Сборник драбблов по КР

— Как же я хочу домой. В свою настоящую комнату, а не… Мысли вслух прерывает тихий стук в дверь, и я громко прочищаю горло, надеясь, что мое недовольство осталось незамеченным. Я и так у Жозефины не в почете, а, узнай она, что никчёмная горничная промышляет разговорами сама с собой, упекла бы в дом для умалишенных не раздумывая. Стук в дверь прекращается. Думается, раз никто не орет, значит, не госпожа. От последнего слова мне становится смешно, и я прыскаю со смеху. — Лилит? Голос кажется знакомым. Вытерев тыльной стороной ладони проступившие слезинки в уголках глаз, я все же решаюсь открыть дверь и увидеть нарушителя спокойствия воочию. — Берт? В проходе стоит высокий, статный мужчина, и его невинная улыбка явно выбивается из образа серьёзного джентльмена. — Можно войти? Я растерянно киваю головой и отхожу в сторону, а затем плотно закрываю за собой дверь, пытаясь издавать при этом как можно меньше шума. — Что ты здесь делаешь? Я говорю так тихо, насколько это возможно, и тут же подбегаю к окну, хватаясь пальцами за холщовые занавески. — Тебя кто-нибудь видел? Лиам? Жозефина? Берт молча смотрит, как я мечусь по комнате, прислушиваясь к каждому шагу за стенкой, а с его лица все не спадает та самая невинная улыбка, которая и послужила пропуском в мою комнату в столь поздний час. — Нет, меня никто не видел. Мужчина проводит рукой по своим чёрным, как смоль, волосам и садится на краешек кровати, не спуская с меня глаз ни на секунду. — Так… И… зачем же ты пришёл? На лице Берта появляется едва заметный румянец. — Я…соскучился. Его слова вводят меня в замешательство, и я смотрю на мужчину, не в силах скрыть скептицизм. — Лилит… Я не… Я не знаю, что происходит с тобой. Хочешь ли ты таким способом отвергнуть меня или же и правда нуждаешься в помощи, но видеть тебя и не иметь возможности прикоснуться… Это мучение… Глаза Берта полны боли, только сейчас я замечаю в его улыбке неискренность. — Прошу, дай шанс мне добиться тебя снова, если разум твой был одурманен болезнью или дьяволом. … Там, на Лимане, Берт ясно дал мне понять, что нас связывало нечто большее, чем дружба. Но так ли это на самом деле? Не зная, что ответить на его реплики, я молча сажусь рядом и задумчиво устремляю взгляд в угол комнаты. — Прости. Мужчина собирается встать, но я хватаю его за рукав чёрной рубашки. — Подожди. Я сама не узнаю свой голос, который за одно мгновение становится властным. — Не уходи, пожалуйста. Говорю я снова, но уже мягче. Берт садится рядом, и я ловлю себя на мысли, что не хочу его отпускать. Во всех смыслах этого слова. — Тебе так понравилась моя рубашка? Можешь оставить ее себе. Мужчина отшучивается, пока его щеки наливаются багровым цветом, а затем смущенно отводит взгляд в сторону. Я же наоборот пристально всматриваюсь в его лицо, пытаясь понять, врет он мне или нет. — Поцелуй меня. Мои слова звучат словно гром среди ясного неба. Не сказать, что я удивилась им меньше, чем Берт, который тут же повернул голову в мою сторону. — Я же не могу просто… — Можешь. — Лилит, я не… Я подаюсь вперед, и наши губы соединяются в неловком поцелуе. Моя внутренняя Селена ликует победе над ненавистным мне именем Лилит. Да пошло оно все. Не прерывая поцелуй, я залезаю на Берта и прижимаю его всем своим телом к кровати, которая сразу же издаёт долгий, протяжный скрип. Это безумие. ЭТО БЕЗУМИЕ! Эйфория накрывает меня с ног до головы, верхняя пуговица чёрной рубашки с задорным побрякиванием делает несколько кульбитов на полу и скрывается под шкафом. Я вижу перед собой удивленные глаза Берта и отстраняюсь от мужчины, позволяя ему сделать глоток чистого воздуха. — Такая же, как и тогда… Только и успевает сказать он, пока наши губы снова не соединяются в поцелуе, но на этот раз мужчина берет борозды правления в свои руки. С лёгкостью, словно он делал это и раньше сотни раз, Берт встаёт вместе со мной с кровати, подушечками пальцев вцепившись в талию сквозь тонкую ткань дешевого платья. Мне остаётся только удивляться силе, которая таится внутри этого скромного на вид мужчины. Следует шаг, второй, третий… Спиной я натыкаюсь на что-то твёрдое, и в ту же секунду на пол с громким стуком начинают падать мои вещи. Берт проводит рукой по деревянной поверхности, окончательно освобождая ее от остатков былой роскоши, и бесцеремонно усаживает меня на трельяж. — Сумасшедший! Он оставляет фразу без внимания, лишь только раздвигает коленкой мои ноги, и, не прерывая поцелуя, тянется к входной двери, чтобы повернуть в замочной скважине ключ. Я закрываю глаза и запрокидываю голову назад, затылком упираясь в холодную гладь зеркала. Раздаётся знакомый щелчок, а затем мое тело вздрагивает от неожиданности и низменного желания, осуществившегося в то же мгновение — Берт входит в меня, и я едва сдерживаюсь, чтобы не закричать. — Жозефина услышит… — Не услышит. Мужчина покрывает хаотичными поцелуями мою шею, пока его правая рука забирается под платье и находит пристанище на разгоряченном бедре. Его движения тверды и уверенны, но я не привыкла стоять в стороне, когда происходит основное действо. Пальцы сами тянутся к его волосам, и вот уже Берт оказывается узником моего безумия. Наши взгляды встречаются как раз в тот момент, когда с его чувственных губ падает капля крови, и мы снова сливаемся в жадном поцелуе. Трельяж дрожит под нашими телами, готовый в любой момент треснуть от нечеловеческого натиска двух голодных людей, которые волей или нет, оказались по разные стороны временной спирали. — Берт… Я едва могу дышать и отпускаю его волосы, боясь упасть с этой треклятой деревянной тумбы. Одна из ножек подкашивается, и в этот же самый момент низ живота обдаёт жаром. Я выгибаюсь навстречу мужчине, который вторит моим стонам и шепчет на уши непристойные, грязные вещи, приближая себя к долгожданной разрядке. В дверь раздаётся громкий стук, и мы с Бертом переглядываемся, едва сдерживая смех. — Услышала. Констатирует факт мужчина.