Волчьи будни

— Ты невовремя, — сообщает Олег и бросает быстрый взгляд на часы. — Быть того не может! — удивляется фальшиво Вадик, стоя в дверях чужой квартиры. — Куда это ты такой красивый и при параде? — Ничего парадного. У нас с Серым сегодня встреча в детском доме. Давай, шуруй отсюда, мне выходить пора, — Олег оттесняет Вадика в сторону, чтобы закрыть входную дверь. Шерсть летит прямо в нос. Эти псины со своей этой линькой! Вадик громко чихает. — Опять занимаетесь благотворительностью? Разумовский же недавно отремонтировал уже что-то… — Нет, мы хотим взять ребёнка. — Для чего? — Вадик непонимающе смотрит на Олега, который ещё раз проверяет быстро телефон, нервничает. — Передай Разумовскому, что дети — это не животные, если у него снова какая-то странная идея в голове зародилась… — Никакой идеи. Мы собираемся усыновить ребёнка. — Ты сейчас сказал «усыновить», или мне послышалось? — Нет, не послышалось. — Но вы четыре месяца назад собирались разводиться. — Мы всё обсудили и поняли, чего нам обоим не хватает. — И вам не хватает ребенка? — усмехается Вадик чуть растерянно, потому что он совершенно не в курсе, как вообще реагировать на подобные новости. — Вы что, две престарелые лесбиянки? — Ты зачем вообще приехал? — возводит глаза к потолку Олег, не отвечая ни на один очень важный вопрос! — Да просто давно не виделся с вами, ребята… — Это верно, тебя ж три месяца в Питере не было. Как командировка? — Заработал много денежек, — Вадик подмигивает, но Олегу сейчас совсем не до его шуток. Так они это серьезно?! Они совсем двинулись? Точно идея Разумовского! Вадик в жизни не сможет понять этих ненормальных сирот. Можно было деньги хоть на замок потратить, хоть на остров, а они решили поиграть с человеческими жизнями. — Уже решил, куда пустишь свои миллиарды? — Уж точно не на то, на что вы с рыжим… — Рад это слышать, — смеётся хрипло Олег, и это немного обидно. — Эй, считаешь, из меня не выйдет хорошего бати? — Ты своё поведение в армейке помнишь? Ты изгалялся над каждым «духом»… — Так эти желторотики как из леса вышли. Сколько ни говори, а они не понимают элементарных вещей. Так ещё и субординации никак… — Вадик запинается и замолкает. Злится сам на себя за то, что снова вспомнил. Прошло уже четыре месяца с тех пор, как он встречался с Алтаном Доржиевым и был с позором изгнан под прицелами пистолетов. Всякий раз при мысли об этом его пробирает от ярости. Поджал хвост и сбежал, а нужно было ответить, высказать всё, что он думал о маленьком запуганном человечишке Алтане, который не умеет решать свои проблемы, связанные с либидо. В первый месяц он как пропащий ящер напивался и несколько дней жил на Волковском диване, пока Разумовский не выгнал его со словами: — Клуб «Разбитых сердец» закрыт. Если ты предложишь Олегу ещё хоть одну рюмку, я вызову дезинсектора и сожгу этот диван. — Я варан, а не таракан. — Не вижу разницы, — пожал плечами Разумовский, и Вадик понял, что злоупотреблять гостеприимством ему больше не позволят. Но за те дни он пришёл в себя, собрался и вдруг осознал, что в этом море и без Алтана много рыбы. Устроил себе двухнедельный трип по питерским постелям, пока не проснулся с мыслью, что с такой разборчивостью ему светит только триппер. Да и чувства удовлетворения от своей тупой мести Вадик совсем не ощутил. Кому лучше сделал? Как в дерьме извалялся, а то влечение никуда не делось. Как плотненько его этот Алтан Доржиев за яйца ухватил, словно приворожил. Не шаман ли он, часом? Вадик рассмеялся про себя. Он официально ненавидел молоденьких азиатов. Как здорово, что Алтану исполнилось 26 лет, и он больше не входил в список сладких мальчиков, которых боготворил Вадик. Их миры полностью разошлись. Получив новый заказ, Вадик хмыкнул, собрал сумку, маякнул парням и свалил с ними в командировку. Жизнь продолжалась. Никто же не думал, что Вадик устроит панихиду по клубку безымянных ощущений внутри? «Обломитесь, босс, мне отлично и без Вас». — Вот потому батя из тебя так себе. Никто не станет тебе подчиняться постоянно. — Ты прямо вынуждаешь меня родить сына, чтобы доказать тебе обратное, — усмехается Вадик и достаёт очередную зубочистку. Ужасно хочется курить. — Не порти ребёнку жизнь, — усмехается Олег. — Сказал мне человек, который хочет обречь какого-то малыша на болезненное сосуществование с Разумовским. — Ты, конечно, мне товарищ, Вад, но за такие слова я и втащить могу. — Да ладно тебе. Ты прямо весь извёлся… Олег вновь его не слышит, проверяет телефон и принимает звонок: — Да, я уже выезжаю, — вздыхает, закатывая глаза. — Ну, и как ты