Волчьи будни

— Ты снова опаздываешь? — С каких пор я ещё и Ваш личный водитель? — Ты делаешь всё, что я хочу, а я плачу тебе, не задавая вопросов о сумме. — Может, тогда хотя бы сядете назад? Мне хвост некуда разместить. — Я подержу, — морщится Алтан, но кладёт чужой хвост на колени, чуть поглаживая, совершенно не понимая, что это то же самое, если бы он нежно взял Вадика за руку. Приятно и невинно. — Мы можем поехать на Вашей машине… — Меня устраивает и твоя тачка. Поехали уже, слишком много болтаешь. Вадик хмыкает и нажимает на газ. Что ж, у него закончились аргументы, чтобы хоть как-то отгородиться от этого человека. Они живут в таком режиме уже четыре месяца, и Олег шутит, что Вадик неожиданно женился на своей работе. Но Вадик определенно не станет объяснять ему, что если бы «работа» не имела черных длинных волос, вредного характера и красивой фигуры, он бы в жизни так не заморачивался. Алтан лезет переключить песню в салоне, но Вадик перехватывает его руку. — Я заказчик. — Вы заказчик в своей машине, в моей — Вы слушаете выбор водителя. — Тогда поправь свой вкус! — Ну простите, Ваше золотейшество, что я люблю квир-королеву, а не блатняк. — А с виду по тебе и не скажешь… — По Вам тоже, — усмехается Вадик. И они оба явно говорят не о музыкальном вкусе друг друга. Вадику очень нравится эта игра. Они делают вид, что между ними нет ничего, кроме работы, а потом каждый дрочит в одиночестве. Вадик, по крайней мере, надеется, что ему не мерещатся эти рубиновые заинтересованные взгляды. У него всегда отлично работала чуйка на секс. В остальном — не везло, но вот сексуальное напряжение он чувствовал за версту! Алтан жестко удерживает оборону. Он называет это «субординацией», но Вадик переводит это как «Я не хочу вляпаться с тобой в неприятности!» Потому что да, Вадик умеет их создавать, но умеет из них и выбираться. Он всё ещё не знает, откуда у Алтана такая нелюбовь к зверолюдям, но, как показала практика, на деле он довольно терпим. И даже, кажется, имеет какое-то особое пристрастие к хвосту Вадика. — Уже почти ноябрь, — как будто подслушал мысли в чужой голове, говорит Алтан. — Он ещё не замерзает? Он всегда говорит о хвосте «он» и «это», словно хвост — это нечто, что можно отделить от Вадика, как отдельную личность. Странная херня. Что будет, когда Алтан заглянет ему в штаны? — Еще пока терпимо. Но скоро придется влезать в более теплую одежду. — Хорошо. Когда машина добирается до офиса Алтана, тот внезапно замирает. Его пальцы больно сжимают красно-рыжий хвост, лежащий у него на коленях. Вадик мгновенно напрягается, оценивая обстановку. — Можешь быть свободен, — холодно произносит Алтан и резко отодвигает хвост Вадика в сторону. Как в первую их встречу. Что не так? Здесь никого нет. Перед ними только черная ауди, но и в ней пусто. Вадик слышит шорох за миллисекунду до стука в окно. Все его внутренние системы вопят об уровне опасности. Он не заметил приближения. Даже не понял, что кто-то подошёл к машине. Кто бы это ни был, с ним нужно быть настороже. Алтан же и глазом не ведёт. Его спина прямая, а лицо надменно. На пальце стучащегося незнакомца золотой перстень с хищной птицей. Человек власти. Внезапно рука в окне сменяется морщинистым лицом. Зализанные назад седоватые волосы, дорогое пальто с меховым воротником и бесчувственный черный взгляд с искрой. Вадику совсем не нужны подсказки, чтобы понять, что это родственник Алтана. — Я пойду… — Секунду, — Вадик выскакивает из машины быстрее, чем понимает, зачем это делает. Он обходит автомобиль, кивает почтительно старику в дорогом шмотье и открывает дверь со стороны Алтана, но без игривости, с холодной вежливостью преданного пса. Алтан не подаёт виду. У него на лице искусная маска. Он выходит спокойно и улыбается скупо: — Здравствуй, дедушка. — Алтан, — улыбается тот. — Алмаз очей моих. Вадик хмыкает про себя. Как напыщенно и сухо одновременно. Сам он держится позади Алтана, глядя вперёд, мимо старикана, словно он просто телохранитель. — Что привело Вас сюда? Я думал, все основные вопросы решает Юма? — Юма всё ещё в Китае, поэтому я решил отправиться вместо неё. А ты сменил… охрану? Вадику хочется выступить с тем, что никакой замены не было, просто он лучший, потому имеет право подвозить его драгоценного