***
Спустя полгода жизни в доме на окраине, с одной стороны захватываемым дикой природой, с другой поджимаемым заброшенными заводами, Гермес уже не был настроен столь оптимистично. Не похоже что его жизнь хоть как-то менялась, но, по крайней мере, она не катилась по наклонной! Он всё ещё работал доставщиком в нескольких фирмах, и больше времени проводил на ногах и в спешке, чем за размышлениями что ему делать. Он уже привык к пьяным скандалам местных жителей, периодическим столкновениям с наркоманами, и в целом весьма странными личностями. Наверное, самой странной личностью был его сосед по этажу, Харон. Мужчина чуть за тридцать одетый слишком хорошо для такого места, Гермес мог точно сказать. Его одежда стоила больше чем местные получали в год, и парфюм был не из дешёвых, к тому же, он был слишком ухоженным. Гермес почти был готов поверить, что он один из местных барыг, или кто-то по-другому связанный с криминалом — особенно потому что его никто не трогал, и даже наглухо пьяные товарищи спешили оказаться подальше. Не то чтобы у Гермеса было много времени думать о соседе, или сил на это. Он возвращался домой изнемождённый и только и думал о том, что сейчас зайдёт, примет душ — повезёт, если тёплый — и уснёт. Чего он не ожидал, когда шёл к зданию поздним вечером, так это сидящего на крыльце молодого человека. Точнее нет. Не так. Он мог бы ожидать кого-то, может очередной наркоман догонялся — и парень правда казался очень бледным, почти мёртвенным — но в остальном он выглядел почти нормально. Гермес почти прошёл мимо — это не его дело, и он с трудом волочил ноги, но одежда на парне, опять же, слишком дорогая для этого места. Также, чем больше Гермес вглядывался, тем больше он смутно напоминал Харона. — М? — молодой человек поднял голову, когда почувствовал на себе слишком долгий взгляд Гермеса. Он пялился, что весьма неприлично, и что он делал обычно куда более незаметно, но сказывалась усталость. — Что-то не так? Вопрос был странный. В мозгу Гермеса, опять, ничего не кликнуло. Он не мог объяснить, что именно его беспокоило, что именно было не так, и потому остановился на весьма очевидном: — Да просто, одет ты слишком хорошо для этого района, а ещё сидишь тут и ждёшь кого-то, когда явно безопаснее быть дома. К тому же, ты не выглядишь как кто-то, кто мог бы о себе позаботиться в случае чего. Гермес знал, что это грубо, но не мог себя остановить. Что-то было не так, и хотя Гермес выдавал все очевидные вещи, которые только шли на ум, он не мог понять, что на самом деле зацепило его в этом конкретном парне. Незнакомец только рассмеялся и покачал головой. — Да, ты прав, ты прав, но я жду братца. В последнее время участились нападения на одиноких прохожих в этом районе, так что я собираюсь его дождаться и проследить, что ничего с ним не случится. — А, — только и сказал Гермес. Он не помнил, чтобы хоть раз видел этого молодого человека, и брат, судя по всему, был младше. Может, схожесть показалась из-за темноты. Наверное, они переехали совсем недавно. — Это весьма заботливо с тобой стороны. — Да, я знаю. Я готов сделать что угодно, чтобы с ним ничего не случилось, — парень лучезарно улыбнулся, и Гермес не мог отделаться от ощущения, что он действительно сделает что угодно. В самом худшем смысле. — Я тебя никогда тут не видел, — решил сменить тему Гермес. — Мы редко выходим из квартиры, да и ты почти не бываешь дома, — парень пожал плечами, затем моргнул. — Где же мои манеры, я так давно не общался ни с кем новым! — он протянул руку Гермесу. — Я Гипнос, рад знакомству. — Гермес, — представился он и пожал протянутую руку. Холодную, чего и следовало ожидать, когда сидишь на улице ранней осенью. Звук шин по асфальту, открытия и закрытия двери, включения сигнализации и шагов отвлёк Гермеса от Гипноса. К ним шёл разозлённый Харон. — А вот и мой братец, — сказал Гипнос и отпустил руку. Гермес ничего не успел сказать, потому что