Подноготная неловкости

- Да-а ну-у-у! Они правда, правда это сделали! Сян Лин, Сян Лин, давай скорее камеру. - красные глаза хаотичной по натуре Ху Тао будто горели самым настоящим пламенем. Раздаётся щелчок камеры и из прорези вскоре появляется распечатанная тут же компрометирующая фотография. Владелица ритуального бюро торжествующе смеётся, убирая карточку в карман кафтана. - Этот момент теперь с нами навсегда, голубки! - Э-эй! - Чун Юнь хмурится, его щёки наливаются красным, который, пожалуй, по насыщенности мог бы сравниться с цветом спелого заоблачного перчика. И это не предвещало ничего хорошего. - Успокойся, Юнь-Юнь. Н-не надо так нервничать, остановись! П-подумаешь, это всего лишь ф-фотография! - Син Цю глубоко и размеренно дышал, тоже стараясь успокоиться. Одной рукой он обмахивался, пока второй старался удержать начавшего буйствовать Чун Юня. - Да она! Да как же! Я сейчас выскажу ей всё! - казалось, у экзорциста пар пошёл из ушей. Ху Тао отбегает в дальний конец комнаты, хихикая и подзывая Сян Лин, чтобы ей ненароком тоже не влетело, пока Син Цю изо всех сил старается справиться с вышедшей из-под контроля энергией Ян как-нибудь без помощи особого мороженого, которое закончилось ещё на третьем коне безумной, как сама автор идеи - Ху Тао, игры, в которую, как она слышала, играют в некоторых других регионах Тейвата и которая именуется "Правда или действие". Синеволосый гуру Гу Хуа прыгает перед Чун Юнем, стараясь не дать ему возможности пройти и неизвестно ещё, что сделать с Ху Тао. В какой-то момент, Син Цю кладет руки на щёки друга и шикает, призывая успокоиться. Большими пальцами он начинает оглаживать гладкую кожу, смущённо улыбаясь. Хозяйка ритуального бюро пищит, делая ещё один кадр из-за угла. - Юнь-Юнь, тише. Вот так, д-да. Хе-хе. - Мечник краснеет сильнее, понимая всю абсурдность происходящего. Но это успокаивает разбушевавшегося экзорциста и приводит его в чувство. - Расслабься, это всего л-лишь глупая игра! - Да, но... Я не против поцеловаться с тобой хоть миллион раз, но чтобы кто-то имел такую наглость, чтобы снимать это на камеру. Я просто вскипел! - Ага, я думаю, что это было заметно... Погоди, что ты сказал до этого? - Син Цю заморгал, стараясь осознать невзначай сказанные другом слова. Но кажется, Сян Лин поняла их быстрее, поэтому прикрыла рот ладонью, в попытке сдержать широчайшую улыбку и смешок. - Я имел ввиду... - Чун Юнь смутился, начиная глазами метаться по комнате, лишь бы не встречаться взглядом с мечником. - Да-а-да-да, я понял, что ты всё ещё не полностью пришёл в себя. Надо же, даже слова путаются. Ну ничего, мы ещё подлатаем тебя. - Галантный юноша изо всех сил постарался сгладить возникшее недоразумение и последующую неловкость, но кажется, только усугубил ситуацию. Игра после случившегося стала больше абсурдной и смущающей, нежели экстремальной, какой должна быть в оригинале. Поэтому все быстро потеряли интерес и решили расходиться по домам, так как было уже довольно поздно. Ху Тао выпроводила всех гостей, приглашая также собраться на следующей неделе. Все неспешно согласились на предложение. После этого двери её дома захлопнулись. Трое друзей прошли к главной улице Ли Юэ. Сян Лин попрощалась с ребятами и пошла к себе, тихо позвякивая привязанным к алому шелковому банту большим колокольчиком. Чун Юнь и Син Цю, которым, к несчастью, было по пути, остались вдвоём в гнетущей тишине. Не говоря друг другу ни слова, они медленно пошли вдоль по улице тихого ночного Ли Юэ. На глаза изредка попадались сонные прохожие. Судя по одежде, чаще всего это были работники порта, возвращающиеся домой после тяжелой ночной смены. Где-то, притаившись, стрекотал сверчок, вдалеке громко лаяла собака. Когда друзья дошли до площади перед зданием торговой гильдии "Фэйюнь". Оба остановились. Постояв несколько минут, в данном случае казавшихся бесконечностью, Чун Юнь, прочистив горло, тихо сказал: - Ну, что... до завтра? - экзорцист старался звучать как можно увереннее. - А? - Син Цю на мгновение выпал, забыв, что завтра они договаривались встретиться и потренироваться. - Ах, да! Да-да, завтра, на тренировке! - Да... увидимся. - Чун Юнь протянул вперёд руку для рукопожатия. Мечник помедлил, затем всё-таки пожал руку друга. Они так и остались стоять, держась за руки, пока ойкнув, не расцепились. После этого, Чун Юнь помахал рукой и быстрыми шагами пошёл прочь. Син Цю тоже постарался убраться с улицы, как можно скорее. Забежав за дверь, гуру Гу Хуа захлопнул её и сполз вниз. Он чувствовал, как горят его щёки. Служанка обеспокоенно выглянула из-за двери, обращаясь к молодому господину. Тот вежливо ответил, что всё в порядке, затем крадучись отправился в свою комнату. Он снял одежду, небрежно бросил её на стул и забрался в постель, накрываясь одеялом почти с головой. "Что это, чёрт побери, такое было?" - думал про себя Син Цю, не догадываясь, что такая же мысль преследует и Чун Юня, точно так же лежавшего на своей кровати.        Сон всё не шёл. Син Цю повернулся на бок, прислоняя кулаки к лицу и с силой выдыхая. Поцелуй всё ещё чувствовался на губах: сладковатый, холодный и осторожный, прямо как подаривший его парень. Спустя столько времени, чувства были так глупо раскрыты? Конечно, до этого они знали, что их притягивает друг к другу, догадывались, что испытывают взаимную симпатию. Странно, что им было легко притворяться, что они всего лишь лучшие друзья. Но тот поцелуй будто разрушил эту тонкую грань. Сразу стало так неловко оставаться просто друзьями. Те взгляды, те прикосновения, коими они одаривали друг друга в последние мгновение, перед тем, как пойти по домам. Почему было так неловко?        Чун Юнь переворачивается на живот. Хотелось закричать в подушку. Он сделал глубокий вдох, и только собравшись хорошенько прокричаться, в последний миг остановился и лишь рвано выдохнул. Он плюхнулся обратно на спину, закидывая руки за голову. Его щёки горели, он прикоснулся к ним так, как это делал накануне вечером Син Цю. Его руки мягкие, как лепестки шелковицы, в отличие от грубых потёртых рук самого экзорциста. Пожалуй, он был единственным человеком, который без подручных средств смог успокоить энергию Ян. Была ли это сила любви? Кто знает. - Если бы ты только мог понять... - казалось, что Чун Юнь говорит в пустоту. Но в этот момент он всей душой желал, чтобы слова долетели до адресата. - ... как я был рад осознать... - Син Цю мечтательно улыбался, глядя в окно, откуда на него смотрела круглая луна. - ... что встретил и полюбил тебя всем сердцем... - ... и главное, что ты ответил мне взаимностью... - ... то наше счастье длилось бы ещё целую вечность... - ...и я подумал, что... - ... теперь я наконец готов поделиться с тобой этим откровением... - ... как только увижу тебя... - ... завтра...