Знает лишь время, Сколько дорог мне пройти, Чтоб достичь счастья. (Басё)
Белая мазда, жестокая ты предательница! Аой в сердцах пнула колесо машины и снова нажала кнопку разблокировки дверей. Ничего. Абсолютно ничего. Мазда осталась глуха и к проклятиям, которые Аой посылала на каждую её начищенную деталь, и к сигналу брелока. Что теперь прикажешь делать, машина-изменщица? Аой с трудом сдерживалась, чтобы не зашвырнуть чёрный брелок с фирменным логотипом, символизирующим расправленные крылья, в дальний угол парковки. Где бы ей сейчас раздобыть пару крыльев, чтобы успеть на репетицию? Поборов порывы хоть как-то отомстить бездушному автомобилю, Аой достала телефон и набрала номер самого близкого ей человека, всегда готового помочь. — Привет, родная, — раздался жизнерадостный согревающий голос. Аой улыбнулась, заслышав его, как бывало всегда. — Кё, любимый, моя машина снова отказывается открываться! Сигнал не проходит, она всё ещё стоит на чёртовой сигнализации! — Аой мстительно покосилась на мигающую красную лампочку у лобового стекла. Ничего, Кёджуро разберётся с тобой, строптивая бестолочь. — Я не знаю, что делать и куда звонить! Громогласный смех из трубки эхом прокатился в акустике пустой бетонной стоянки. — Это я подговорил твою мазду. — Аой была готова поклясться, что где-то там, по ту сторону телефонной волны, Кёджуро незримо подмигнул ей. — Хотел найти лишний повод увидеть свою девочку. Ты куда-то спешишь? — Не особо. Надеялась пробежаться по магазинам перед репетицией, но теперь, наверное, не успею. Думаешь, стоит вызвать эвакуатор? — Позволь мужчине заняться проблемами своей женщины. Если время терпит, я заеду за тобой и отвезу, куда скажешь, а после позвоню знакомому механику. Он мигом приведёт машину в чувство. — Спасибо, милый. Я не представляю, как жила бы без тебя. Ты единственная ценность, что у меня есть, знаешь это? — Аой была искренне благодарна Кёджуро. В целом мире никто не заботился о ней так, как Кё, и она, как умела, старалась радовать его в ответ. Пусть хотя бы добрыми словами. — Я и твои потрясающие ноги! Ладно, любимая, выезжаю. Буду рад повидаться с тобой до встречи с заказчиком. Никуда не уходи! Аой убрала телефон в сумочку и замерла, прислонившись к полированному корпусу автомобиля. Сложив руки на груди, она оглядывала едва различимое пятнышко на носке высокого кожаного сапога — след неравной борьбы с маздой. Увидеть Кёджуро с утра — хорошее начало дня. Они встречались уже два года, но до сих пор не жили вместе. Какое счастье, что Кё смог понять стремление к покою и уединению, которого Аой была лишена с детства. Как же ей повезло, когда однажды после выступления этот красивый и обходительный парень заявился в её гримёрку, сжимая в руках букет цветов с маленьким медвежонком. Плюшевый милашка с визиткой Кёджуро в лапках окончательно подкупил Аой. Ведь тот, кто дарит игрушки, не может оказаться плохим человеком. А тот, кто раздевается на глазах других женщин, чтобы удовлетворить собственные амбиции, может ли он быть плохим? В воображении Аой снова возник Иноске. Она не переставала думать о нём. Конечно, он не был в её мыслях непрестанно, но в минуты безделья всплывал против воли. Но почему? Всё, что их связывало — две обрывочно сказанные друг другу фразы и синий браслет на его руке. На сильной, мощной руке. Аой вспомнила, какая у него белая кожа. Точно пудрой присыпанная, как, в общем-то, и у всех жгучих брюнетов с яркими глазами… Стянув перчатку, Аой выставила ладонь перед собой. Она и сама такая же. Волосы чёрные, глаза синие, кожа контрастно-белая. Зимний цветотип, так, кажется, называют его стилисты, и они не ошибаются. