Он был рожден посреди поля битвы, в час войны, когда брат шел на брата, сжимая в руках острый клинок. Его нарекли — Амай, в честь отца, но сёгун, видя в юноше будущего полководца, дал ему другое имя. И тогда полилась кровь. Сказания о жестоком цепном псе императора разошлись по всей Японии, пробуждая в людях раболепный страх перед именем Ямато Рёги. Унося тысячи жизней, Ямато терял человеческий облик в глазах своих соратников, и был предан ближайшим другом в ходе государственного переворота.
— Основатель нашего клана был человеком по итогу? Или кем, я не поняла.
— Человеком, но его жесть как очерняли и многое на него наговаривали, чтобы страху перед врагами навести.
— О, теперь поняла. Но постой… Ямато служил сёгуну или императору?
— Сёгун разглядел в нем потенциал, но по итогу Ямато все равно склонил колено перед тогдашним императором.
Ямато не страшился бросать вызов тем, чьи силы превосходили его. Движимый чувством справедливости, главный палач императора сошелся в смертельной битве с Королем Проклятий. Удача была не на стороне Ямато, но даже так он отсек Сукуне две из его четырех рук.
— То есть он был имбой лютой?
— Да хуй его знает, Сара, я же не жил в ту эпоху.
Киото, резиденция клана Рёги 27.07.2018 Сара с кривой усмешкой смотрела на белую кошку, довольно изгибающуюся в грязном песке. Светлая шерсть пачкалась при каждом движении кошки, которая гнула спину и перебирала лапами, играясь с невидимой добычей. Спустившись с веранды, Сара прошла по каменной тропинке, поросшей мхом, и оказалась возле животного. Она присела на корточки, чтобы помочь кошке отряхнуться и погладить ее мягкий живот, но прежде завязала в тугой узел шнурок на своем кроссовке. — Ты такая песочная теперь, — улыбнулась Сара. — Не стыдно тебе, а? Кошка заурчала от приятных прикосновений и сама начала ластиться к руке девушки. Время близилось к обеду. Большая часть палачей собралась в зале, ожидая трапезу, а остальные занимались своими делами. Рёги проводили приличную часть времени за тренировками, оттачивая навык владения холодным оружием, а также читали. У многих были и хобби, к примеру создание икебан. Первую половину дня Сара провела за изучением старых документов, хранящихся в архиве, чтобы поближе познакомиться с историей своего клана, ведь одно дело слушать старших, будучи ребенком, а другое познавать все самостоятельно, размышляя над двусмысленными формулировками и анализируя необычные контракты. По большей части Сару интересовал момент создания клана и то, как смертные казни стали делом и обязанностью одной конкретной семьи. Без твердых убеждений и особой философии мало кто бы был готов на протяжении тысячи лет слепо рубить головы по приказу свыше. Перебирая пожелтевшие бумаги, Сара нашла описанную 1490-ым годом биографию Ямато — основателя клана. Она не поленилась отсканировать текст на телефон и выгрузить его в приложение, которое повышало качество, потому что разобрать оригинал было проблематично. Некоторые иероглифы частично стерлись, затрудняя чтение. Из этой биографии Сара узнала, что некто простолюдин Амай за выслуги перед сёгунатом получил почетный титул, а после и новое имя. Амая назвали Ямато в честь Ямато Такэру, легендарного героя-полководца, и, чтобы соответствовать своему новому имени, он шел по головам. Нещадно убивал врагов, а позже сам изъявил желание стать палачом императора и карать их уже в этом статусе. После этого Саре стало понятно, почему Рёги до сих пор служат Императорскому двору, что не особо афишируется по очевидным причинам. Глен это подтвердил, также поведав, что разящие палачи казнят не только преступников оккультного мира. За государственные казни очень хорошо платили и палачи не бездействовали, ведь контракты на отступников и заклинателей поступали не часто, а судить и принимать решение самостоятельно Рёги не позволялось. Они не выносили приговор, а лишь исполняли его. Новая информация осела в памяти и Сара чувствовала себя более уверено, обладая такими знаниями. Интерес к семейному делу пробуждался постепенно, последовательно. Она выпрямилась и оставила кошку лежать под теплыми лучами солнца на песке. Вздохнув полной грудью, Сара закрыла глаза, концентрируясь на своих ощущениях. Едва уловимые всполохи проклятой энергии со стороны веранды выдавали одного из ее родственников. — Можешь не прятаться, Дайто, — громко произнесла она. — Я прекрасно знаю, что