***
Два дня спустя вшестером они стояли у калитки, за которой виднелся небольшой садик, по апрельскому времени — голый, с только пробивающейся молодой травой, а в глубине, за деревьями, возвышался темный двухэтажный дом. Влажный воздух доносил слабый запах соли — вампиры спрятались неподалеку от Скарборо. Свет не горел ни в одном окне, и, только присмотревшись, Элисса поняла, что окна были наглухо закрыты ставнями. Неудивительно — на солнце вампиры хоть и не сгорают, как любят изображать в книгах и кинематографе магглы, но ощутимо слабеют и долго находиться не могут: оно для них крайне болезненно. Хотя в Британии с ее постоянными дождями и туманами это не такая уж страшная проблема… Ночь была на исходе, до рассвета оставался час. В небе низко висела полная луна — огромная, тяжелая, пугающая. Самое подходящее время для визита к вампирам: с их ночным образом жизни они как раз готовятся к спокойному дневному отдыху. Лучше всего вообще было явиться днем, когда нежить спит или, по крайней мере, более уязвима, чем ночью, но вампиры тоже оказались не дураки и выбрали в качестве убежища маггловский город на востоке Британии. Пусть дом находился на окраине, но все же это была обычная улица, и днем посторонних глаз тут хватало. Устроишь сражение в разгар дня — и это точно станет достоянием гласности. Местоположение убежища выдал собственно сам пленник. Угрозы Элиссы сделали свое дело, потом еще Бенджи поднажал — и захваченный Франц Мертенс выдал все их секреты. И хорошо помня, что времени в обрез, Элисса назначила эту вылазку сразу же, как только Трой закончил копаться в мозгу вампира и остался удовлетворен проделанной работой. Маттео и Картер заняли позицию у черной двери, Элисса и Алекс — у парадной. Трой остался в стороне — талантливый легилимент и зельевар, но не самый сильный боец, он удерживал в воздухе неподвижное тело вампира Мертенса, погруженного в заколдованный сон. Улица была пуста, но они все на всякий случай сотворили Магглоотталкивающие чары, хотя вряд ли от них будет много толка, если бой окажется затяжным и тяжелым. Раздался чуть слышный шелест — и возле Элиссы с Алексом практически бесшумно возник четырехлапый силуэт. Ни выть, ни рычать волк не стал, но посмотрел на Элиссу серьезным, осмысленным взглядом и выразительно покосился на входную дверь. Это означало, что в саду все тихо, и никто из нежити не прячется во мраке за деревьями. Можно заходить. На двери были какие-то Запирающие чары, которые Элиссе после нескольких попыток удалось снять. Но едва они с Алексом и Бенджи перешагнули порог, как по всему дому пронесся высокий звон магической сигнализации. Вся скрытность — к чертям. Схватка вышла ожесточенной, но короткой. На стороне вампиров были скорость и умение видеть в темноте, на стороне Элиссы — численность. Вампиров в доме было трое, и одного из них очень эффективно обезвредил Бенджи: обладая в волчьем облике куда большей силой, выносливостью и нечеловеческим чутьем, он, сшибая мебель, бросился на одного из кровососущих хозяев, когда тот попытался напасть на Алекса, затаившись перед этим в чулане. Элисса только порадовалась, что вспышки заклятий очень слабо высвечивают, что именно произошло с плотью вампира после встречи с острыми волчьими зубами. Из глубины дома тоже донеслись выкрики, треск ломающегося дерева, а потом пол и стены содрогнулись, будто внутри произошел взрыв. Элисса и Алекс переглянулись, и она буквально в последний момент успела заметить, как прямо за плечом Алекса мелькнула белая голова с черными провалами глаз и оскаленными клыками. Не задумываясь, не отдавая себе отчета в происходящем, она вскинула