внука, да только нутром чует, что здесь такой разговор не катит. Если Алтана было запросто перехитрить, то здесь так не развернуться. Вадик крадётся по этому минному полю с осторожностью юркого ящера. Просто молчит, пялясь, видимо, в охранника старикана, на руке, которого, в самом деле восседает настоящий сокол. Просто офонареть, что с людьми бывает… Каждый богач чудит по-своему. — Охрана прежняя, — слышит Вадик голос Алтана. — В основном со мной работают люди. Это Дракон. Он помогает мне только в самых грязных делах, дедушка. — Ясно, — многозначительно выдыхает старикан. — Тебе не стоило нарушать наш устав, даже из-за таких дел. — Я и не нарушаю. Мы не работаем с ним на постоянной основе. И я могу использовать зверолюдей в делах, которые, я считаю, могут быть выполнены только ими, — ложь Алтана звучит так правдоподобно, что Вадик бы сам поверил, если бы не катал его каждый день на работу и обратно. — Ты! — обращается старикан к Вадику. — Какое дело вы обсуждали в этот раз? — Устранение предателей Звоновского и Цирюльника, — также и глазом не моргнув, соврал Вадик. — Срок до конца недели. Это полуволк и полубык, господин. — Ах, вот о каких делах речь. Действительно, не стоит марать руки. Алтан, мой мальчик, с этим могли справиться и мои ребята. Ты же знаешь. — Да, но я хотел бы сам решать такие мелкие дела. Мне еще нужны тренировки, — Алтан едва пожимает плечами. Они с Вадиком — отличная пара. Оба врут как дышат, словно те Звоновский и Цирюльник реально бродят по Петербургу в ожидании смерти. Старикан сурово смотрит на Вадика, но тот не смотрит в ответ. Здесь не должно быть любезности и заигрываний, только покорность. Вадик давно бы слал этого богатого хрыча в пешее эротическое, но это значит, что их отношения с Алтаном окончатся в ту же секунду. Тем более никто не знает, как это дедуля задумает наказать его хрупкий цветок, обросший защитными шипами. — Господин Доржиев, я пойду? — уточняет Вадик, чтобы не усложнять ситуацию и не продолжать этот скользкий разговор, на что Алтан лишь царственно отмахивается от него. — Иди, ты понял свою задачу. — Да. Смотреть, как старикан гордо вышагивает к зданию и чуть позади его копирует Алтан, невыносимо зло. Вадик скалит зубы и бьёт по баранке руля. Зубочистка с треском ломается во рту. Переливающийся огненный хвост напряженно сжимается в кольцо, чтобы кого-нибудь придушить. Блядь! Нужно успокоиться. Ничего особенного не случилось. Вадик прекрасно понимал, с кем он связался. У него всё ещё есть возможность уйти в любой момент, но непрошенное сочувствие, о котором он думать забыл ещё с армейки, вдруг сжимает горло и оседает камнем в желудке. Перед Вадиком слишком серьёзный соперник, чтобы рыпаться. Пока выгодно просто подчиняться. Вадик заводит машину, чтобы старикан и его охрана вдруг не решили, что он подозрительно задерживается. Он не имеет права подставлять Алтана, даже если тот задолжал ему объяснение. «Мне нужно двое ребят в порт на тот же склад к двум ночи», — приходит сухое сообщение от Золотца в пустой диалог спустя три часа. Вадик как раз выходит из подъезда знакомого хакера и по совместительству любовника блохастика — ему нужна инфа срочно. Всё, что можно нарыть на старикана Дагбаева. Разумовский закатывает глаза и напоминает, сколько стоит пять минут работы суперпрограммиста, но его удаётся задобрить пьяными голосовухами Олега. Друг Вадика сильно пожалеет, что когда-то в пылу ссоры со своим муженьком и упитый в дымину решил поделиться своими переживаниями и признаниями о том, насколько его вторая половина ебанута и безмерно любима. Вадика тогда чуть не стошнило от уровня сахарной лирики, но кто же знал, что теперь голосовые станут ценнее золота. «Они будут в срок». Остаётся только ждать, пока Алтан не осмелится вновь встретиться или пока Вадик не найдёт что-нибудь занятное на Дагбаевых, чтобы разрешить этот конфликт людей и зверей. У Вадика уже яйца звенят, чтобы дольше терпеть. Алтан же не может этого не понимать! Если, конечно, Вадик сам верно понимает его… Незаметно наступает ноябрь, и улицы становятся катками. Две недели никаких встреч, никаких совместных спаррингов, двух американо и возмущений из-за опозданий. Вадик достаёт шерстяные нахвостники с верхней полки гардеробной и выпрашивает у