ты здесь. Скрытно наблюдавший за кузиной Дайто пристыжено вышел из своего укрытия. Он прятался за колонной и тихо наблюдал за ненавистной родственницей, опасаясь, что она навредит кошке. Но с каждой секундой этой слежки Дайто все сильнее убеждался в том, что Сацуки не такая, какой он ее считал. Не жестокая, не высокомерная, какой была раньше, а простая. Этот диссонанс не давал ему покоя на протяжении всего времени пребывания Сары в резиденции. Он видел, как она спокойно общается с родней, налаживая контакты, тренируется с Мираем и живет в резиденции так, будто это ее дом. — Я думал, что ты сломаешь ей хвост, — угрюмо произнес Дайто, спускаясь к тропинке. — Вот как, — наигранно удивилась Сара, оборачиваясь к нему. — Что еще ты успел себе надумать? Что я буду бабочкам крылья отрывать или прокрадусь на кухню, чтобы плюнуть в чан с супом? — Ничего. Только это. Про кошку. Дайто не смел приближаться к Саре, поэтому благоразумно остановился в паре метров от нее. Все было как-то неправильно. Это не ее дом, а его, так почему же он чувствует себя так неуютно? — Да брось, вы с Рэйро готовы повесить на меня все грехи современности, потому что так вам проще живется, — спокойно ответила Сара, разводя руками. — Есть плохая Сацуки и хорошие вы, я права? Неоднозначно кивнув, Дайто задумался. Нет ничего черно-белого, в чем он, к сожалению, успел убедиться. Подавив порыв зависти, он смог ей ответить. — Ты действительно выросла… Раньше ты бы просто меня проигнорировала… Дайто тоже хотел бы учиться в другой стране и познавать мир, вместо того, чтобы сидеть дома взаперти и изредка выбираться вместе с отцом по делам. Или хотя бы, чтобы ему позволили ходить в киотский колледж и общаться с ровесниками, но ему не посчастливилось родиться сыном консерватора Масуро. Ярче всего он ощутил его гнев после церемонии признания Госукэ наследником клана. Вечером тогда дня Масуро кричал на своих детей, унижал их словесно за ничтожность и поносил на чем свет стоит проклятого полукровку Госукэ, сравнивая его со своим непутевым сыном. Но впервые за всю жизнь Масуро не поднял на Дайто и Рэйро руки. А все потому, что негласный покровитель близнецов — Мирай, выбрал метод пускай и невкусного, но пряника. И это работало. — Ты тоже изменился. Я помню тебя более дерзким и вспыльчивым. Всякий раз ругался и с кулаками лез, — задумалась Сара. — А сейчас вы с Рэйро будто поменялись местами. — Сестра все еще верит, что может впечатлить отца, — нехотя признался Дайто, кося взгляд в сторону кошки, ведь боялся посмотреть в холодные глаза Сацуки, опасаясь увидеть в них знакомую жестокость. — А я знаю, что он от нас ничего уже не ждет. И смысл мне продолжать ёрничать? Сару поразила честность кузена. — Ты стал больше общаться с Госукэ? — осторожно уточнила она. — Или Масуро тебе запрещает? — Отец не слепой. Он видит, что Мирай на стороне Госукэ, поэтому нам нельзя… — Дайто чувствовал себя неуютно, говоря об этом, но интуиция ему подсказывала, что эта беседа ему ничем плохим не обернется. После смерти матери не мог ни с кем поделиться чем-то сокровенным и разделить свои тревоги. Как же больно ему было осознавать, что ненавистная Сацуки стала едва ли не единственным человеком, готовым его выслушать. — Мирай из инакомыслящих, ты же знаешь, а отец против них. — Инакомыслящих? — переспросила Сара, скрещивая руки на груди. — Поясни, пожалуйста. Я впервые слышу это слово. Ну, в этом контексте, понятное дело. — Слушай, я не хочу, чтобы нас с тобой застукали за продолжительной беседой, — внезапно опомнившись, запротестовал Дайто. — Ты тоже из них, я по цветам вижу. Отец мало что про вас доброго говорит, хотя я… Сара сочувственно улыбнулась, понимая, что Дайто находится на распутье. Живя в резиденции, он видел больше внутренних ситуаций, чем она, поэтому имел определенные взгляды насчет двух сторон. Красные — инакомыслящие, те, кто поддерживает молодого наследника и Мирая, а синие — консерваторы, уважающие старый уклад и нынешнего главу. Сомнения Дайто имели место быть, но он слишком рьяно их отрицал, чтобы более откровенно признаться в них для себя самого. Где-то в глубине души ему тоже хотелось облачиться во все черно-красное, но лишь ради того, чтобы его хоть кто-то признал. Дайто тоже хотел быть полезным. Нужным кому-то. — Что плохого в этих цветах? На красном и черном кровь не так видна, как на синем. Слугам стирать меньше