руку: — Вулнере культро! Заклятие угодило вампиру точно в лицо, и тот даже немного отлетел назад, стукнулся головой о дверной косяк и рухнул на усеянный осколками пол. Тут же Элисса разглядела расползающееся вокруг головы вампира темное пятно. Алекс с помощью Люмоса осматривался вокруг, проверяя, как там дела у Бенджи, и в этом тусклом свете Элисса увидела, что ее Рассекающее заклинание превратило лицо вампира в окровавленное месиво. Она содрогнулась. — У вас их тут двое? — бодро уточнил Маттео, появляясь в коридоре. Увидев открывшуюся картину, он только кивнул. — Отлично, и мы с Картером разделались с третьим. Заклинания больше никого не выявляют, да и Мертенс говорил, что их было всего четверо… — Свет зажгите, — распорядилась Элисса. Алекс взмахнул волшебной палочкой, и на стенах вспыхнули светильники. Кровь на полу тут же приобрела красный цвет, как ей положено. Второй вампир, на которого набросился Бенджи, теперь лежал на полу и с выражением ненависти смотрел на Элиссу — лично они не встречались, но, как и Франц Мертенс, он сразу понял, кого видит перед собой. При этом поверженный противник нисколько не обращал внимания на нависшую над ним свирепую волчью морду с оскаленными зубами, с которых эффектно капала слюна. Элисса была уверена, что Бенджи делал это специально, чтобы казаться более устрашающим. — Добейте остальных и устройте разгром. Чтобы выглядело так, будто здесь сражались не три вампира, а четыре, — велела она. — Мертенс должен производить впечатление единственного выжившего, и то случайно. Этим пускай займется Картер, а Трою скажите, чтобы шел ко мне. Надо обыскать кабинет, если он тут есть, и выяснить, как вели свою шпионскую деятельность данные господа… И она насмешливо кивнула в сторону вампира, над которым все так же нависал Бенджи, опознав в нем главаря этой небольшой уютной компании разведчиков. Тот ответил Элиссе свирепым взглядом, пророчащим медленную и мучительную гибель. — К делу. Обыск не затянулся надолго — домик был маленький, маггловский, и его конструкция не предполагала тайных помещений, подвалов и ниш. Об этом довольно уверенно заявили Маттео и Трой, и у Элиссы не было причин не доверять их мнению. В небольшой комнате, где притаился изначально один из вампиров, — почти без мебели, но зато с камином — они нашли письма и два увесистых кошеля с деньгами. Трой деловито перетряхивал с помощью магии ящики письменного стола, а Алекс обшаривал книжные шкафы, пока неподалеку слышались шум, звон, треск разламываемой мебели — Картер и Маттео веселились вовсю. Элисса же бегло пробежала глазами по конвертам — почти все фамилии адресантов были ей уже знакомы, помощники Себастьяна де Колиньи, — а потом вдруг распрямилась и потянула носом воздух. Какой-то странный аромат вдруг почудился ей, который никак не подходил окружающей обстановке: тубероза, пачули… Тонкие, изысканные нотки, которым здесь и сейчас было никак не место. — Бенджи, ты ничего странного не чуешь? — спросила она, делая несколько шагов по «кабинету», пытаясь снова уловить то сочетание, но не смогла. Тот только вздохнул без какого-либо интереса и положил голову на передние лапы. Трой, чье обоняние тоже значительно превосходило человеческое, даже не отвлекся от обыска, и Элисса слегка успокоилась. Наверное, померещилось. Минут через пять Трой без слов покачал головой — больше ничего стоящего в столе не обнаружилось. — Тогда уходим, — решила Элисса. — Все компрометирующие нас бумаги взяли? Скоро рассвет, надо бы… Бенджи, до этого мирно лежавший на ковре посреди комнаты, вдруг приподнял голову и навострил уши; из его горла вырвался низкий, утробный