его оттолкнули в сторону — он оступился, и пришлось сосредоточиться на том, чтобы не упасть носом в асфальт. Гипнос айкнул, Харон тащил его за руку к лифту. — Не понимаю, на что ты злишься. В нашем районе участились нападения на одиноких прохожих, я беспокоюсь! Язык жестов. Гермес его понимал, но не мог ничего разглядеть с этого ракурса. Харон обречённо простонал и затолкал Гипноса в лифт, закрывая его, так что Гермес не успел туда зайти — что-то было очень неправильно во всей этой сцене. — И что нам тогда делать? Смотреть нетфликс? Ах, я забыл, он тоже работает от интернета, подумай об этом на досуге! Эти слова Гипноса были последним, что Гермес услышал, прежде чем побежать наверх по лестнице. Что бы ни происходило у них в семье, тут явно что-то нечисто. Он буквально взлетел на третий этаж — куда быстрее скрипящего и держащегося на добром слове лифта. И остановился на лестничном пролёте между третьим и вторым этажами, на которой спокойно курил парень, которого Гермес тоже никогда раньше не видел. Не сказать, что он знал всех соседей в лицо, но новые персонажи почти не появлялись. С Гипносом парень имели одно лицо на двоих. — Эм, там твой старший брат затолкал младшего в лифт? Это нормально? — Старший? — спросил парень, словно возвращаясь в эту реальность. Затем нахмурился и покачал головой. — Харон вернулся, значит, — он затушил сигарету и выбросил окурок в окно, затем спокойно пошёл наверх. — Эй, ты же знаешь, что это ненормально? Я, конечно, понимаю, что мы живём в крайне неблагополучном районе, но... — Пожалуйста, держитесь от наших дел подальше, — только и сказал парень. Лифт доехал до этажа и со скрежетом остановился. — Я вышел покурить, вот и всё. Ты ведь пытаешься бросить, так что в квартире нельзя, — парень ответил на один из заданных языком жестов вопросов. Гермес поднялся, когда близнецы — а они очевидно были близнецами — уже были в квартире. Харон захлопнул дверь. Гермес не хотел в это лезть. Хотел перестать думать об этом. Он стоял в ванной напротив зеркала со слишком высокой раковиной, чистил зубы и не мог выкинуть это из головы. Харон подозрительный тип. И у него в квартире живут братья, которых Гермес ни разу за полгода не видел. Конечно, есть вероятность, что они приехали совсем недавно, но что если это не так? Что если он силой удерживал двух человек в квартире, и не бежали они лишь потому что у них чипы или что-то такое — и как бы конспирологически это не звучало, Харон был похож на человека, который мог вшить им чипы. Нужно было разузнать о них побольше. Гермес сплюнул голубоватую пасту в раковину и поморщился от её замусоленности. Не мешало бы убраться.***
Узнать фамилию Харона оказалось самым сложным, но не невозможным — ему приходили письма, да и управляющий дома имел представление обо всех живущих в нём, пусть и разговорить его было почти невозможно — а вдруг Гермес шпион. Другое дело что на это пришлось потратить пару своих редких выходных и упустить несколько заказов. Но что-то было очень неправильно в этой ситуации, Гермес это чувствовал, только не мог понять что именно, и потому он решил, что это того стоило. Пробрался к управляющему домой, нашёл нужную квартиру и фамилию. Хтонический. Харон Хтонический. Не самая редкая, но и не самая распространённая фамилия, но благодаря ей поиск пошёл куда проще. Выяснить что-то глобальное через интернет не удалось. Харон, судя по всему, был каким-то историком с уклоном в паранормальное, религию и смерть. Он публиковал несколько скрытых за пэйволом статей, и числился как преподаватель в одном из наиболее престижных вузов Олимпа. Афина его заканчивала, но вряд ли она пересекалась с ним во время своего обучения. Гермес подумывал написать ей и спросить, знает ли она его, но решил этого не делать и просто проверить её фотографии. Потому что если он свяжется напрямую, то затянется старая шарманка о том, что ему бы неплохо вернуться. Не хотелось. И, судя по