— Не спрашивай, как у меня дела, ведь через пару часов я улетаю в Японию! Навсегда! Переезжаю, понимаешь? — … — Что за угрюмый и завистливый взгляд? Так карта легла, жизнь распорядилась. Ой, ой, да не закатывай ты глаза… — Ты дурак? Мы вместе летим. — А… Точно… Забыл.
29 Июня, 2018. За неделю до инцидента в исправительной колонии Эйсю. Ловко оттолкнувшись от бордюра, шаман отпрыгнул назад. Место, на котором он стоял секунду назад, покрылось зелёной зловонной жижей, прожигающей асфальт и все, чего она только касалась. Задело и растения — два одуванчика, которые, демонстрируя своё зелёное бунтарство, проросли наперекор всем законам природы из трещины на дороге. Проклятие, извергающее ядовитую жижу из своей пасти, стояло в десяти метрах от шамана. Нечто скрюченное, напоминающее трехметровую креветку с бараньими копытцами, смотрело на него двумя неморгающими парами глаз с вертикальными зрачками. — Вонючка, — шутливо бросил шаман. — Ты мне чуть форму не испачкал! Проклятие не понимало человеческой речи, но скрежетало бессвязный набор слов, который слышало за все своё недолгое время существования. — Бет̚ӧ́нͅ…̈ ̕Ба̕лк̕и… Р͜аͅзд͋а͠в̌иͅт͜ь͂ Юноша стряхнул с плеч невидимые пылинки и поправил одним резким движением челку, лезшую в глаза. Старая заброшенная стройка часто привлекала школьников-экстремалов своей загадочной историей. Травили байки, что строительная фирма разорилась, процесс застопорился, прораб повесился, или… что там ещё наговаривали? Что кто-то из рабочих упал в бетон и его замуровали в стене. Напридумывали и неких культистов, которые проводили на недостроенном объекте кровавые обряды и делали жертвоприношения божествам, которым клялись в верности. Для шаткой подростковой психики этих рассказов хватало. Дети боялись, дети пугались, но все равно шли на заброшку, чтобы пощекотать нервишки и похвастаться своей смелостью перед одногодками. Из-за детского страха материализовалось проклятие. Несуразное на вид и опасное из-за своей ядовитой слюны, но рангом второе. По крайней мере именно так оценил его один из «окон» токийского оккультного колледжа. — Ты лучше бы говорить нормально учился своим крошечным креветочным ртом, а не плевался на меня этой гадостью! — шаман, высокий юноша с необычной для японца внешностью и крашеными синими волосами, не терял шутливой манеры речи. Он резво отскакивал от обстрела жижей, но не атаковал врага, будто ведя его куда-то за собой. Проклятие медленно следовало за ним, чтобы не выпускать из зоны поражения. С открытого пространства они переместились под землю. Шаман завёл проклятие на подземную парковку с недостроенным потолком, из-за чего в некоторых местах сверху свисали провода и железные прутья. Подняв голову, юноша мог видеть, что находится выше. Мельком глянув на один из таких недостроенных разломов, он усмехнулся, когда заметил мимолетное движение. Нет, он не попал в ловушку, как можно было подумать. Ему на руку закрытое пространство. Все шло по плану. Отпрыгнув достаточно далеко, чтобы выиграть время, шаман опустился на одно колено. Прикоснувшись до холодного пола, он пропустил поток проклятой энергии через кончики пальцев. — Трикветр, — прошептал шаман. Энергия, прошедшая через пальцы, словно ручей, пролилась на пол тонкой светящейся голубоватым отсветом струёй и начала образовывать узор. Три овала с заострёнными концами, которые пересекались друг с другом. Шаман ощутил лёгкое колебание, вызванное применением своей техники. Проклятие ступило своим копытом в один из овалов, медленно перешагивая, продолжило двигаться к шаману, который застыл на месте, лишь с колена поднялся, после отряхнув его от строительной пыли. Он обезоружено поднял ладони, глумясь над врагом. — Ну, плюйся, креветка! Не поняв его слов и действуя, следуя инстинктам, проклятие издало хлюпающий звук, готовясь вновь изрыгнуть ядовитую жижу. Со скрежетом, оно отворило свою маленькую пасть, обнажая гнилые зубы. Область его тела, где должны были находиться легкие, будь оно человеком, вздулась и шаман услышал булькающие неприятные звуки, вызвавшие у него слабый рвотный позыв. Отвратительно. Проклятие вырыгнуло яд буквально в метре от юноши, который даже не шелохнулся, когда вонючая субстанция полетела в его сторону и… столкнулась с невидимым барьером. — Как жаль, — приторно разочаровался шаман. — Ты попал в мою ловушку! В подтверждение его слов, границы метки Трикветр засветились слабым, полупрозрачным синим цветом. — Вообще, эта метка предназначена для ловли и изгнания слабых проклятий, но ты немного превзошёл наши ожидания и не совсем попадаешь под критерий слабенького, раз не изгнался, — шаман вздохнул, поправил чёрный пиджак и ворот клетчатой бежевой рубашки. — Но, мы предусмотрели даже это! Тебя изгонит кое-кто другой и это изгнание будет менее… приятным! Его голос разнесся гулким эхом. — Что ты распинаешься перед этим? — спросил звонкий женский голос. Юноша поднял голову вверх, чтобы рассмотреть говорившую. С верхнего этажа ловко спрыгнула девушка, сделав кувырок при приземлении. Она быстро встала, очутившись на парковке, стряхнула пыль с одежды и быстро пошла в сторону пойманного проклятия и своего брата, который довольно улыбался, гордясь, что хорошо выполнил свою часть. Девушка с хрустом размяла затёкшие пальцы, которые уже начало ломить от переизбытка проклятой энергии в ее теле. Ей срочно нужно было разрядиться. — Ослабь метку, — попросила она, остановившись в нескольких метрах от пойманного проклятия. — Я нанесу хаотичный удар, мне нужно высвободиться. Кивнув головой, шаман предусмотрительно отошёл назад, зная, что у его близняшки не всегда получается контролировать высвобожденную проклятую энергию. — Альгиз, — прошептал название проклятой руны шаман и вертикально поднял ладонь, чтобы создать барьер. Названная им проклятая руна была защитной, поэтому он не переживал, что его заденет. Барьер, удерживающий проклятие, ослаб сам по себе, потому что его создатель сконцентрировался на другом. Почувствовав легкую вибрацию под ногами, юноша улыбнулся. Сейчас будет жарко. Тряхнув руками, девушка на секунду оказалась объятой проклятой энергией, будто укутанной в синий кокон, но эта энергия в миг рассеялась, разлетевшись в разные стороны тысячей крошечных острейших частиц. Они задевали стены и колонны, оставляя царапины, взрывались в воздухе, задевая волной мелкие строительные объекты и, что самое главное, ранили проклятие. Десятки, если не сотни, режущих ран нанесли проклятию критический урон. С протяжным бульканьем оно изгналось, оставив после себя лишь влажную лужицу чего-то отвратительного и вязкого. Юноша опустил ладонь, прекращая действие проклятой защитной руны. — Эффектно, — похвалил он сестру. Та лишь подняла на него усталый взгляд своих светло-голубых глаз. Вновь тряхнула ладонями, сгоняя неприятное ноющее чувство с кончиков пальцев, и сжала кулаки. — Если бы я сегодня успела помедитировать, то вышло бы все в разы аккуратнее, — недовольно произнесла она. — Впредь такого не повторится. — Ну, зато мы справились с задачей. — Ага. Близнецы оглядели парковку. По углам оседали облака пыли, а разрухи прибавилось из-за воздействия энергии девушки. Скрытно наблюдавший за ними Годжо Сатору довольно улыбнулся. Меньшего от близнецов клана палачей Рёги он и не ожидал.※ ※ ※