рык. — Гасите свет. Алекс, зови-ка остальных, — напряженным голосом приказала Элисса, убирая пачку писем в сумку и доставая волшебную палочку. Трой в это время уже взмахнул своей, прошептав: «Гоменум ревелио!» — Четыре человека. Приближаются к дому. Нам нужно к черной двери. Можно успеть ускользнуть. Алекс молниеносно скрылся за дверью. Трой и Элисса без паники и задержек вернули сдвинутые вещи на место — не в идеальном порядке, но самые заметные следы, что кабинет кто-то обыскивал, ликвидировали, а свет погасили. Бенджи стоял у двери, воинственно пригнув голову, и весь его вид выражал напряжение и настороженность, он тихо фыркал, словно удивлялся, чего они так копаются. Втроем они вышли из кабинета и двинулись по коридору вглубь дома. Элисса шла позади и, натыкаясь на углы, от души завидовала своим спутникам, которые без труда видели в почти полной темноте. До спасительной двери оставалось шагов пять, когда в дрожащем свете Люмоса стало видно, как дергается ручка двери, пока кто-то снаружи проверял, заперто ли на замок. Только огромная, годами выработанная выдержка помогла не растеряться и не запаниковать. Трой и Элисса синхронно шепнули: «Нокс!», одновременно шарахаясь назад по коридору. Элисса обернулась, изо всех сил напрягая слух. Поздно — через главный вход уже кто-то вошел. С порога доносились приглушенные голоса. Времени не было совсем. Она услышала очень близко шарканье ног — и Элиссе оставалось только молиться всем богам, чтобы это были Алекс, Картер и Маттео. Тем временем Трой схватил ее за руку и, не дав опомниться, затащил в ближайшую дверь, следом большой, но бесшумной тенью скользнул Бенджи. И буквально в последнее мгновение — Элисса даже задалась вопросом, не подлил ли им всем этим вечером Трой «Феликс Фелицис» — в комнату ввалились остальные. Трой тут же прикрыл дверь, невербально запечатал ее, и все шестеро напряженно застыли, вслушиваясь в звуки внутри дома. Засиял белый огонек — это Алекс использовал «Люмос». Комната была маленькой и очень тесной, пятеро людей и один оборотень стояли вплотную друг к другу. — Все готово, — тихо, но без драматичного шепота сообщил Картер прямо над ее ухом. — Вампир спит. Я замкнул контур на пороге комнаты. Он проснется, как только кто-то переступит ее порог. — Похоже, это произойдет быстрее, чем мы ожидали, — хмыкнул Маттео. Издалека до Элиссы донесся сначала хруст, как если бы кто-то наступил на битое стекло, а потом удивленно-раздраженное восклицание: — Какого гоблина?.. Ответил на это знакомый голос, лениво растягивающий слова: — Вы бы хоть свет зажгли, пока никто не переломал ноги… Вся компания — включая даже мохнатого и четвероногого Бенджи — воззрилась на Элиссу так, будто это она лично пригласила сюда Пожирателей Смерти. За дверью кто-то не сдержал потрясенного вздоха, а голос Макнейра выругался. Должно быть, увидели трупы и следы боя. — Умоляю, скажите мне, что Сами-Знаете-Кого тут нет, — прошептал мертвенно-белый Алекс. — Что за..? — …мать!! Ответом Алексу послужили слова Люциуса Малфоя, который, по-видимому, был на этой вылазке главным: — Будьте внимательны и не пропустите ничего! — его голос утратил ленцу и звучал резко. Таких интонаций в исполнении Малфоя Элисса не слышала никогда и теперь задумалась, не перестарались ли Маттео и Картер, готовя декорации. — Темный Лорд нас не пощадит, если не получит интересующие его ответы! Снова шаги, хруст стекла. Глухой стук, как если бы кто-то расчищал себе путь, отбрасывая в сторону обломки мебели. Плеск воды. — Люциус, тела еще не окоченели, — этот отрывистый голос принадлежал Кантанкерусу Нотту, и Элисса не увидела, а