Мой Лафайет

      Тщательно развернув листок, маркиз прочитал послание от д'Эона: "Ваш выход. Птички вас будут ждать в гнезде. Навстречу ветру".       "Ваш выход"- это значило одно, брат Марии Леопольд не смог вернуть их в Австрию, и план Ферзена со Швецией тоже потерпел провал.       "Птички вас будут ждать в гнезде "- Д'Эон называл птичкой Марию, значит это он говорит про короля и королеву. Слава богу они целы.       "Гнездо " - это было старое заброшенное поместье не так далеко от Парижа, которое д'Эон периодически использовал вместе со своими доверенными агентами как тайное убежище. О нем он рассказал маркизу при последней встрече, когда они прорабатывали планы побега.       "Навстречу ветру" - эта фраза была не совсем понятна, но маркиз предполагал, что это имеется ввиду их морское путешествие в Америку.       Медлить было нельзя. Лафайет очень быстро оделся, в этом армейские навыки были как никогда кстати. Из комода он извлёк заранее подготовленные дорожные сумки. Прихватив свое оружие, он тихонько вышел из комнаты.       Глубокая ночь была ему только на руку. Вся прислуга спала. Но не они были главной проблемой. За его домом давно следил патруль. Его конечно уважали как политического деятеля, героя войны, но в столь смутные времена за всеми значимыми при дворе фигурами была слежка. Некогда его бывшие сослуживцы в том числе патрулировали территорию его дома под видом дополнительной охраны.       Спустившись на первый этаж Лафайет аккуратно подошёл к краю окна, выходящего в сторону центрального входа. Нужно было оценить обстановку. Недалеко от дверей возле клумбы несколько человек спали явно под воздействием алкоголя. Ещё двое, в которых он узнал своих солдат, о чем-то вели пьяные дискуссии. Сбоку от дома он увидел примерно такую же картину на газоне. Это были караульные, которые должны были следить за боковым входом и совершать обход по периметру. Путь был свободен, никаких препятствий не было.       Вздохнув с облегчением, Лафайет направился в противоположную сторону в библиотеку, которая находилась на первом этаже аккурат под его комнатой. Тихонько открыв дверь, он вошёл во внутрь. Оглядев с окна прилегающий небольшой сад и убедившись в отсутствии посторонних, маркиз ловко через окно спрыгнул на стриженый газон. Ещё раз осмотревшись, он поспешил скрыться в тенистой аллее.       Территория поместья маркиза была достаточно большой. Аллея из тополей была высажена очень давно его предками. Сейчас это были деревья-исполины, среди которых было особенно приятно гулять летом, когда в тени сохранялась прохлада. Но сегодняшней ночью эти деревья были отличным укрытием от посторонних глаз.       Дойдя до конца аллеи Лафайет аккуратно устремился через луг напрямую к небольшой деревянной постройке. Это была малая конюшня. Маркиз ей пользовался очень редко. Но ввиду последних событий он переместил сюда в отдалённую конюшню пару лошадей под видимостью оттачивания навыков верховой езды. Он регулярно приходил сюда и помимо тренировок иногда сам возился с ними. Он с детства очень любил этих животных и мог часами проводить с ними время. Поэтому подозрений это его занятие ни у кого не вызвало.       Зайдя в конюшню Лафайет выбрал наиболее выносливого скакуна. Второго потрепал по холке и погладил по морде на прощание. Закрепив на лошади дорожные сумки, Лафайет осторожно пошёл вдоль края луга к концу своих владений, ведя за поводья коня. В этом конце сохранился старый кованый забор, которой давно обвил плющ, вьюнки и другие растения, создав целую живую изгородь. Видимо ещё поэтому с этой стороны не было никаких наблюдательных пунктов. Это не могло не радовать. Подойдя к определённому месту у живой изгороди, маркиз аккуратно отворил калитку, обвитую каким-то колючим растением. Калитка тихо отворилась.       Лафайет, помедлив, обернулся на поместье. Скорее всего он больше никогда сюда не вернётся. Окинув последний раз взглядом родной дом и глубоко вздохнув, маркиз прошёл через калитку, увлекая за собой коня.       Пройдя ещё какое время пешком, чтобы не создавать лишнего шума, Лафайет оседлал коня, и помчал на помощь королевской семье. *****       На улице было ещё темно. Мария не знала как поудобнее устроиться в карете, все её тело затекло, она уже не могла нормально ни сидеть, ни лежать.       Экипаж был выбран максимально простой и неприглядный. Внешне это был тёмный корпус, с полным отсутствием декора. Эдакая коробка на колёсах. Внутри было достаточно просторно, два широких сиденья друг напротив друга. Под сиденьями было место для багажа, ровно как и на крыше кареты. Отделка была из дешёвых материалов, которые уже кое-где поистрепались. Об особых удобствах говорить нестоило. Сиденья были жёсткими, всю дорогу карету сильно трясло. Но все это были мелочи. Сейчас важно было, чтоб их не поймали, поэтому ключевым моментом была неприметность . Насколько она вообще могла быть при перемещении в экипаже, который могли себе позволить только небедные люди.       