Глаз бури

      Элиссе еще ни разу не доводилось видеть дом Уизли снаружи, и, трансгрессировав, она изрядно опешила, рассматривая это диковинное строение, перед которым бегали пестрые курицы. Никакого намека на старинное родовое гнездо, как у тех же Малфоев, хотя чистота крови у Уизли была примерно на том же уровне. Этот дом больше всего напоминал амбар или коровник, к которому постепенно пристраивали новые этажи и помещения, и в целостном состоянии сия конструкция удерживалась только благодаря магии. Но выглядело это, на взгляд Элиссы, довольно… нелепо. И дело не в деньгах, а именно в отсутствии вкуса. Даже ее собственные родители, которые никогда не ставили во главу угла престиж, сохранение традиций, да и чрезмерным тщеславием не страдали, при виде такого жилища только бы недоуменно пожали плечами. А представив себе, какие гримасы скорчила бы чета Малфоев, Элисса не сдержала смешка.       На стук в дверь открыло знакомое лицо, с которым, тем не менее, они не были друг другу официально представлены, — мистер Уизли. Элисса запоздало спохватилась, что сегодня воскресенье и у министерских служащих должен быть выходной. Сам хозяин дома знал о прибытии гостьи, потому что на усталом лице появилась искренняя, гостеприимная улыбка.       — Артур Уизли, — представился он, протягивая Элиссе ладонь. Перехватив поудобнее накрытое полотенцем блюдо, она пожала руку. Ладонь была жесткая, даже с бугорками мозолей, что для волшебников вообще не очень характерно. Но она тут же вспомнила, что Люциус презрительно отзывался об Артуре как о магглолюбце, который в восторге от маггловских изобретений. Так он на досуге что-то мастерит своими руками, что ли?.. — А ты Элисса, верно? Молли рассказывала о тебе. Рад с тобой познакомиться. Мы только ожидали твое появление через камин…       — Наш дом не подключен к Сети Летучего Пороха, — приятно улыбаясь, сообщила она. — Мой отец довольно замкнут, и ему не нравится, что посреди его гостиной может без приглашения появиться какой-то чужак. Он не любит, когда его отвлекают от работы.       — Он пишет книгу о Британии? О британских магах? — спросил мистер Уизли живо.       Элисса нисколько не сомневалась, что вопрос не являлся проверкой и был задан чисто из вежливости, но даже здесь стоило быть внимательной. Ну да, что это за писатель, который пишет о стране, но при этом месяцами сидит не вылезая из дома и избегает местных жителей?       — Он пишет учебник по истории. Если конкретно — о конфликте английских волшебников с гоблинами в начале 18 века.       — Удачи ему в таком серьезном проекте, — мистер Уизли хмыкнул. — Уж в чем-чем, а в истории магии волшебники обычно разбираются слабо, особенно в Британии… Из всех дисциплин в Хогвартсе именно эта преподается… весьма специфически.       Говоря это, мистер Уизли довел Элиссу до кухни, а она по пути успела окончательно успокоиться и расслабиться — пускай они с Артуром встречались лицом к лицу в лавке Шайверетча несколько месяцев назад, однако мистер Уизли сейчас ее не узнал.       — Элисса! — воскликнула Молли, едва она появилась на пороге. По кухне плыли такие запахи, что у Элиссы подвело живот, хотя она не так давно завтракала. На плите сами собой гремели и менялись местами кастрюли и сковородки, в которых что-то активно готовилось. — Как хорошо, что ты приняла приглашение! А твой отец?..       — Работает, как обычно, — Элисса очаровательно улыбнулась и протянула хозяйке блюдо. — Миссис Уизли, это испекла я, но… Если не хотите, можете его не есть. С вашей стряпней мне все равно не состязаться.       — Ох, милая, ну что за глупости! — та приняла пирог с малиной, но Элисса заметила, как у Молли от похвалы запунцовели щеки. — И тебе не стоило напрягаться… Но пора звать всех за стол, вроде все готово… Артур, ты не мог бы позвать мальчиков? Перси из-за его стола за уши не оттянешь, а ведь сегодня воскресенье!       Мистер Уизли пропал с кухни, а Элисса помогла накрыть на стол — левитировала тарелки, приборы, стаканы, соусники… Создавалось ощущение, что хозяйка готовила обед на небольшую армию, хотя, как поняла Элисса, других гостей к столу не ожидалось, а отпрыски пары частично находились в Хогвартсе.       — Какие люди! — весело удивился за ее спиной знакомый голос. Палочка в руке Элиссы от неожиданности дрогнула, а вместе с ней опасно дрогнул и висевший в воздухе кувшин с апельсиновым соком. Но пролиться на пол не успел: второе заклинание успешно удержало его в воздухе, а Билл Уизли ей улыбнулся. — Привет, Элисса.       — Привет.       На лестнице загрохотали шаги, и в коридоре показались Артур и еще один молодой человек в роговых очках.       — А Чарли? — уточнила Элисса, когда стало ясно, что больше никто не спускается.       — В Румынии, на работе. У него следующий отпуск только летом. Так, а где…       — Я хотела позвать еще Римуса, — сообщила миссис Уизли, левитируя к столу блюдо с пирогом с ветчиной. Следом скользил мясной рулет. — Но сегодня первый день после полнолуния, он не очень хорошо себя чувствует… Так что мы будем впятером.       Наконец все расселись за столом. Перси Уизли всё пытался читать какой-то пергамент, который принес с собой, но мать в конце концов решительно выдернула его прямо у сына из-под носа.       — Мам! — воскликнул тот, полный праведного гнева, на что матушка непреклонно возразила:       — Во-первых, у нас гости. Во-вторых, хотя бы за едой отвлекись от работы. Нельзя нагружать себя все двадцать четыре часа в сутки, ты так с ума сойдешь.       Перси поднял голову и очень удивился, обнаружив за столом Элиссу. Впрочем, судя по его выражению лица, гости к обеду у Уизли появлялись довольно часто и не были таким уж необычным явлением.       — Здрасти, — поздоровался он, а затем перевел взгляд на родителей. — Вы же видели сегодняшнюю газету. Эта отвратительная Скитер раструбила на всю Британию, что мистер Крауч сошел с ума! Да, он устал на работе, но это неудивительно — вы бы знали, сколько внимания мистер Крауч уделял всем мелочам, включая организацию Турнира, а тут еще эта болезнь… Конечно, он переутомился! А сейчас он пропал, весь отдел парализован, и вся ответственность лежит на мне!       Надо сказать, что Перси выглядел не столько подавленным последним обстоятельством, сколько гордым.       — И теперь еще «Пророк» на всю страну раззвонил, что начальник Отдела магического сотрудничества сошел с ума и исчез…       Элисса поймала страдальческий взгляд Билла и вмешалась:       — Прошу прощения, но я вообще не знала, что мистер Крауч пропал. Точнее, даже не обратила внимания на эту новость в газете, поскольку сегодня всеобщее внимание приковано к тому, что произошло в Скарборо.       Судя по лицу Перси, его этот аргумент нисколько не убедил, а его отец мягко вмешался:       — Да. То, что это происходит, ужасно… Одна драка в Лютном переулке чего стоит, а теперь еще это побоище… И самое странное, что у мракоборцев нет никаких зацепок. Еще хорошо, если это была одиночная разборка между двумя группировками, и победившая сторона просто покинет Британию и больше здесь не появится. А если нет?..       — Элисса, я надеюсь, ты не заглядываешь в Лютный переулок и не ходишь поздно вечером в одиночестве? — озабоченно спросила Молли. — У нас тут видишь, как стало… беспокойно. То есть в Лютный, конечно, и раньше не стоило ходить, а теперь уж тем более, даже из любопытства.       — Кто же туда полезет из любопытства? — буркнул Перси.       — Фред и Джордж могли бы, — задумчиво ответила миссис Уизли. — И Гарри туда однажды занесло… пусть и случайно…       — А что теперь будет с Турниром? — вдруг спросила Элисса, вспомнив об одной важной вещи. — Если мистер Крауч пропал… Третий тур ведь все равно должен состояться?       — Последний этап в любом случае состоится, его невозможно отменить, хотя сложно припомнить в истории более несчастливое спортивное мероприятие, чем этот Турнир, — хмуро сказал мистер Уизли. — Смерть одного Диггори чего стоит… Но отменить Турнир нельзя, у чемпионов контракт с Кубком огня.       — Третий этап обещают сделать таким безопасным, что у чемпионов больше шансов сверзиться с движущейся лестницы в Хогвартсе, чем пораниться на Турнире, — заметил Билл. — Туда собирается чуть ли не весь Отдел магического правопорядка полным составом, который будет следить за каждым вздохом чемпионов.       — Перси говорил, что на третьем этапе возможен приезд родственников чемпионов, — вдруг, посветлев лицом, сказала Молли. — Я бы хотела туда съездить… Ну, и Гарри поддержать, и с детьми повидаться. Гарри же участвует в испытании, а тут в каждом туре катастрофа, у бедного мальчика наверняка сердце не на месте… А Рон постоянно рядом с ним, и во все переделки они обязательно попадают вместе…       — Все с ними в порядке, мам, — твердо сказал Билл. — Оставшихся чемпионов там сейчас должны на руках носить, чтобы с ними не дай Мерлин ничего не случилось. Все будет хорошо. А в Хогвартс и впрямь было бы интересно съездить.       — Мне бы тоже хотелось, — вырвалось у Элиссы. Это произнесла та ее часть, которая не имела отношения к интригам и сражениям, которая осталась от прежней Элиссы, которая когда-то училась в Шармбатоне и была обычным подростком. — Турнир Трех Волшебников же! Такое событие! О нем же все только в книгах читали!       И дальше разговор пошел на более безопасные, мирные темы. Перси еще пытался пару раз свернуть обратно на работу мистера Крауча, но у него ничего не вышло.

***

      У Уизли Элисса постаралась не наедаться (что было весьма сложно), а после, уже попрощавшись, трансгрессировала в Литтл-Хэнглтон и около часа просто бродила по улицам. Городок был такой маленький, что она успела обойти его полностью дважды. Кто-то уже даже начал посматривать в ее сторону с недоумением, однако Элисса точно знала, что на сегодняшнее собрание с полным желудком лучше не являться.       Без пяти девять она трансгрессировала в Уилтшир и направилась к дому. В огромном холле, где каждый звук отдавался эхом, Элиссу неожиданно встретила Нарцисса Малфой. Женщина была еще бледнее, чем в прошлую встречу, но держалась куда спокойнее. Элисса решила, что это потому что Драко вернулся в Хогвартс и ближайшие два месяца Нарцисса могла не переживать, что ее сын будет находиться под одной крышей с лордом Волдемортом.       — Сегодня собрание не в малой столовой, а в зале для приемов, — сообщила она, старательно выговаривая каждое слово. Элисса опустила взгляд — тонкие пальцы Нарциссы с такой силой комкали кружевной платочек, что обещали разорвать. — Я провожу вас, мисс Каройи, вы пришли последней.       Что ж, неудивительно. Семейство Малфоев вроде как является одним из основных сторонников Волдеморта, причем поддерживает его идеи о чистоте крови и превосходстве волшебников совершенно искренне. Но при этом для благовоспитанной женщины, ведущей образ жизни светской дамы, а заодно образцовой жены и матери нахождение штаб-квартиры Пожирателей под ее крышей явно неприятно. А уж когда здесь кого-то допрашивают, пытают и убивают, тяжеловато сохранять царственное спокойствие, будто тебя это вообще никак не касается.       — Я сама найду дорогу, не беспокойтесь, — вежливо сказала Элисса, внезапно поддавшись жалости. Она сама, наверное, тоже хотела бы вести жизнь, где не было бы места ни убийствам, ни пыткам, ни сражениям. — Только скажите, куда идти.       Миг Нарцисса неподвижным взглядом буравила ее лицо, прекрасно понимая причину этих слов, а потом медленно кивнула.       — Идите по этому коридору прямо, потом направо. Там увидите двустворчатые двери с мозаичным стеклом.       Элисса поблагодарила ее и продолжила путь.       Малфоевский зал для приемов был так же красив и роскошен, как прочие комнаты. Мрамор, майоликовые панно, фигуры на которых двигались так же, как на портретах, огромная люстра под потолком, освещающая помещение мягким, неагрессивным светом… И посреди этого великолепия особенно жутковато смотрелись фигуры в темных одеждах, стоявшие в каком-то странном порядке. С задержкой Элисса сообразила, что это должен быть круг, в котором не хватает очень многих человек. В центре этого круга стоял Лорд. Красные глаза при появлении Элиссы странно полыхнули; как только за ее спиной закрылись двери, тут же часы пробили девять.       — Добрый вечер, Повелитель, господа, — поздоровалась Элисса и украдкой огляделась по сторонам. Сидячих мест не предлагалось, а в пожирательском кругу места явно были расписаны и закреплены за конкретными людьми. И решив, что лезть в их душевное сообщество без разрешения не стоит, остановилась у колонны.       И, видимо, она сделала все правильно, потому что Волдеморт потерял к ней интерес и повернулся обратно к Люциусу, а вместе с ним — и прочие Пожиратели. Тот, должно быть, как раз отчитывался о приключениях прошлой ночи. Элисса, которая прикидывала в уме, что будет, если она прислонится к колонне или просто сядет у основания, тут же выбросила эти мысли из головы и посмотрела на Люциуса с живым любопытством.       — То, что вам удалось захватить одного из них живым, я понял еще из твоего утреннего письма. Чего я не понял — так это что за побоище произошло вчера в Скарборо, о котором сегодня трубят все газеты. Это же не вы перебили вампиров?       — Нет, Повелитель. Когда мы прибыли, в доме уже были трупы и следы боя. И там же находились сами атакующие.       Вид у Малфоя, а заодно у всех остальных сделался кислый, и Лорд это, разумеется, видел.       — Ну, и кто они? Карбоне, Эндлунд среди них были?       — Мы… не знаем, мой Лорд, — выдавил Малфой, бледнея. — Мы не видели их лиц. Правильнее будет сказать, что мы вообще их не видели. Только заклинание «Гоменум Ревелио» выявило шестерых человек, и один из них нам отвечал…       На лордовском лице все сильнее проступало раздражение, однако на помощь Малфою никто не торопился, и Люциус вынужденно договорил:       — Они заперлись в одной из комнат, в которую мы не смогли пробиться. Потом сбежали.       И хотя Волдеморт обычно успешно маскировал сильные эмоции, но сейчас было видно, что он удивлен. Оттого раздражение в его голосе прорезалось еще отчетливее:       — Люциус, я тебя правильно понял: шесть неизвестных волшебников вступили в бой с четырьмя вампирами и успешно их победили, однако не пожелали связываться с вами?       — Возможно, они были ранены после первого сражения, — неуверенно ввернул Кантанкерус, видимо, решив, что друга пора выручать.       — Или же среди них на самом деле были Карбоне и Эндлунд и они просто не хотели демонстрировать свои лица, — холодно заявил Лорд, но Малфой истово потряс головой:       — Нет, Повелитель. Этих двоих среди нападающих не было, в этом я уверен! Мы допросили с утра пленного. Он никогда в жизни не видел ни Карбоне, ни Эндлунда. И я вполне уверен, что мы заставили его сказать правду.       Молодец Трой, правильно вложил Мертенсу фальшивые воспоминания. Осталось только пройти вторую проверку — лордовской легилименцией, и дальше пускай Пожиратели гоняются за миражами сколько угодно.       Некоторое время Волдеморт молчал, в задумчивости передвигаясь внутри невидимого круга. Как только он оказывался слишком близко к кому-то из сторонников, тот заметно напрягался и весь коченел, а Эйвери вовсе отступил назад. Лорд это заметил, и алые глаза хищно сощурились:       — В чем дело, Филип? У тебя нет причин опасаться, если вы не сделали ничего, что могло бы разочаровать меня… в который раз. Или вы вчера снова совершили что-то, что меня… — он остановился, подыскивая слово, — расстроит?       Элисса видела, как за его спиной Макнейр и Нотт одновременно обратили встревоженные взоры на Люциуса. Очевидно, у Пожирателей была подготовлена какая-то история, чтобы выгородить себя, однако Лорд безошибочно выбрал самое слабое звено, чтобы докопаться до правды. Видимо, сила духа не входила в список достоинств Эйвери от слова совсем.       — Мы… Мы их упустили, Повелитель, — обреченно сознался Эйвери. — Снаружи дома был Сивый… а вчера еще полнолуние… Мы не могли покинуть дом, там был антитрансгрессионный барьер, и решили дождаться, пока луна зайдет. Тем шестерым тоже деваться вроде было некуда. Но, когда наступило утро, оказалось, что они… они все сбежали. Я не знаю, как они могли пройти мимо Сивого, но мы не нашли ни тел, ни крови, ни следов борьбы.       — Что за бред? — осведомился Лорд ледяным голосом, и тут уже вздрогнули не только Пожиратели, но и Элисса. — Откуда Фенрир мог там взяться?       — Это моя вина, мой Лорд, — Макнейр выступил чуть вперед и низко склонил голову. — Я в самом деле упомянул при Сивом, что мы нашли убежище вампиров, однако точно не сказал, что мы собираемся туда прямо в полнолуние. Возможно, он захотел выслужиться, возможно…       — Возможно, он напал на кого-то из той шайки, — осторожно заметил Люциус. — Утром мы не нашли следов ни тех волшебников, ни самого Сивого. Может, он успел добраться до кого-то из них… В этом случае он сообщит нам, как только у него мозги встанут на место после полнолуния…       Лицо Волдеморта ничего не выражало, но его молчание стало приобретать совсем угрожающий оттенок. И тут — то ли у него сдали нервы, то ли так задумывалось изначально — Кантанкерус Нотт вдруг опустился на колени.       — Повелитель, — слегка дрожащим голосом начал он; его взгляд лихорадочно метался по залу. — Поговорите с пленным. Он сообщил нам кое-что… Полагаю, вам это тоже покажется интересным. И… после услышанного вы, возможно, согласитесь, что то, как сложились обстоятельства вчера, — это наиболее благоприятный вариант. Если бы мы вчера начали бой с теми волшебниками… или даже убили кого-то из них… Возможно, мы совершили бы ошибку.       — У вас не было приказа убивать. У вас был приказ установить их личности, — обронил Лорд, и Кантанкерус испуганно умолк.       Лицо Волдеморта некоторое время оставалось отрешенным. Он рассеянно смотрел то на палочку в руке, то на коленопреклоненного Нотта, который так и не поднялся, то на прочих Пожирателей. Его сторонники в это время, кажется, не дышали, но что-то в их поведении показалось темному магу заслуживающим внимания. И что с наказаниями пока стоит повременить.       — Люциус, где вампир? — наконец прозвучал холодный голос.       Едва переведя от облегчения дух, Малфой позвал:       — Либби!       В первый момент Элисса решила, что связанный вампир очутился посреди зала сам по себе, и только потом она заметила, что его перенес домовой эльф — тощий, съежившийся, одетый в засаленную наволочку. Она только мысленно приподняла бровь, задаваясь вопросом, куда смотрит миссис Малфой. В таком доме, где все буквально дышит богатством, спокойствием и достоинством, и эльфы должны быть под стать. А этот производит такое впечатление, будто его каждый день бьют раскаленной кочергой…       Перед тем, как эльф трансгрессировал, Элисса успела заметить на тонких ручках свежие кровавые рубцы.       Мда. А может, и не только производит впечатление.       Она неодобрительно покачала головой. Лина, одна из домовых эльфов ее семьи, весьма напоминала малфоевского, но исключительно потому, что отец Элиссы был высокомерным, чванливым ублюдком, который обожал самоутверждаться за счет других — обычно слабых и беззащитных. Такими в его окружении были жена, домовые эльфы, дочери. Но Люциус-то вроде не мелкий домашний тиран…       Но потом ее вниманием завладел схваченный вампир, и ни о чем другом Элисса больше не думала. Да уж, тяжелая неделя у него выдалась, если задуматься — в прошлый раз Элисса видела его погруженным в заколдованный сон, а до того — связанным в подвале дома. Впрочем, особого сострадания в ее душе не было. Пускай будет наука ему на будущее — не связываться с ней. Хотя «будущее» это окажется весьма коротким…       — Его имя Франц Мертенс, Милорд, — заговорил Люциус. Вампир на полу выглядел изможденным, кожа туго обтягивала лицо, а глаза опасно блестели — вампир был голоден. — Он служит князю Себастьяну де Колиньи — лидеру одного из европейских вампирских кланов. Его территория охватывает немаленькую часть Европы — Францию, Нидерланды, Бельгию, Люксембург. В Британию они прибыли вчетвером, чтобы найти по приказу князя одну вещь.       — Какую? — осведомился Волдеморт с опасной мягкостью в голосе, и совершенно понятно было, что он начинает злиться, причем злость эта направлена не на пленника, а на Пожирателей. Вампирские внутриклановые интриги явно не показались ему стоящими внимания, а Элисса хорошо знала, как Лорд ненавидел тратить время на то, что не имело к нему лично никакого отношения. — По-моему, друзья мои, вы все-таки решили окончательно расслабиться, и мне, признаться, не очень нравится ваш настрой в преддверии войны…       — Повелитель, — произнес Кантанкерус тихо. — Спросите, какую вещь они должны найти.       Несколько секунд Волдеморт молча смотрел на него — должно быть, Нотт прочитал в его лице обещание медленной и мучительной кары в случае, если Лорд окажется разочарован ответом, — но, посерев от страха, выдержал этот взгляд. Тогда Лорд посмотрел на пленного. Глаза Мертенса горели голодом, ненавистью, и к тому же он так и не понял, перед кем находится. Тем не менее, вид волшебной палочки в руках Лорда отбил у него желание ломаться и сопротивляться — похоже, Пожиратели сегодня днем времени зря не теряли.       — Амулет, — выплюнул он яростно.       — Что за амулет? — в голосе Лорда до сих пор не было слышно заметного интереса. Вампир оскалился, но Макнейр достал волшебную палочку, и лицо Мертенса перекосилось. Волдеморт это заметил и холодно усмехнулся. У Элиссы участилось сердцебиение.       — Он способен повелевать смертью, — угрюмо сообщил пленник.       Несколько поэтизированное определение, на взгляд Элиссы. Хотя отчасти — только отчасти! — не лишенное правдивости.       Никто не произнес ни слова, даже не пошевелился, однако она ощутила, как переменилась атмосфера. Лорд застыл подобно каменному изваянию, но в этой неподвижности было больше крика, энергии, какой-то яростной силы, чем если бы он что-то воскликнул или начал метаться по комнате, или как еще люди обычно реагируют на известия, которые им кажутся судьбоносными?       Чего-то примерно в этом духе Элисса и ожидала — если вспомнить их разговор перед встречей с боггартом, когда Лорд говорил о жизни и бессмертии. И, видимо, именно на такую реакцию рассчитывали и Пожиратели — после стольких лет хорошо знают, что являлось для Лорда главным приоритетом.       — Расскажи, — потребовал тот звенящим от напряжения голосом.       — А больше ничего не хотите? — огрызнулся вампир.       Что будет дальше, Элисса догадалась сразу. Волдеморт даже не стал тратить время на угрозы и какие-то лишние слова и телодвижения, только глаза его возбужденно блестели. Взмах волшебной палочкой.       — Круцио!       Мужчина на полу закричал от невыносимой боли, вот только сегодня картина пыток производила куда менее сильное впечатление, чем пытки Эйвери. Пожиратели, убедившись, что им удалось переключить внимание Лорда на заложника, поразительно быстро успокоились и даже поскучнели. Сама Элисса наблюдала за происходящим тоже без особого интереса: и картина была знакомой, и сочувствия к одному из де Колиньи она не испытывала, да и Элисса была куда более сосредоточена на том, какие именно сведения Лорд сейчас получит от вампира и как ими распорядится.       Одного Непростительного оказалось достаточно. Когда Лорд опустил руку, Мертенс заговорил сам, не дожидаясь вопроса. Его голос звучал сдавленно, а французский акцент прорезался еще сильнее, из-за чего слова казались немного неразборчивыми.       — «Сердце Исиды». Так он называется. Это… очень древний бесценный артефакт, способный на настоящие чудеса. Им можно отогнать смерть, подчинить ее, повелевать ею. Самому распоряжаться жизнью и смертью — и все это одной лишь силой мысли, одним лишь пожеланием. Он… дарует бессмертие.       Ох ты ж черт. Вот это было совсем лишнее.       Пожиратели сами слушали с жадным интересом, а уж Лорд… Ни в моменты дикой ярости, ни на их уроках, ни когда он говорил о своей миссии, или Поттере, или Темных Искусствах — никогда еще все больше нервничающая Элисса не видела в его глазах такого огня. Черты лица заострились, красный огонь в глазах сгустился до пугающе алого, и сейчас в его чертах не осталось совсем ничего человеческого. Вампир, рассмотрев эти метаморфозы, струхнул еще сильнее. Но, когда Лорд заговорил, чувствовалось, что он изо всех сил старается сохранить спокойные интонации:       — Это невозможно. Если бы подобный артефакт существовал, я бы знал.       — С чего бы? — фыркнул вампир, но сейчас Волдеморт на такую неприкрытую дерзость ничего не сказал. — Это же не заклинание, которым можно зачаровать любую безделушку! Это единственная в своем роде вещь, второй такой во всем мире не сыщешь! А за возможность вечной жизни многие отдали бы душу. Охоту за ним ведут многие могущественные волшебники, и можете даже не сомневаться, что уж они-то приложили все усилия, чтобы уничтожить любые следы этой реликвии, чтобы из посторонних о «Сердце» знали как можно меньше людей. Так что они кучу книг и рукописей сожгли, кучу людей убили… Им ни к чему конкуренты!       Что правда, то правда. В частности, сам Себастьян де Колиньи, которому этот вампир служит, изо всех сил старается не допустить утечки информации. Именно поэтому его вампиры преследовали Элиссу по всему миру, и де Колиньи никогда не пытался обратиться за помощью к соседским князьям, с некоторыми из которых у него были вполне неплохие отношения. А все просто: когда речь заходит о таком соблазнительном призе, каждый играет сам за себя.       Впрочем, к понятию «многие могущественные волшебники» Волдеморт остался совершенно равнодушен, и стоило быть справедливой: самый могущественный темный маг столетия имел на это полное право.       — Зачем вампирам этот артефакт? — осведомился Волдеморт. — Вы и так бессмертны.       — Это относительное понятие. Мы живем только до тех пор, пока нас не убьют. Но если наш князь обретет способность повелевать смертью, это… Это возвысит наш клан над прочими. Клан де Колиньи воспрянет над всеми, и смертными, и бессмертными! Нам подчинятся все, мы больше не будем вынуждены жить в тени, и всему миру придется признать над собой власть вампиров…       Однажды Элисса уже слышала эту речь — от самого князя де Колиньи, и в его исполнении это звучало поистине устрашающе. И, что самое жуткое, очень похоже на правду. Вот только на Волдеморта и Пожирателей эти слова произвели мало впечатления. Что самое забавное — они, кажется, даже не поняли, что их собственные идеи излагаются примерно таким же языком, надо только заменить слово «вампиры» на «чистокровные маги»! А у Волдеморта вовсе было задумчивое лицо — Элисса была готова поклясться, что он в эту секунду представлял себе другого повелителя, которому была бы подвластна смерть.       Ситуация складывалась довольно тревожная. Эти яркие поэтизированные сравнения Мертенса Волдеморт явно воспринял буквально, что было… не совсем правильно, мягко говоря, и не на такой эффект Элисса рассчитывала. Никакой способности управлять смертью «Сердце» не даровало. Да, воскресить человека из мертвых, если он погиб совсем недавно, можно. Но у этой магии есть свои ограничения, и Элисса, являясь Хранительницей, уж точно не была бессмертной и не могла делать бессмертными других!       Дело было в том, что Мертенс перепутал два противоположных понятия, когда объяснял работу «Сердца Исиды». То есть не наврал полностью, но немного… видоизменил правду. И вряд ли он сделал это намеренно. Скорее всего, он дословно повторяет слова Себастьяна де Колиньи, а тот, в свою очередь, мог использовать неверную трактовку намеренно — как раз чтобы запутать и сбить со следа чрезмерно ретивых охотников, которые захотят прикарманить такой редкий, бесценный артефакт. А она сглупила, не сказала Трою проконтролировать этот момент — была убеждена, что уж минимальный принцип работы «Сердца Исиды» пленник сможет изложить правильно, тем более что ничего разоблачающего ее он бы не сказал — а поди ж ты, даже в такой ерундовой вещи все пошло не по плану!       И — что самое смешное и в то же время вызывающее ледяную дрожь — именно услышав формулировку про бессмертие и повелевание смертью, лорд Волдеморт зажегся. Это именно то, что нужно ему, и теперь он объявит на «Сердце» полноценную охоту. Вот только он, наверное, будет сильно огорчен, если узнает, что на самом деле «Сердце» работает немного по-другому…       Черт, черт, черт! И угораздило же ребят притащить в Британию на хвосте этих четырех вампиров!       — Значит, у вас приказ — забрать артефакт и доставить вашему князю, — подытожил Волдеморт. — В чьих руках он сейчас находится?       — По всей видимости, вы уже имеете общее представление, в чьих, — угрюмо ответил Мертенс. — И наш приказ — забрать не только «Сердце Исиды», но и Хранителя.       — Что за Хранитель? — бесстрастно спросил Лорд. Элисса молча переводила взгляд с него на вампира и обратно.       Вампир рассмеялся тем же мерзким высоким смехом, переходящим в фальцет, который Элисса в его исполнении уже слышала.       — Управлять, распоряжаться магией «Сердца» может далеко не каждый! Если оно попадет в руки случайному волшебнику, он с ним ничего сделать не сможет, и это будет просто бесполезная безделушка. Хранитель — это маг, способный управлять артефактом. Только его «Сердце Исиды» слушается, только ему эта магия подвластна.       — Каким образом Хранитель получает власть над «Сердцем»? — ровный, невозмутимый голос, скрывающий эмоции необузданной силы.       — Мне неизвестно, — угрюмо сообщил вампир. Судя по отсутствию реакции со стороны Волдеморта, он не солгал. — Вроде как эта способность передается от предыдущего Хранителя новому с помощью ритуала. Возможно, новый Хранитель проходит какое-то магическое обучение… Этого я не знаю. Об этом только Старший знает.       Некоторое время в зале было тихо. Пожиратели даже не дышали, чтобы только не сбить Лорда с мысли. Волдеморт размышлял. Элисса молчала и ожидала продолжения.       — В чьих руках «Сердце» сейчас? — наконец повторил темный маг, придя к какому-то заключению. В высоком голосе звучал приказ. — Волшебники, которые были в Лютном и которые перебили твоих сородичей. Кто они? И кто сейчас Хранитель? Расскажи все, что знаешь.       Некоторое время вампир колебался, но потом перевел взгляд на палочку в руках Волдеморта и заговорил снова:       — Их шестеро. Мне неизвестно, когда именно в их руки попал артефакт. Когда меня обратили, охота на них шестерых уже велась. Они нигде не останавливаются больше чем на две-три недели, постоянно переезжают с места на место. Плюс эти ублюдки хитрые… В последние месяцы они еще взяли за правило разделяться, чтобы еще больше запутать поисковые группы… Я не знаю, каким образом, но раньше на их след безошибочно удавалось выйти. Сейчас что-то изменилось, но я не знаю что… Мое положение в нашей иерархии не настолько высоко, — он поморщился. — Но сейчас нам снова удалось их отыскать, и мы столкнулись в вашем магическом квартале.       — Кто входит в группу?       Элисса дышала ровно и спокойно, тщательно контролируя сердцебиение. Вот мы и подошли к основной части — той, за которую отвечал Трой.       — Настоящих имен мы не знаем, но компания весьма пестрая — там волшебники разных национальностей и происхождения. Даже есть один оборотень. Он в ваши газеты недавно попал.       Макнейр, Малфой, Нотт и Эйвери переглянулись, когда получили подтверждение своим догадкам.       — Пятеро — мужчины, шестая — женщина. Остальные при ней вроде телохранителей. Навыки у них самые разные, поскольку они не только сражаться умеют, но и, к примеру, сложные зелья варить. Женщина же и есть нынешний Хранитель. Американка. Кто был предыдущим Хранителем и как к ней попал артефакт — неизвестно.       Лорд слегка приподнял одну бровь, однако ничего не сказал. Элисса только мысленно хмыкнула. В сознании этого вампира Трой сделал ее американкой, надо же… Забавно, учитывая, что именно в Нью-Йорке тогда и начались ее приключения. Когда Картер спас ее из заточения и всей предыдущей жизни пришел конец.       — Сколько лет Хранительнице? Как она выглядит?       Вампир пожал плечами. Элисса замерла, спрашивая себя, предусмотрел ли Трой такой вопрос.       — Возраст… Не знаю. Много. Это взрослая женщина, которая в бегах много лет. Я никогда не видел ее вживую, не могу сказать, как она сейчас выглядит, знаю только общие приметы. Князь де Колиньи на это когда-то заметил — она выглядит именно так, как и должна выглядеть Повелительница Смерти…       Трой, честное слово, я тебя люблю.       Лорда этот скудный ответ, разумеется, не удовлетворил, и он, более не тратя времени на расспросы, приблизился к вампиру, одновременно вскидывая волшебную палочку.       — Легилименс!       Тот дернулся как от удара электричеством, а голова его запрокинулась. Пускай вампиры считались окклюментами и легилиментами куда лучше людей, но против лорда Волдеморта это едва ли могло сильно помочь.       Темный маг шарил в его сознании долго, вытаскивая все, что мог найти. Так долго, что уже и Пожиратели начали обмениваться взглядами, чтобы хоть как-то поделиться эмоциями от всего услышанного. Но, когда Лорд разорвал зрительный контакт, все стояли со спокойными лицами, готовые к новым распоряжениям.       Как ни странно, первым действием Волдеморта после легилименции было не оглушить Элиссу, или разоружить, или еще как-нибудь нейтрализовать ее. Значит, сотворенные Троем фальшивые воспоминания в голове Мертенса были такими убедительными, что Лорд поверил. Нанесенное на оригинал изображение приняли за настоящее… А значит, пока она в безопасности. Как и Маттео с Картером — их лиц Лорд так и не отыскал в памяти вампира.       Элисса буквально ощутила, как у нее от облегчения затряслись, превращаясь в желе, колени. В последний раз такое было на выпускном экзамене по трансфигурации, когда каким-то чудом ей поставили «Выше ожидаемого».       — Авада Кедавра!       Вампир рухнул на пол, но Элисса даже бровью не повела, все еще находясь во власти других чувств. Ох, знал бы Лорд, что вожделенный артефакт, обладанием которого он так загорелся, находится в считанных шагах от него… Заодно с Хранительницей. Только руку протяни.       — Похоже, у нас наступают интересные времена, друзья мои, — мягко произнес Волдеморт. Его красные глаза полыхали багрянцем и были полны какого-то опасного предвкушения.