почувствовала, как напрягся Картер. — Их убили даже не час назад, а буквально только что! Кровь свежая! — По-моему, нам пора делать ноги, — непринужденно предложил Картер у Элиссы над ухом. Они привычно сгруппировались, Элисса крепко взяла Бенджи за загривок, но… Ничего. — Антитрансгрессионный барьер, — констатировал Алекс очевидное, и Бенджи тихо рыкнул, а Картер шепотом выругался. Элисса молча переглянулась с Маттео и Троем, и те все поняли без слов. Маттео направил на дверь волшебную палочку и начал невербально накладывать на нее чары. Дверной проем окутало мерцающее свечение, пока самый известный европейский вор превращал ее в надежную преграду между ними и незваными гостями. Уж кто-кто, а Маттео во всяких охранных и запирающих чарах разбирался лучше всех. Трой же неслышно отступил к окну, открыл ставни и теперь высматривал, что происходит снаружи. — Надо обыскать весь дом, — Эйвери, как обычно, говорил нервно, и Элисса даже представила себе, как он безостановочно теребит край мантии. — Но… ведь трансгрессировать сюда нельзя, правильно я понял? Тогда как они сбежали, что мы никого не видели? Повисла мертвая, но очень многозначительная тишина. Все осознали, что за этим последует, и Элисса услышала, как грустно вздохнул Картер. А потом Люциус отчетливо произнес: — Гоменум Ревелио! Опять тишина — еще более потрясенная. — Их здесь шестеро! — выдохнул Макнейр недоверчиво. — Они все еще тут, в задней части дома! — Палочки наготове, — холодно приказал Люциус. — Что же… Попробуем вступить в переговоры. Маттео дернул уголком губ, демонстративно вскинул собственную, а потом чуть слышно вздохнул: — Атаковать собственного работодателя… Так низко я еще никогда не падал. Элисса пихнула его локтем в бок, Эйвери в коридоре неуверенно произнес: — Нас меньше. Может быть рискованно… — Это ты завтра Темному Лорду объяснишь, — сердито заявил Макнейр. — Ты боевой маг из армии Повелителя или кто? И я бы на твоем месте, Филип, после случая с Фаджем вообще молчал. Удивительно, но Эйвери обозлился. — Уолден, я бы на твоем месте тоже помалкивал! Ты-то сам насколько вообще полезен Темному Лорду, если ты только… — Да заткнитесь вы, — раздраженно велел Нотт. — После выясните отношения, голубки. Голоса приближались, как и шаги. И сразу за дверью все смолкло. Они переглянулись. Элисса чувствовала, как у ее ног тяжело дышит Бенджи. Коленям было жарко от такой близости шерстяного бока. Дальше последовало несколько выкриков, и дверь содрогнулась под натиском заклятий, причем звучали и такие, о которых Элисса никогда не слышала. За попытками просто отомкнуть замок последовала череда атакующих заклинаний, призванных взорвать, испепелить, расколоть в щепки, разломать, а еще расплавить и даже растворить дверь — но тщетно. Алекс уважительно посмотрел на Маттео, который смотрел на дверной проем с выражением глубокого удовлетворения на лице, а потом, заметив взгляды остальных, насмешливо прошептал: — Будут еще всякие dilettanti пытаться справиться с работой профессионала… Снаружи наконец-то стало тихо. Дальше раздалось приглушенное бормотание — надо полагать, Пожиратели, сильно понизив голоса, быстро совещались, как поступить дальше. Затем в дверь деликатно постучали, причем явно чем-то деревянным — вероятно, Люциус это сделал волшебной палочкой, которая являлась составной частью его трости. Сама Элисса состроила уважительное лицо — кто бы мог подумать, что Пожиратели окажутся такими воспитанными, культурными людьми. — Мы знаем, что вы там, и сколько вас, — вежливо сообщил Люциус Малфой из-за двери. — Вы в невыигрышном положении. Сдавайтесь, и вас пощадят. Скажите то, что