О чудовищах

Фиаско! Пробежавшись глазами по свиткам, Такадокс в отчаянии понял, что его провели - все сведения Ордена, хранившиеся в письменном виде, были либо зашифрованы, либо давно устарели. Бывший Барраки не имел ни малейшего понятия, где ему искать Тоа Хелрикс. К тому же, у него появились новые проблемы. Небо над морем почернело от количества Ракши - демоны Теридакса неслись к острову. Ни одна армия не смогла бы противостоять такой силе, и Висораки, дрогнувшие было под контратакой Ордена, вновь ринулись в бой. Но не это взволновало Такадокса - звёзды на небе расположились как-то странно, образуя знакомый символ... Краакан, маска Теней. Мир вокруг как будто застыл. В мире произошло нечто ужасное и бесповоротное, и бывший Барраки осознал это так же ясно, как и тот факт, что Хелрикс ему больше не видать. А потом разверзся ад. Вдалеке лязг оружия и шипение сотен Ракши смешались с криками умирающих, когда орда ринулась на штурм. Члены Ордена бежали, будто понимая - Великий Дух покинул этот мир, теперь единственный повелитель и бог - это Теридакс. Но Такадокса, устало опустившегося на песок, это мало волновало. В мыслях у него блуждали отрешенные, тягучие мысли. Интересно, зачем Теридаксу захватывать мир? Он, Такадокс, навряд ли хотел бы захватить целый мир. Армию, страну, даже маленький материк или остров - на здоровье. Но мир... Бывший Барраки рассеянно наблюдал, как Ракши взмывают над руинами острова. Ни один из демонов не заметил его - или просто не обратил внимания. Маленькая фигурка, полузасыпанная песком... Земля дрожала, будто исполинский мотор, а Такадокс все лежал на песке, светлые крупинки стекали сквозь пальцы, подобно воде. Интересно, как там Придак? Наверняка опять воюет. Он, Такадокс, в сущности, никогда не любил войну. Править - да. Ощущать собственное превосходство. Но идти на битву, к тому же, безнадёжную... Нет, это не для него. Теридакс победил их тогда. Победил и снова. Пора бы уже успокоиться. Бывший Барраки криво ухмыльнулся. Земля содрогалась под ногами, в море бушевали волны. Последние Ракши бродили по песку, добивая умирающих посохами, а потом взмывали вверх, как уродливые чёрные ящерицы. Такадокс снова перевёл взгляд на небо и увидел, что прямо посреди черного небосвода разверзся пылающий белым разлом. - Что ж, вот и апокалипсис, - Пробормотал он сам себе, ему стало почти смешно. Но потом бывший Барраки заметил, что Ракши устремляются к этому разлому и исчезают в белом огне. То был не признак конца света - нет, то был портал! Повинуясь какому-то наитию, Такадокс вскочил на ноги и понёсся к полю боя, туда, где последние Ракши взмывали в воздух. Подбежав к одному из них, он прыгнул вперёд, но порождение теней не атаковало, а прянуло в воздух. Уцепившись за скользкую броню, Такадокс взлетел вместе с ним. Ракши поднимался всё выше и выше, прижав ноги к посоху и, казалось, совсем не обращал внимания на прицепившемуся к нему бывшему Барраки. Пылающий разлом всё приближался, и вот их обоих охватило слепящее белое сияние... А потом грянул гром. Тысячи звуков, яркий дневной свет, горячий воздух - всё это обрушилось на Такадокса подобно лавине. Они летели над полем битвы, и битва эта была в сотни раз огромнее любой известной бывшему Барраки. Неизвестная армия билась с силами Макуты в бескрайней пустыне... И проигрывала. Ракши пикировали вниз, как стервятники, вспышки их посохов оставляли тела врагов отравленными и сломанными. Орды скакди, ревя в унисон, сокрушали облачённых в доспехи воинов своим жестоким оружием. Тут и там странные воины в причудливых доспехах - бывший Барраки почему-то вспомнил Тоа - разили солдат Теридакса ни на что не похожим оружием, а потом погибали сами, заваленные останками врагов. Но взгляд Такадокса приковали не они... Над пустыней возвышался огромный силуэт. И слово "огромный" было бы преуменьшением - исполинская фигура, казалось, могла достать до звёзд. Такадокс настолько отвлёкся на созерцание гиганта, что соскользнул с Ракши и, кувыркаясь, упал на песок. К счастью, в месте, куда упал бывший Барраки, битва давно закончилась. Исковерканные тела неизвестных воинов лежали вперемешку с обломками панцирей Ракши и трупами Скакди. Такадокс восстановил равновесие и взглянул на поле битвы, в его голове с трудом переваривалось обилие новой информации. И почему во время полёта он не обернулся назад! Гигант на горизонте был не один. С противоположной стороны поля боя возвышался такой же исполин, даже больше первого. Голова его уходила далеко в облачное небо, а глаза, горящие как два алых солнца, затмевали дневной свет. Огромная фигура расставила руки, выпуская из себя полчища Ракши. Они лезли из суставов великана, выплёскивались изо рта, как поток блестящих насекомых. Такадокс с содроганием осознал, что и он сам недавно вылетел таким же образом... Из тела огромного существа. Но как такое возможно? Если отбросить в сторону все нелепые домыслы и безумные теории, остаются факты: и Ракши, и он сам раньше находились внутри этого великана. То место, та пустыня, где Такадокс находился сейчас, было совершенно... Другим? Всё казалось чуждым, даже небо было как будто выше. И на нём не горел Краакан. Внезапное осознание обрушилось на бывшего Барраки