себе это представляешь? Нет, мы не будем покупать айфоны всем детям. Мы просто приедем посмотреть. Держи себя в руках… Вадик посмеивается над выражением лица Олега, а тот ему машет на прощание и широким уверенным шагом направляется к своей машине, воинственно виляя серым хвостом. Безумец! Если бы Вадик мог, то остановил. Олег не первый среди их отряда, кто обзаводится детьми, но не значит ли это, что именно Вадик что-то упускает в жизни. Да нет, быть того не может! Вадик предпочитает быть один. Никаких проблем и обязательств. Только скучно как-то. Хотелось скоротать пару часов перед заказом, а теперь нечем заняться. Вадик пересаживается в новый «Ниссан» — не такой стильный, зато менее заметный на дорогах. Едет домой, отбивая ритм на баранке руля. Интересно, кого Алтан Доржиев донимает теперь по вечерам? Если написать ему, ответит ли? Вадику невыносимо скучно, что он почти готов это сделать. На светофоре он долго вертит в руках телефон. Наверняка же Алтан напишет: «Не знаю, кто бы это мог быть». Но куда выше вероятность, что просто проигнорирует. Казалось бы, Вадик должен вычеркнуть Алтана полностью из-за той выходки с охраной, но теперь остаётся только сожаление. Его выгнали, как какое-то животное, а ему до сих пор хочется увидеться. Да и чего греха таить, он драконил Алтана специально, чтобы взбудоражить и трахнуть, а в итоге сам угодил в лужу. Заявился с довольной рожей, прекрасно зная, насколько Алтан ревнив. Никогда прежде Вадика не отправляли пинком под зад за поцелуй с каким-то парнем. Моногамная опухоль мозга. Вадик посасывает зубочистку задумчиво. А что сделал бы он, узнай о развлечениях Алтана? Ха… Зелёный. Вадик убирает телефон и нажимает на газ. Когда наступает вечер, он раскладывает перед собой оружие и считает патроны. Затягивает бронежилет поверх майки и рассовывает по карманам дымовухи и ножи. Да, Вадик любит мокруху, это весело. Его новый заказчик такой затейник! Попросил разобраться со всеми буржуями разом на экологическом форуме. Треплют языками, а на деле засирают всё своими заводами. Смешные. Вадик проверяет маску клоуна, на месте ли. Заряжены ли гарнитуры для связи… Будет неловко, если в процессе операции у них отключатся наушники. Насвистывая и пританцовывая, Вадик закидывает сумку с оборудованием в багажник и вновь надевает перчатки. Паха и Андрей на точке с самого утра, работают с камерами и доступом для остальных. Заказаны буржуи, и не хочется зря вредить обслуживающему персоналу. — «You only say you love me. When we're naked…» — тянет себе под нос Вадик и хлопает дверью автомобиля. — Ну что, погнали, родимая! На место сбора все уже прибыли, когда он паркуется. — Отличный вечерок для охоты! — приветствует Лёха и пожимает Вадику руку. — Да будет эта охота золотой! — отвечает ящер и открывает багажник. — Ну что, девчата, разбираем побрякушки! Наёмники гогочут и выбирают для себя автоматы, пистолеты и боевую амуницию. Вадик подключает наушник и подсоединяет микрофон. — Меня все слышат? — Есть! — Отлично слышно! — показывает «ОК» Филин, на что Вадик кивает. Сегодня их много, десять зверолюдей и людей на операции. Большие деньги. — По машинам! — приказывает Вадик и пересаживается в тонированный «Джип», оставляя свой «Ниссан» на пустыре. На то, чтобы перекрыть все входы и разобраться с персоналом, уходит двадцать минут. Ещё пять на то, чтобы все разбежались по позициям. Вадик врывается в зал с усмешкой. Поиграем! Нажимает на курок. Очередь бьёт по людям и стенам. Охо-хо! Какое веселье! Люди мечутся, кричат, умоляют. Чёртовы толстосумы. Вадик поправляет свою маску и направляет дуло автомата в лоб молящегося на коленях мужика. Кровь разлетается красивой звездой в разные стороны после выстрела. Люди стучатся в двери черного выхода, но ребята Вадика уже обо всём позаботились. Никто не выйдет отсюда живым. Иначе Вадик не был бы профи. В ответ кто-то открывает огонь, и вечеринка становится сразу вдвойне интереснее. Вадик направляет оружие на стреляющих, и замирает. Алтан. Здесь Алтан, и это его люди пытаются отбиться. Что он здесь забыл?! Вадик не помнит его семью в списке приглашённых. Или опять их позвали ради красивого жеста, а сестрица Алтана отправила его в качестве посланника мира, лишь бы не идти самой?! Сука! — Не трогать азиата! — рычит Вадик в микрофон. — Что?! — удивляются парни в наушнике. — Дракон, ты чего это?! — У нас же приказ! — Здесь я отдаю приказы! — повышает голос Вадик, и у него внутри тремор. Нужно собраться. Работу всё ещё никто не отменял. Выстрелы не прекращаются, и Вадик, пригибаясь, обходит зал по кругу, успевая