В небольшой, но вполне уютной закусочной пахло специями и жареным мясом. Играла приглушённая музыка, которая, к огромному удивлению Глена, не была заставкой из какого-либо аниме. Пускай Рёги и были полукровками, но их познания об обычной Японии были крайне… скудны. Выросшие в резиденции клана, отделенной от внешнего мира бамбуковым лесом и запретами главы, близнецы Рёги совершенно ничего не знали про происходящее за границей их крошечного вакуума. До поры до времени, конечно. До двенадцати лет они ни разу не покидали огороженную территорию. Носили исключительно традиционную одежду, ели диетическую еду и постоянно, постоянно тренировались. Побег и заключенная сделка спасли их от жизни затворников и марионеток клана, но… Клятву нужно сдержать. — Ты обещал им рамэн, Годжо, — напомнила шаману его обещание седая женщина. — И помощь с определением. Пока ты только привёл нас в эту столовку, — и брезгливо поежилась, демонстрируя своё недовольство. Она принюхалась. Разнообразие специфических запахов аппетита избалованной англичанке не прибавило. — Всему своё время, Биркман-сан, — ответил ей Годжо, откладывая меню на липкую клеёнку, постеленную на столе. — Документы уже готовы, я подсуетился, дело за малым осталось. Вы уже выбрали, что будете заказывать? — Я не знаю японского, не могу прочитать, — быстро ответила Росалия Биркман и откинулась на спинку скрипучего стула. — Доверюсь твоему выбору. Закажи мне что-нибудь с морепродуктами. И не жирное. По внешнему виду Росалии и не скажешь, что ей давно за пятьдесят. Количество сделанных ею пластических операций превосходило количество пломб в зубах Сатору Годжо. Седые волосы благородного оттенка, словно серебро, светлые глаза и небольшие морщинки возле уголков рта. Женщина выглядела безумно дорого, брендовая одежда подчёркивала стройную фигуру, а запах духов был завершающей ноткой ее идеального образа. — Тогда закажу нам по рамэну с креветками и битые огурцы, — улыбнулся Сатору. — Они вроде диетические. Росалия цыкнула, но не оспорила его решение. Годжо сделал заказ, а миленькая официантка, очарованная его странно-загадочным внешним видом и природным обаянием, кивала головой как китайский болванчик. Росалия даже решила, что ее переклинило. — Как ты оцениваешь способности моих учеников? Достойный уровень? — нетерпеливо спросила Росалия. — Вполне достойно для второго ранга, — задумался Годжо, вспоминая действия близнецов. — Глен ловкий, быстрый, но, как я понял, он слишком полагается на сестру. Изгнать проклятие было вполне в его силах, но он этого не сделал. — Сара и Глен — отличная команда, — заступилась за ученика Росалия. — Глен хорошо физически развит, его техника адаптивная. Но он не уверен в своих силах. Боится, что вложит недостаточно энергии в руну и та не сработает, как нужно. Ему легче убедить себя в том, что Сара все доделает, чем волноваться, нанося решающий удар. Дуэт Рёги прекрасен. Они дополняют друг друга. — Но их дуэту недолго существовать осталось, — оборвал Росалию Годжо. — Уже завтра близнецам придётся пойти разными дорогами. Вспомнив контракт, по которому близнецам позволили поступить в Манчестерскую Оккультную Академию, Росалия перечислила про себя все его условия. Детям позволят учиться четыре года в Англии, только если по достижении семнадцати лет один из них вернётся в Японию и станет наследником — будущим главой клана Рёги. Ко всему прочему, нынешний глава клана прописал скорее свою прихоть, чем условие, что наследник обязан поступить в Киотский