всему, Харон не присутствовал тогда, когда Афина приезжала в свою альма матер, чтобы давать там вдохновляющие речи. У Харона было очень слабое нынешнее присутствие в интернете. Официальная страница, скорее всего, для рабочих переговоров, имейл, что-то подобное. В любом случае, всё это никак не вязалось с тем, что Гермес видел в тот день и наблюдал ежедневно в виде его отстранённости — и как такой человек мог быть преподавателем? — и постоянного запирания в квартире близнецов. Близнецов Гермес не смог найти от слова совсем, а ведь они были младше его самого, им, должно быть, лет двадцать, наверняка у них должны были быть, типа, какие-то очень кринжовые старые странички в фейсбуке или любой другой социальной сети? У них очевидно был доступ в интернет, но, видимо, они использовали псевдонимы. Но если имя Харона было настоящим, и они точно походили на братьев, то почему никаких их следов в интернете не было? Чёрт, Гермес смог отследить старый реддит-аккаунт Харона! И даже его выпускные фотографии! Чёрт, он нашёл где сейчас находилась его мать, и если она же родила близнецов в её-то возрасте, то можно только поражаться выдержке организма. Но имя Гипноса Хтонического, по крайней мере, нужного Гермесу, упорно отказывалось всплывать в поисковике, а имя другого даже найти не удалось. За всё время всплыла только статья о пропаже близнецов двадцать пять лет назад, да какой-то парень просто с таким же именем. Гермес поставил камеру в дверной глазок, так как тот выходил как раз на дверь Хтонических, и пытался отследить выходил ли хоть один из них из квартиры. Ответ отрицательный. И, ладно, Гермес может быть опять пробрался к документам управляющего и посмотрел записаны ли они там вообще. Но нет, по документам, Харон вообще жил один! И жил он здесь уже более пяти лет. Нужно было вытащить близнецов, отвести их в полицию, и пусть с этим разбираются компетентные органы правопорядка. Таков был план. Ему глобально не с чем было идти в полицию, никаких доказательств, что что-то в этой семье было не так он не нашёл, но предчувствие его редко подводило. Что-то было не так, и он вытащит близнецов из этой истории.***
Откуда почти тридцатилетний мужчина выросший в интеллигентной и богатой семье умел вскрывать замки история умалчивала. Справедливости ради, он стучался и просил с ним поговорить! Он стал почти уверен, что их там держали чуть ли не в цепях, или что-то подобное. Не сказать, что Гермес любил геройствовать, но полиция всё равно не приехала бы в этот район и в этот дом, особенно без каких-то веских доказательств нарушения закона. В этом районе таких примеров было полно, но ничего из этого не относилось к Хтоническим. Так что да, взломал замок. Дверь у Харона куда крепче остальных на этаже. Скорее всего, её меняли сравнительно недавно — по раме всё ещё виднелись признаки ремонта, которые никто не удосужился закрасить. В очередной раз несовпадение одежды, которую носил Харон, со всем этим местом неприятно кольнуло Гермеса. Пронеслась мысль, что они могли действительно скрываться от кого-то, по программе защиты свидетелей или вроде того. Гермес знаком с подобным только по фильмам и сериалам, но свидетелям находили обычное место для жизни, обычный дом и даже работу. Так что мысль пришлось откинуть. Замок открылся с привычным уже щелчком. Качественный, долго вскрывался. Но никакой сигнализации не раздалось. Он медленно открыл дверь и огляделся, кодовых замков тоже не заметил. Близнецов нигде не было видно, и квартира оказалась больше, чем он считал можно снять в этом доме. — Эй, эм, Гипнос? Гипнос ведь? Ты здесь? — спросил Гермес и закашлялся. Невыносимо пахло благовониями. Когда кашель прекратился, Гермес воровато огляделся. Никто так и не вышел, так что теория с цепями обретала всё больше веса на картине, которую ему рисовало воображение. Внутри квартира оказалась одновременно весьма богатой и очевидно бедной. Не похоже, чтобы Харон делал здесь ремонт — на стенах облупившаяся краска и потемневшие от времени обои со светлыми квадратами, явно отражающими, что кто бы ни жил здесь много лет назад, вешал какие-то рамы. Потолок потянут плесенью, которую, однако, пытались вывести совсем недавно. Но квартиры даже не под самой крышей иногда подтапливало, Гермес убедился на своём опыте. В стенах было слишком много пустот и вода просто в них. А вот мебель и вещи выглядели если уж не дорогими, то антикварными, что сейчас означало одно и то же. Из коридора вела пара дверей, а сам он упирался в просторную гостиную. Везде где только было возможно стояли книжные шкафы заваленные книгами, если судить по названиям, по оккультизму и истории. Что сочеталось с профессией Харона. По крайней мере, никаких крестов Гермес не видел. Или икон. Он осторожно прошёл вперёд, проверяя комнаты по пути. Все двери были открыты, хотя и существовала возможность их запереть. Ничего особенного он там не увидел. Туалет, ванная, кладовка с кучей всяких вещей. Одна из дверей вела в небольшую тёмную комнату, которая могла служить рабочим кабинетом: здесь лежали книги, распечатки и бумаги. Ноутбук был закрыт, но мигал так, что было понятно, что он просто в спящем режиме. Гермес не стал заходить, даже хотя ему было безумно интересно. Длинный тёмный коридор нервировал, и хотелось поскорее уйти, не только из коридора, но и из квартиры. Гермес продолжал идти вглубь — у него, всё же, была цель, — пока не вышел в гостиную. — Гипнос? — спросил он ещё раз. Он видел, как Харон уезжал меньше получаса назад, и обычно не возвращался до самой ночи. Из гостиной одна арка вела на кухню, был выход на балкон — дверь открыта. На подоконнике стояла пепельница. И везде снова книги. Разве что в этот раз на журнальном столике стоял открытый ноутбук, на экране на паузе открыта какая-то игра. Харон не походил на того, кому бы нравились игры, а вот близнецы — Гипнос, по крайней мере, — вполне. Напротив арки была ещё одна дверь, и Гермес пошёл туда. Он так и не видел ни одной кровати, и там должна была быть спальня. Или близнецы в цепях. Гермес положил ладонь на дверную ручку. — Тебе ведь известно, что это частная собственность и мы имеем полное право вызвать полицию за вторжение? — спросил парень с лестничной площадки, и Гермес вздрогнул, схватился за сердце и развернулся. В кухонной арке стоял тот самый парень, скрестив руки на груди. Тогда он был в растянутой толстовке, очевидно накинутой для выхода на улицу, но сейчас на нём была лишь футболка, которая не особо скрывала накаченное тело. Гипнос с интересом выглядывал откуда-то из кухни и из-за своего близнеца. Всё ещё в огромной толстовке красного цвета. — Привет, — сказал Гермес. — Я стучался. — То есть это нормально, стучаться, а когда никто не открыл — вламываться в чужую квартиру? — поинтересовался Гипнос. — Не совсем? Но вы, ребята, нуждаетесь в помощи. Идёмте, дверь открыта. Близнецы переглянулись. Гипнос пожал плечами. — Он ведь удерживает вас здесь силой, верно? — Что? — нахмурился Танатос, будто это была самая большая глупость, которую он когда-либо слышал. — Нет! — Ну технически... — начал Гипнос и замолчал под тяжёлым взглядом своего близнеца. — Не говори глупостей. Это ради нашего же блага. — Сколько красных флагов, ты даже не представляешь! — Гермес взмахнул руками. — Слушайте, вам правда нужно пойти с этим в полицию. Потому что, конечно, я могу попытаться привести офицеров, но они не то чтобы любят приходить сюда. Братья снова переглянулись. — Ладно, пойдём, — согласился Гипнос, вышел из-за своего близнеца и указал на выход. Когда они вышли, Танатос закрыл дверь. Гермес почти опасался, что они вытолкнут его и закроют. Видимо, им хорошо промыли мозги. Но они шли следом к лифту. Единственным предупреждением, которое получил Гермес, стал чуть слышный утробный рык — не собачий и не похожий на тот, который издают крупные кошки. Что уж, он не был похож