придется, — начала издалека Сара. — Да и мой брат в будущем со всем справится, несмотря на сомнения дядюшки Масуро. Я думаю, что все у нашей семьи будет хорошо, не считаешь? Дайто закусил губу. — Ты не особо меня понимаешь, — сожалением произнёс он. — Мне правда лучше уйти. И он действительно ушел, оставив Сару наедине с кошкой и неоднозначным послевкусием. На самом деле она его хорошо поняла, но не сказала нужных для Дайто слов, чтобы он смог сильнее ей довериться. На все требовалось время, но у Сары его не было. Возможно однажды, Дайто смог бы пойти против родного отца, но пока что ему не доставало смелости принять себя. Решив пропустить обеденную трапезу, Сара прогулялась по территории резиденции, чтобы оценить изменения, которые привнес Глен. Косметический ремонт пошел на пользу старым строениям, а обновленная кухня позволила слугам быстрее готовить пищу. Нечто новое внедрялось постепенно, чтобы закостенелые Рёги к этому привыкли. Ближе к вечеру Саре наконец удалось застать уставшего брата в компании Мирая. Они расположились пустующем в кабинете главы и изучали недавние контракты. В помещении пахло сладко из-за зажженных палочек благовоний, а приглушенный свет нескольких свечей создавал таинственную атмосферу. Дым красиво растекался по комнате, чаруя впечатленную Сару. Она сидела молча в углу комнаты на полу и слушала тихую беседу брата и дяди, не желая их прерывать. Их приглушенные голоса подобно журчанию горного ручья доносились до Сары. Мирай общался с Гленом, как мудрый наставник, учитель, подробно разъясняя молодому наследнику нюансы некоторых формулировок. Его слегка хриплый голос, когда он его повышал, звучал как хруст сухого кленового листа. Мирай играл с интонациями, чтобы Глен не терял концентрации и внимательно его слушал. — Получается, что этот заклинатель просто жил обычной человеческой жизнью, — хмыкнул Глен, оторвавшись от чтения контракта. — Но… По своей воле спас от проклятия своего знакомого и клан Камо решил, что ему надо башню снести? Парень почесал свой синий затылок, не понимая причину казни. В его понимании заклинатель не сделал ничего плохого и никому не навредил. — Обрати внимание на его фамилию и вспомни-ка девичью фамилию жены главы, — наклонившись к столу, подсказал ему Мирай. Он постучал сложенным веером по листу бумаги. — Этот заклинатель на деле дальний родственник клана Камо, который не хотел иметь дел со своей семьей, за что они и нашли повод его убрать. Ведь мало ли, какими знаниями он мог обладать, да? — Это как-то несправедливо. Я бы его за такое не казнил. Чувак решил жить простой жизнью и использовал свои способности для защиты ближнего. Он не сделал ничего плохого! Дуристика какая-то, — вспылил Глен. — Но твоя справедливость никому свыше не нужна, — ответил Мирай, обмахиваясь веером. — Пойми же это. Пускай ты и будущая глава клана, но все равно тебе придется действовать по указке старейшин. — Отстой, — протянул Глен. — Мне как-то не хочется однажды получить контракт на казнь своего знакомого из-за того, что он какому-то важному шаману не понравился. Сара устала молча сидеть на полу, поэтому переместилась поближе к дяде и брату. — Правильно я понимаю, что глава клана обязан подчиняться всем решениям старейшин? — спросила она, сощурив глаза. — В чем тогда смысл этой власти, если она не автономна? Таким образом вместо главы клана нами просто могут управлять старейшины. Мирай заулыбался, как довольный кот, радуясь размышлениям племянницы, но быстро скрыл эту улыбку за широким веером. — Глава клана волен поступать так, как считает нужным, — произнес Мирай. — Лично я считаю, что приговор должен выносить тот, кто и будет его исполнять. Но я не глава. И становится им не собираюсь, поэтому мои мысли и пожелания дальше меня уйти не могут. Бросив короткий взгляд на Глена, он усмехнулся. Инакомыслящий. Если Глен считает также, то став главой он сможет отделить клан Рёги от старейшин и их воли, сделав всех палачей независимыми, что повлечет за собой серьезные перемены во всем оккультном устое. Сара догадалась, что учитель Годжо прекрасно об этом осведомлен и, видимо, поддерживает такие перемены. — Что-то я подутомился от бесконечных буковок и умных слов, — пожаловался Глен, желая перевести тему. — С каждым днем обучения этому руководящему ремеслу, я все сильнее во всем разочаровываюсь. Сара заинтересованно посмотрела на Мирая, ожидая его ответа. — Как же мне это знакомо… И это правильно. Ты набираешься необходимой мудрости, а правда никогда не бывает сладкой. Тебя ждёт непростой путь, Госукэ, и непростые решения, которые нужно будет принимать холодной головой и каменным сердцем. А возразить и нечего. Сара была согласна со словами дяди. Резиденция с каждым часом ощущалась все роднее, а некоторые люди, проживающие в ней, все ближе.※ ※ ※