Олега банку с малиновым то ли вареньем, то ли джемом — «это желе, идиот». Хочется угостить своего босса, потому что Поварёшкин готовит охуенно и даже сам растит ягоды на своей секретной даче. Информация о старикане Дагбаеве ничего не даёт. Главный мафиозный барон в России. Выступать против него — самоубийство, уж слишком широко влияние. Конечно, его можно было бы снять с винтовки из соседней высотки, но дедуля остался практически единственным родственником Алтана, и это может сильно подкосить Золотце… Выбора нет. Отличная новость заключается в том, что большую часть времени старикан живёт в Китае, откуда и проворачивает свои грязные схемы. Вадик подсчитывает, сколько еще придётся потерпеть Дагбаева, учитывая, какую работу выполняли его ребята, когда телефон начинает гудеть в подставке автомобиля. Перестроившись к обочине, Вадик отвечает. — Дракон, верно? — голос властный и глубокий. — Добрый вечер, господин Дагбаев, — без привычной шутливости подтверждает Вадик. Он всё-таки в первую очередь профессионал. — Мне нужно, чтобы ты сделал одну работу. — Какого плана работа? И почему ваши люди не могут с ней справиться? — Потому что это бар для зверолюдей, и одна мелкая моль, мешающая мне, прячется там. — Мне выманить эту моль или разобраться с ней на месте? — Если сможешь прихлопнуть на месте, то я буду не против. Но и вытащить его оттуда — это уже выполненная работа. Алтан сказал, что ты отправляешь фотоотчёты. Вадик улыбается про себя. Вот уж он послушал насчёт этого достаточно. «Хватит слать мне резню!» И «Ты думаешь, что во время совещания мне очень нужны фотки трупов посреди леса?!» Но в голосе его звучит лишь звенящая профессиональность: — Могу отправить Вам моль в любом виде, в каком хотите. — Информацию по цели тебе завезёт мой человек. Прежде чем Вадик успевает уточнить, а куда, собственно, старикан Дагбаев планирует завести папку с делом, тот уже кладёт трубку. Хватает секунды, чтобы до Вадика дошло. От кончика хвоста по позвоночнику ползут мурашки. Почему он только сейчас понял, что всё это время был под колпаком? Старикан Дагбаев, вероятно, знает о нём практически всё. Блядь! Вадик как знал, что нельзя было Алтана подвозить на своей тачке. Теперь он как на ладони, просто выезжая из дома. Срочно нужно сменить машину и купить новую по поддельному паспорту. А лучше две. С выплатами Алтана ему вполне хватит. Вадик со злостью бьёт по баранке руля в который раз. Попался, как школьник! Ну, уж нет. Он тоже умеет играть в прятки. Вадик открывает «Гугл» и выбирает первую же контору по недвижимости. Начать стоит со смены жилья, а после нужно позвонить Олегу и Серёге, чтобы они отследили запросы на него в мусарне и по другим запрещённым каналам. Вадик — тварь живучая и быстро учится. Старикан Дагбаев не на того клюв точит. К восьми вечера, когда Вадик собрал уже все вещи, чтобы по-тихому перевезти их на склад, ему доставляют пакет с целью. Мордоворот передаёт посылку и делает вид, что не заглядывает Вадику через плечо. Но он ничего не увидит, Вадик умело скрывает кипиш. «Дворцов Владимир. Депутат заксобрания. Полусова. Прячется в заведении «Южная сказка». Ялта». На фото мужик реально, блядь, с ангельскими крыльями за спиной. Если бы Вадик больше интересовался политикой, то давно бы знал о нём, но он просто исполнитель, который бронирует ближайший рейс до Крыма. Перевозками вместо него займётся Олег со своими парнями, как и проконтролирует продажу квартиры через пятые лица — как жаль, что он всё ещё тухнет в мусарне с такими талантами. Перечитывая дело уже в третий раз, Вадик ощущает какой-то подвох. Жопа горит неспроста. Кажется, его ждёт борьба не на жизнь, а насмерть, и тут уж вопрос в том, кто сдохнет первым. Старикан Дагбаев может запросто нанять любых зверолюдей, причём не в единственном экземпляре, но в итоге звонит именно Вадику. Что ж, стоит гордиться собой. Старикан считает Вадика опасным либо для своего бизнеса, либо для своего внука. И если он думает, что Вадик сдастся, поджав хвост, то ему придётся обломаться. У них с Алтаном даже секса ещё ни разу не было, чтобы Вадик отступил, когда с ним так мило заигрывают. Ощущение сосущей тоски при воспоминании о боссе опять возвращается. Ещё немного подождать. Вадик терпелив. Уже в аэропорту на телефон приходит: «Есть дело. Жду к полуночи». «Я не могу, я на задании», — отвечать так совсем не хочется, но пальцы набивают сообщение на автомате. «Я приказываю тебе оставить это задание и приехать на встречу». «Ты знаешь, что я не могу». «Ты хочешь ослушаться моего приказа? Ты сдохнуть решил?» «Я надеюсь ещё пожить, конечно, но тут уж как карта ляжет». Вадик вздыхает и нервно достает из пачки зубочистку. Невыносимо хочется курить. Алтан боится за него. Значит, точно ничего хорошего. Но если он сейчас поедет к нему, то не будет и шанса, что их оставят в покое. Возможно, на этой встрече им придётся попрощаться. Алтан сильно рискует, когда пишет такие сообщения. Да, связь зашифрована благодаря Разумовскому, но это не значит, что никто не может увидеть хотя бы часть переписки, заглядывая через плечо. В одиноком доме Алтана, оказывается, тоже много глаз. Вадик разберётся с этим, когда вернётся. Телефон оживает в руке, потому что теперь Алтан уже звонит. Неразумный и горячий мальчишка. Вечно Вадику нравятся какие-то пылкие юноши… — Глупая ящерица! — зло гаркает Алтан. — Как у тебя наглости хватает отказывать мне?! Тебе напомнить, чья рука тебя кормит?! — Тише, Ваше золотейшество, — усмехается Вадик, наслаждаясь чужим звенящим голосом. — Я прекрасно помню, кто главный. Но сейчас мне столько бабла отвалят, что я буду дураком, если откажусь. — Вот вечно ты так! Тебя только деньги и волнуют! Я просто заплачу тебе больше. — У Вас нет столько денег, чтобы компенсировать то, что я потеряю, если откажусь от заказа. Алтан задушено выдыхает, будто всхлипывает в трубку. Молчит. Вадик слышит его шумное дыхание, и этого почему-то достаточно. Неприятная мысль лезет из самого мрака подсознательного — он влюбился. Поебень какая-то… С Вадиком такого тысячу лет не случалось, и тут на тебе! Втрескался ведь серьёзно в этого мелкого наглого бурята. А-ха-ха! Вот дерьмо. — Слушай ты, — наконец, цедит Алтан, пока Вадик пытается как-то сжиться с осознанием, что его мир рушится, посреди аэропорта. — Если пострадает хоть кончик твоего хвоста, то я тебя собственноручно четвертую. Ты меня понял? — А если он отвалится, а потом отрастёт новый? — усмехается Вадик на заботу о себе. Непривычно, и в сердце теперь что-то мешается. — Твой хвост так умеет?! — Нет, ни разу не пробовал. — Я всё тебе сказал. Мне не хочется менять охрану. Это занимает кучу времени. — Я Вас понял, господин Доржиев. — Напиши мне, как освободишься с задания. У меня есть заказ. Вадик соскучился. Хотя, казалось бы, он, тридцатичетырёхлетний ящер, должен был бы давно утерять такие чувства после всего, чем он занимался в жизни. Но теперь он понимает природу своей тоски. И, может, Вадик потом ещё погорюет по этой херне, но сейчас ему нужен крымский план, потому что всё его любовное открытие пойдёт по пизде, если он сдохнет в том баре. С подготовкой приходится провозиться почти месяц. Старикан Дагбаев за это время звонит дважды. Олег — пять раз. Алтан не выходит на связь. В Крыму настолько хорошо, что даже в какой-то момент Вадик начинает раздумывать о переезде сюда. Вот бы ещё инфраструктуру подтянули и сервис. Но Вадику нравятся местные рынки с домашними продуктами, и он даже набирает целый мешок чурчхелы для Алтана и отправляет доставкой Олегу ящик вяленого инжира, свежих зизифуса и хурмы. Он медленно вживается в роль туриста и становится завсегдатаем курорта «Южная сказка» с прилегающим к нему баром. Вадик знакомится с постояльцами, заливая про будни в мусарне, и даже хорошо выучивает привычный путь своей цели. Обрюзгший «ангел» Дворцов каждый день щеголяет из отеля в бар в одних шортах, почёсывая своё увесистое пузо. Его обязательно сопровождают какая-нибудь новая самочка из псовых и парочка телохранителей. Слишком беспечный. Со временем Вадим понимает, почему тому всё равно. Здесь не два телохранителя. Это целый бар наёмников той или иной паршивости. Открой Вадик стрельбу, и тут просто начнётся пальба. Так не выжить. Вадик звонит своим ребятам с прошлой работы из числа зверолюдей, кому можно доверять, и обещает большие деньги за самоубийственный заказ. Хорошо, что таких отбитых, как он сам, предостаточно. Перед часом Х у Вадика руки чешутся написать Алтану, и он даже трижды начинает сообщение, но стирает. Не может