Глаз бури

      Помня о словах Троя, на следующий день Элисса первым делом купила «Ежедневный Пророк», устроилась в кафе-мороженом Флориана Фортескью и углубилась в изучение. Правда, первая полоса интересными новостями не баловала: там все внимание было уделено исключительно британским событиям — Рита Скитер продолжала тянуть жвачку из случившегося на квиддиче. «Дальнейшие промахи Министерства магии» — так выглядел подзаголовок.       «Создается впечатление, что неприятности Министерства магии никак не закончатся, пишет специальный корреспондент Рита Скитер. Недавно критике подверглась бездарная организация массовых мероприятий на Чемпионате мира по квиддичу и упорная неспособность объяснить исчезновение одной из колдуний, сотрудницы спортивного отдела. И вот вчера Министерство оказалось втянуто в новый скандал — на сей раз благодаря выходкам Арнольда Уизли из Комиссии по борьбе с незаконным использованием изобретений магглов. Арнольд Уизли, два года назад оштрафованный за незаконное владение летающим автомобилем, вчера ввязался в драку с маггловскими блюстителями закона (т. н. «полицейскими») из-за нескольких весьма агрессивно настроенных мусорных баков. М-р Уизли, судя по всему, примчался на выручку Грозному Глазу Грюму — престарелому экс-мракоборцу, уволившемуся из Министерства, когда он окончательно перестал видеть разницу между рукопожатием и нападением убийцы. Поэтому нет ничего удивительного в том, что, явившись к м-ру Грюму в его строго охраняемый дом, м-р Уизли обнаружил, что м-р Грюм в который раз поднял ложную тревогу…».       Короче говоря, глупость какая-то, ничего важного. Если уж дошли до спятивших мракоборцев и взбесившихся мусорных баков на первой полосе — значит, вчерашнее происшествие в Кракове прошло мимо внимания широкой общественности, и самой Элиссе здесь, в Британии, ничего не грозит. Над статьей шла фотография самого Уизли с женой. Элисса мазнула по ней равнодушным взглядом и перелистнула страницу в поисках действительно серьезных новостей.       «Вчера в польском Кракове несколько волшебников грубым образом нарушили Статут о секретности, устроив бой прямо посреди маггловского вокзала. Нападающие активно использовали темную магию, в результате чего погиб один маггл и еще несколько получили травмы. В ходе боя было разрушено крыльцо здания вокзала, построенное еще в середине 19 века. Когда на место событий подоспели мракоборцы, темных магов и след простыл, что, к сожалению, в последние дни является все более распространенным явлением, причем не только в Польше. Министерство магии Польши пока не дало внятных разъяснений случившегося, но, на мой скромный взгляд (а вашему покорному слуге удалось пообщаться с представителем польского Отдела магического правопорядка, который пожелал остаться анонимным), власти пока сами не понимают, с чем столкнулись. Вероятно, это событие не привлекло бы внимания мировой общественности, однако к вечеру выяснилась одна любопытная деталь. Очевидцы-магглы дали описание сражавшихся, и одного из них в Управлении мракоборцев опознали — это известный итальянский преступник, 28-летний Маттео Карбоне, прославившийся тем, что в 1986 г. смог проникнуть в секретный отдел Министерства Магии Италии в Риме и похитить оттуда несколько крайне ценных артефактов (о каких конкретно артефактах идет речь, римские невыразимцы говорить наотрез отказываются). Поиски Карбоне ведутся уже более восьми лет по всей Южной Европе, однако теперь стало очевидным, что мракоборцам пора расширить этот радиус.       