мы хотим знать, — и вам позволят уйти. У Картера и Маттео сделались одинаково выразительные лица из разряда «Ну да, как же, держи карман шире». Интересно знать, в каком недоумении сейчас находятся сами Пожиратели — превосходящий числом противник спрятался от них в крошечной комнатке и храбро забаррикадировался. Впрочем, не беда, всё спишут на страх перед лордом Волдемортом и его сторонниками. В Британии это служит железным оправданием на все случаи жизни. Как же невовремя принесло этих Пожирателей… Подождали бы они даже не завтрашней ночи, а хотя бы просто минут пятнадцать — и столкновения бы не случилось! И ведь она-то сама, Элисса, понятия не имела, что они явятся к вампирам именно сегодня! И тут, кстати возникал еще один вопрос — это Лорд им приказал или Пожиратели действуют по своей инициативе?.. Элиссе же с друзьями следовало любой ценой избежать прямого противостояния. Дело даже не в том, что они раскроют свои личности, но и в том, что без потерь не обойдется. Да, на стороне Элиссы было численное превосходство, и, скорее всего, они бы с друзьями в бою победили, но сколько в результате такого боя получится трупов?.. И поскольку за дверью снова воцарилось молчание — Элисса не сомневалась, что Пожиратели стояли там полукругом, нацелив палочки на многострадальную дверь, — она сделала знак Алексу. Тот понял правильно и так же вежливо поинтересовался: — Прошу прощения, а по какой причине мы должны отвечать на ваши вопросы? — Отсюда не трансгрессировать, и вам некуда бежать. Вы загнаны в угол, и сражаться в таком тесном пространстве вам будет неудобно. У нас же небольшое преимущество с точки зрения пространства и свободы движений, — резонно и обстоятельно объяснил Нотт. Взгляды Элиссы, Троя и Картера одновременно остановились на единственном окне в стене. Как и прочие в доме, оно было закрыто ставнями, но оно было. И, кажется, ровно то же соображение одновременно зародилось и в умах Пожирателей. — Уолден, Филип — на улицу, — распорядился Люциус резко, не пытаясь говорить тихо. — Проверьте, нет ли у них окна. Как только кто-то полезет — атакуйте. Элисса с присвистом выдохнула сквозь сжатые зубы. Черт, вот это было неудачно. И что теперь делать, все-таки устроить бой? И еще хорошо, если Пожиратели впрямь не вызовут Волдеморта прямиком сюда — здесь уж Элиссе с друзьями никакое численное преимущество не поможет. Но едва она успела в полной мере осознать эту тупиковую ситуацию, как практически одновременно произошли еще две вещи. Встрепенулся притихший Бенджи, и его шерсть встала дыбом, а сам он издал странный горловой рык, больше похожий на вибрацию — низкий, тихий, но от этого еще более пугающий. Словно позабыв о людях вокруг, оборотень угрожающе наклонил голову и оскалил длинные клыки, обращаясь именно в сторону окна. Но Пожиратели в коридоре едва ли услышали это тихое рычание — а все потому, что в ту же секунду за стенами дома раздался громкий, пронзительный вой, от которого в буквальном смысле стыла кровь в жилах. И Элисса почему-то не сомневалась, что это не потому, что в отдельно взятом английском пригороде начался сезон волков. — Мать вашу, — выдохнул Кантанкерус Нотт потрясенно. Очевидно, его посетила та же самая мысль. — Макнейр, ты что… Ты рассказал Сивому, где прячутся эти вампиры?! — Совсем спятил, — голос Эйвери сел и звучал так сипло, что Элисса даже не сразу его узнала. — Уолден, у тебя хоть капля ума еще осталась, или ты на своей министерской службе по работе с дикими животными последние мозги растерял?! — Кто ж знал, что этот псих припрется сюда без приказа, — угрюмо отозвался Макнейр. — И что, по-твоему… — Тишина! — прикрикнул