подобрать слов, и всё это слишком похоже на неловкие признания, которые никому не нужны. Вот уж точно нельзя настраиваться на то, что это могут быть его последние слова. В итоге телефон остаётся в съёмной квартире, и Вадик возвращается в отель. — Добрый день, Владимир Саныч, — улыбается Вадик и делает официанту знак, чтобы тот принёс что-нибудь для Дворцова. Охрана даже не дёргается в его сторону, потому что они наблюдают за ним уже две недели и слышали все байки несчастного полицейского-пьяницы. — Кто Вы? — Я Максим Салтыков, служу в московской полиции. — И чего Вам от меня нужно? — Ну, — Вадик делает смущенный вид, садится напротив за стол и угодливо пододвигает к Дворцову бокал с бренди. — Я тут давно смотрю на Вас. Вы большой человек в Москве, и мне жена говорила, чтобы я клювом не щёлкал в Ялте… — Давай к делу, — фыркает Дворцов довольно и принимает напиток. Слишком просто. — Владимир Саныч, может, Вы подсобите немного? У меня ипотека, ребёнок и служу я уже восемь лет. Хотелось бы… ну… продвижения… небольшого… — Допустим. А мне с того что? — Ну, — Вадик чешет голову якобы задумчиво. — Я могу решать разные вопросы, если нужно. Чем выше буду, тем больше решу. Дворцов басисто хохочет, запрокинув голову. Его крылья встряхиваются, тоже подрагивая от смеха. Интересно, а этот мужик умеет летать? Хотя такую тушу, конечно, хрен в воздух поднимешь. Вадик опускает неловко глаза в пол и прихлёбывает свое пиво, чтобы показать нервозность. — Хорошее предложение. Только тебе есть что терять. Чуть нажмут на тебя из-за ребёнка, и что тогда? — Но у Вас же тоже есть семья, Владимир Саныч… — Есть то она есть, но ты её здесь видел? Живут уж сколько лет в Америке да только деньги из папки сосут. Но я твою проблему понял. Покумекать можно. — Спасибо, — улыбается Вадик и поднимается с места. — Только Вы не забудьте, пожалуйста! Подразделение номер 807, Максим Салтыков. Дворцов салютует ему подаренным бренди и делает ещё один большой глоток. Попался. Пусть все думают, что мужчины любят грязные разборки, но Вадику куда больше нравятся изящные простые решения. Старикан Дагбаев недооценивает его. — О, да! — Вадик оборачивается со счастливой улыбкой. Капля холодного безумия светится в его глазах. Дворцова охватывает кашель, будто он подавился и задыхается. Его лицо краснеет, и глаза на выпучку. — Я же забыл передать. Вам привет от господина Дагбаева! Лицо Дворцова белеет от ужаса, когда он хватается за горло, но у Вадика нет времени за ним следить. Быстро сгибаясь, он вытаскивает из-под крышки стола ствол, приклеенный туда ещё с ночи, когда они с ребятами пробрались сюда, отключив систему безопасности, и стреляет охранникам Дворцова точно в голову, пока те не осознали, что их босс подыхает. Поднимается крик. Это на белом платье девочки-лисички расцветают капли крови. У Дворцова из носа и рта текут алые слюни и сопли. Яд разъедает его изнутри. Вадик вздыхает и парочкой выстрелов кончает с девчонкой. Прости, крошка, никаких свидетелей. Пуля свистит в десяти сантиметрах от головы Вадика, и тот резко ложится на пол, чтобы не попасть под обстрел. Дворцов ещё хрипит и, кутаясь в свои перемазанные кровью некогда белоснежные крылья, ползёт к выходу, надеясь спастись. В баре завязывается перестрелка между наёмниками Дворцова и ребятами Вадика. Если бы камеры слежения работали как надо, то здесь давно была бы охрана курорта и полиция, но все они очень плохо знают Вадика. У него есть задание. И оно будет выполнено красиво и чётко. Резкая боль простреливает в хвосте, и Вадик видит, как пуля насквозь прошила его чешуйчатую часть тела. Вот засада! Вадик перегруппировывается, подтягивая ближе ноющий хвост, и стреляет в ответ. Здесь слишком много полуживотных, чтобы расправиться со всем быстро. У кого-то острее слух, у кого-то живучесть, а кто-то просто имеет настоящую броню в виде панциря. И всё-таки в какой-то момент последний наёмник падает лицом в пол, и Вадик сжимает победно кулак. Выкусите! Его команда тихо сваливает через парадный вход. Витька стягивает с узких бёдер фартук официанта и подмигивает Вадику: — Даже прошлое вспомнил! Сыграл как боженька, — хвалит Витька сам себя, на то он и павлин. В самом прямом смысле этого слова. — Только у тебя в ресторане перестрелок не было. — Зато