и на человеческий. Здесь было запрещено держать домашних животных. Он отшатнулся повинуясь своему шестому чувству, благодаря которому ему удавалось избегать столкновения на дорогах. Мимо пролетела бело-красная тень, мало напоминавшая человека. Гермес посмотрел на то, как она с трудом и тяжестью нехарактерной для до этого весьма небольшой фигуре приземлилась на пол и проскользила дальше, оставляя глубокие царапины в паркете. «Их двое,» — пронеслось в голове прежде чем Гермес успел полностью осознать что он видел. Он развернулся и лишь чудом выставил руки так, чтобы мощный удар не пришёлся по рёбрам. Его приложило в стену, и выбило весь воздух из лёгких. Всё тем же чудом он не ударился при этом головой. Парень с лестницы стоял совсем рядом. Его тело выглядело совсем обычно, но лицо словно бы расплывалось в дымке. И глаз было очевидно больше, чем у нормального человека. Именно он издавал тот рык, который Гермес услышал. У него будет время подумать, какого черта произошло, если он сможет убежать. Так что он оттолкнулся и рванул в противоположную сторону коридора, где была ещё одна лестница, так как спуск по этой ему преграждал Гипнос. Который снова впечатался в стену, но уже там, где только что стоял Гермес. Быстрые ноги не раз выручали Гермеса как на работе, так и когда их стоило уносить куда подальше от не самых лучших ситуаций. Он будет думать о боли потом, и о том что это вообще такое, что произошло и как это случилось. Слететь вниз по лестнице казалось очень хорошей идеей. Затем на улицу, совершенно пустую. Мысль о том, что ближайший к этой лестнице выход ведёт в лес, и что она почти заколочена, чтобы удерживать от вторжения местную фауну накрыла точно также как бесшумная бело-красная тень. Гипнос, или то, что раньше им было, сбило Гермеса с ног и приземлилось перед ним. Если у другого исказилось только лицо, то этот близнец стал больше походить на какое-то существо из кошмаров с выгнутыми в обратную сторону локтями и коленями, вытянутой мордой и острыми клыками. Несколько глаз которых точно не должно было быть сфокусировались на Гермесе, который не успел бы и попытаться встать. Он откатился, всё ещё надеясь, что успеет подскочить. Но их было двое. Так что когда ему в ногу вонзились когти чуть больше напоминавшие очень длинные ногти, Гермес взвыл больше от неожиданности, чем от боли. Гипнос вонзил свои когти ему в плечо и дёрнул на себя. Теперь пол нужно было не только менять, но и отмывать от крови. Что-то происходило ещё. Гермес пытался отползти, защититься, встать и побежать — даже хотя теперь всё болело ещё сильнее — но не выходило. Его тащили к окну, он понял. Чтобы выбросить оттуда на асфальт. Не факт, что Гермес умер бы при падении с третьего этажа, но... В какой-то момент над близнецами возникла тёмная тень. Позже Гермес свяжет её с Хароном, который схватил Танатоса за шкирку и швырнул в стену, сквозь которую тот прошёл и больше не возвращался. То что притворялось Гипносом открыло рот и вроде как зарычало, но Гермес вообще никаких звуков от него не слышал. Пространство вокруг этого существа словно бы искажалось и расплывалось, даже звуки не проходили. Харон достал из кармана пульверизатор и прыснул в лицо Гипносу. Тот чуть слышно зашипел и попятился. Этого было больше чем достаточно, чтобы Харон схватил его за волосы и заволок в квартиру, и затем закрыл там. Он скрёбся в дверь, но выйти не мог. — Как этого никто не услышал? — спросил Гермес, вместо сотни вопросов, которые на самом деле роились у него в голове. Главный из которых какого хуя только что произошло. — И какого чёрта это вообще было? — всё же спросил он, и с трудом и чуть слышным стоном отполз, когда Харон двинулся к нему. Тот замер на пару секунд, затем наклонился и протянул руку, так и не ответив ни на один вопрос. — И они же только что были нормальными обычными парнями, это... — Гермес попытался встать сам, и Харон не мешал ему, только