на них Люциус. — Нотт, займись входной дверью. Защити ее, чтобы бешеный оборотень не ворвался сюда к нам. Филип, проверь окна. Если есть не закрытые ставнями — закрой. Уолден, выясни, есть ли здесь еще выходы; если есть — укрепи их. Вперед, пошевеливайтесь. — А эти?.. Которые внутри? — осторожно уточнил Эйвери. — Они не хотят драться, ты что, до сих пор не понял? — Малфой оставался совершенно хладнокровен; его самообладанию можно было только позавидовать. — Луна зайдет не более чем через полчаса, так что нам здесь сидеть всего ничего. Тем, кто внутри, деваться тоже некуда, поскольку снаружи бегает Сивый. А после, когда наступит утро, заставим их выйти. Сожжем для этого дом, если понадобится. У Маттео вытянулось лицо. Снова торопливые шаги, на этот раз удаляющиеся — Пожиратели отправились выполнять поручения, после чего стало тихо. Алекс не сводил глаз с Элиссы, Элисса же смотрела исключительно на окно. Она все еще не теряла надежды убраться отсюда подобру-поздорову и сохранив инкогнито, а это значит, что выход через дверь им заказан. Вот только была у нее одна мысль… Довольно безрассудная, но, с другой стороны… Почему бы и нет? Процентов на восемьдесят пять Элисса была уверена, что это сработает. Чувствуя на себе выжидательные взгляды ребят, она шепотом распорядилась: — Трой, открой окно. Только бесшумно, чтобы Пожиратели не услышали. — Ты что… — оторопел Картер, на что Элисса пожала плечами. — Отвлеку его. Это единственное, что нам остается. Я постараюсь увести Сивого в сторону, а вы в это время вылезете и выйдете за пределы антитрансгрессионного барьера. В доме закрыты все ставни, Пожиратели ничего не увидят. Бенджи, только прошу тебя, — теперь она смотрела волку в глаза, и тот отвечал ей совершенно человеческим, разумным взглядом, — просто уходи. Никаких волчьих штучек, даже если очень захочется. Ты понял? Со мной-то все будет в порядке, а ты с самым страшным английским оборотнем лучше не связывайся. В людском обличье еще куда ни шло, а в волчьем ты его не победишь, и он тебя попросту загрызет. Даже не обижайся. Бенджи высокомерно фыркнул и шевельнул ушами, показывая, что все понял. — Тогда я пошла. — Пожиратели могут догадаться, — чуть слышно шепнул Картер. — Они уже знают, что Сивый в твоем присутствии теряет дар речи… — Вот именно, — согласилась Элисса. — Они видят, что Сивый-человек по неведомой причине предпочитает держаться от меня подальше. Но кто при этом заподозрит, что Сивый-волк, который наслаждается своим волчьим обликом, кровью и мучениями жертвы и совершенно теряет в полнолуние разум, вдруг кого-то не тронет? Я полагаю, что в полнолуние он бы и на самого Волдеморта набросился — по той причине, что оборотни без волчьего противоядия теряют разум. Так что риск разоблачения минимальный. Все, к делу. У нас мало времени. Судя по лицу Алекса, который слишком хорошо знал не только о том, кто такой лорд Волдеморт, но и о том, кто такой Фенрир Сивый, идея Элиссы ему категорически не нравилась, но препятствовать он не стал — слово Элиссы было решающим. Сотворив Заглушающие чары, Трой распахнул с усилием створки — деревянные рамы тревожили редко, и они совсем рассохлись. Маттео помог Элиссе забраться на подоконник, и она полной грудью вдохнула свежий предутренний воздух. — Ведите себя как можно тише. Вас никто не должен услышать, — напутствовала она напоследок, после чего спрыгнула вниз. Окно было невысоко, и Элисса легко приземлилась, расправила мантию и набросила на голову капюшон. Волшебную палочку она держала на всякий случай в руке, хотя не думала, что та ей понадобится. Хотя, конечно, глупо получится, если