были крутые мужики с большими пушками… — Иди уже, — усмехается Вадик, качая головой. И да, они трахались. И да, именно Вадик втянул Витю в этот криминал, когда заметил ушлого студентика несколько лет назад в ресторане. Из Вити вышла идеальная приманка, а ещё он хорошо справлялся с прослушкой и игрой под прикрытием. Отношения у них не сложились, зато работа проходит весело. — Звони ещё, Вадимка! А то я тут коплю на новую виллу. — Я учту. Вадик отворачивается в сторону коридора до отеля, когда за спиной захлопывается дверь. По блестящей полосе крови на светлом полу легко найти Дворцова. Он из последних сил вздыхает, проползя метра четыре. Вадик наступает ногой на его тушу. В коридоре раздается хруст ломанных крыльев. У Дворцова уже нет сил даже реагировать на эту боль. Вадику всё равно, зачем старикан Дагбаев хотел убить Дворцова, потому ли, что они что-то не поделили или из-за того, что его раздражают зверолюди во власти. Вадик в любом случае наслаждается проделанной работой. Дворцов перестаёт дышать. Достав телефон, Вадик пинает тело, чтобы перевернуть, а после делает несколько живописных снимков для старикана и одно забавное селфи на фоне трупа для Алтана. Пускай повозмущается. Через час, когда Вадик на такси уже едет в сторону Симферополя, приходят два сообщения: «Встретимся вечером в особняке». «Ты рехнулся?! Я просил тебя просто сообщить о конце задания, а не присылать мне то, как ты там развлекаешься!» Вадик улыбается, потому что Алтан очень забавный, в сумке лежит мешок с чурчхелой и за окном отличная погода, значит, самолёты летают по расписанию. Вадика давно не тянуло так в холодный Петербург. После перелёта удаётся освежиться в душе и зашить хвост после ранения. Теперь Вадик ночует по отелям, пока не найдёт новую квартиру. Спасибо дедуле Дагбаеву и собственной беспечности! Вадик берёт машину через каршеринг и отправляется к особняку Алтана для разговора со стариканом. Мог бы просто уже выплатить деньги и отъебаться. На территории Вадика встречает охрана и провожает в кабинет дедули Дагбаева, который чинно восседает в огромном кресле. В отличие от Алтана он совсем не выглядит в нём забавным. Хмурый властный старик постукивает пальцем по столешнице. Его сокол, сидящий в золотой клетке но толстой жерди, начинает верещать. Но старикан цыкает недовольно, и птица умолкает. — Прекрасная работа. Довольно чисто. — Спасибо, — кивает Вадик, сложив руки за спиной, по-военному. — Ты мне нравишься, несмотря на то, что ты зверочеловек. Но мне бы не хотелось, чтобы ты работал на Алтана. — Причина? — Я бы хотел, чтобы ты работал на меня. Я всяко буду тебе больше платить. Это искусная игра или реальное предложение? Вадик не может понять, но должен держать морду до последнего. — Отличное предложение, только я не могу так кидать заказчиков, иначе у меня никого не останется. — Но ты ведь не отличаешься преданностью. — Да, моя единственная религия — это деньги. Но Вы — один заказчик, а Вы и господин Доржиев — это уже два заказчика. А значит, что и денег больше. — Ты думаешь, что у тебя получится совмещать? — старикан недоволен, но виду не подаёт. Вадик вдруг осознаёт, что тот ничего не понимает. Он действительно лишь оценил работу Вадика. Это хорошо. — Как Вы уже, должно быть, знаете, я ушёл со своего прежнего места работы и теперь работаю на себя. Но даже у беспринципного меня тоже есть свои правила работы с заказчиком. Я сам выбираю брать ли мне какой-либо заказ. Я точно отказываюсь от заказов вне России, поэтому, учитывая, что часто Вас нет в стране, думаю, я смогу совмещать Ваши заказы. Я профи, иначе бы господин Доржиев никогда не стал бы вести со мной дел. Я знаю свою работу лучше других. Вы в этом убедились. Если Вас устраивает, то я почту за честь работать с Вами. Старикан Дагбаев долго смотрит на Вадика, будто пытается прожечь в нём дыру, поджимает губы. Даже волнительно как-то, словно сейчас решается судьба. Но нет, это просто рабочий момент, и он никак не касается их отношений с Алтаном. Всё хорошо. Вадик зачем-то повторяет это себе снова и снова. — Я принимаю твои условия работы, — соглашается старикан. — Я бы хотел иметь приоритет своих заказов перед другими заказчиками, при этом, само собой, оплата тебя ничуть не огорчит. — Конечно, — кивает