колледж. Этот контракт ужасно выбесил англичанку. Росалия не побоялась вступить в конфронтацию с кланом палачей. Она решительно отстаивала свободу детей, которые стали ее учениками, от семейного долга, но все тщетно. У неё не вышло освободить близнецов Рёги от их предназначения. — Даже я, хорошо их зная, не могу предположить, кто же именно вернётся домой, — с сожалением произнесла Росалия. — Они не хотят обсуждать это со мной. Сара просто поставила меня перед фактом — возвращается она. А Глен, уже после этого, утверждал, что в Киото едет он. Я не могу этого понять. И никто из них не спрашивал моего совета, — по тону Росалии можно было понять, что поведение учеников ее задело. — Это решение, возможно, станет самым важным решением в их жизнях, — выдохнул Годжо и развел руками. — Позвольте им самим с этим разобраться. — Моей душе было бы спокойнее, если бы ты их направил, Сатору. Из всех вас, японцев, больше всего я доверяю тебе и Масамичи Яге. Вы одни из немногих, кто не будет идти на поводу у старейшин и кланов-консерваторов. Боже, — она устало выдохнула. — Я не хочу отпускать этих детей… — Им пора взрослеть, — протянул Годжо. — Биркман-сан, я понимаю, что вы невероятно цените своих учеников, но отпустите их. — Не называй меня так, Сатору. Я не понимаю этих ваших приставок к именам и фамилиям. — Это банальный этикет, миссис Биркман. — Мисс! — Понял! Как встречающая сторона, я просто обязан быть гостеприимным. — И поэтому снял номера в том занюханном отеле? — Росалия скривилась. — Три звёзды, шумный аэропорт рядом. И мы даже не в Токио! — Наша первая остановка — Нарита. Не хочу, чтобы близнецы расставались в Токио. Они должны принять важное решение на нейтральной территории, — с улыбкой произнес шаман. — Один вернется в родной Киото, в столицу консерватизма, прекрасно-прекрасной старины и традиций, чтобы идти по протоптанной дорожке, а другой отправится в Токио, прокладывать свой собственный путь. Росалия фыркнула. Близнец, которого отправят в Токио, станет учеником Сатору Годжо, это даже не обсуждалось. Женщине невероятно сильно хотелось увезти свободного от семейного долга Рёги обратно в Манчестер, но она понимала, что так сделает их разлуку ещё более болезненной и тяжёлой. — Мне кажется, ты не договариваешь, — произнесла она. — Я не буду вытягивать из тебя подробности, но в Нарите мы не просто так, да? Хотя… Как по мне, тестовой проверки на недостроенном объекте было достаточно. Рёги хорошо себя проявили. — Вы правы, мисс Биркман-сан, — с легкой, но безобидной издевкой ответил Сатору. — Но я увидел в деле командную работу близнецов, а хочется большего, — он зевнул, заскучав. Рассказывать полностью свой план англичанке он не хотел. Женщина все равно до конца не сможет понять почему он хочет сделать то, что начал делать. Телефон Сатору завибрировал. Он открыл мессенджер и прочитал сообщение от Нобары Кугисаки. Недовольно цыкнул. Росалия усмехнулась. — Спам? — спросила она, приподняв бровь. — Нет, малыш Итадори забыл паспорт, — ответил Сатору. — Мои волнуются, что его не заселят без документов. — Твои? Сюда едут из Токио твои ученики? — сильно удивилась Росалия. — Пф, я же сказал, что хочется увидеть большего, — улыбнулся шаман. И было в этой улыбке что-то, что напрягло Росалию. Сатору Годжо всегда сдерживал свои обещания. Раз он заверил ее, что поможет близнецам определиться с тем, кто станет наследником клана, то он непременно это сделает. Но… в своей привычной манере. — Мне кажется, он смотрит на нас, — прошептала Сара, наклоняясь к Глену. — Такое чувство, что мне душу прожигают. — Эм, он сидит