Баллада о двух сыновьях

Джен
G
В процессе
5
Размер:
планируется Макси, написана 41 страница, 7 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
5 Нравится 16 Отзывы 0 В сборник Скачать

Часть 5. Приглашение

Настройки текста
Альбус сидел на больничной койке и настраивался. Этим утром мадам Помфри тщательно обследовала его и заключила, что он вполне здоров, и может продолжить учёбу вместе со всеми завтра же. Вещи уже были сложены и отправлены с домовиком в его комнату, учебники Ал вызубрил, опережая программу, просто со скуки. Нет, он вовсе не боялся оказаться отстающим, вот только... Ал сделал глубокий вздох и медленно выдохнул. Встал, подошёл к краю ширмы и, наконец, вышел, будто ломая скорлупу белой, безопасной и по-домашнему уютной своей тюрьмы, с головой погружаясь в другую. На его лице застыло "обычное" выражение, осанка, походка, ухоженность одежды – всё было выверенно, не слишком ровно, не слишком быстро, не слишком ухоженно. Недостаточно дерзко, чтобы бросать кому-либо вызов и рваться на вершину иерархии факультета, но так, чтобы ни в коем случае не принизить или, не дай Моргана, не опозорить имя великого Слизерина и не уронить честь Рода Поттер. Смешно сказать: от Слизеринского Сквиба требуют достойного внешнего вида. Но таков его факультет – даже бить будут так, чтобы синяков практически не осталось, а болело потом долго... Туда он и возвращается. В серпентарий. Раздался условный стук в дверь. Альбус ещё раз проверил, всё ли готово, и вышел. Не стоило заставлять Скорпиуса ждать. – С выздоровлением! Как ты? Готов покорять вершины знаний? – Только если не придётся использовать для этого метлу. Парни рассмеялись и, весело болтая, пошли на обед. – Какая жалость, Слизеринский Сквиб продолжит пытаться колдовать... Даже звучит бесполезно, – раздалось над столом достаточно тихо, чтобы этого не было слышно со стороны. Послышалось несколько согласных хмыканий, но определить, кому они принадлежали, не представлялось возможным. – Можно было не уточнять. Всё, что ты говоришь, звучит бесполезно, Дженкинс. Карл Дженкинс заскрежетал зубами и бросил в сторону Альбуса ненавидящий взгляд, судорожно придумывая ответ, но в голову, как назло ничего хорошего не лезло. А любой слизеринец знает: зачастую лучше промолчать, чем сказать глупость. Тем более, его дружка, Йенна Фредерикса, за столом не было, а выступать один против двоих Карл не любил. То ли дело наоборот... А Альбус уже делал вид, будто забыл о существовании такого человека, как Карл Дженкинс. Он переговаривался со Скорпиусом, выспрашивая результаты пропущенных матчей по квиддичу, но в то же время краем глаза наблюдал за братом, который что-то втолковывал какому-то отловленному младшекурснику, незаметно указывая на Ала. Младшекурсник косился на стол Слизерина и выглядел глубоко несчастным. Кажется, Алу хотят передать записку. Идея с гонцом, конечно, здравая, ведь заклинание могут перехватить старшекурсники Слизерина, а вот ученика никто внаглую перетряхивать на наличие передачек не будет, но надо было выбрать для этого хотя бы пуффендуйца, а лучше когтевранца... С другой стороны, о каком здравом выборе вообще может идти речь, если его брат – Гриффиндорец?.. Альбус тяжело вздохнул, создал паука изумрудного цвета с серебристыми лапками, напитал его каплей своей крови и наложил чары записи и воспроизведения звука. Конечно, долго это художество не продержится, но от него это и не требуется. И магия крови, естественно, запрещена... Но для любого змеёныша было бы безрассудством за почти четыре года не прошерстить всю литературу школьной библиотеки, касающуюся запретов, правил, прав, обязанностей и, конечно же, лазеек