Вадик, понимая, что теперь командировок станет больше, зато от него отвалят со слежкой. — Это всё? Тогда доброй ночи, господин Дагбаев. Старикан только кивает в ответ. Он всё ещё выше того, чтобы общаться по-человечески со зверолюдьми. Уж кто знает, что у него там случилось в прошлом, но переносить эту нетерпимость на всю семью — слишком. Вадик не подаёт вида, как ему противно. Он готов потерпеть, пока это даёт ему возможность видеться с Алтаном. Вот он попал! Как ручная собачка совсем! Но это ненадолго. Он найдёт способ получить своё, избавившись от старикана. Когда Вадик выходит из комнаты, в коридоре никого нет и потёмки. Жаль, что у него нет нюха, как у Олега, иначе бы он не плутал столько по особняку, боясь быть пойманным. На всякий случай он придумал отмаз, что вечно теряется в новых местах, потому так долго готовится к заданиям. Открыв очередную дверь, Вадик оказывается в большом бассейне под стеклянным куполом. По территории разбросаны шезлонги и множество кадок с растениями. Рай для Алтана. Вадик усмехается, прикусывая привычно зубочистку. Слышится тихий шелест воды, и вдруг перед ним выныривает человек. Сделав несколько глубоких вздохов, Алтан стягивает очки для плавания и удивленно смотрит на Вадика. — Ты чего здесь делаешь? — Прогуливаюсь… — Мне что, вызвать охрану? — А разве не я твоя охрана? — Да ты меня даже в спаррингах победить не можешь. — Я поддаюсь, — улыбается Вадик. Алтан раздраженно фыркает, стягивает с волос шапочку, подтягивается и садится на бортик бассейна. Вадик впервые видит его практически обнаженным. И это слишком… У Вадика встаёт просто в какие-то секунды. У Алтана действительно красивое накаченное тело, а волосы на самом деле пушистые и вьются кольцами от влажности. — Слюни подбери, — закатывает глаза Алтан и поднимается, чтобы надеть свой банный халат. Вадик любуется красивыми золотыми татуировками цветов на ногах Алтана. Когда-нибудь эти самые ноги обхватят Вадика, и… Ох, блядь! — Ты тут такую красоту демонстрируешь, а мне и слюнями нельзя покапать? — Вы. — Чего? — «Вы красоту демонстрируете». Вадик усмехается. Он так сильно скучал. И вот всё тот же вредный Алтан вскидывает подбородок перед ним, а Вадику просто до ужаса хочется его зацеловать, прижать к стене и облапать, как последнюю шлюху. Алтан очень гибкий, и безумно хочется проверить, так ли изящно он выгибается в постели, как в бою. Вадик засовывает зубочистку в кадку с пальмой, пока никто не видит. — Мы поговорили с Вашим дедушкой… — И? — спина Алтана напрягается, и он медлит с завязыванием узла на поясе. — Он предложил мне работу. Сказал, чтобы я работал только на него. — И ты согласился? Это много денег. Тем более ты реально хорош в таких вещах. Да и убивать тебе нравится. Я тебя за таким обычно не отправляю. Вадик делает несколько шагов к Алтану. Здесь жарко в шерстяной одежде, да и возбуждение давит снизу, но очень нужно сейчас ощутить сладкий цветочный аромат чужой кожи. Вадик бесцеремонно разворачивает за плечи Алтана к себе лицом. Встречает его привычно плоская маска с почти алым горящим взглядом. Непреклонный. Делающий вид, что ему всё равно. — Руки убери, — Алтан сбрасывает чужие ладони с плеч. — Держи дистанцию. — А я не хочу, — хмыкает Вадик, подтягивает за талию Алтана к себе и целует. Алтан мстительно поджимает губы и упирается ладонями Вадику в грудь, при этом не пытаясь оттолкнуть. Что за наигранное сопротивление? Сдайся уже! Вадик второй рукой ерошит волосы Алтана и дразнит своим чуть раздвоенным на кончике языком, пока его золотце не сдаётся. Отвечает жарко, комкая его кофту. Они с чувством целуются минуты три, наверное, пока Вадик не лезет своими ручищами Алтану под халат, ощупывая бёдра. Это не просто татуировки, понимает он, они закрывают шрамы… Алтан резко отталкивает Вадика, и в следующий момент тому в челюсть летит нога. Падать на кафель больно. Стыдно бойцу спецназа настолько ошалеть от поцелуя, чтобы пропустить удар. Алтан тяжело дышит и стискивает полы своего халата на груди. — Ты чего о себе возомнил?! — орёт он. — Тебе по буквам написать слово СУБОРДИНАЦИЯ?! Придерживайся границ! — Хорошо-хорошо, — Вадик с улыбкой вскидывает руки, сдаваясь, и садится на полу. — Я больше так делать не буду, Ваше золотейшество. — Ты, видимо, решил, что