В Кракове, по словам свидетелей, сообщницей Карбоне была неизвестная девочка-подросток. Впрочем, стоит отметить, что для своего юного возраста данная особа весьма уверенно разбрасывалась боевыми заклинаниями. Их противниками стали пятеро волшебников (среди них предположительно одна женщина), и в Варшаве высказали подозрение, что это были вампиры. Что же произошло вчера в Кракове? Причастность Карбоне превращает происходящее в уродливое подобие шпионского романа — «уродливое», поскольку нельзя не отметить безразличное отношение магов к жизням неволшебного населения. Помощь пострадавшим магглам уже оказана, Стиратели памяти свою работу выполнили».       Ниже шла фотография Маттео, сделанная, по всей видимости, на последнем курсе Шармбатона — черноволосый красавец с будто вылепленным скульптурно лицом, с дерзким, непокорным взглядом и пухлыми, капризными губами. Глаз не оторвать, до чего хорош. Элисса знала его повзрослевшим, заматеревшим, утратившим юношескую мягкость, но все таким же обаятельным.       Статья была подписана неким Сирано д. Б., и, в отличие от графоманства Скитер, производила впечатление более вменяемого чтива. Особенно позабавила тонкая отсылка к событиям на Чемпионате мира.       Что же, если подобного рода статьи вышли сегодня по всей Европе и были примерно такого же содержания, то можно слегка расслабиться. Мракоборцы, скорее всего, ничего не обнаружат, зато те, кто надо, прочтут между строк и сделают нужные выводы. Теперь не только вампиры, но и Иштван будет в курсе, что Элисса скрывается где-то в районе Польши. Маттео и Бенджи удалось увести следы подальше от Британии, и теперь вступят Картер с Алексом — запутают противника еще больше, уведут еще дальше. Ребята молодцы, но хотелось бы в будущем обойтись без трупов — поскольку ей и ее компании совершенно ни к чему повышенное внимание журналистов и властей.       Свернув газету, Элисса сунула получившуюся бумажную трубку в сумку и направилась вглубь улицы. На этот раз она шла медленнее обычного, уйдя в свои мысли и обдумывая получившуюся ситуацию. Пришла к выводу, что вроде бы дела складываются не так плохо. Хотя, конечно, не особо хорошо, что при нападении у вокзала погиб случайный прохожий. Благородным лицемерием Элисса не страдала и не притворялась перед самой собой, будто эта смерть ее всерьез опечалила, но все же она не любила, когда из-за ее личной войны с вампирами и Иштваном умирали посторонние, кто к происходящему не имел никакого отношения. Потому все это время они с ребятами пытались избегать лишних жертв, выработав это себе за правило. К примеру, когда Бенджи только присоединился к группе, его пришлось перевоспитывать — поскольку за годы одиночества он изрядно одичал и слегка утратил способность адекватно оценивать реальность. Усугубляло ситуацию и то, что Бенджи был оборотнем — и страдал не только от самого проклятия, но и от того, что оказался в положении «отброса общества», поскольку в его родном Чикаго отношение к оборотням было примерно такое же, как в Британии, да и вообще во многих странах Европы. Элиссе, Картеру и Алексу, которые в те дни путешествовали втроем, пришлось приложить изрядно усилий, чтобы вернуть его во вменяемое состояние и научить снова видеть в окружающих все-таки людей, а не куски мяса.       Впрочем, стоит отдать должное и вампирам Себастьяна де Колиньи, и подчиненным Иштвана — обычно они все старались не убивать случайных людей, хоть магглов, хоть волшебников, по крайней мере во время боя. Но, как и Элисса со товарищи, делали они это не из человеколюбия, а из осторожности — чтобы не привлекать к себе внимания властей или вездесущих журналистов. И в этот раз нечаянные жертвы сыграли на руку Элиссе именно потому, что волшебники не могли не обратить на это внимание, — цинично и бесчеловечно, но нет смысла отрицать очевидное…       Она проходила мимо «Волшебного зверинца», когда произошло то, к чему Элисса оказалась не готова. Открылась дверь, и из магазина кто-то вышел — а в следующую