*
Настенные часы в комнате Хинаты сегодня звучат особенно громко. Тиканье давит на уши, остро ощущается буквально каждая минута. Стрелки часов словно движутся медленно, намного медленнее, чем следовало бы. Возможно, часы сломаны, поэтому он на всякий случай смотрит в свой телефон. Два часа дня, и Хината уже некоторое время сидит за котацу в своей комнате совершенно неподвижно, как если бы он был приклеен к земле. Он открывает свой пенал, берет ручку и начинает рисовать круги в блокноте, чтобы убедиться, что ручка пишет, затем берет другую и повторяет процесс, пока они не заканчиваются. Он начинает рисовать картинку, где Акааши, Оикава и он сам — или, скорее, их мини копии, человечки-палочки, — играют в волейбол на пляже. В результате Хината по-детски краснеет от стыда; над ним наверняка посмеются. — Это нелепо, — бормочет он себе под нос, — чего плохого может случиться? Ничего, вот что, потому что мы будем только учиться. Он даже думает об отмене встречи, но чувство вины, которое он испытывает после того, как заставил Акааши приспособиться к своему расписанию, перевешивает волнение от пребывания в комнате с двумя привлекательными парнями, что само по себе неплохо, за исключением того факта, что один из них — Тоору Ойкава. Проходит какое-то время, пока Хината рассеянно играется с телефоном, открывая папки с фотографиями, чтобы хоть чем-то себя занять. Последние фотографии — с его недавней встречи с участниками Черных шакалов: Бокуто предложил сходить в кино после тренировки и вместе выпить. После двух лет жизни в Бразилии и ставок на капираньяс* или дешевое пиво, у Хинаты не должно возникать проблем с алкоголем, поэтому он сразу согласился. Практически вся команда приняла участие в попоище. Хината фыркает от смеха, когда видит фото, на котором у Сакусы, зажатом между ним и Бокуто, пока все чокаются пивом, просто непередаваемое выражение лица. На следующей фотографии Хината сидит на коленях у Ацуму и показывает знак мира с красным от количества выпитого лицом, в то время как Мия свободно обнимает Хинату за талию и кладет голову ему на плечо. Хината вообще не помнит эту фотографию, он едва ли может посчитать, сколько выпил в ту ночь. У него есть еще несколько фотографий с Ацуму после вечеринки, в номере отеля, в котором они остановились, слишком возбужденые и пьяные, чтобы трезво мыслить. Шое открывает свою «Не очень невинную секретную папку», в которой хранит свои личные фотографии, и просматривает даты в поисках того, что осталось с той ночи. В горле Хинаты внезапно пересыхает, когда он натыкается на крупный план лица Ацуму между его бедер. Воспоминания о том небрежном минете заставляют поерзать на месте. — Сейчас не время для этого, Шое — фотография моментально закрывается, но его глаза цепляются за фото с Бразилии. Его пальцы, кажется, тоже решают нанести ему удар в спину, поэтому Хината невольно открывает еще фото. — Ох, блять. Великий Король лежит на кровати, широко расставив ноги; одной рукой держит основание члена, а второй раздвигает ягодицы, погружая внутрь два пальца. Обильное количество белого вещества сияет на его подтянутой груди, подчеркнутой румянцем, который опускается оттуда до самого лица. Его голова слегка наклонена в сторону, глаза наполовину прикрыты, а язык греховно прижимается к верхней губе, и Ойкава выглядит чертовски соблазнительно. Хината читает простой текст, прикрепленный к фотографии: «Думаю о тебе». — О нет — Хината бежит в ванную, уронив телефон.***
Ойкава с сомнением смотрит на свой шкаф; вещи разложены по всему полу, как будто они совершили серьезное преступление против своего хозяина (он, вероятно, так и считает после бесконечных проб и ошибок). Это не свидание, поэтому ему не следует носить что-то чрезмерно формальное, но он всегда хочет хорошо выглядеть, поэтому быть слишком небрежным — тоже не вариант. Он останавливается на облегающей клетчатой рубашке с закатанными рукавами и бежевых брюках, надевает очки и идет укладывать волосы. В то же время он задается вопросом, почему он так старается, ведь Хината, вероятно, носит дома старую толстовку с капюшоном и спортивные штаны, нисколько не беспокоясь о том, как он выглядит, хотя, по мнению Ойкавы, он может заставить все что угодно выглядеть хорошо. Достаточно просто сказать, что он был шокирован в тот день, когда получил фотографию Хинаты со свадьбы какого-то пляжного волейболиста: он выглядел потрясающе в черном костюме, шикарно и по-взрослому, привлекательно. Ойкава