Манчестер, оккультная академия 12.09.2017 Отдышавшись, Джеймс приложил руку к сердцу, отбивавшему за сотню ударов в минуту, и позволил себе осесть на рыхлую землю. От усталости ноги его совсем не держали, а истощение из-за использования обратной проклятой техники отзывалось гудящей головной болью и пульсацией в висках. Лечить других — парню это давалось с трудом, а вот себя он залечивал без каких либо последствий. Над мелкими царапинами на его лице и ладонях замерцал голубоватый отблеск от крошечных проклятых частиц, точечно направленных на заживление ран. Не прошло и секунды, как они затянулись, не оставив и следа на бледной коже парня. — Фух! Ну, с той заворушкой в Стоунхендже это все равно не сравнится… — пробормотал Джеймс и поднял голову, чтобы оглядеть товарищей. — Вы как, ребята? Затянувшаяся на плече Глена рана уже не кровоточила и не болела, но рваный след на его пиджаке, пропитанный по краям кровью, все ещё напоминал о ней. Сам же Глен чувствовал себя превосходно. Он победно хлопнул в ладоши и подошел к зловонной фиолетово-коричневой луже, оставшейся от стремительно испарившегося проклятия. Оглядев лужу со всех сторон, Глен убедился в том, что проклятие было окончательно изгнано и оно больше не сможет восстановить одну из своих хитиновых конечностей, чтобы нанести неожиданный удар по потерявшим бдительность шаманам. — Я вообще отлично. Эта штука меня вдоволь позабавила, — беспечно отмахнулся Глен и указал пальцем на лужу. — Давненько я не получал пиздюлей от третьего ранга! Это даже позорно как-то звучит. — Отрадно слышать, — облегченно отозвался Джеймс. — Что именно? Что со мной все хорошо? — нетерпеливо уточнил Глен. В его ярких алых волосах запутались две сосновые иголки, но парень этого не замечал. — Мне очень лестно слышать о твоих переживаниях, друг мой! — Ага, ещё чего… Беспокоиться я о тебе буду, — криво усмехнулся в ответ Джеймс. — Ты только что ты сам себя лузером признал! Надо же! Рёги от третьего ранга отхватил. — А-а-а! Ты можешь просто помолчать? — закатил глаза Глен. — Косякнул, ну с кем не бывает? Зато Сара… Он бросил многозначительный взгляд на разрыхленную землю и поваленные деревья с выкорчеванными корнями. И в этот раз его сестра не сдерживалась. Прохладный утренний воздух был наэлектризован остаточной проклятой энергией Сары. Тонкие листья на колючих кустарниках мелко подрагивали из-за ощутимых вибраций. К манчестерской академии прилегала обширная лесная территория, поросшая многовековыми елями и соснами. Мало кто из простых британцев мог рискнуть и пробраться на частную собственность, поэтому преподаватели без особых опасений решили использовать этот лес в качестве учебного полигона. Они нередко отправляли начинающих оккультистов «на охоту», целью которой было выслеживание и изгнание выпущенного ими же проклятия. Обычно это были существа третьего или четвертого ранга, чтобы на них группы шаманов могли отрабатывать различные тактики ведения боя и набираться практического опыта. — Лузер лузера на спинке до академии потащит или как? — прочистив горло, чтобы вернуть голосу серьезности, уточнил Глен. — Что-то не похоже, что у тебя хватит сил дойти самостоятельно. — Очевидно, — фыркнула Сара, ответив за друга. Она сидела на поваленном ею же во время боя бревне и писала отчет на общую электронную почту сотрудников академии, не забыв запросить предоставление служебного автомобиля. — Джеймс истощен и тебе реально его нести придется. На экране телефона Сары красовалась косая царапина, деформируя изображение в правом углу, что не мешало девушке быстро клацать пальцами по сенсорной клавиатуре. Она прекрасно понимала, что получит отказ, ведь до академии идти всего ничего. — Ты тачку вызвала? — спросил Глен, отряхивая форму от иголок и грязи. — Черт, надеюсь, я в не успел в смоле перемазаться, а то потом ещё хуй отмоюсь. Отправив письмо, Сара встала со своего места и подошла к брату. От ее обеспокоенного взгляда не ускользнула порванная ткань на темном