Часть 1
11 сентября 2021 г. в 17:26
В просторной комнате было темно и тихо. Тишину периодически нарушал только ветерок, который шелестел листвой деревьев и колыхал прозрачной занавеской на открытом балконе. Лунный свет, пробивавшийся через окна, освещал часть помещения, создавая причудливую игру теней на стенах, мебели и мужчине, задумчиво сидящем в кресле у балкона. Сколько он так неподвижно сидел, сказать сложно. Но внезапно резкий порыв ветра нарушил сложившуюся идиллию, раздувая воздушную занавеску как парус и накрывая ею кресло и сидящего в ней человека.
Лафайет вздрогнул. Немного помедлив, он встал и расправил обратно непослушную ткань. Он вышел на балкон и полной грудью вдохнул свежий ночной воздух. Небо было на редкость ясное и звёздное. Пробежавшись взглядом по небольшому саду внизу и тенистой аллее, маркиз поспешно вернулся в комнату.
Тяжело вздохнув, мужчина снова погрузился в свое кресло. На улице была глубокая ночь. Сна не было ни в одном глазу. И так длилось уже не первую неделю.
Лафайет устало потёр лицо, голова немного гудела от постоянного недосыпа. Его взгляд упал на стоящий перед ним небольшой столик и пустой стакан для виски. Он совершенно не увлекался алкоголем, что в военных кругах было редкостью. Но сейчас ему хотелось напиться до полной потери сознания, чтоб хоть на время забыться сном и прогнать эти мысли, пожирающие его разум и душу.
Но было нельзя. Сейчас он не мог себе это позволить. Он должен быть готов к незамедлительным действиям в любую минуту. Не мог он снова подвести королевскую семью. От этих мыслей в груди защемило.
Лафайет чувствовал свою вину за все происходящее сейчас. Он ведь понимал, что нельзя было затягивать с налогообложением дворян, и надо было действовать с ними жёстче. Он все это знал. Но почему-то все равно позволил королю принимать несколько иные решения. Он не настоял, не убедил. И вот к чему все это привёло. Королевская семья в бегах. Франция на грани гражданской войны.
И что ранило его ещё больнее, что его план с поиском для них убежища в Америке идёт как запасной вариант. Самый запасной. Конечно Лафайет настаивал и доказывал, что это лучший и наиболее безопасный вариант, нежели помощь от Австрии или Швеции. Европейские королевства для побега французской монархии - это не самый безопасный вариант. Слишком много взаимных претензий, кровного родства и политических интересов. Свободная Америка в этом плане была гораздо более безопасной. Но король и его самый доверенный агент д'Эон настаивали только на попытке укрытия в Европе. А Лафайету оставалось сидеть и ждать. Ждать информацию, получилось ли у них найти убежище.
Это был его личный кошмар. Сидеть вот так в неведении живы они или нет, нужна ли какая-то помощь, получилось ли покинуть Францию, в безопасности ли они сейчас. Это ожидание и бездействие отравляло его душу. Как же он мог так подвести короля?!
Лафайет вспомнил свое первое знакомство с Людовиком XVI. Он ожидал увидеть разбалованного дворцовой жизнью юнца с большими амбициями и тягой к прожиганию жизни. Но он был поражен их встречей. Король воспитывался и рос вдали от дворца, и был совсем не таким. Он был нерешительным, даже немного робким, не обладал тягой к расточительству, плохо разбирался в политике, но был искренне заинтересован в помощи народу и обладал поистине добрым сердцем. Да, это не самое лучшее сочетание качеств для правителя, но Лафайет проникся к королю. Они быстро нашли общий язык, и маркиз дал себе обещание всегда помогать этому человеку в его попытках сделать Францию лучше. Безусловно, королю не хватало знаний и твёрдости характера, но благодаря своей искренности он сумел собрать вокруг себя помощников, преданных и обладающих необходимыми знаниями и умениями. Лафайет был в их числе. И он никогда не подводил и никогда не давал повода усомниться в себе. В свою очередь Людовик тоже всегда выполнял обещания, всегда прислушивался к советам, и в целом старался быть хорошим правителем, которого волнует развитие экономики страны, состояние казны и жизнь простых людей.
Чего нельзя было сказать о его супруге Марии-Антуанетте. Она не обладала никакими полезными качествами. Лафайет до войны за независимость Америки был мало с ней знаком. Они безусловно регулярно пересекались, она все-таки королева Франции. Но он не обращал на неё внимания. Она была для него чуть больше, чем пустое место. Красивая, пустая и глупая. Как кукла, но на содержание и капризы которой уходили баснословные деньги. А будучи на войне до него доходило много информации о её любви к азартным играм, выпивке и непомерному расточительству. О какой заботе и любви к Франции могла идти речь.
Но боже, как же он ошибался! Как он мог быть так слеп? Или люди действительно способны так кардинально меняться. Вернувшись с войны и постепенно узнавая королеву, он понял, как был не прав.