подобно удару молота. Он застонал. Паззл начал складываться - пусть у него на руках были и не все кусочки. Это огромное существо вмещало в себя весь их мир. Метру Нуи, Даксия, Артидакс, даже Яма - всё существовало внутри исполина. Целый мир в живом существе. Такадокс криво усмехнулся - на ум почему-то пришла ассоциация с червями, из тех, что паразитируют на диких Рахи. Но если красноглазый титан - их "дом", то кто же тогда другой? Вторая фигура стремительно приближалась, каждый шаг сотрясал землю подобно тысяче вулканов, погребая под тучами песка сражающиеся войска. Глаза меньшего исполина горели золотым, и ещё одна догадка промелькнула в мозгу бывшего Барраки. Неужели?.. Гиганты схлестнулись, уходя подальше от своих армий - с их шагами сделать это было нетрудно. Земля тряслась, когда огромные фигуры обрушили удары друг на друга. Такадокс удовлетворённо хмыкнул и двинулся по направлению к битве - теперь, когда риск быть раздавленным гигантами был сведён к минимуму, бывший Барраки почувствовал необычайный прилив сил. В гуще боя он заметил огненную фигурку в золотой маске, отбивающуюся от толпы скакди. Такадокс перехватил меч и ринулся в бой, напав на шипастых дикарей со спины. Скакди, захваченные врасплох яростным натиском, отступили, и на пару с воином в красном бывший Барраки легко перебил дикарей. Незнакомец в золотой маске на миг задержал взгляд на Такадоксе, а потом снова бросился в бой. Бывший Барраки растерянно моргнул - кажется, он только что помог какому-то Тоа... Как бы то ни было, Такадокс шагал вперёд, легко отражая случайные выпады, всё глубже в пламя боя. Он был словно чужой на этой войне, бойцы не обращали на него внимания, убивая друг друга. Такадокс почувствовал себя призраком, отрешённым и безразличным ко всему. Даже удары, которые он время от времени наносил всем подряд, не развеивали этого ощущения нереальности происходящего... И его собственного абсолютного безразличия. Казалось, эта война, слепящее солнце на горизонте, гиганты, бьющиеся насмерть на неизвестной планете, всё это было лишь порождением его, Такадокса, больного воображения. Он взглянул на небо - десятки огненных звёзд горели на нём. Метеоры сгорали в воздухе, не долетая до земли. Гиганты бились вдалеке, и от их схватки дрожала земля. Меньший, золотоглазый, отступал перед своим соперником. Вдруг поле битвы на секунду залил ослепительный свет. Успевший зажмуриться, Такадокс медленно открывал глаза, почувствовав, что свет угасает. Глазам бывшего Барраки предстало странное зрелище - Ракши, корчась, падали в песок, рассыпаясь пеплом, а скакди визжали и хрипели, зажав глаза. Посреди поля боя стояла маленькая красная фигурка в огненных доспехах, и от её воздетой руки разливался, угасая, тот самый свет. Понимая, что он становится свидетелем чего-то великого, Такадокс обернулся на гигантов. Красноглазый исполин, собравшийся было повергнуть врага последним ударом, поражённо замер, его алый взгляд шарил по полю боя, освещая останки Ракши. На миг огромные глаза, казалось, встретились взглядом с выпученными глазами Такадокса - и тут же пронеслись дальше, осматривая поле боя. Но момента хватило, и бывшего Барраки захлестнула волна эмоций. Удивление. Гнев. Усталость?.. Теперь у Такадокса не осталось сомнений - то был Теридакс, Макута и победитель Мата Нуи. Каким-то образом он претворил в жизнь свой великий план, и захватил контроль над целой вселенной. Такадокс это осознал, заглянув в багровые глаза - хотя, конечно, детали замысла макут были ему неизвестны. Но кто посмел бросить вызов Теридаксу? Золотые глаза поверженного гиганта пылали гневом, он распрямлялся, окутанный пылью... Теридакс обернулся к своему врагу, вокруг его плеч сгорали в атмосфере метеориты - настолько высоким было его тело. Но меньший великан вдруг нанёс удар - последний, отчаянный, слабый, даже не размахнувшись, в чёрную грудь своего врага. Теридакс лишь едва покачнулся, и Такадокс подумал, что это был последний удар - сейчас Макута уничтожит бессильного врага. Но вдруг раздался жуткий гром, и голову с алыми глазами окутал огонь, подобно исполинскому нимбу. Сотни глаз устремились в небо, туда, где Теридакс занёс руку к своей голове. Дымные осколки прочертили небо, и алые глаза начали гаснуть. Могучая рука замерла на полпути, и тёмный великан начал медленно заваливаться на бок. Такадокс оказался прав - удар золотоглазого и впрямь оказался последним. Пошатнувшегося Теридакса ударило прямо в голову огромным метеором, разрушая его мозг и навсегда отправляя амбициозного Макуту в небытие. Перед тем, как тело исполина рухнуло в пустыне, вызвав бурю, поглотившую всех на поле боя, Такадокс отрешённо подумал, что позарившись на участь бога, Теридакс, в действительности, дал себя убить - будь он Макутой, у него всегда был бы второй шанс. Он бы вечно жил среди теней, неуязвимый, зловещий, бессмертный... Но в этой истории погибнут все, кроме, наверное, самых везучих, и потому в отличие от истошно вопящих и в панике убегающих от ударной волны скакди, Такадокс медленно опустился на колени, выронил меч, и в миг, когда его поглотила бурлящая тьма, бывший Барраки не ощутил ничего, кроме абсолютного, всепоглощающего спокойствия. И немножко - усталости.