по дороге прибить ещё пять «мух». Алтан стоит прямо и гордо, даже и не думая бежать. Сумасшедший и дурной человек! Вадик сносит одного охранника Алтана слева и юркает за длинный стол. Его ребята, конечно, учтут, что Алтана трогать нельзя, но они не перестанут обороняться от ответного огня, а, значит, этого гордеца может задеть рикошетом. От этой мысли кровь стынет в жилах и сердце вдруг спотыкается. Спокойно. Он уже близко. Вадик прячется под скатертью и ползёт вперёд. Выстрелы не умолкают, и он весь мокнет, убеждая себя, что Алтан в порядке. В момент, когда Вадик высовывается из-под скатерти, Алтан падает, хватаясь за плечо. — Болваны! — шипит он охране. — Я за что плачу?! И совсем бесстрашный, в глазах вызов. Но Вадик ему не верит — он знает, что такое быть на волосок от смерти. Красно-рыжий хвост уверенно выползает вперёд и, ухватив Алтана за щиколотку, тянет его под стол. — Какого?! — охает Алтан, но прекращает отбиваться и сам заглядывает под скатерть. — Ты?! Вадик прижимает палец к губам и тянет Алтана на себя, сгребает одной рукой и оттаскивает в сторону выхода, пока по ним не попали. — Ты дрожишь? — удивляется Алтан. — Заткнись, — умоляет с шипением Вадик, потому что да, страх схватил его за горло, но не за свою жизнь. Алтана чуть не грохнули, и в итоге в этом мог быть виноват Вадик. Он не хочет об этом думать, поэтому просто, прижимаясь к полу, выскальзывает из-под стола, утягивая за собой Алтана. Его руки влажные в перчатках, поэтому он перехватывает автомат покрепче. Мимо свистит пуля, и Вадик каким-то чудом или звериным чутьём улавливает её траекторию и отскакивает вправо, пока та не влетела ему в затылок. — Я кому сказал не стрелять в нас?! — Так это не мы, — сквозь помехи выдаёт Лёха. — Мы тебя прикрываем, пока ты бежишь вслепую! Ты ёбнулся, что ли?! — Блядь! — соображает Вадик. Они ведь правы. Он заскакивает с Алтаном за первый попавшийся стол, где уже прячется пара в жемчугах. Два быстрых выстрела, вот для них и место освободилось. — Так это твои парни?! — кричит ему Алтан, потому что сквозь новую очередь выстрелов не слышно толком ничего. — Да, мы на задании. — Тогда хватит стрелять в моих людей! — Так это твои люди стреляют в моих людей. — Давай остановим это? Я отдам приказ остановиться. — Ну да, — усмехается Вадик. — Если тебя не пристрелят, когда ты высунешься. — Меня не убьют, — Алтан порывается подскочить, но Вадик дёргает его назад. Пуля пролетает сверху и врезается в вазу позади. Жалобно звенит стекло и бьётся. — Не смей лезть, — рычит Вадик и чуть приподнимается, чтобы оценить обстановку, всё ещё удерживая Алтана от резких движений. — Парни, откроете третий вход, я рядом. — Есть, — шипит наушник. — Прикройте! — Бегун недоделанный! — задорно хохочет в наушник Лёха. — Давай на счёт три. — Понял, — кивает Вадик и берёт Алтана крепко за ладонь. — Сейчас бежим. — ТРИ! Снова кто-то вскрикивает, но недолго. Этот кто-то уже мёртв. — ДВА! Алтан смотрит на Вадика будто бы безразлично, но тот уже научился читать беспокойство на дне рубиново-карих глаз. Ничего, выберемся. Это всего пять секунд. Нужно всего пять секунд, чтобы выжить. Раз плюнуть! Целая вечность! Пульс шкалит, но Вадик сцепляет зубы. Не время. — ВАЛИ! Раздаётся новый шквал ра-та-та-та, и Вадик срывается с места, практически прыжками добирается до двери. Первым в коридор он проталкивает Алтана и не успевает дёрнуться, как какая-то скотина попадает ровно в хвост. — ОНИ БЕГУТ ЗА ВАМИ! — Понял, — шипит от боли Вадик. — Заканчивайте там и валите! Вадик блокирует дверь и делает знак своим, чтобы линяли. Петрос понятливо кивает, и они скрываются без единого слова. — Ты! — заявляет он Алтану. — Идёшь за мной! Вадик мог бы оставить его, чтобы успокоить охрану Дагбаевых, но, стыдно признать, до сих пор до усрачки напуган, чтобы была хоть какая-то возможность отпустить его. — Позвонишь из машины, — гаркает Вадик и тащит Алтана за собой, оставляя на полу кровавый след от ползущего за ним хвоста. Ничего, со следами разберутся парни на «смотровой». — Отстань! Я сам пойду! — зло вырывается Алтан, но когда его отпускают, он всё же идёт рядом. — Вы чего здесь устроили?! Перестреляли кучу наших партнёров! — Да мне поебать, — морщится Вадик. — Мне за смерть этих толстосумов деньги платят. — И за мою? — Заткнись, — повторяет Вадик, потому что думать об этом без паники не выходит. И это самая тупая реакция, когда вы всё ещё находитесь в относительной опасности в процессе побега. Башка должна варить! — Ты, наверное, что-то перепутал, — Алтан вдруг останавливается и резко наступает