раз работаешь на моего деда, то теперь тебе всё можно?! Убирайся, чтобы глаза мои тебя больше не видели! — Но я не работаю на твоего деда. То есть… работаю, конечно, но скорее вынуждено. И я всё ещё работаю на тебя. — Но ты же сказал… — Алтан впадает в ступор, и Вадик вновь улыбается. Пиздец как ему нравится возмущенный и растерянный босс. — Мы условились, что я работаю на семью Дагбаевых, но в первую очередь на господина Доржиева, господин Алтан Доржиев. — Так чего ты мне сразу-то этого не сказал?! — Так бы Вы мне не врезали и сами бы бросились целоваться? — Границы. Соблюдай их, — жестко подчёркивает Алтан, и Вадик вздыхает. Понятно, они снова делают вид, что ничего нет. Зашибись! — Хорошо. Соблюдаю. Но… откуда у Вас эти шрамы? — Не твоё дело. — Но лучше Вам ответить, пока я не докопался сам. Вы знаете, я умею. Алтан вздрагивает и резко отворачивается. Начинает собирать снаряжение для плавания. Вадик задерживает дыхание. Ему ужасно любопытно. С чего бы у такого богатого молодого парня были такие шрамы. — Это из-за аварии, — отмахивается Алтан будто бы безразлично. — Когда мне было шестнадцать, мы с мамой попали в аварию. Она погибла, я — нет. Вот и вся история. Вадику становится не по себе. Его старики спокойно проживают свой век на Урале, поэтому он редко задумывается о чьих-то родителях. Прежде чем Вадик находит подходящие слова, Алтан уже оборачивается с безразличной миной. — Давай, выметайся отсюда. Я уже хочу спать. — Я могу поохранять… — Не смешно, — вскидывает бровь Алтан. И правда не смешно, учитывая, что они обсуждали. — Ладно, тогда в другой раз? — Я сейчас вызову охрану. — Да не нужно охраны, просто покажи, как отсюда выйти. Алтан тяжело вздыхает, шепчет себе под нос что-то подозрительно похожее на «Какой же идиот!» Ведёт за собой по лестнице к главному холлу. Вадик следует за ним с ухмылкой, настроение просто отличное. Они прощаются у входной двери скомкано, и Алтан вдруг замечает: — Что с твоим хвостом? Почему он такой вялый? — повязки совсем не видно под нахвостником. — Перегрелся, — врёт Вадик быстро. Чуть быстрее, чем нужно, потому что Алтан вскидывает на него подозрительный взгляд. — Ты его повредил в Крыму, да? — Да так… царапина. Ну, я пошёл, Ваше золотейшество! Вадик выскакивает за дверь, чтобы услышать глухое возмущение посреди морозной ночи декабря: — Ты помнишь, что я тебе обещал?! Даже не думай, что я забуду!

***

Пищит будильник противно. Снова утро. Как же Алтан устал. Выползать из постели совсем не хочется, но слишком много дел. У Алтана день сурка. Снова и снова работа и работа. Алтан не настолько опытен, чтобы быстро решать то, что так запросто даётся Юме. Зря он на это подписался… Тяжёлый взгляд на часы и проклятья. 6:30. Боль. Алтан сползает с постели, толком ничего не видя, потому что зрение плохое, глаза не разлипаются, да ещё и волосы вечно лезут в лицо. За окном ещё зимняя темень непросветная, поэтому свет в ванной бьет по глазам, кажется, до выжженной сетчатки. Алтан широко зевает и тупо смотрит на своё отражение в зеркале. Лицо совсем опухло. Не нужно столько пить по вечерам и набивать пузо чурчхелой. Пальцы касаются обветрившихся губ. Мама всегда говорила о своих губах, когда те покрывались тонкой коркой, что это потому, что она «на ветру целовалась». Алтану в детстве представлялось это чем-то романтичным. Хах… А сам он целовался в последний раз буквально пару дней назад в бассейне, и ему всё ещё за это стыдно. Алтан слаб. Алтан должен больше времени посвятить медитации и найти себе любовницу. Пока всё не рухнуло. Алтан не может подвести семью снова. Кожа на спине, прямо у самой шеи зудит, но когда Алтан чешет её, это не похоже на кожу. Это мягкое свежее шелушение, которое он просто ненавидит. Зараза, от которой пока не найдено лекарство. Это Вадим во всём виноват! Если бы он не полез целоваться, то болячка бы не спрогрессировала! Алтан должен перестать к нему прикасаться. Раз и навсегда. Повернувшись спиной к зеркалу, Алтан достает опасную бритву, сбрызгивает её антисептиком и принимается осторожно сбривать с кожи мелкие мягкие чешуйки. Кровь катится вниз по спине. Если повезёт, то шрама не останется. Порезы ноют, но Алтан не обращает внимания. Что ж, ему сегодня точно понадобится водолазка с узким горлом…