убил бы ради шанса снять с Шое все предметы дорогой одежды, какими бы модными они ни были, его лучший вид — без одежды. Возможно, он сделает исключение из этого правила по утрам, когда Хината крал бы его футболки, потому что «ты так хорошо пахнешь, Тоору», слишком большие в сравнении с маленьким мальчиком, но очаровательные, настолько, что Ойкаве захотелось бы валяться весь день, обнимаясь. Он более мягкий придурок, чем ему кажется. Мысли Оикавы блуждают, и ему приходится удвоить усилия, напоминая себе, что нет, это не свидание. Он смотрит на свое отражение в зеркале: «Ты пойдешь и поможешь ему учиться, хоть раз веди себя как порядочный человек и уйди вежливо». Он смотрит на презерватив, который оставил на ночном столике: «Никакого секса». Если бы только его сила воли была такой же огромной, как его уверенность. Как и обещал, Ойкава сортирует кучу самодельных заметок. Ему пришлось выучить английский перед отъездом за границу, чтобы иметь возможность общаться с людьми вокруг, поэтому он понимает чувства Хинаты. Он прочитал краткое объяснение того, чем вызвана его внезапная жажда знаний, и посмеялся над комичной ситуацией, в которой оказался Хината. С этой информацией можно быть уверенным в одном: он не пропустит эту прямую трансляцию ни для чего в мире, возможно, он задаст несколько неудобных вопросов на английском под какой-нибудь учетной записью инкогнито, чтобы Хината немного пострадал; спросит что-то вроде «Кто твой парень, Хината-сан? Пугающий громадный парень или тот угрюмый с обесцвеченными волосами?» Тоору уже может представить реакцию Хинаты, яростно краснеющего и заикающегося, словно выброшенная из воды рыба. Иногда Ойкава спрашивает, почему ему так весело быть придурком, но на этот раз он чувствует себя так, будто божественное возмездие подается на серебряном блюде. У Хинаты хватило наглости попробовать заменить его сеттером Фукуродани. Неоспоримый факт — он красив, и это тоже сыплет соль на рану. Он знает из социальных сетей Хинаты, что они часто проводят время вместе. Бокуто, Акааши и Хината похожи на упаковку «три по цене одного», и он задается вопросом, есть ли в этой сделке секс. Он намерен выяснить это сегодня.***
Акааши проверяет свои наручные часы, выходя с собрания ровно в три часа. К счастью, интервью с волейболистами прошли быстро, и теперь у него есть много материалов для своей следующей работы. Он по-прежнему увлечен спортом, только в другой сфере. Говоря об увлеченных людях — он достает телефон из кармана костюма и решает сообщить Хинате, что он точно сможет встретиться с ним, как и планировалось. Акааши Только что закончил свои встречи на день, мне нужно взять интервью у множества профессиональных игроков со всей Японии, тебе бы очень понравилось там Только хотел сказать, что я обязательно приду и увижу тебя Он останавливается перед ларьком с уличной едой, из которого веет восхитительным ароматом. Он ничего не ел с завтрака и решает, что угощение не повредит. Это типичная японская закусочная, маленькая и очаровательная своей простотой, всего с несколькими сиденьями. Хозяин дружелюбно встречает его. Акааши не из тех, кто любит модные рестораны или что-то необычное в целом, он предпочел бы тарелку рамена сложному блюду высокой кухни. Погруженный в мысли о еде, его живот невероятно громко урчит, а щеки приобретают розовый оттенок. Хозяин киоска поворачивается к нему: — Что тебе приготовить, малыш? Вскоре Акааши подают, должно быть, самую аппетитную еду, которую он когда-либо видел. Или он испытывает галлюцинации от голода. В любом случае он восхищается едой, которую выбрал, тарелкой своего любимого вареного рапса с горчичным соусом и небольшой порцией жареной курицы в японском стиле. Прежде чем он успевает начать есть, его телефон жужжит. Шое Извини я был в душе Я полностью сосредоточен прямо сейчас, не могу дождаться, когда мы начнем! Слабая улыбка украшает лицо Акааши, и тогда ему приходит в голову идея. Он открывает камеру, чтобы сделать селфи, показывающее, чем он собирается полакомиться. Он выглядит слишком по-деловому для такой фотографии, одетый в светло-серый костюм, белую классическую рубашку и голубой галстук в полоску. Тем не менее, он чувствует, как в груди кипит коварство, и собирается действовать в соответствии с этим. Он сохраняет спокойное выражение лица, но высовывает язык. Делает снимок, отправляя его Хинате. Шое > _ < Ты беспощаден, Акааши-сан, я вообще-то пытаюсь сосредоточиться «Дразнить Хинату слишком забавно, » — Акааши смеется, прикрыв глаза, и совсем не торопится, наслаждаясь едой. Проходит около сорока минут, и он решает отправиться в свой отель, чтобы быстро принять душ и переодеться: формальная одежда не подходит для обычного урока английского языка в спокойной обстановке. «Я беру на себя роль учителя, как в старые времена, — думает основная часть его мозга, которую он склонен игнорировать, и шепот: — Мне это нравится». Вернувшись в отель, Акааши осознает, что взял очень немного одежды. Помимо нижнего белья есть полная противоположность деловой одежде и удобные вещи, которые можно носить в номере. Он не планировал оставаться слишком долго после игры Орлов с Черными шакалами, поэтому не было причин брать много вещей. Он проклинает свою недальновидность. Кейджи кладет руки на бедра, смотрит на свои босые ноги и позволяет мозгу мыслить логически. Он собирается переночевать в доме Хинаты, поэтому нет ничего плохого в удобной одежде. Анализирует все варианты и не задумывается дважды, выбирая мягкий ванильный свитер с изображением милой собаки с надписью «сеттер». Бокуто смеялся над ним, но он взрослый человек и может носить все, что захочет. Он надевает потрепанные джинсы, кроссовки и выходит. В автобусе Акааши смотрит на людей, идущих по улице, и видит двух детей, сидящих на скамейке и делящих мороженое. В процессе размышлений, которые занимают едва ли полсекунды, он задается вопросом, стоит ли ему покупать что-нибудь. Он знает, что Хината не любит учиться, поэтому он может подсластить испытание угощением. О, но ему придется купить на троих; он почти забывает, что Ойкава тоже будет. Почему Ойкава тоже идет? Он не знает этого парня лично, но, судя по тому, что он слышал от самого Хинаты, они хорошо знают друг друга. Мысли Акааши идут дальше, и ему любопытно, как такой солнечный лучик, как Хината, общается вне волейбольной площадки с такими людьми, как Кагеяма, Ойкава или Мия. Противоположности притягиваются? Или, может быть, у Шое какой-то фетиш на сеттеррв. Он играется с пальцами: «Нет, остановись прямо сейчас». Выходит на следующей остановке и покупает три упаковки мороженого в ближайшем круглосуточном магазине, а затем идет к месту назначения.***
Хината смотрит в окно, затем в телефон, затем снова смотрит на улицу. Вдалеке он узнает Акааши, ахает и сбегает вниз, чтобы немедленно его поприветствовать. Акааши едва успевает позвонить, как Хината распахивает дверь. — Добро пожаловать! — он говорит почти слишком громко. — Чувствуй себя как дома, Акааши-сан. Кейджи снимает обувь и входит внутрь, в груди ощущается тепло от того, что он впервые посетил дом Шое. Хината проводит его дальше, а Акааши останавливается, когда они собираются пройти через кухню. Шое оглядывается, немного сбитый с толку, и видит, что мужчина поднимает небольшой пластиковый пакет, которого он раньше не замечал. — Думал, тебе это понравится, — говорит Акааши, вынимая мороженое из пакета, — я решил позаботиться о своем ученике. Его лицо показывает только серьезность, но его голос мягкий, а жест настолько добрый, что Хината слишком ошеломлен, чтобы что-то сделать. — Если ты не хочешь?.. — продолжает он, приподнимая бровь с намеком на ухмылку. — Нет! Я имею в виду, д-да, спасибо тебе большое, Акааши-сан, ты уже много делаешь, помогая мне вот так, тебе не стоило беспокоиться. Я не могу тебя отблагодарить, — Хината улыбается солнечно. Ему так повезло с друзьями. После этого они идут молча, пока не достигают комнаты Хинаты. На полу три подушки, а на котацу в центре комнаты разбросаны бумаги и книги. Сама комната на самом деле довольно аккуратна, к удивлению Акааши, и он заинтересованно оглядывается. Волейбольные трофеи, плакаты профессиональных игроков, полки, полные манги и спортивных журналов, пробковая доска с фотографиями и несколько рисунков, которые, должно быть, принадлежат младшей сестре Хинаты. Форма Черных Шакалов аккуратно висит на стуле. Атмосферу комнаты можно описать только как «чистюля Хината». Кейджи сидит на подушке, пока сам Шое стоит на месте. — Акааши-сан, что с этим свитером? — Хината пытается сдержать смех. — Он выглядит так забавно! Акааши фактически надувается; насмешки от Бокуто были весьма отстойны, но Хината тоже? Он собирается защитить честь свитера, когда звонит дверной звонок, и Хината бросается обратно вниз.***