на хвост, из-за чего Вадик с трудом успевает сдержать болезненный вопль. — Ты решил, что у тебя появилось право так со мной говорить?! — Да, золотце, появилось! Ровно в тот момент, когда ты стоял под открытым огнём, как истукан! — Вадик в ответ сжимает плечо Алтана, из-за чего тот болезненно морщится и убирает ногу с Вадиковой повреждённой конечности. — Десять сантиметров вправо, и тебе был бы конец! Сука! Не зли меня и иди вперёд! — Они не убили бы меня. — Они убили бы тебя. Я отдал приказ убить всех, а мои парни, ты знаешь, работают чисто. Тебя не должно было быть здесь. Тебя не было в сраном гостевом листе! Если бы я не обернулся, то лежать тебе сейчас… — Вадик фразу не заканчивает, потому что слишком хорошо представляет, что значит хоронить близких людей. Он думал, что привык к этому, но ничего подобного. Сегодня как в первый раз. — Так что заткнись и иди. Алтан вздёргивает нос, но садится в машину Вадика. Больше не перечит. Когда они отъезжают, он пытается дозвониться до начальника охраны. Трубку долго не берут, и Вадик прибавляет ходу. Значит, за ними хвост. Резко сворачивает на маленькую улочку и ныряет во дворы. Глушит мотор и пригибается, словно в машине никого нет. Алтан повторяет за ним. Они ждут. Из телефона тянутся гудки дозвона. — Босс?! — Я в порядке. Отбой. — Мы видели, где вы. Сейчас вас догонят. — Не нужно догонять! Я приказываю не догонять меня! Это был мой телохранитель, болваны! Вы меня с ним чуть не грохнули! — На нём была маска, как на тех парнях. — Он был под прикрытием. — Мы должны сообщить господину Дагбаеву… — Нет, — резко обрывает начальника Алтан. — Я в порядке. Он отвезёт меня домой. Нет повода кому-либо сообщать. Я также оплачу все ваши потери. — Хорошо, босс, — сдаётся главный охранник Дагбаевых. — Я отзову погоню. — Немедленно, — холодно указывает Алтан, и Вадик улыбается. Сколько высокомерия, а сам мальчишка. — Чего смотришь? — Да так, — пожимает плечами Вадик. — Соскучился. Алтан на эти слова выпрямляется и отворачивается к окну. В этот раз он принципиально сидит сзади, и это удивительно бьёт по самолюбию. Игнорирует Вадика как может. Упёртый осёл! Вадик вздыхает и заводит двигатель. Бросает взгляд в зеркало заднего вида, чтобы увидеть, как Алтан морщится, сжимая левую руку. Ну, конечно, оно болит, когда стоишь на линии огня без какого-либо снаряжения. Хвост тоже ноет, но хотя бы кровь, кажется, перестала течь в тех количествах, что десять минут назад. Терпимо. Вадик выруливает обратно к Пулковскому шоссе и включает радио. Тело всё ещё качает на волнах дрожи, но это уже привычный отходняк после адреналина. — Все рассосались, двух положили, — оживает динамик наушника, и Вадик вздрагивает. Он забыл про связь. — Кто? — Атаман. И этот… новенький? — Значит, считай, что никто, — отвечает Вадик и снимает, наконец, с головы маску. — Деньги отправлю завтра. Как обычно. — Да мы уже поняли, — смеётся Лёха, который очень хочет получить промеж глаз! — Сегодня у тебя явно другие планы! — Отключаюсь! Вадик снимает гарнитуру и злится сам на себя, что ребята в итоге слышали весь его разговор с Алтаном. Непрофессионально. Вадик вздыхает и смотрит только на дорогу, не в зеркало. Нет. Надо бы тачку бросить. У них там в пролеске должна стоять одна. Вадик сворачивается на просёлочную дорогу напротив «Рядов». — Куда мы? — Везу Вас в лес, буду насиловать и убивать, — хмыкает Вадик и суёт привычно зубочистку в рот. Нервно как-то. — Я отрежу тебе яйца, прежде чем твоя рука дотянется до ширинки. — Какой Вы кровожадный! — Так и куда мы? — Нужно машину сменить, чтобы меня не вычислили. — Хорошо, — кивает Алтан и, успокоившись, прикрывает глаза. Вадик не понимает, как при таких обстоятельствах можно спать, но для Алтана, видимо, это совсем не проблема! У этого парня вместо нервов титановые тросы. Вадик всё это время выполнял с ним безопасные поручения, а теперь ему интересно, в скольких перестрелках тот побывал к своим 26 годам, чтобы сейчас спать! Они немного плутают по дороге, пока Вадик, наконец, не видит старенькую «девятку» цвета асфальта. Ну, отлично! Автомобиль просто бомба. — Всё, приехали! — Ты хочешь, чтобы я сел в это? — Ну, можете оставаться в этой. Если Вас заметут, Вы всё равно легко откупитесь, — Вадик вылезает из машины и слышит, как Алтан тоже захлопывает дверь. — Ты должен меня отвезти. Вадик кивает, пока его бывший босс снова принципиально садится назад. И славно, не будет тревожить его хвост. В бардачке находится аптечка, и Вадик тратит минут пятнадцать на то, чтобы наложить пару стежков на хвост и замотать его. Оставляет