в этой сложной и местами противоречивой системе, но книги о последнем не заносились в школьный каталог и передавались лишь из рук в руки и только тем, кому были нужны, будь то судорожно зубрящий всё, до чего может дотянуться, младшекурсник или желающий уточнить какую-то тонкость старшекурсник. И кому угодно, включая изгоев. Ни один слизеринец не смешивает личную неприязнь и учёбу. В пределах факультета, разумеется. Потому змеёныши и обгоняли трудолюбивых и разобщённых когтевранцев: они умели определять цену поступков, вплоть до мелочей. Обычно информация стоила заоблачно много, но эта считалась общедоступной. Хотя, конечно, если первокурсник искренне благодарен за ваш жест доброй воли... Скорее всего, предупреждение от старшекурсников вы запомните надолго, и желания повторить подобное в следующем году у вас не возникнет. Даже о традициях не всегда говорят вслух... Именно в этих книгах Альбус и вычитал, что направленная магия, такая как, например, высшая поисковая, не считается магией крови, так как кровь там используется не как хранилище магических сил, а как хранилище информации. Вот и тут он лишь ограничил слышимость в обе стороны своеобразным паролем – кровью рода Поттер. Конечно, орать на весь зал ходячий вопиллер не будет – всё же, его услышит сестра, а ей сообщение не предназначено, к тому же, процент крови поттеров может быть большим в любом из чистокровных волшебников и даже в некоторых гряз... маглорождённых. Как в дяде Дадли, например. Паук, ловко лавируя между ногами учеников, пробрался к Джеймсу и взобрался по его форме. Джеймс, следуя оговоренным големом советам, прикрыл рот рукой и проговорил вслух послание: это было приглашение встретиться на квиддичном поле сегодня после занятий. Альбусу эта идея не понравилась, но он помнил, какой несчастный вид был у Джеймса в больничной палате, и решил дать брату шанс. Последний, обязательно последний... Если его там встретит кучка гриффиндорских "активистов" с тяжёлыми кулаками, он такого наглого предательства не простит, никогда в жизни, нет. Его терпение лопнет. Это будет означать войну. Жидкость в бокале с тыквенным соком покрывалась мелкой рябью: у змеёныша дрожали руки. Даже боль была не таким страшным испытанием, как форменное безумие – война с теми, кто старше на два-три курса. Передав согласие на встречу, паук рассыпался пеплом прямо на алой мантии. Джеймс брезгливо очистил её, чего Альбус и добивался. Остатки крови и прочего следует постоянно уничтожать, оставлять частички своего тела хоть где-то смертельно опасно, за века это правило так и не изменилось. По крайней мере, на их факультете за этим следили со всем возможным вниманием. Как и за переговорами со львами, судя по десяткам следящих за его манипуляциями зрачков. Альбусу нестерпимо хотелось спрятаться от этих сверлящих взглядов, но стоило попытаться поймать хоть один из них, как оказывалось, что все заняты содержимым своих тарелок. Якобы заняты. Это уже начинало злить. Обед выглядел всё менее привлекательным, но Альбус по привычке запихнул в себя остаток порции. – Что у нас сейчас? Прорицания и уход, верно? – Угу, предсказание завтрашнего завтрака по фазе луны и возня с нюхлерами, – Скорпиус поморщился, выбираясь из-за стола. – Ну, расчёты домов были, по крайней мере, менее усыпляющими, чем гадание по чаинкам. Относительно... – Альбус добавил в голос с полтонны скепсиса. От насмешливого взгляда он не спас, но так фраза звучала гораздо неоднозначнее. – Пошли, Нострадамус... Дам ручку, погадаешь. Тревога, не покидавшая Альбуса весь остаток обеда, чудесным образом сходила на нет. Едва друзья успели выйти за двери Большого зала, их нагнала