чьих комнатах ещё были камеры? — уже злясь, спросила она. — В моей, Игниса, Гладиолуса и твоей, — наконец признался Ноктис и понял, что девчонка, похоже, намекает ему на то, что за ней следили наравне с людьми Кэлума. Он вспомнил первую ночь, когда получил доступ к камерам. То, как вела себя Фэррон после поцелуя. Как обнаженная лежала на кровати. Это было слишком волнительно для него, его ведь даже не задевало, что кто-то из агентов тоже видел это… Что-то подсказывало ему: если бы она знала о камерах, точно не стала бы так вести себя. Лайтнинг вдруг начала ощупывать ворот его пиджака, карманы, бока… — Что ты делаешь? — проговорил он со сбитым дыханием, уворачиваясь от её касаний. — Ищу передатчик. Они могли оставить его, чтобы отследить твоё местоположение. Ноктис поймал руку Лайтнинг на нагрудном кармане, в котором лежало кольцо Люциса, и смог выдавить из себя насмешливое: — Хочешь обыскать меня? — эта неловкая попытка смутить Лайтнинг действительно остановила её. Она опустила глаза, снова судорожно цепляясь за разбегающиеся мысли. Скинула с плеч промокший и потяжелевший черный пиджак. Пальцами начала ощупывать край лифа платья, грудь, свою талию. Только сейчас Ноктис заметил, что юбка порвалась, неприлично демонстрируя голое бедро. Ноктис, выругавшись про себя, на выдохе проговорил с новой усмешкой: — Хочешь, чтобы я обыскал тебя? Пальцы его скользнули под тонкую лямку платья, упавшую с покатого плеча. Принц вдруг подумал, что хотел сделать это ещё на красной дорожке. Но было неприемлемо на людях мимолетно коснуться бархатистой кожи на спине Лайтнинг, подцепив пальцами шелковый шнурок. Фэррон возмущено воззрилась на него. Тело после перехода как всегда не вовремя предало ослабленного Ноктиса. От внутреннего спазма он поморщился, рот наполнился вкусом железа. Он вытер рукой край губ и обнаружил на пальцах капли крови. — Прости, я немного не в форме для этого, — проговорил он, снова стараясь скрыть свою слабость за улыбкой Лайтнинг попыталась коснуться щеки Ноктиса, чтобы большим пальцем стереть кровь. Беспокойство за его состояние победило над возмущением из-за наглости принца. Это было почти сладкое мгновение для Ноктиса, но яркая вспышка, осветившая ливень за пределами пещеры, и разбивший тишину гром остановили девушку. Снаружи бушевала настоящая дикая и неуправляемая гроза. Фэррон, избравшая для себя вторым именем прозвище, означающее молнию, никогда не видела подобного в родном мире. — Мы не на Коконе? — поражённой выдохнула она, и ей сразу стали ясны насмешки над попыткам найти маячок. Ни один передатчик не смог бы теперь выдать их. Ноктис молчал и грустно улыбался. Он всегда делал так, если Фэррон раскрывала его обман. Он ведь не знал, как ей преподнести этот факт, а Лайтнинг с её способностям понадобилось всего несколько минут, чтобы раскрыть эту тайну — даже после потери сил от путешествия в подпространстве и по Хаосу. — Я спас тебя, — все, что Ноктис смог ответить ей. Лайтнинг, кажется, перестала дрожать. Она затылком коснулась каменной стены. — Мы на Эосе? — спросила она неожиданно спокойно. — На Пульсе… — ответил Ноктис и пошатнулся. Теперь Фэррон поддалась вперёд, чтобы поддержать его, поймала на собственное плечо. — Насколько все плохо с тобой? — спросила Лайтнинг собранно, как будто сама не пробыла без сознания треть часа. «Отвратительно», — огрызнулся про себя Ноктис. Проявлять слабость перед Фэррон, которую он пронёс через Хаос на руках, было слишком унизительно. — Мне нужно поспать, — все, что смог сейчас выдавить из себя он. Лайтнинг вспомнила госпиталь и то, как Ноктис проспал больше суток… Её обнадеживали раны принца, зажившие на глазах. Это давало веру в то, что тело Ноктиса действительно способно уничтожить смертельный яд. — Здесь? — спросила она, готовая и к этому. Ноктис представил, как девушка сидит в пещере над его телом… Одна эта картина заставила его встать на ноги. Лайтнинг попыталась последовать его примеру. Ноктис поймал её за плечи. — Чуть глубже в пещере есть дверь в законсервированную исследовательскую базу. Мы жили здесь иногда, — признался Ноктис.