Хината глубоко вздыхает. Хорошее настроение превращается в волнение. Он не чувствовал ничего подобного со времен своих первых волейбольных матчей, но это другое, это не просто нервы — какой-то азарт. Он не видел Ойкаву с Рио, поэтому не знает, чего ожидать. Он натягивает черную футболку на шорты и открывает дверь. — Тебе потребовалось достаточно времени, — говорит Ойкава, одной рукой опираясь на бедро, а в другой держа толстую папку, — тебе действительно нравится заставлять парней ждать, Шое. Он с довольной ухмылкой смотрит вниз на стоящего перед ним невысокого мужчину. — Ойкава-сан, — он сглатывает прежде, чем успевает продолжить, — входи? И Тоору проходит в дом, шлепнув Хинату по заднице между делом. — ВА-А! Не пугай меня так! «Веди себя прилично, Тору», — говорит мозг Ойкаве, пока сам он не может оторвать взгляда от задницы Хинаты. — Так что, другой твой учитель уже здесь? Хината кивает: — Ты можешь пойти в мою комнату? Я возьму нам мороженого. О, и позвоню Нацу, пока мы не начали. Ойкава делает, как ему велят, и когда он открывает дверь в комнату Хинаты, видит Акааши с рукой под подбородком, локтем опирающимся на котацу и, по-видимому, увлеченным чтением английских книг, оставленных там Хинатой. Он поднимает взгляд из-под очков, и их глаза встречаются. — Добрый вечер, Ойкава-сан. — Привет, Акааши-сан, — говорит он с самой очаровательной улыбкой, которую только может изобразить, — я надеюсь, ты позаботился о Шое-куне, пока меня не было? Акааши выгибает бровь. «Имена, а?». — Я приехал всего на несколько минут раньше тебя, — он сохраняет зрительный контакт, а затем переводит взгляд на подушку, лежащую дальше — на той, что посредине, должен сесть Хината. — Ты собираешься сесть или нет? По какой-то причине обстановка в комнате меняется, и воздух становится тяжелее. Ойкава устраивается поудобнее и смотрит в лицо Акааши, невинно наклонив голову. — Акааши-сан, как ты здесь? Шое сказал, что ты занят на работе, но изменил свой график ради него, — весело спрашивает он. — Он мой друг, так что я могу пойти на такие жертвы ради него, — незамедлительно следует сухой ответ. Улыбка Ойкавы становится шире: — Так ты не трахаешься с ним? — Прошу прощения? — Акааши хмурится, и ему приходится пересилить себя, чтобы не подавиться собственной слюной и не закашлять. Что это, черт возьми, за вопросы такие? — Эй, у тебя такой милый свитер, — Ойкава потирает подбородок большим и указательным пальцами. — Как детская пижама Вот сукин сын. — Да, в этом есть смысл, раз уж я ночую здесь, — Акааши не знает, какая вещь в мире способна заставить его сказать это, как ни в чем не бывало. Настала очередь Ойкавы удивляться. Он выглядит так, будто его глаза сейчас вывалятся из глазниц — настолько сильно он поднял брови от шока. — Это… смелее, чем я ожидал от кого-то вроде тебя, Акааши-сан. Я тебя задел? Акааши скучающе осматривает его с головы до ног: — Не совсем. Я просто удивлен, что ты критикуешь мой выбор одежды, — его тон остается нейтральным Если кому-то придется отступить, то это будет не Ойкава, точно не сегодня. «Я не виноват, что в отличие от него у меня нормальное чувство стиля», — думает Тоору. Очевидно, Акааши пришел сюда не с намерением ухаживать за Хинатой причудливым образом. — Хм, думаю, ты не стал укладывать свои взлохмоченные волосы, потому что ты здесь ночуешь. Акааши переворачивает страницу английской книги, которую читал: — Похоже, тебя беспокоит этот факт, Ойкава-сан. Я дам тебе знать, что Хината пригласил меня остаться, чтобы я мог ему помочь, не все в мире строится на сексе. Все напускное очарование Ойкавы рушится. Что он знает о их с Хинатой отношениях? И в любом случае, кто он такой, чтобы судить его? Он ждал, чтобы снова увидеть Хинату, с тех пор, как они расстались в Бразилии, и теперь их воссоединение испорчено из-за этого парня. Он чувствует, как яд собирается на кончике языка, и ухмыляется. — Ты прав, Акааши-сан, в конце концов, я забочусь о Шое! Хотя ему тоже очень нравится эта долбаная роль со мной, — выплевывает он удовлетворенно, и возмущенный взгляд Акааши говорит ему, что он выиграл на этот раз. Внезапно Хината врывается в комнату: — Извините, что так долго! Я хотел пожелать Нацу спокойной ночи. Я захватил мороженое, чтобы мы могли. Оба мужчины одновременно поворачивают головы, глядя на Хинату с огнем в глазах, сидя прямо, как палки. Хината чувствует, как страх пробегает по его спине, и инстинкты подсказывают ему повернуться и закрыть дверь, но он не может этого сделать. Он начинает потеть, но винит в этом жару в комнате. Почему так жарко?