пиджаке Глена и кровавые пятна вокруг нее. — Реально от третьего ранга отхватил, позорник, — скрыв переживания за шуткой, произнесла Сара. — А вот нечего накуренным на проклятие идти. Она усмехнулась и потрепала близнеца по волосам, нарочно спутывая ему челку. — Отстань. Меня отпустило, — соврал он. Чиркнув зажигалкой, Джеймс поджег сигарету и закурил. Он ощутил, как легкие будто бы потяжелели после первой затяжки, и медленно выдохнул пахучий дым. На телефон Сары пришло уведомление, о чем просигнализировали завибрировавшие электронные часы. Разблокировав экран, девушка про себя прочитала ответ на письмо с кратеньким отчетом и просьбой предоставить транспорт. — Ассистенты отказали. Сказали, что нечего водителя дергать по пустякам. Мы на своих двоих до учебного корпуса дойдем быстрее, чем если он через весь лес будет делать крюк до проселочной дороги, — лениво ответила Сара. Ее никак не привлекала перспектива тащиться до академии пешком через лес, спотыкаясь о сухие коряги. Бесконечное хвойное буйство щекотало ноздри кислым, но при этом свежим и бодрящим ароматом. Меж шероховатых древесных стволов клубился туман, местами пронизанный лучами восходящего солнца, которому удалось пробиться сквозь пышные кроны деревьев. — Но я могу вызвать такси до Старбакса, — заметив, что плечи Глена огорченно опустились, предложила Сара. — Машина как раз приедет к тому моменту, как мы доберемся до академии. Возьмем с собой Джаю и поедем на второй завтрак перед парами, как вам идея? — Отлично, так и поступим, — кивнул Глен. — Только мне нужно будет помыться, переодеться и накраситься. — Отлично, отмена таксы, — цыкнула Сара. — И отмена Старбакса. Тебе на все это дело больше часа понадобится, а значит мы опоздаем на занятия. — Сара, голову не еби. Я закажу доставку, — обреченно вздохнул Джеймс. — Мне тоже нужно сполоснуться, а то потняком жесть разит. — О! Отлично, закажи четыре сезонных смузи и синабоны, — попросил Глен. Обутые на нем кеды были заметно потерты по бокам, а мох перепачкал собой белые мыски. Ещё раз отряхнув форму, Глен помог Джеймсу подняться и опереться о его плечо. — Ты поправился, — сделал нетактичное замечание парень, сдув красную челку, которая опять лезла в глаза. — Не стыдно, Джеймс? — Молчал бы, я подкачался, в отличие от некоторых. Это все мышечная масса, а не мягкий вес. Глен спародировал его кислое и недовольное выражение лица. Он прекрасно знал, что Джеймс начал активно заниматься собой. — Бе-бе-бе, бе-бе-бе! Подкачался он. А ты знал, что с утреца энергетик плюс электронка это по эффекту тоже самое, что и кофеёк с сигареткой? — усмехнулся Глен, ощущая тяжесть друга. — Не ссышь ранние перекуры после первого завтрака устраивать? — Умник, блять, Америку открыл! Я не пью кофе. — От канадца слышу, мои предки реально могли твою эту Америку открыть, — съязвил в ответ Глен. — Не припомню, чтобы японцы до Америки плавали. — Да я про батю говорю. — До Винланда доплыли скандинавы, а не кельтские друиды. Прежде чем рот открывать, подумай немного, а то опозоришься, — ответил ему Джеймс. — Кто бы говорил! Сара лишь вопросительно вскинула бровь, наблюдая за шуточной перепалкой двух друзей. Она предпочла не вмешиваться. Шутки Глена и Джеймса могли порой казаться оскорбительными для не привыкших к ним людей. — Долбаебы, — прошептала она. До окраины леса Джеймс медленно плелся, так и повиснув на плече у Глена, но стоило ему увидеть каменные башни академии, так он сразу сбросил руку товарища и горделиво выпрямился, объяснив это тем, что не хочет при девушках волочиться на товарище и портить себе репутацию. Учебный корпус представлял собой полностью каменное здание больше похожее на средневековый замок. Трещинки, словно тонкая паутина, покрывали его древние стены и арки, а плющ овивал собой все, за что только можно было зацепиться. Серый замок с длинными коридорами и просторными кабинетами стал близнецам вторым домом. Местом, куда они всегда могли вернуться, даже если весь мир повернется к ним спиной. По крайней мере так на тот момент считал Глен. Для Сары академия была просто местом временного проживания. Группа из миловидных третьекурсниц в одинаковой форме курила на лестнице возле главного входа, обрамленного черным металлом. Заприметив Джеймса и Глена, девушки засмущались. Пошептавшись между собой, самая смелая из них решила поздороваться. — Вы с «охоты»? — приветственно