Роза. Она тепло обняла Альбуса и поздравила его с выздоровлением. Он не сильно удивился перемене в отношениях с подругой детства, всё же они двое хорошо общались многие годы, до того, как его распределили на Слизерин. Гораздо большее недоумение вызвали обмен конвертами между девушкой и Скорпиусом и странный диалог: – Два два? – Предлагаю сначала прочесть, а после зачесть, если оба согласятся. Девушка подумала, поморщилась, но кивнула: – Согласна. Завтра за ужином? – Всё равно, я заполняю вечером. – Ясно. Роза кивнула, развернулась и... Просто ушла? Даже не кинув на слизеринцев презрительного взгляда? Альбус не выдержал и спросил у Скорпиуса: – Что в конверте? Этот вопрос был страшным моветоном, но Малфой лишь мечтательно улыбнулся и кончиками пальцев невесомо погладил сумку: – Ненавистное... Но как только Скорп понял, что сказал это вслух, он смутился, крепко вцепился в сумку и возмущённо прошипел: – И вообще, это личное. Пошли. На прорицаниях кентавр Густав едва не поставил тролль за домашнее задание Поттера, полное мрачных предсказаний, и недовольно отчитал ученика, посоветовав внимательнее читать учебник и не витать на его уроках в облаках. Настроение упало обратно, едва успев улучшиться, так что перед занятием по уходу за магическими существами Ал просто сидел в одиночестве и кормил своего нюхлера живыми майскими жуками. Их спинки призывно блестели на солнце. Альбусу очень хотелось понежиться в его лучах, но те ещё не грели, а какой тогда в этом смысл?.. Нюхлер счастливо сопел, благодарно принимая поглаживания и требовательно протягивая лапку в сторону баночки с жуками. И всё же каким-то своим внутренним чутьём магический зверёк чувствовал блестящие тренировочные кнаты, лежащие в кармане мантии, и желал их неимоверно, хотя и старательно делал вид, будто он слишком голоден, чтобы обращать внимание на такие мелочи, как эти восхитительные, манящие монетки. Альбус тоже чувствовал: другого нюхлера, подкрадывающегося к заветному карману сзади. Этот цирк пора было заканчивать. Тем более, урок уже начинался. Нюхлер Альбуса, выполняя задания, не поддавался животным более авторитетных учеников. По крайней мере, никто на белом свете не доказал бы этого. Так что, сажая зверька в специально оборудованный загон, парень отсыпал ему добавку из жуков и поощрительно потрепал по голове. Нюхлер понимающе осклабился и торопливо сгрыз почти всех своих жуков, припрятав парочку, чтобы приподнести кое-кому из тех, кто жадно зыркал на его трофеи. Кому-то из оставшихся хватит и блестящих крыльев, а остальным и вовсе не достанется ничего. Зверёк знал себе цену. А ещё он знал о двух греющих душу учебных кнатах, припрятанных в недрах кармашка, причём изначально не принадлежавших Поттеру. Этот маг ему нравился. Возможно, из-за щедрости на вкусных жуков. Альбус вышел из ангара с загонами и глубоко вдохнул свежий воздух. Очистившись от звериного запаха, он уверенным шагом двинулся к квиддичному полю. "Fortune favors the bold."[*] – подумал он, что звучало, конечно же, совершенно по-гриффиндорски. Подходя ко входу на поле, Альбус замедлился. На смену нервному, насмешливому веселью приходила вселенская усталость. Изменилось ли что-нибудь? Будет ли подвох на этот раз? Башни и трибуны возвышались над маленьким человечком, заглядывая на поле, давили своей монолитной мощью и гудели ветром в пустотах: "Нет! Да!" А сердце испуганно билось где-то в горле и из последних сил выстукивало: "Да! Нет!" Кажется, ещё немного и замолчит, остановится, остынет и камнем упадёт вниз, на лёгкие, мешая дышать и говорить. Альбус толкнул дверь и вышел на поле.
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.