ее расчет не оправдается, — и с этой мыслью Элисса устремилась вглубь сада, подальше от окна, мысленно призывая «Сердце» на помощь — необходимости в этом не было, поскольку Сивый и в человеческом облике чувствовал его магию, но перестраховаться точно не мешало. В свете заходящей луны окрестности неплохо просматривались. Большую темную тень она уловила боковым зрением и инстинктивно дернула головой слишком резко. Здоровенная тварь с оскаленной пастью неслась на нее огромными прыжками; и да, этот оборотень реально смотрелся куда более жутко, чем Бенджи. Или просто дело в том, что Бенджи никогда не мчался на нее с явным намерением сожрать и без какого-либо проблеска мысли в светящихся глазах?.. Что ж, заверения друзьям — это, конечно, здорово, но в ту секунду у Элиссы в буквальном смысле от какого-то животного ужаса отнялись ноги, а инстинкты в полный голос завопили, что ничего более идиотского она в своей жизни еще не вытворяла. И велика вероятность, что уже и не вытворит. Даже рука будто отнялась и безвольно висела вдоль тела. Мышцы просто позабыли, как это делается — поднять руку с палочкой, сделать взмах, произнести заклинание… Так это делается или не так?.. Со стороны, наверное, это выглядело так, будто она стоит непреклонно и твердо, непоколебимо верящая в свои силы. На деле же ее просто парализовало от нечеловеческого страха. Дыхание перехватило, легкие отказывались делать вдох. Элисса не могла оторвать взгляда от желтых клыков и налитых кровью глаз, которые все приближались. Вот оборотень подобрался на расстояние прыжка, еще секунда — и он бросится… Существо притормозило, будто обнаружило впереди серьезное препятствие. Огромный, покрытый рубцами волк с неаккуратно торчащей и сбившейся в колтуны шерстью — местами седой — сбавил скорость и теперь подходил к Элиссе медленно, принюхиваясь и припадая на передние лапы, но без агрессии. Разума или узнавания в звериных глазах по-прежнему не было, но Сивый приблизился практически вплотную и остановился, так и не пытаясь напасть. Потом деловито обнюхал Элиссу и ткнулся влажным носом ей в ладонь, на что она чуть не подпрыгнула. Ее затопило волной совершенно нечеловеческого облегчения, от которого затряслись колени, и Элисса покачнулась, но устояла. Чуть повернув голову — деревянная шея едва слушалась, — она увидела, как в окне дома маячат расплывчатые фигуры, настороженно наблюдающие за происходящим. Она не сомневалась, что и волшебные палочки ребята держали наготове. Получилось. Она просчитала все правильно. Если уж Нагайна позволила Элиссе себя погладить, то оборотень, у которого в полнолуние остались только звериные инстинкты, не тронул бы источник живительной магии. Именно потому, что чувствует, что угрозы рядом нет, агрессия не требуется. Словно в подтверждение этой мысли Сивый несколько раз вильнул хвостом, как образцово-показательная домашняя собака, и Элисса едва не села прямо на землю. Хорошо хоть, что после перевоплощения обратно в человека оборотни не помнят, чем занимались в полнолуние, когда человеческое сознание их покидало… — Пойдем-ка, — предложила она ему. — Пройдемся немного. Сивый без возражений потрусил за ней, отдаляясь от окна. Углубляясь в сад, Элисса видела, как из окна вылез первый темный силуэт. Опасность миновала. При мысли, что подумают Пожиратели, когда обнаружат исчезновение всех шести магов, она едва не расхохоталась в полный голос — пережитый страх потребовал какой-то эмоциональной разрядки. Но поскольку она помнила, что должна держаться как можно тише, Элисса заставила себя не проронить ни звука, но тело уже не слушалось мозга — и из глаз сами собой