махнув рукой, спросила кудрявая девушка. — Побитые какие-то… — Ага, — ответил ей Джеймс, одаривая обворожительной улыбкой. — Сигаретки не будет? — Для тебя всегда будет! Он кокетливо подмигнул в ответ раскрасневшейся третьекурснице. Отделившись от близнецов, парень, искусственно прихрамывая, пошел в сторону девушек, компания которых показалась ему в этот момент более перспективной. — Теперь и доставка в пролете, — скривила губы Сара. Она уже успела нафантазировать, как будет пить холодный смузи из свежих фруктов. — Джеймс ебет все, что движется, а страдаю из-за этого почему-то я. Глен пожал плечами. Его никак не заботил образ жизни друга, поэтому осуждать и поучать его он не собирался. Каждому свое. Джеймс был любителем женского внимания во всех его проявлениях, что часто оборачивалось против него. Некоторые люди с иной системой ценностей его осуждали. Ровно как и осуждали Глена за его предпочтения и внешний вид. Парня за глаза называли феминным геем, а в лицо лицемерно улыбались. Благо, что несмотря на всю внешнюю беззаботность и ветреность, Глен был крайне проницательным юношей. — Ну если ты прям хочешь что-то из Старбакса, то можешь с Джаей съездить. Я не думаю, что она тебе откажет. — Забей. Если опаздывать, то всем вместе, — махнула рукой Сара. — Иди, приведи себя в порядок. — Ладно, мое дело просто предложить. Близнецы разошлись на втором этаже, где располагались комнаты общежития. Пройдя в свою, Сара лениво упала на кровать и протяжно застонала. Устала. Этой ночью она ночевала на другом конце города, поэтому с рассветом выехала в академию. Внезапностью стала «охота», на которую мисс Биркман решила отправить Глена с Джеймсом перед началом занятий. Женщина не подозревала, что оба студента с ночи накуривались у себя в комнате и были не в состоянии изгонять проклятие. Саре, вместо того, чтобы выспаться, пришлось их сопровождать. — Ну? — спросила Джая, сидящая на соседней кровати. — Как все прошло? Рядом с ней развалился спящий Звоночек. Он похрапывал и дергал лапой во сне, но Джае это не мешало. Девушка часто снимала забавного корги и отправляла старшим сестрам, поэтому и в этот раз она не упустила возможности порадовать их фотографиями. — Ты о чем? — промычала в подушку Сара. — О твоей этой свиданке! О чем же ещё? — удивилась Джая. Она положила на тумбочку выключенный айпад и свесила с кровати свои красивые тонкие ноги в черных чулках. Джая редко надевала что-то индийское и предпочитала носить одежду европейского стиля, зато аксессуары… Ее смуглую кожу покрывало мехенди из черной хны, а на запястьях красовались золотые браслеты, звенящие при каждом ее движении. В ушах массивные серьги, в носу кольцо. Джая с любовью относилась к родной культуре, стараясь аккуратно вписывать ее детали в повседневный образ. По итогу выходило не совсем аккуратно. К тому же Джая всегда ярко красилась из-за чего выглядела на несколько лет старше своего реального возраста. — Глена и Джей-Джея Биркман отправила на «охоту», а у них глаза краснючие, — ответила Сара, выпрямляясь. — И пасло от них так, словно… Ай, ладно! Ты сама все поняла. — Эти два придурка снова обкурились и ты решила поиграть в благородство и сопроводить их? — скептично уточнила Джая. — Мне кажется, что им надо хорошенько отхватить, чтобы навсегда запомнить этот урок. — Они не знали, что их с утра отправят на «охоту», — заступилась в первую очередь за брата Сара. — Да и пиздов они отхватили сегодня нормально так. Я добила проклятие, а то смотреть на их нелепые потуги его изгнать было даже не смешно. Джая неоднозначно хмыкнула и встала с кровати. — Я Звоночка выгуляла, — сообщила она, направляясь к зеркалу, чтобы поправить причёску. — На вечер у тебя есть какие-нибудь планы? — Да вроде нет, а что? — спросила Сара. — Ничего. Я вечером хотела в город выехать, поедешь со мной? — Только если мы заедем в Старбакс, — протянула Сара. — А то дразнюсь им с самого утра. — Хм, почему бы и нет. Как раз успеваем на остатки летней роскоши с сезонным меню, — без раздумий согласилась Джая. — Мне нужно на зиму одежды прикупить, а сейчас как раз скидки. Она зачесала челку назад и пшикнула шею сладковатыми духами соседки. По туалетному столику девушек хаотично валялась косметика. Разбитые палетки, разные туши и помады. Сара и Джая часто пользовались косметикой друг друга и уже не помнили, что и кому принадлежит. Сара отвечала за порядок на своей стороне комнаты, а Джая за беспорядок на своей, но их половинки все равно смотрелись органично, отражая личности своих хозяек. — Будешь валяться или начнёшь собираться? — хихикнула Джая, прикрыв пухлые губы ладошкой. — Пары никто не отменял. А мы, как выпускники, должны показать остальным хороший пример и не прогуливать. Сара устало захныкала, но все же поднялась с кровати. Держать лицо при других важно, особенно, когда каждый твой шаг пристально оценивается кем-то со стороны.※ ※ ※