к нам спиной, — ответил юноша, взяв в руки палочки. Их заказ принесли раньше, потому что близнецы, придя в рамэнную, сразу же принялись изучать меню, а не болтать между собой. Они заняли отдалённое место, откуда было удобно наблюдать за наставницей и будущим учителем одного из них. — А вдруг у него глаза на затылке, ты же не знаешь, что под повязкой! — не унималась Сара. — Японцы такие странные. Глен сдержал смешок. — Да, мы странные. — Мы наполовину странные, — скривившись, ответила Сара. — Ешь свою лапшу, а то остынет. Она заказала себе удон со свининой. Не ев ещё с самолета, голодная девушка поглощала пищу быстро, не заботясь о том, что выглядит со стороны не самым лучшим образом. Она слишком устала после долгого перелёта и изгнания проклятия. Прежде чем приступить к еде, Глен сфотографировал свою порцию и спешно обработал фотографию. — Маме отправишь? — с набитым ртом спросила Сара. — На Гавайях сейчас ночь… Наверное, я не знаю. Она не ответит сразу. Просто выложу в Инстаграм, — ответил Глен, параллельно придумывая подпись к фотографии. — А мама там ее посмотреть сможет. Жду от неё забавный комментарий. — Твоим подписчикам ведь так важно знать, что ты сейчас в Японии! — с долей иронии произнесла Сара. Теперь ей жутко хотелось пить, но горячая матча ещё не остыла до приятной температуры. — Надеюсь, мама не будет высмеивать твою лапшу также, как высмеивает твои селфи и фотографии в зеркале! — Эй, сто тысяч фолловеров это не шутки. Может у меня охваты повысятся! — зная дремучесть сестры относительно его хобби — блоггерства, Глен не обижался. Но и объяснять ей ничего не старался. Сара из тех, кто готов видеть красивую картинку, не зная всей застенной кухни. — Мамины комменты всяко лучше отцовских ответов. Он отправит один эмоджи пальца вверх и будет молчать всю неделю. — Ну-ну. — Вообще, кое-кому другому важно было бы знать, что ты переехала в Японию, — вкрадчиво проговорил Глен. — Я говорю о той твоей бывшей не-шаманке подружке. Сара поперхнулась. На ее щеках выступил едва заметный румянец. — Моей обычной подруге не нужно это знать, поверь. От моего исчезновения ее жизнь никак не изменится, — не смотря в глаза брата, ответила Сара. — Пускай простые люди и живут просто. — Никто не просит тебя рассказывать ей все. Просто сказать, что ты переезжаешь, было бы достаточно. В такой ситуации молчать очень некрасиво, — в голосе Глена не было осуждения. Он понимал, что переезд для Сары это такой же стресс, как и для него, и что менять обстановку это невероятно сложно и волнительно, но близкие люди, несмотря ни на что, заслуживают знать хотя бы что-то. — Не трави душу… Я напишу ей, — Сара нахмурилась. — Мы раздали все наши вещи по барахолкам, выбросили мебель и избавились от всех следов пребывания в Манчестерской Академии, хотели приехать в Японию чистыми — пустыми белыми листами, которые будут заново наполняться красками на новом месте, так почему мы не можем просто и молча исчезнуть и из жизней людей, с которыми больше никогда не пересечемся? — Люди не вещи. Их на барахолку не сдашь и не выкинешь, как старую мебель, — произнёс Глен. — Я не обязана нести ответственность за чувства других, — отрезала Сара. — Мы не отвяжемся от Англии, если сохраним старые контакты. — Ты легка на подъем. Тебе проще найти новых друзей и, гораздо проще чем мне, адаптироваться на новом месте. Я восхищаюсь этими твоими чертами, — искренне произнес Глен. — Но порой меня настораживает твоя отстранённость. Я не хочу, чтобы ты вновь становилась… Сара не дала ему договорить. — Это не отстраненность. Не черствость и не холодность. В