Тот бал в честь героев войны, на котором во время танца она попросила его не верить слухам и составить свое собственное мнение. Это была та самая отправная точка. Просьба королевы была такой искренней и немного наивной, что Лафайет был крайне удивлён. Помимо этого он чувствовал себя словно уличенным в чем-то подлом, таком как вера в слухи придворных, а маркиз такое совсем не любил. И он дал ей обещание узнать её получше и понять, какая она на самом деле. Лафайет всегда сдерживал свои обещания, он был человеком слова даже в таких мелочах. Далее эта история с ожерельем, в которой королеву явно пытались подставить. Маркиз активно помогал вернуть репутацию, запятнанную злыми языками. А потом случился бал-маскарад... Конечно он догадывался, что эта прекрасная незнакомка, захватившая все его внимание, может быть королевой. Уж очень поразительное было сходство. Но он не хотел верить в это до последнего. Пока не увидел королеву, танцующую в саду. Все встало на свои места. Все их дальнейшие встречи, его помощь в решении проблем, сопровождения в поездках, их общение, все это окончательно открыло Лафайету глаза.
Мария была невероятно искренняя, добрая, иногда по-детски наивная. Она действительно старалась понравится народу Франции, заслужить их доверие. Она признавала ошибки и старалась их исправить. Она совсем не была такой, какой её считало большинство. Она была умна и открыта новым знаниям. Лафайет восхищался ею, ему хотелось следовать за ней, помогать ей и защищать её. Он испытывал к ней очень трепетные чувства, это было так волнительно. Маркиз сам не заметил, как влюблялся в неё, с каждым разом узнавая её все ближе...
Сейчас Лафайет чётко понимал, какие чувства к ней испытывал. Он думал, что не способен любить. Его всегда окружали девушки и женщины разных сословий и статусов. В юности он влюблялся, но эти окрыляющие чувства так быстро проходили, большинство девушек были так похожи друг на друга. В более взрослом возрасте он стал циничен и зачастую видел людей насквозь. Вся эта фальшь, интриги, которые были непременным атрибутом придворной жизни, были ему отвратительны. Как и чрезмерное внимание некоторых привилегированных дам, которые либо флиртовали с ним со своими целями, либо будучи в более почтенном возрасте пытались женить его на одной из своих дочерей. Именно поэтому Лафайет так не любил присутствовать на балах. Все эти льстивые речи и чрезмерное женское внимание ему были не нужны.
Но Мария!... на этих мыслях маркиз горько усмехнулся. Взгляд снова скользнул по пустому стакану. Мария...она была совсем другая, словно не из этого мира. Он никогда не встречал похожих на неё. Она его покорила. И теперь Мария была всегда с ним, в его сердце.
Лафайет знал, что это так его наказала судьба. Он всегда усмехался над безумно влюблёнными сослуживцами. Он не понимал, как можно так терять голову, так страдать. Взять того же Ферзена. Отличный гвардеец, разумный молодой человек, но эти щенячьи влюблённые глаза, эти воздыхания, это выглядело так нелепо и жалко. Но сейчас ему хотелось извиниться перед ним и всеми этими людьми. Как он их теперь понимал, как же это оказывается больно, как это терзает и рвет сердце на части. Запретная любовь...
Лафайету иногда казалось, что он не безразличен Марии, но тем не менее никаких шансов у них не было. Мария была верна законному супругу, в этом её никто не мог упрекнуть. Фаворитов при дворе не было. Да и сам Лафайет был человеком чести, он бы не смог так поступить с королём, которого считал своим другом. И к Марии он относился гораздо более возвышенно, чем просто мысли о плотских утехах. Он безусловно много раз мечтал, как Мария окажется в его объятьях, но он жаждал не только близости, он хотел, чтоб она была всецело его: его женой, его любовницей, его подругой, его музой, его Марией....но это было невозможно.
Все что он мог, это принести ей клятву всегда быть рядом и всегда защищать её. Как билось его сердце в ту ночь, когда он приносил эту клятву! Как он волновался, когда дарил ей самодельный медальон. В тот момент он чувствовал себя влюблённым и от этого глупым мальчишкой. Но её взгляд, полный теплоты и благодарности, и чего-то ещё? Или это было его воображение? Как ему хотелось подхватить её, поцеловать и никогда не отпускать...
А что теперь? Последний раз он её видел на балконе, когда она вместе с королём выступала перед разъяренной толпой. Он должен был быть там, рядом с ней, защищать её как и обещал. А вместо этого ему пришлось быть на другой стороне, представлять глас народа. Это было невыносимо стоять там внизу и смотреть на хрупкую, но такую отважную королеву и не иметь возможности поддержать и защитить её.
Лафайет закинул голову назад и попытался немного успокоиться. Он слышал, как громко бьётся его сердце, но ничего не мог с этим поделать.
Внезапный стук камня о пол балкона мгновенно вернул Лафайета к реальности. Через пару секунд маркиз стоял прислонившись к стене. Аккуратно взглянув на балкон, мужчина увидел движение внизу в саду. Через мгновение мальчик 8-10 лет скрылся в аллее. Снова воцарилась тишина, прерываемая лишь ветром.
Ещё раз осторожно осмотревшись, Лафайет вышел на балкон и подобрал камень, который был обернут бумагой.
Вернувшись в комнату, маркиз развернул послание, рассматривая бумагу в лунном свете.
Сразу, на что обратил внимание Лафайет, это оторванный нижний правый угол у листка и жирная клякса посередине- это проверочные отметки, о которых говорил д'Эон. Послание точно от него.