Токио, оккультный колледж 30.07.2018 Повесив на плечо нейлоновый чехол с новой катаной, Сара сошла с поезда на перрон и огляделась. Вышедшие следом за ней пассажиры стадно направились в сторону турникетов, чтобы выйти со станции к автобусной остановке. Девушка заправила за ухо прядь волос и пошла за всеми в ту же сторону под едва слышимое дребезжание колес старого поезда. Она приложила к турникету проездную карточку с изображением горы Фудзияма в период цветения сакуры и очутилась в зоне ожидание, где ее уже… Ожидали. Мегуми сидел на металлической лавочке и перебирал в руках что-то небольшое и рыжее. Он разглядывал этот неизвестный Саре объект, но, ощутив ее приближение, едва заметно вздрогнул и поднял голову. — Привет, — немного растерянно улыбнулся Мегуми. — Да здоровались уже вроде, привет-привет! — ответила Сара и присела рядом с ним. Спортивную сумку с вещами она поставила на пол, чтобы бессмысленно не занимать ею свободное место рядом с собой, а вот чехол с катаной свешивать с плеча не спешила. — По телефону не считается. Это тебе… — Мегуми протянул девушке рыжее нечто. Плюшевое рыжее нечто, которое оказалось брелоком на ключи в виде пушистого корги. Взяв подарок из рук Мегуми, Сара первым же делом наклонилась поближе к парню, чтобы в благодарность аккуратно поцеловать его в губы и перемазать их сладким клубничным блеском. — Спасибо, на моего Звоночка похож, — ответила Сара, погладив плюшевого корги по спине и, хлопнув его по невероятно пушистой попе. — Жопка особенно, прям его. — Я о твоей собаке и подумал, — Мегуми кончиком языка облизал верхнюю губу. — Ну и отлично! Повешу этого пёселя на ключи от комнаты в общаге. Ещё раз спасибо. Несколько секунд они смотрели друг на друга. Недолгая разлука все равно сказалась. Мегуми хотелось расспросить Сару про ее поездку в резиденцию. Спросить, что она там делала, как все прошло, что она чувствовала, о чем думала. Те несколько дней без нее Фушигуро провел привычным для себя образом: читал, тренировался, ничего сверхъестественного и примечательного, но без Сары начало каникул вышло каким-то унылым. — Ты голодная? — заботливо уточнил Мегуми. — Тут есть закусочная. Правда не особо прям вкусно тут, но все же. — Есть такое, а почему не вкусно? — Откуда мне знать? Просто не особо мне здесь еда нравится, вот и всё, — пожал плечами Мегуми. Он встал со скамейки, взял сумку Сары и протянул ей руку. — Идем. Сара кивнула. В привокзальной закусочной пахло жаренным мясом и маслом. Небольшое количество посетителей не помешало шаманам занять один столик и пройти на кассу самообслуживания, чтобы сделать заказ. Разглядывая меню с изображением блюд, Мегуми никак не мог определиться. Аппетита у него не было из-за волнения перед Сарой, поэтому он взял классический мисо-суп. К его заказу почти сразу добавился и куриный удон, который захотела Сара. Она же и расплатилась со своей карты. — Нобара все ещё ненавязчиво напоминает про свой день рождения? — спросила Сара, когда они подошли к зоне выдачи. — Я думаю, что уже сейчас нужно озаботиться заказом подарка, чтобы до нашей глухомани доставка вовремя приехала. — Она каждый день вполне навязчиво напоминает. Я уже наизусть помню ее вишлист, — вздохнул Мегуми. — Что ты ей подаришь? — Закажу подарочный набор с косметикой, чтобы все было красивенько упаковано, а от себя напишу письмо с пожеланиями и прочим, — Сара задумалась. — Мы с тобой и Нобарой знакомы меньше месяца, а такое ощущение, что почти год. Мегуми тоже себя частенько ловил на этой мысли, но больше по отношению к Саре. Его дружеские отношения с Кугисаки развивались куда медленнее, но даже так он видел в ней надежного боевого товарища. Возможно, так их сплотили события, предшествовавшие гибели Итадори. Дружба была в принципе для Мегуми чем-то новым, потому что в школьные годы он мало взаимодействовал с одноклассниками, а противостояние задирам вряд ли