подхватил, когда Гермес чуть не упал из-за боли в ноге. Всё ещё не отвечал, пока вёл Гермеса до квартиры, пока доставал ключи от квартиры, безошибочно определив, что они были в заднем кармане джинс — даже промолчал на вопрос «откуда ты знаешь, что я храню свои ключи там», отпер дверь — снова откуда-то зная, что чтобы замок действительно открылся, нужно было потянуть за ручку вверх, словно бы приподнимая её — и впустил Гермеса внутрь, затем зашёл следом. — Ты будешь говорить? — спросил Гермес, когда упал на едва стоящий стул с примотанной скотчем ножкой. Он не ожидал гостей, и уж тем более не думал, что ему придётся действительно сесть на этот стул. а не использовать его вместо тумбочки. Харон даже не попытался ответить языком жестов, он вытащил всё тот же пульверизатор — теперь вблизи можно было рассмотреть, что он сделан из качественного плотного пластика, а также покрашен градиентом от чёрного снизу к фиолетовому сверху — и прыснул в Гермеса. — Эй, да что ты делаешь? — прошипел Гермес, и попытался защититься. Харон продолжал поливать его, словно бы он был каким-то комнатным растением. Немного попало в рот Гермесу, и тот убедился, что это была обычная вода. — Знаешь, если бы я хотел просто помыться, то мог бы сходить в душ, что там у тебя вообще... Гермес замолчал и недоверчиво прищурился на раны на руках. Нет, они не затягивались волшебным образом — хотя это было бы очень кстати — Но из них толчком выходила чёрная кровь, которая испарялось тёмной дымкой в следующее мгновение. Гермес открыл рот и закрыл его снова, пытаясь подобрать хоть что-то похожее на слова. Получалось плохо, так как он не сказал ничего, и единственное, что отвлекло его от этого странного зрелища, это щелчок пальцев Харона — узловатых и очень длинных, с парой-тройкой золотых перстней — у него перед лицом. — Ты знаешь язык жестов? — спросил Харон. Гермес, внезапно потеряв дар речи, кивнул. Его пальцы дёрнулись ответить на том же языке, но он так и не смог сформулировать нормальную мысль, чтобы перевести её хоть как-то. Харон кивнул и достал из сумки иерусалимскую свечу, почему-то тёмно-малинового цвета, и вручил её Гермесу. — Нужно окурить квартиру. Три раза по часовой стрелке. Читай молитву или что-то, во что веришь, и что тебя успокаивает. Также сходи в ближайшую церковь и набери святой воды и промой ей раны на третий и пятнадцатый день обязательно, чтобы изгнать всю злую энергию, — Харон замер, его пальцы подрагивали. — Сейчас обработай обычным антисептиком, сходи к врачу. Святая вода может занести инфекцию. — Что это было? — повторил вопрос Гермес, разглядывая Харона. Он был слишком спокойным и слишком подготовленным к такому развитию событий. — То, что тебя не касается. Раны обработаешь сам. Никогда больше не приближайся к нашей двери или к нам, а лучше — переедь в другое место, — он вышел из квартиры и закрыл за собой дверь — по крайней мере, не хлопнув ей. Гермес буквально секунду подумывал встать и пойти за ним, но накатившая тошнота заставила его остаться там, где он был. Теперь новости о том, что некто Гипнос Хтонический пропал двадцать пять лет назад в каком-то городке, затерянном в лесах и лютейших ебенях, которые Гермес даже не стал открывать в своё время, внезапно обрели больший смысл. Ведь там писалось, что пропали близнецы, если уж на то пошло. Ему стоило пойти в ванную, провести первичную обработку, или сразу пойти в скорую, наплести что-нибудь о нападении диких зверей из леса, но вместо этого Гермес с трудом встал и похромал до стоящего на кухонном столе ноутбука — одной из немногих вещей, которые он взял с собой из дома в эту новую жизнь. Снова вбил в поисковик имя Гипноса, потребовалось десять секунд со скоростью его интернета, чтобы загрузились результаты поиска. Он пролистал чуть ниже и открыл полицейский сайт. С цветной пересвеченной фотографии на него смотрели Гипнос и его брат-близнец Танатос с подписью «пропали без вести».