в багажнике бронежилет, маску и перчатки. Наконец-то легче дышится. — Что там у Вас? Показывайте! — Вадик указывает на плечо Алтана. — У меня всё в порядке. — Показывайте, говорю! — Не указывай мне! — Не стройте из себя ребёнка, — злится Вадик. — Нужно понять, обойдёмся ли мы без больницы. — Мы обойдемся без больницы! — Алтан очень твёрд в своём решении и прижимает раненую руку к себе. — Да и шут с Вами! — Садись уже и поехали! И да, они снова едут. Приходится напрячься, чтобы открыть в «девятке» окна, но так хотя бы в нос не бьёт мерзкий аромат химозной ёлки, да и на улице приятный летний вечер. По навигатору удаётся выбраться на Витебский проспект, и Вадик уже считает это победой. Бросив беглый взгляд назад, он видит, как Алтан сам наблюдает за ним. Ну же, скажи что-нибудь! Но Алтан только вздыхает. Выбившиеся из причёски волосы треплет ветер, и он безумно красивый. Вадик даже сам не понимает, почему сейчас так думает. Просто Алтан здорово смотрится на заднем сидении его тачки, и его парфюм завораживает, несмотря на открытые окна. Внезапно накатывает возбуждение. Что за новости?! Вадик же не восьмиклассник, чтобы у него члены вставали от одного лишь присутствия понравившегося мальчика! Но ниже пояса явно присутствует небольшое оживление, и Вадик приказывает себе держаться. — Как Вы? — Всё в порядке, — снова фыркает Алтан. — Я не… не об этом вообще-то… — Всё хорошо. А ты ждал чего-то другого? — Нет, — разговаривать просто невозможно! На каждое слово — игла, пропитанная ядом. — Ты, я вижу, тоже не бедствуешь… — Ваш дед хорошо платит. — Ну, само собой, — Алтан закатывает глаза раздражённо. Почему злится? — Рад, что твои руки и ноги на месте. — А могло быть иначе? Алтан лишь пожимает плечами. Им неловко. А ведь не должно, потому что они полностью прервали общение, и каждый из них чувствовал себя превосходно всё это время. Вадик развлекался, как хотел. Алтан, без сомнения, от него не отставал. Такие парни, как Алтан, всегда нарасхват, как бы это ни выводило Вадика. Кого этот лукавый змей может пригласить в свою постель? Сейчас не место и не время для таких мыслей, но те такие навязчивые. Всё, о чём получается думать Вадику, — это разложенный на матрасе Алтан, которого жёстко берут. Ну дела! Вадик встряхивает головой. Они подъезжают к дому Дагбаевых, и Вадик привычно останавливается у ворот. Алтан сидит позади и будто бы даже не планирует выходить, смотрит в окно на свои же ворота. Он слегка бледен, но такой восхитительный в глухом чёрном костюме. Золотой платок в кармашке как лёгкий штрих его богатства. Во рту пересыхает от желания. Вадик прочищает горло. — Приехали. — Я вижу, — кивает Алтан. — Проводи меня. — Незачем. — Проводи меня, — звучит приказ, который сменяется сиплым: — Мне нехорошо… — Я выпишу Вам за это счёт, Ваше золотейшество! Алтан кивает и медленно выбирается из машины. Кажется, он и правда не в себе. Вадик спешит выйти, чтобы поймать Алтана за руку, прежде чем у того подгибаются колени. — Вы что, пьяный? Всё-таки нужно было ехать в больницу. — Не надо! Я буду в порядке! — Вижу я, в каком Вы порядке! — возмущается Вадик, которому совсем не весело. Алтан совсем холодный в его руках. — Идемте скорее в дом. Пройдя на территорию особняка, Вадик замирает на секунду; его накрывает окончательно от такой близости. Алтан льнёт к нему устало, и в штанах повышается давление. У Вадика в голове беспокойство слишком быстро сменяется нетерпеливостью. Он почти тащит свою жертву в дом. Чужое шумное дыхание вызывает мурашки по всему телу. Ему ведь не кажется? Не он один этого хочет? — Ты можешь не так быстро?! — шипит Алтан ему в плечо, цепляясь, чтобы не упасть. — Прости… Но за извинениями ничего нет. Вадик не успевает подумать ни о чем. Как только за ними закрываются двери и они оказываются в коридоре, он целует Алтана глубоко, на что тот стонет и отвечает. Дрожь пробирается от кончика хвоста по спине до линии волос. Это какой-то особый запрещённый вид поцелуев, потому что Вадик понимает, что после такого он не остановится. Тянет Алтана на себя, делает несколько шагов назад, пока они не оказываются в гостиной на диване. Пиджак Алтана быстро оказывается на полу вместе с майкой Вадика. — Не хочу здесь… — Спальня — отличный выбор! Закинув ноги Алтана себе на талию, Вадик поднимается и несёт его на второй этаж. Алтан жадно облизывает его чешую на шее, из-за чего всё тело трепещет. Совсем не выглядит больным. Блядство! Если Алтан сейчас вздумает остановиться, то Вадик просто сломает ему шею! От него тянет так вкусно и возбуждающе, что Вадик сам готов