секунду прямо перед носом Элиссы раскрылось что-то серое, заслоняя весь обзор, и она ощутила прикосновение мягкого и трепещущего к коже. Что-то бросилось ей в лицо, мешая видеть; в глазах странно мельтешило, будто она смотрела в калейдоскоп, только почему-то исключительно серых и коричневых оттенков. Она не успевала сориентироваться, что происходит, и тело отреагировало само, не дожидаясь команды от мозга — правая рука выхватила волшебную палочку, вытянулась вперед, и с конца сорвалось невербальное заклинание. Левой рукой Элисса попыталась защитить лицо и, в первую очередь, глаза, и тут же зашипела от боли — в предплечье что-то с силой впилось, и по коже потекло горячее. Тут же до нее донесся грохот — это заклинание врезалось в стену дома напротив и взорвалось. К счастью, именно в стену, а не в витрину.       — Ах, простите, ради Мерлина! — только сейчас она сообразила, что кто-то причитает прямо у нее над ухом. Голос женский. — Стрелка, ты совсем с ума сошла? Простите, это наша семейная сова, ей уже столько лет… Ох, боже мой, у вас кровь…       Элисса наконец-то смогла осмотреться. Ничего особенного, никто не нападал на нее посреди Косого переулка в разгар дня. На земле с бестолковым, даже оглушенным видом лежала серая сова — кажется, пребывая в глубоком обмороке. Прямо перед собой Элисса обнаружила полную рыжеволосую женщину средних лет, которая что-то обеспокоенно спрашивала и продолжала причитать. Женщина была невысокого роста, и Элисса взирала на нее сверху вниз, будучи на полторы головы выше. Медленно, все еще бросая настороженные взгляды по сторонам, Элисса опустила волшебную палочку и взглянула на левую руку — по предплечью тянулись две длинные глубокие царапины, из которых сочилась кровь. Так это полудохлая птичка, которая лежит сейчас на мостовой, на нее набросилась?       — Вы в порядке, мисс? — спросил новый голос, слегка запыхавшийся. Элисса взглянула — на крыльцо выскочил продавец из магазина. На нем был фартук и почему-то маггловские галоши. — Я же сказал вам, миссис, что вашей сове давно пора на заслуженную пенсию! Она теперь не то что обязанности почтальона выполнять не может, так она еще становится опасной для окружающих…       — Это ужасная случайность, и мне очень стыдно! — рыжая женщина сокрушенно покачала головой; вид у нее был чрезвычайно расстроенный. Почему-то Элиссе показалось, что она не лукавила и говорила искренне. — Мисс, мне так жаль! Ах, Стрелка, что же ты наделала! Ох, вы ранены?!       — Царапина, — все еще слегка замороженным тоном отозвалась Элисса; в одну секунду у нее очень сильно разболелась голова, и это кудахтанье начало раздражать.       — Да какая же царапина, когда здесь…       — Вообще-то использовать магию вне школы несовершеннолетним запрещено, — вступил продавец. Кажется, он обрадовался, что происшествие имело место не в самом магазине, а на улице, и, следовательно, к нему никакого отношения иметь не могло. — Вам, юная леди, очень повезло, что вы никого случайно не задели!       — Использовать магию несовершеннолетним можно, если речь идет о спасении собственной жизни, — отозвалась Элисса безразлично. Поучительный тон волшебника ей не нравился, и хотелось уже поскорее скрыться.       — Стрелка просто очень старая, уже плохо видит и не понимает, что творит. Обычно она спокойная, а сейчас, после похода в магазин, так разнервничалась…       — Это вы от простой совы, да еще посреди Косого переулка, полного народу, решили спасти свою жизнь? — снисходительно обронил продавец. Кажется, все случившееся он воспринял как развлечение посреди скучного рабочего дня. — Повезло вам, что ваше заклинание попало в стену! Расколошматили бы стекла в окне — пришлось бы вашим родителям заплатить штраф. И вообще думайте головой на будущее, юная леди — попадете еще таким огненным шариком в человека, и ему помощь целителя понадобится!       