нашей новой жизни — жизни настоящих шаманов — нет места старым привязанностям. — Я бы очень хотел, чтобы ты считала иначе. — Я готова изменить своё мнение, если произойдёт что-то, что подтолкнёт меня к этому. Я готова смотреть на вещи с разных сторон, — серьезно сказала Сара. — Это именно то, что и требуется от будущей главы клана. Глен грустно улыбнулся. Сара опять взвалила на себя ответственность за двоих. — Ты ведь мечтала о другом, — напомнил ей он. — Стать главой клана — это почетно, — парировала Сара. — Но, признаться честно, я все ещё… — «сомневаюсь» так и не слетело с ее губ. — Может быть, я тоже хочу почета, — усмехнулся Глен. — Ты решила все за двоих, не спросив меня, что я об этом думаю. — Если в Киото вернёшься ты, то дед тебя обреет и палкой изобьет. Не поймёт он твоих крашенных волос, — хмыкнула Сара. — А ещё, что же будет с твоим блогом? Глава клана не может быть блоггером, это абсурдно. Глену было нечего ответить. Страничка в интернете с огромным количеством подписчиков была его детищем. Столько стараний было вложено в этот блог. — Знаешь, порой нужно уметь чем-то жертвовать. — Я тебя не понимаю, Глен. Ты заслуживаешь свободу от нашей семьи. Не возвращайся домой. Узколобые родственники тебя не поймут, не примут. Ты другой. Ты современный человек с большим будущим, а они сборище старикашек, с которых песок сыплется. — Будто тебе устроят императорский приём. Время ещё есть. Решим вместе. — Уже завтра нужно подписывать бумаги! — возмутилась Сара. — Решение принято. Мной, Глен. Я не хочу, чтобы ты страдал дома и стал марионеткой клана. Дед и остальные не позволят тебе делать то, что хочется! — девушка чуть ли не взмолилась. — Не спорь, останься в Токио, учись в этом колледже, как нам наставляла мисс Биркман. Ну пожалуйста! Ради меня… — Ради тебя я готов на куда большее, Сара, — посмотрев ей в глаза, ответил Глен. — Не строй из себя старшую сестричку-покровительницу. Мне не нужны твои жертвы. — Эгоист, — не подумав и обозлившись, обозвала его Сара. — Это решение стоит за нами, а не только за тобой, Сара Рёги, мы оба клеймены этой кровавой фамилией, — сказал Глен. — Раз не можем найти компромисс, то давай полагаться на него, — он кивнул головой в сторону Сатору Годжо. — Умный и опытный шаман больше нашего знает. — Думаешь, он даст нам мудрый совет? — скептично утончила Сара. Нет, — подумал про себя Глен. — Он толкнёт нас на край пропасти и заставит выбирать между чёрным и белым. Уж тогда, сестрица, ты растеряешь всю свою самоуверенность и наконец-то признаешься себе в том, чего хочешь на самом деле. Сара Рёги мечтала стать свободной, и от мечты ее отделяло лишь одно слово. — Тебе необязательно всегда возлагать на себя непреодолимые испытания, — улыбнулся Глен. — Позволь себе хоть раз оказаться слабой. Сара хмыкнула. Как же ей не быть его покровительницей, когда Глен, сам того не подозревая, постоянно перекладывает на неё все самое важное? Сегодняшнее изгнание на заброшке яркое и очередное тому подтверждение. — Старшие должны заботиться о младших, — медленно протянула она. — Но мы до сих пор не знаем кто из нас старший, поэтому не веди себя взрослее, чем ты являешься, — Глен подмигнул ей. Разница в минуту не была чем-то критичным, но близнецы на самом деле не знали, кто же из них родился раньше. Их мать благоразумно скрыла это от клана и них самих, чтобы в будущем близнецы имели возможность выбора. Скривившись, Сара отстранённо посмотрела на брата. Она слишком устала, чтобы спорить. И чтобы вводить саму себя в заблуждение. Больше всего на свете Сара Рёги не хотела возвращаться домой.