вылизать каждый его сантиметр. Они целуются возле двери в спальню, и Алтан трётся своим членом о живот Вадика, горячо выдыхая. — Шевелись… — А ты меня не останавливай своими губами, и я быстрее доберусь до кровати. — Да какой же ты придурок, — стонет Алтан и кусает его за ухо. Вадик смеётся тихо, подхватывает покрепче под бёдрами и вносит в его в спальню. Он никогда здесь не был прежде, но и тут множество цветов и стильная аскетичность, присущая Алтану. От ароматов кружится голова и чем больше глотаешь воздух, тем более раскалённым он кажется. Если бы Вадик знал, что сегодня у него будет такая встреча… Алтан царапает чешую на спине и кусает за плечо. — Быстрее! — Ты такой нетерпеливый, золотце… — Я сейчас сдохну, если ты ничего не сделаешь! — А вот это уже заявка! — ухмыляется Вадик, но стягивает свои джинсы с трусами и тянется к брюкам Алтана. — Хотел, получай! Алтан замирает испуганно и смотрит, не отрываясь, на два стоящих члена. Вадика всегда забавляет эта реакция у новичков, но почему-то сейчас волнительно, что Алтан просто спрячется и прикажет уйти. — Не войдут… — Что? — Слишком много… — Да всё хорошо будет, — веселится Вадик. — Я аккуратненько один за другим. — Точно не войдут, — мотает головой Алтан и бледнеет, хотя щеки его горят и дыхание сбивается. — Просто давно… — Что ты сказал? — склоняется Вадик над ним и целует осторожно в щеку, в шею и прикусывает мочку уха. — Ты болтаешь сам с собой. Алтан нервно сглатывает, отталкивая его слегка от себя за плечи. — Давно не трахался, говорю. — Тебе не идёт слово «трахаться», ты знаешь? — смеётся Вадик и почему-то он в полном восторге от этой новой информации. Не то чтобы он болел хоть как-то за девственность и ему нравилось подобное. На самом деле с девственниками куча проблем, и секс с ними того не стоит. Но просто это же Алтан, ледяной принц, отказывающий одним только взглядом. И вот он сейчас, распластавшийся под Вадиком и горящий от возбуждения, волнуется, что в него не войдёт хуй из-за давности опыта. Вадик от этого факта едва не кончает. Слишком горячо. — Не беспокойся, обойдёмся одним. Для начала… — Только один раз, — резко останавливает его Алтан, кладя руку на грудь и упрямо буравя взглядом. — Один раз, ты понял? Нет, не понял. Вадик отказывается это понимать. Он смотрит на Алтана в ответ, но в итоге громко цыкает и матерится себе под нос. Они всё равно уже не остановятся, чтобы сейчас устраивать разборки, почему они должны себя ограничивать. — Если ты попросишь ещё, я больше не стану воспринимать твой приказ всерьёз. — Я не попрошу. — Как же ты меня бесишь… Вадик склоняется и вновь целует его в губы. У Алтана тоже оказывается очень юркий язык, хоть и вполне человеческий. Слюна у него сладкая, и кожа вся источает такой дорогой и сложный аромат, что Вадику трудно представить, сколько может стоить подобный парфюм — от него аж внутренности сводит и яйца тяжелеют. Руки тянутся снять с Алтана рубашку, но тот хватается за ворот и качает головой: — Нет, не трогай… — Я хочу тебя видеть. — Я запрещаю. — Ла-а-адно, — тянет Вадик и усмехается. Надо же, какой стеснительный. Трусы так запросто дал стянуть, а тут прямо тайна какая-то. Они долго целуются, пока Алтан не выгибается к прикроватной тумбе. — Ты куд… — Смазка. Вадик хмыкает понятливо и достаёт из кармана джинсов презервативы. Он тоже не любит размусоливать с прелюдиями. Суёт сразу два пальца и получает пяткой по рёбрам. Больно. — Больно! — ругается Алтан. — Это ж насколько давно?! — в ответ возмущается Вадик, потому что он думал, что, может, месяцев шесть, ну, год… Плюс мастурбация какая-то… Но что-то слишком узко. — Не знаю! Не спрашивай меня о таком! — Да вот хотелось бы знать для дела! — Придурок! — задыхается Алтан и закрывает ладонями лицо от стыда. Что за новости?! — Я не знаю! Лет пять или шесть? — Да ты шутишь… — нервный смешок срывается с губ Вадика. Надо же, сколько гонора может быть у девственника! Реального, блядь, девственника! Без шуток! Им бы остановиться, обсудить как-то, но Вадик теперь уже волнуется, что если они притормозят, то никогда не шагнут навстречу друг другу вновь. После вечера на адреналине их обоих трясёт, и это лучший способ сбросить напряжение и ощутить, что они всё же живы. Нельзя отступать. Давний опыт Алтана немного остужает пыл, и Вадик берётся за разработку ануса. Дело это грязное, но сейчас настолько похер, что ни на что уже не обращаешь внимания. Возиться столько времени с чужой жопой ради того, чтобы присунуть на пять минут, — если это не любовь, то Вадик даже и не знает, как это назвать. Алтан ноет