Ох, не сомневайтесь, мистер, что после этого заклятия целитель уже точно не понадобится — трупам, как известно, целители не нужны. К счастью, черную магию никто из этих остолопов не опознал, но вообще-то неприятный тип прав — сегодня ей просто повезло, что никто из прохожих не попал под шальное заклинание.       — Милая, тебе нужна помощь, — заявила женщина решительно. Элисса обратила внимание, как та скорректировала обращение — должно быть, разглядела внешность незнакомки. — Я не могу тебя так просто отпустить, ты же по моей вине пострадала! — она наклонилась и проворно, отработанным движением, подняла с мостовой растрепанную сову, похожую на старую метелку для пыли, и бережно погладила по перьям. — Я хорошо исцеляю бытовые раны и быстро тебе все заживлю. И заодно тебе бы… одежду привести в порядок…       Она смущенно отвела глаза, а Элисса опустила взгляд. Похоже, Стрелка прошлась когтями не только по ее руке, но и по платью — оборки на вороте превратились в неопрятную бахрому.       — Ну и черт с ней, — устало сказала Элисса. — Можно я пойду?       Внезапно запротестовали сразу все — и пухлая женщина, которая вдруг показалась Элиссе смутно знакомой, и неприятный продавец.       — Вас должен осмотреть целитель! Как мне связаться с вашими родителями? Почему вы вообще не в школе?       — Давай я сама тебе помогу, — поспешно сказала женщина, заметив, что Элисса уже открыла рот, чтобы начать протестовать. — У нас дома есть специальная настойка, рана в два счета исчезнет, и я починю твое платье. Можно обойтись и без целителя, ранка-то пустяковая…       Эту глубокую царапину Элисса бы залечила безо всяких заклинаний и настоек секунд за пять, но надо было всеми силами избавиться от этих двоих. Черт, и ведь не пошлешь их всех к гоблину — она же в этом переулке появляется каждый день, нельзя сделать так, чтобы они запомнили ее странное поведение…       — Вы как хотите, мисс, — провозгласил продавец твердо, — а в таком виде я вас не отпущу. Или отправляемся в больницу Святого Мунго, или пускай эта миссис вам поможет. Если она, конечно, уверена в своих силах. Заниматься самолечением вам все равно запрещено, да и очень опасно. И я до сих пор считаю, что мы должны вызвать ваших родителей.       — Мой отец работает и не сможет посреди дня сорваться сюда, — заявила Элисса прохладно, подумав, как отреагирует Лорд на внезапное появление у него «дочери».       — Тогда тем более не стоит его беспокоить, — зачастила женщина. — Я быстро тебя вылечу, не беспокойся! У меня шестеро сыновей — можешь себе представить, сколько мелких бытовых травм мне пришлось исцелить за свою жизнь?       Поняв, что избавиться от них можно, только оглушив заклинаниями, Элисса нехотя кивнула.       — Чудесно! — обрадовалась волшебница и взглянула на продавца: — Можем мы воспользоваться вашим камином?       Она получила утвердительный кивок и потянула Элиссу за собой — к счастью, ухватив за здоровую руку. Покорившись, та потащилась следом — мимо клеток, аквариумов, террариумов. До последней секунды, пока не полыхнул зеленый огонь, продавец из зоомагазина продолжал сыпать рекомендациями и нравоучениями, перекрикивая мяуканье, уханье, шелест крыльев, кваканье и прочий гвалт. Момент, когда рыжая женщина громко произнесла: «Нора!», показался Элиссе самым лучшим мгновением в ее жизни.       Она переступила через каминную решетку и очутилась в гостиной с разномастными креслами и диваном. Редкие солнечные лучи пробивались сквозь облака и падали на деревянный пол, в воздухе красиво поблескивали редкие пылинки. Вкусно пахло выпечкой. При их появлении молодой волшебник — такой же рыжий, как пухлая волшебница, и плотно сбитый — оторвался от письма, которое читал, сидя на диване.       — Привет, мам, как… — тут он поднял голову, обнаружил Элиссу и, не сумев скрыть недоумение, поздоровался: — Доброе утро.       — Здравствуйте.       — Чарли, Стрелка стала совсем плохая, — пожаловалась женщина, осторожно кладя сову на стол. — Перенервничала в магазине и набросилась на девочку, представляешь?       Чарли посмотрел на сову, потом на Элиссу, заметил кровь на ее руке и длинно присвистнул.       — Ничего себе, как она вас!.. Извините за такое, обычно она смирная, хотя и чудит в последнее время. Болит?       — Терпимо, — она пожала плечами.       — Чарли, можешь напоить Стрелку? Она вроде немного оклемалась… Милая, сейчас я вылечу твою руку, а потом займусь одеждой, хорошо?.. Кстати, ты голодна? Я с удовольствием приготовлю тебе завтрак или хотя бы просто сделаю чай. Должна же я тебе хоть какую-то компенсацию сделать за Стрелку…       Говоря это, женщина резво положила сумки на стол, где небрежно валялась сегодняшняя газета, приблизилась к книжному шкафу, достала оттуда какой-то справочник и опытным движением пролистнула, точно зная, что ищет. Потом нагнулась и вытащила с нижней полки ящичек, в котором чем-то позвенела и извлекла пыльную склянку. Поскольку удрать отсюда через пять минут явно не удалось бы, Элисса неохотно положила вещи у камина. Ее внимание привлекли необычные часы на каминной полке — с девятью стрелками, где на каждой висело по небольшой фотографии, в том числе и с сегодняшними новыми знакомыми.       — Я знаю, кто вы, — вдруг произнесла она. — Я видела ваш снимок в «Пророке».       У миссис Уизли — по-видимому, называть ее следовало так — сделалось сердитое и расстроенное лицо. Тем не менее, Элисса по-прежнему не ощущала в ней никакой агрессии, и женщина вообще производила впечатление очень безобидной.       — Не стоит верить всему, что пишет пресса, — с горечью произнесла волшебница. — Особенно эта отвратительная Скитер. Только перевирает факты и поливает грязью людей… Но да, меня зовут Молли Уизли. А тебя?       — Элисса.       Кажется, Молли ожидала услышать еще и фамилию, не дождалась, но настаивать не стала.       — Ты выглядишь очень юной, Элисса. Почему ты не в школе?       — Я на домашнем обучении.       — Да? А почему твои родители приняли такое решение? — та удивилась по-настоящему. Но, не отвлекаясь, миссис Уизли приблизилась, со знающим видом взяла Элиссу за запястье и осмотрела ранку на свету, а потом вытащила пробку из флакона. Элисса изо всех сил старалась сохранять непринужденный вид — поскольку ненавидела, когда чужие прикасались к ней без разрешения. — Хогвартс — замечательная школа, мне кажется, у нее миллион преимуществ перед домашним обучением… Вулнера Санентур!       Царапина затянулась, забрав с собой и ноющую боль, и Элисса не заметила, как на пороге появилось новое лицо.       — Привет, мам, Чарли сказал, что у вас тут кровопролитие… О, добрый день, — немного удивленно выдал высокий молодой человек — такой же рыжий, как все остальные. Элиссе подумалось, что с его внешностью стоило бы играть в какой-нибудь рок-группе — ибо у молодого человека были длинные волосы, стянутые в хвост, а в ухе — серьга в виде клыка. — Что, Стрелка взбесилась?       — Билл, перестань, мне и так стыдно перед нашей гостьей, — миссис Уизли заклинанием убрала засохшую кровь, совершенно не пытаясь использовать невербальную магию. Потом буквально парой взмахов восстановила Элиссе оборки на платье.       — Надеюсь, Скитер об этом не пронюхает, — хмыкнул тот. — Иначе точно выпустит статью, что мы держим дома диких бешеных животных, которые набрасываются на ни в чем не повинных прохожих…       — Билл!       — Извини, мам.       — Это ни капельки не смешно, — проговорила та ожесточенно. — Твой отец очень переживает из-за случившегося, и он точно не заслужил подобного! Ах, если бы хоть кто-то мог приструнить эту Скитер…       — С вами все в порядке? — поинтересовался Билл, обращаясь к Элиссе, и кивнул на ее руку. — Зажило?       — Да, все хорошо, спасибо.       — Я все-таки настаиваю, чтобы ты позавтракала, — заявила женщина с весьма решительным видом, и у Элиссы возникло странное ощущение, что из этого дома никому не дают уйти голодным. Данная забавная мысль имела странный расслабляющий эффект, и Элисса перестала жаться к стене, в любую минуту ожидая нападения. — Что ты больше любишь — яичницу или омлет?       Она покорилась судьбе.       — Омлет.       Миссис Уизли тут же с очень деятельным видом направилась к дверям.       — Мойте руки и приходите на кухню, — распорядилась она. — Билл, позови еще Перси, а то он из своей комнаты не вылезает… Пускай хоть поест.       — Может, лучше не надо? — с надеждой спросил Билл. — Тебе хочется послушать еще про бардак в Отделе международного магического сотрудничества после Чемпионата и про то, как же тяжело живется бедному Барти Краучу?       Миссис Уизли что-то сердито ответила сыну, а тот был занят тем, что слушал мать, и потому оба не заметили, как Элисса чуть более резко, чем стоило бы, повернула голову, уловив знакомое имя. Хотя маловероятно, что речь шла об одном и том же человеке — тот Барти Крауч, который появился в Литтл-Хэнглтоне, был только что освобожден из заточения Волдемортом. Значит, сейчас речь идет, надо полагать, о его отце — том самом, который держал на протяжении многих лет собственного сына под «Империусом». По крайней мере, такой вариант более вероятен, чем если бы речь шла о полных тезках, которые между собой вообще никак не связаны.       — Ладно-ладно, — Билл вздохнул и поднял ладони в знак капитуляции. — Я его позову… Чарли тоже будет?       — А куда он денется?       Получив указания, Элисса вымыла руки в маленькой чистенькой ванной и отправилась на кухню. По пути она с любопытством оглядывалась по сторонам — поскольку уже давно жила исключительно в мотелях, гостиницах, а теперь в давно нуждающемся в ремонте старом доме и отвыкла от обычного человеческого жилья. Хотя на ее родной дом «Нора» походила мало, но Элисса находила, что здесь было весьма… уютно. Тут не было изысканной мебели, дорогих полотен и старинных скульптур, стены не украшали панели из редких и ценных пород дерева, и пол на кухне не был облицован мрамором, привезенным далеким предком из монастыря где-то в Андалусии, как в фамильном гнезде семейства Каройи, но здесь ей определенно нравилось куда больше.       Миссис Уизли моментально накрыла на стол. На плите вовсю жарился омлет и шкварчали сосиски, из раскаленного чайника валил пар. На кухне уже сидел и Чарли, а еще через какое-то время показался юноша, который, должно быть, буквально в этом году закончил школу, поскольку был он совсем молод. Как и прочие члены семьи, он оказался рыжим, а на носу красовались тяжелые очки в роговой оправе.       — Здрасьте, — буркнул он, едва взглянув на Элиссу. — Мам, у меня очень много работы, у Отдела по-прежнему очень много нерешенных задач, и я должен к обеду закончить служебную записку для мистера Крауча…       — К обеду и закончишь, — пожала плечами его мать. — Садись. Элисса, это мои старшие сыновья — Билл, Чарли и Перси. Четверо младших детей сейчас в Хогвартсе. Мальчики, это Элисса, которой сегодня досталось от нашей Стрелки. Как твоя рука, дорогая?       — Все в порядке, спасибо, — Элисса села на указанное место, и перед ней тут же очутилась тарелка, куда миссис Уизли стряхнула огромный омлет с зеленью, щедро добавив к нему три сосиски. Такие же тарелки возникли и перед ее сыновьями.       — Ты из Венгрии, Элисса? — вдруг спросил Чарли.       — Да. Как ты понял?       Он чуть улыбнулся в ответ на ее недоуменный вид.       — Я несколько лет проработал в Румынии и часто бывал в Венгрии с командировками. Ты говоришь так же, как они — будто все время хочешь поставить ударение на первый слог, но потом вспоминаешь, что в английском так не делается.       Элисса позволила уголкам губ немного изогнуться. Ох ты ж, кто бы мог подумать, что кто-то так легко ее разоблачит… У парня хороший слух.       — Все верно, я из Будапешта.       — А в Британию приехала на Турнир? В качестве зрительницы? Для участницы ты как-то слишком молода, — предположил Билл, и Элисса посмотрела на него с настоящим недоумением:       — Прошу прощения?..       — Турнир Трех Волшебников. Ты разве не на него приехала?       — Нет, я… Я впервые слышу, что в этом году решили его проводить, да еще здесь, в Англии… А состав школ? — вдруг заинтересовалась она. — Такой же, как сложилось исторически? Шармбатон, Дурмстранг и Хогвартс?       — Ага, именно.       — Я об этом ничего не знала, но… здорово, что его снова решили провести, — она покачала головой и улыбнулась на этот раз по-настоящему — своим воспоминаниям. Значит, в Англию в этом году приедет делегация из ее родной школы… Интересно, кто будет руководителем? Сама мадам Максим? Кто-то из профессоров? — Хотя сложно представить, сколько всего придется продумать организаторам, ведь практики проведения Турнира сейчас ни у кого нет...       — И не только организаторам, — хмыкнул Чарли. — В конце октября я сам поеду в Хогвартс, и, предчувствую, поездка будет веселой.       — Чарли участвует в организации первого тура, — разъяснила миссис Уизли. — Перси, правильно я помню, что Крауч будет одним из судей? Ты на это время займешь его место на работе?       Перси кивнул, раздувшись от важности и сделавшись похожим на индюка.       — Да, мистер Крауч уже сейчас начал посвящать меня в курс дела… Он не очень хорошо себя чувствует в последнюю неделю и решил, что я вполне заслуживаю его доверия и способен справиться с возложенной на меня ответственностью в его отсутствие…       Билл и Чарли переглянулись, убедились, что ни мать, ни брат на них не смотрят, и синхронно закатили глаза. Элисса опустила взгляд, изображая сдерживаемый смех.       — Да, дорогой, не сомневаюсь, что ты справишься, — совсем чуть-чуть поспешно согласилась миссис Уизли и посмотрела на Элиссу. — Вкусно, дорогая?       — Да, очень, — к собственному удивлению, Элисса обнаружила, что уже почти все съела и сама того даже не заметила. У миссис Уизли точно был талант к кулинарии.       — Ешь-ешь, а то ты такая худенькая и бледная, что смотреть больно… Один-в-один Гарри, когда бывает у нас, — Элисса задалась про себя вопросом, не того ли самого Гарри она имеет в виду, но уточнять не стала, ожидая продолжения. А миссис Уизли, будто что-то вспомнив, посмотрела на Элиссу уже серьезно и пытливо. — Ты сказала, что живешь с отцом?       — Да, он приехал в Британию, чтобы написать книгу. Ну и я вместе с ним. Учусь дома.       Миссис Уизли явно хотела спросить, что произошло с матерью — и Элисса даже увидела, как она складывает губы, чтобы задать этот вопрос — но в последний момент передумала. Должно быть, решила, что это будет некорректно.       — Тебе здесь нравится?       — Да, вполне, — Элисса принялась ковыряться в тарелке. — Дождливее и ветренее, чем я привыкла, но нравится. У вас много зелени.       