Но несмотря на все неудобства Огюст тем не менее сумел заснуть, сидя напротив Марии. Его сон был явно беспокойным, так как он периодически хмурился. Ей было очень жаль его, и ещё большее сожаление вызывала вся сложившаяся ситуация.       Когда она попала в этот мир несмотря на все страхи и знание судьбы, уготованной Марии-Антуанетте и её супругу, у неё была внутри убежденность, что она сможет изменить историю. Как же она была наивна. Все оказалось гораздо сложнее. Она теперь жила их жизнью, нет, это уже была её жизнь. И все её решения не привели ни к чему хорошему. Да, шанс на спасение есть, но он такой призрачный...       Её брат Леопольд в последний момент изменил решение о возврате её на родину. Это был для него повод развязать войну, но видимо послушав советников, он решил отказаться от этой опасной затеи. Швеция должна была стать их убежищем. О неких договорённостях писал и Леопольд, а также утверждал граф Ферзен, для которого эта страна была родиной. Было получено предварительное одобрение на укрытие на их территории. Но что заставило шведов в последний момент изменить решение, так и осталось неизвестным. Добравшись до границы, их встретили шведские военные с отказом. Ферзен был в отчаянии, д'Эон, который сопровождал их на расстоянии, тоже не мог поверить в происходящее.       Сейчас оставался последний шанс - просить убежище в Америке. Ферзен должен был их довезти до тайного места, указанного д'Эоном. Сам же д'Эон должен был отправиться в портовый город и проследить за подготовкой корабля.       Марию периодически охватывала дрожь, и она снова и снова куталась в свой. дорожный плащ, но это не помогало. Дрожала она не из-за холода. Это был страх с примесью чувства вины, которая словно паук липкой паутиной оплетала мысли Марии. Она всех подвела, она не справилась. Она была слишком самонадеянна, и вот к чему это привело. Франция на грани войны. А сколько сейчас близких людей подвергалось риску. От этого ее снова охватывало отчаяние. Король, д'Эон, Габриэль, Ферзен, Лафайет...       При мысли о последнем человеке, в памяти Марии сразу возник образ высокого и статного молодого мужчины с невероятно пронзительным и суровым взглядом.       Лафайет... При воспоминании о маркизе сердце забилось чаще, а потом неприятно кольнуло. Его она тоже подвела, и наверное больше всех. Не сразу она стала прислушиваться к его советам, хотя именно он одним из первых говорил о необходимости реформ. Тогда она ещё не знала его так хорошо, и у неё были сомнения. Но сейчас она понимала, что именно он был прав. Он всегда был прав.       От Огюста она слышала, что маркиз настаивал сразу отправить их в Америку, уверял что это самый безопасный вариант. Если бы Мария решала, она бы доверилась ему. Она точно знала, что на него можно положиться. Последнее время только ему она и доверяла, он столько раз приходил ей на помощь...Но не она принимала окончательное решение.       Сегодня они должны добраться до старого заброшенного поместья, где их должен будет встретить Лафайет. Эта мысль придавала сил, и Марию охватило волнение.       Она не видела маркиза с того самого дня, с того выступления перед разъяренной толпой, которое ей потом долго являлось в кошмарах. Маркиз Лафайет, нет, генерал Лафайет проскакал сквозь толпу верхом на коне держа знамена Франции. Она впервые увидела его не просто как одного из главных советников короля, она увидела его как сильного и волевого мужчину. Он явно был лидером, который способен повести народ И народ пошёл бы за ним. Мария тогда это так явно осознала, что понимание того, какой выбор делает Лафайет ради помощи королю, вызывал у неё бурю эмоций. Он действительно был человеком чести, человеком слова. Его преданность была непоколебима. Это восхищало Марию. В тот роковой день он изъявлял волю народа, но она видела его взгляд. Он был полон боли и безысходности. И в какой-то момент он посмотрел на неё. Она кажется не дышала несмотря на всю опасность ситуации, и все происходящее вокруг. В тот момент она видела только его. Его пронзительные голубые глаза говорили больше любых слов.       От этих воспоминаний у Марии побежали мурашки по коже. Она уцепилась за эти ощущения, и на неё нахлынула череда приятных воспоминаний, их танец на балу-маскараде, его смех и его улыбка. Благодаря этому Мария смогла немного отвлечься и расслабиться.       Но спустя некоторое время резкий толчок кареты отвлек её от этих мыслей. Людовик от неожиданной встряски проснулся. Мария взглянула в окно и увидела неподалеку старый мрачный дом.       - Прошу прощения, Ваше Величество, наехали на камень, - Ферзен спрыгнул с облучка и открыл дверь кареты. - Мы прибыли на место.