тихо, но хотя бы не брыкается. Положение у него тоже не сахар, но он уже кончил разок и пыхтит, раскрасневшийся. Вадик целует его мокро. Очень уж хочется, чтобы Алтан ему подрочил, но у этой важной птицы такой напуганный вид при виде двух членов, что лучше оставить это на следующий раз. Вадик ещё не теряет надежды, что Алтан не сдержит своего слова. Он ему должен за такие старания! Вадик уже вечность подобным не занимался, поэтому даже удивительно, насколько Алтан терпеливо морщится. — Всё, поехали, — выдыхает Вадик и подтаскивает чужие бёдра ближе к себе. Красивые, с золотыми цветами. Вадик зацеловывает каждый лепесток и оставляет засос на внутренней, очень чувствительной части бедра. Алтан охает. — Ещё нет… — Уже да, — резко переворачивает Алтана на живот и шлёпает игриво по ягодице. — Давай, поднимай попец. — Не указывай мне! — стонет Алтан, но всё-таки чуть выгибается. У Вадика член дёргается от этой картины. Алтан какой-то нереально пластичный, потому что это выглядит как охерительный стриптиз элитной проститутки. Откуда такая гибкость? Алтан прячет лицо в руки и чуть покачивает бёдрами. Потемневшая дырка непроизвольно сжимается и разжимается. Так всё. Финиш. Вадик подаётся вперёд и кусает Алтана за ягодицу. Аромат его кожи заполняет ноздри и мозг, что совсем отключается. Вадик увлечённо ведёт языком до копчика и ухмыляется развратно. — Красивый вид. Почаще мне его показывай… Алтан вздрагивает. — Теперь моя очередь велеть тебе заткнуться? — Нет, лучше постони… Вадик проводит головкой сначала одного члена по сморщенной звёздочке ануса Алтана, а следом и второй. Алтан хватает воздух ртом и ёрзает. — Сегодня только один… — напоминает Вадик то ли себе, то ли ему. Ощущение, что оба его члена скоро лопнут. Он ведь совсем не из терпеливых… Медленно надрачивая верхний член, Вадик надевает презерватив на нижний и начинает осторожно входить в Алтана, естественно сразу встречая сопротивление. — Расслабься… — Ещё чего! — Ты сейчас сам себе жизнь усложняешь! — Это ты… её усложняешь… слезай с меня! — Нет, я не для того столько времени потратил. — Отказываюсь быть снизу! — Я готов выслушать твои предложения, но позже. Алтан шипит, но выдыхает судорожно, и как-то сразу член перестаёт так убийственно сдавливать. Вадик толкается глубже и замирает. Так круто, что как бы не кончить в первые десять секунд! Вадик закрывает глаза и считает. Чуть-чуть потерпеть. Алтан тоже ждёт, но в итоге сдвигается ещё немного назад, насаживаясь сильнее. Вот это вот… лишнее, да… Потому что у Вадика крышу рвёт сразу же, и он наращивает темп, продолжая сдавливать свой второй член и потираться им между чужих ягодиц. Алтан пытается что-то сказать, но неразборчиво. Скорее он просто зависает между возмущением и стоном. И это хороший знак, потому что у Вадика больше нет сил сдерживаться. Он прёт вперед, как таран. Он ждал этого почти год, и вот они, наконец-то, занимаются сексом. И это намного лучше, чем Вадик себе представлял. Он склоняется вперёд и целует Алтана в загривок, пока тот остервенело дрочит себе. Во рту ощущается вкус крови. Он как-то умудрился поцарапать язык… Алтан стонет под ним, упёршись лбом в свой локоть, и вся его чёрная рубашка съезжает вперёд, открывая обзор на красивую узкую спину с… это шрамы? Прежде чем Вадик понимает, он уже касается их — тонких линий в полутьме. Вся спина Алтана располосована. Но это не главное. Кожа… она другая… Где-то мягкая, но островатая, а где-то совсем нежная и гладкая… чешуя. Это чешуя! Алтан кончает, задушено выдыхая и сдавленно всхлипывая, и утягивает за собой в оргазм Вадика. Отходить от такого удовольствия хотелось бы чуть дольше, но Алтан уже поднимает на него лицо, и его глаза тёмные и безумные. — Хочу ещё, — просит он так, словно приказывает. — Дай пару минут, а? — Тогда уже не захочу… Вадик смеётся, притягивает Алтана ближе к себе и целует. Он спросит о чешуе завтра, не сейчас. Вадик не знает, сказал ли Алтан «ещё» намеренно, но его, в принципе, никто не собирался слушать, так что это даже к лучшему… Алтан прижимается ближе и охает, когда перевязанный хвост Вадика скользит по его ноге к заднице. — Чего это ты задумал? — ловит он хвост. — Ничего такого. Исследую твоё тело. — Я не верю извращенцу с больными фантазиями. — Надеюсь, это ты про себя. Алтан закатывает глаза, но осторожно гладит хвост и не отстраняется. Ладно, эксперименты с хвостом они тоже оставят на следующий раз. Утро начинается слишком рано, потому что невыносимый писк разносится по спальне, и Вадик пытается спрятаться под подушку, пока не осознаёт, что к нему льнёт Алтан. Вадик тянется вырубить будильник. 