Странное дело — в присутствии Лорда она чувствовала себя гораздо свободнее и увереннее, поскольку с ним у нее была связана конкретная цель. Волдеморт для Элиссы был, если можно так выразиться, объектом — тем, на кого у нее были собственные планы, и, чтобы реализовать эти планы, нужно было играть выбранную роль и вести себя определенным образом. Лорд не был для нее живым человеком, только способом достижения цели. А сейчас, когда она оказалась в обществе самых обычных людей, которые не были ее врагами, ничего о ней не знали и обращались с ней просто дружелюбно, как с любой другой волшебницей на ее месте, Элисса ощутила робость и неуверенность. Она не знала, как вести себя в таких ситуациях, что говорить и как держаться. Когда-то давно знала, но с тех пор утекло много воды. Все глубинные, потаенные страхи, которые она успешно прятала от посторонних, полезли наружу, и нужно было скрыть их любой ценой. Элисса отложила вилку.       — Мне, наверное, пора… Отец будет беспокоиться, что меня так долго нет. Он строгий.       О том, как на самом деле ее «отец» выразит недовольство ее неприличной задержкой, Элиссе прямо сейчас думать не хотелось.       — Конечно, дорогая, — тут же всполошилась и захлопала крыльями наседка миссис Уизли. — И вообще ты бы поменьше ходила одна, сейчас времена такие… неспокойные. После того, что произошло на Чемпионате мира по квиддичу… Ты там была?       Элисса покачала головой.       — Только в газете читала. Но ведь вряд ли Пожиратели Смерти или Ло… Сами-Знаете-Кто нападут на меня средь бела дня в Косом переулке?       Ее слова вызвали вполне ожидаемую реакцию — миссис Уизли охнула и побледнела, ее сыновья остались спокойны, но заметно помрачнели. Перси, пожалуй, выглядел самым отрешенным — мыслями он явно был далеко отсюда.       — Ты бы поосторожнее с такими заявлениями, — наконец сказала миссис Уизли серьезно и озабоченно. — Вероятность, может, и небольшая, но… Никогда нельзя быть уверенным, что беда обойдет тебя стороной. А после того, как в августе выяснилось, что… их… до сих пор много, и никто не знает, что они придумают в следующий раз… Когда неугодных людей просто убивали, или нападали на родных и близких — для устрашения или ради забавы…       Некоторое время Элисса молча изучала присутствующих, считывая, как сильно переменилось всеобщее настроение, и как атмосфера теперь буквально дышала чем-то тревожным и давящим.       И это речь идет только о Пожирателях Смерти. Помойных крысах, как выразился Барти Крауч — тот, другой, которого видела она. Наверное, упомяни она Лорда по имени — и миссис Уизли просто бы в обморок упала. Ох, знали бы все эти люди, с кем она встретится буквально в течение ближайшего часа…       — Прошу прощения, — наконец выговорила она. — Я не хотела показаться грубой. Я выросла в немного другой атмосфере, и в моих родных краях самым страшным волшебником всегда считался Гриндевальд. У меня нет тех… тяжелых воспоминаний, которые есть у вас.       — Будем надеяться, что так останется и впредь, — Билл ей улыбнулся, и напряжение в кухне слегка спало. — Ты отправишься домой через камин? Или помочь тебе с трансгрессией до дома?       — Нет, спасибо, я еще должна вернуться в Косой переулок и закончить с покупками. Благодарю за завтрак, — Элисса кивнула миссис Уизли. — Я воспользуюсь вашим Летучим Порохом?       — Да, милая, конечно! И извини еще раз за Стрелку, мне очень жаль, что так получилось!       — Да ничего.       Немного неловко попрощавшись со всеми, Элисса поспешила вернуться в центр Лондона, хотя сейчас спешить уже было некуда. Она и так неприлично задержалась, и допрос теперь последует в любом случае.       Так и вышло. Вернувшись в особняк, она без особого энтузиазма поднялась на второй этаж и, постучав, переступила порог. В ту же секунду дверь за ее спиной с грохотом захлопнулась, и тут же гостиную наполнили звуки разъяренного шипения — такого ледяного, что на Элиссу почти физически дохнуло могильным холодом:       — Ну и где ты была?!       По его голосу было очевидно, что Лорд в ярости.