хлынули неконтролируемые слезы. Поначалу она пробовала их вытирать, потом бросила это занятие. При этом голова оставалась ясной, и было странно: вроде нет причин рыдать — а слезы текут сами собой, без твоего участия. Тихий хлопок — ребята трансгрессировали. Элисса двинулась быстрым шагом вдоль ограды и, сопровождаемая Сивым, дошла до калитки. — Что же, спасибо за компанию, — прошептала Элисса. — А теперь будь другом, помаринуй Пожирателей там еще немного? Конечно, оборотень ее не понял, да и Элисса сказала это просто так. Выйдя за калитку, она сразу трансгрессировала. Когда Элисса вернулась в Литтл-Хэнглтон, солнце уже встало, а ее саму потряхивало от усталости и перенапряжения. Но она заставила себя сначала починить и очистить от грязи и копоти плащ и обувь, убедилась, что ни один предмет не выдаст, как она провела минувший вечер. После чего поднялась наверх, приняла душ, рухнула на кровать и провалилась в мертвый сон без сновидений.***
Элисса проснулась от тихого стука в стекло, судя по солнцу в небе — уже после полудня. За окном обнаружились сразу две совы, одна из которых была знакома — красивый малфоевский филин. Второй тоже оказался филином, и теперь оба толкались на подоконнике, пока каждый пытался первым вручить послание. Элисса аккуратно отвязала от лапок конверты, и птицы бесшумно улетели, а она первым вскрыла письмо из малфоевского особняка, и так зная, что там обнаружит. И точно — там была лишь небольшая записка, в которой Люциус вежливо информировал Элиссу о том, что сегодня вечером будет собрание. Хм, похоже, Пожирателям удалось прошлой ночью благополучно проскользнуть мимо Сивого и остаться непокусанными… По крайней мере, самому Малфою точно. Почерк в записке был изящный, с красивыми завитушками без единой кляксы, а раненый волшебник, которому предстояло в ближайшем будущем превратиться в оборотня, на подобную каллиграфию вряд ли бы оказался способен. Или им пришлось просидеть в том доме до захода луны, пока Сивый перекинулся обратно?.. Представив себе эту картину и мысленно хихикнув, Элисса взяла второе письмо. Оно оказалось от Молли Уизли, которая приглашала сегодня Элиссу и ее отца на обед. Что ж, отец Элиссы, как обычно, передаст искренние сожаления, что не может присоединиться, а она сама, пожалуй, пойдет. А что? Милое дело — сначала пообедать с гостеприимным английским семейством, а потом отправиться на собрание Пожирателей, где Лорд будет допрашивать схваченного вампира. Проверим сегодня сразу два враждующих лагеря. Лорд в Литтл-Хэнглтоне в ближайшее время вряд ли появится: вечером собрание, а днем он всегда занят какими-то своими делами. А к походу к Уизли стоит подготовиться. После завтрака она трансгрессировала в Косой переулок за продуктами, а заодно купила газету. Вчерашнее побоище в маггловском пригороде не прошло мимо внимания властей, и «Ежедневный Пророк» во всех красках живописал убийство трех вампиров неподалеку от Скарборо. В статье не было ни слова про Пожирателей Смерти, но было высказано осторожное предположение, что убитые являлись теми самыми вампирами из «Белой виверны», а убийцами — их противники, устроившие бой. Министерство проводит расследование и просит всех соблюдать осторожность. Самое важное, что было в статье, — мракоборцы нашли тела лишь трех вампиров. Значит, четвертого — того самого Франца Мертенса — Пожиратели забрали с собой. А это значит, что на сегодняшнем собрании Лорд захочет получить кое-какие ответы… И он их даже получит. Холодно усмехнувшись, Элисса отправилась покупать малину для начинки и муку для теста. Негоже заявляться в гости к дружелюбным орденцам с пустыми руками.