можно было считать общением в привычном смысле. — Знаешь, я в школе не самым порядочным парнем был, — решил рассказать Саре чуточку своего прошлого Мегуми. — Не в плане оценок и учебы — с этим все было в порядке, а в другом. — Да? Тогда в каком смысле? — удивлённо наклонила голову девушка. Краем глаза Сара следила за оставленной на стуле сумкой с вещами. — Ну, я иногда колотил школьных задир… Чтобы они не колотили других ребят. — То есть ты был связующим звеном в круге школьного насилия и буллинга? — усмехнулась Сара. — Честно, ты больше похож на того самого парня со среднего ряда и серединной парты, который обедает в компании самого себя, а вечером залипает в Осу, но никак не на хулигана. — Да не был я хулиганом, — неуютно повел плечом Мегуми. — Просто… Я на дух не переношу плохих людей. — Плохих людей? — взяв в руку пластиковую ложку, Сара изобразила, будто она держит микрофон. — Я так вопросы задаю, будто интервью у тебя беру, — прошептала она. — Господин Фушигуро, а кто для Вас плохой человек? Сара шутливо протянула ложку Мегуми, но от интервью его спас звон колокольчика и две тарелки, которые повар просунул в окошко для выдачи блюд. Отвернувшись от Сары, Мегуми взял поднос, положил на него столовые приборы и забрал заказ. — Пошли, а то все остынет, пока ты болтаешь, — кивнул он в сторону стола. — Но ты не ответил… Что для тебя значит «плохой человек»? Это не тот вопрос, на который Мегуми был готов отвечать. Поставив на стол тарелки, он принялся молча есть, без особого на то желания. — Для меня плохой человек это насильник, живодер какой-нибудь, — задумалась Сара. — Всякие политики не добросовестные и прочее. Просто я мир вижу несколько серым, поэтому в плане морали или неоднозначных черт характера… Как это сказать. Сложно! Наверное, я не делю людей на «плохих» и «хороших» в привычном смысле. Она уперлась взглядом в тарелку с удоном. В жирном бульоне плавала куриная грудка с кожей и слипшаяся лапша. Яичный желток растекся по всей глиняной тарелке, а белок был похож на сопли. — Ты прав, тут отстой. — Хм. Плохой человек… — Плохой человек, — уже вслух повторил Мегуми. — Он вызывает лишь скуку. Зациклен на мелочных проблемах, не видит дальше своего носа. — Эгоист? — Больше. Надменное поведение, узколобость, перечислять можно бесконечно, — продолжил Мегуми. — Не скажу, что есть четкие характеристики. Думаю, что ты и сама понимаешь, что я имею в виду. — Да нет, если честно, — призналась Сара. — Ты как-то размыто говоришь. — Имеет смысл пытаться это объяснить? — уточнил Мегуми. — Нет. Мне кажется, что я со временем смогу научиться понимать тебя и без слов. Услышав это, Мегуми ощутил странное тепло, которое от сердца распространилось по всему телу. Понимать без слов — неужели Сара имела в виду то самое душевное родство, позволяющие чувствовать настроение и состояние любимого человека, просто находясь рядом? Мегуми стало приятно от мысли, что Сара может стать ему настолько близка. — Мне… Нравится как это звучит, Рёги, — лишь уголками губ улыбнулся Фушигуро. Сара довольно кивнула. — Давай сюда руку, — игриво попросила она. Неуверенно положив правую руку на стол, Мегуми в ожидании посмотрел на свою девушку. В его взгляде читалась некая озадаченность. Сара взяла Мегуми за руку и переплела их пальцы. Ее не волновало проявление привязанности на людях и она постепенно хотела таким образом развеять внутренние зажимы Фушигуро. Покрасневшие кончики ушей парня выдали его стеснение, но он старался отгонять от себя мысли, что на них кто-то может осуждающе смотреть. Заметив его мечущийся взгляд, Сара ласково произнесла: — Никому до нас искренне дела нет. Ты оглядись. Люди с поезда, устали… Хотят есть. Кому какая разница до двух подростков? — она наклонила голову. — Ну, никакая… — А чего стесняться тогда? — Да тебя я… Стесняюсь, — с трудом признался Мегуми. Сара умилено заулыбалась. Кончиками пальцев она гладила тыльную сторону его ладони. — Нашел кого стесняться. Ты же к океану со мной поехать хотел. А там я в купальнике буду. Как тебе такое? Не застесняешься? — Не знаю. Посмотрим, — заворчал Мегуми себе под нос. До остывших супов им уже не было никакого дела, поэтому юные шаманы отнесли тарелки и направились к автобусной остановке. Мегуми нес в руках сумку Сары и всё никак не мог отвести влюбленного взгляда от девушки. Он чувствовал, что все происходит так, как и должно происходить.