6:30. Что за кошмарное время?! Они заснули часам к двум и имеют право немного опоздать. Вадик, щурясь, переводит взгляд на Алтана, обжимающегося с его хвостом, словно с подушкой для сна. Удобно ему, значит… У Вадика хвост уже затёк и онемел от таких объятий. Медленно выпутавшись из чужих рук, Вадик шевелит чешуйчатой конечностью, пока к той не вернётся кровь. Неприятное покалывание заставляет поморщиться. Вадик ложится назад и осторожно приподнимает рубашку Алтана. Ему не показалось. В лучах летнего рассвета всё видно отчётливо: тонкие хаотичные линии разных размеров от порезов и чешуя необычными узорами, выступающая то там, то тут. Разного возраста. Много свежих шелушений, но есть и прочные блестящие чешуйки в местах, до которых сложно добраться. Спина Алтана переливается на свету настолько красиво, что с него бы картины писать. Вадик не удерживается и проводит пальцами по чешуе. Змеиная. Не такая грубая, как у него. Это змеиная кожа. Только сейчас Вадик осознаёт в полной мере, что Алтан зверочеловек. Его Алтан — змея. Этим новостям даже не успеваешь порадоваться, потому что Алтан резко открывает глаза и отскакивает от него, натягивая рубашку вниз усиленно, что скрипят нитки. В его рубиново-карих глазах враждебность, какой Вадик давно не встречал. — Почему ты ещё здесь? Уходи. — Для начала обсудим, а потом я уйду. — Нечего обсуждать. Я говорил, что это только раз. — Не думаю, что это уместно теперь, когда мы кувыркались здесь полночи. — Я был не в себе, разве не ясно? — хрипит Алтан и натягивает одеяло практически до подбородка. И правда, вчера творилось что-то странное, потому что обычно Вадик умеет контролировать себя намного лучше и не настолько он был сексуально голоден, чтобы набрасываться на кого-то. И всё же это только оправдания. Они уже переспали. Чего здесь выдумывать? — Может, и так. Но давай-ка мы лучше обсудим, что с твоей спиной… — Подцепил где-то заразу, — отмахивается Алтан. — Я велел тебе уйти. — Я никуда не пойду, пока не получу нормальный ответ. — Если ты его получишь, то мне придётся тебя убить, — и слова Алтана, кажется, совсем не шутка. — Это чешуя. Ты зверочеловек? Вы тут все зверолюди? — Нет! — обрывает внезапно он и стискивает в руках одеяло. — Я просто болен. Мы люди. А ты за такие слова можешь… Вадик резко тянется вперёд и затыкает его поцелуем. Что за безумные вещи он сейчас слышит?! Хотя это же Алтан Доржиев, нечего удивляться. Укус в губу болезненный, но Вадик лишь улыбается и облизывает капли крови. — Бунтарь… Значит, ты один такой в семье. Это имеет смысл… Алтан поднимает руку, чтобы ударить, но Вадик перехватывает её. Не сейчас. Подерёмся потом. Вадик склоняется ниже и целует в шею. Он немного возбуждён, но это вовсе не цель. Ткань стонет и трещит по швам, когда Вадик резко пытается содрать чёрную рубашку. Алтан отмахивается, но у него не выходит. Нитки лопаются от силы натяжения. Вадик смотрит на Алтана, пытающегося прикрыться. Место, где пуля прошла по касательной, воспалилось. Нужно обработать и перевязать, но Алтан всё ещё пытается вырваться. Его плечи тоже усыпаны дорожками чешуек, переливающимися перламутром на коже, как снег под солнцем. — Взрослый мальчик, а такой хернёй занимаешься. Нужно разобраться с раной, пока не загноилась. Где аптечка? — Убирайся, иначе я вызову охрану! — Давай, кричи там своё заветное слово, — хмыкает Вадик, поднимаясь с кровати. — Пусть они найдут нас обоих без трусов и в чешуе. Алтан возмущённо стреляет глазами, но перестаёт кидаться угрозами. Конечно, потому что у самого рыльце в пушку. Ну надо же. Вадик всё не может поверить в увиденное. Алтан, конечно, был красив, но не настолько… Какая пикантная деталь. Всего лишь блики чешуи, а кожа мерцает как у ёбаного ангела. Алтан тоже выползает из-под одеяла, резко встаёт с кровати и также резко падает назад, хватаясь за копчик. Ну, упс? Ничего такого бы не было, если бы кое-кто нашёл чуть больше времени на свою личную жизнь. — Я пристрелю тебя, ящерица! — грозно бухтит Алтан, и Вадик, посмеиваясь, кидает ему трусы. — Давай, очень жду. В предвкушении. Алтан натягивает нижнее бельё и прожигает Вадика гневным взглядом. — Аптечка, золотце? — В комоде, третий ящик… — сдаётся он и неловко чешет спину. Вадик просто пытается не хохотать. Хорошо, он пытается не хохотать слишком громко, потому что линька, серьёзно? Да он просто дока в таких вещах! Им помимо бинтов понадобится немного воска для чешуи. Вадик надеется, что такие средства закуплены. Иначе в его список дел добавится отныне и шоппинг для змеи…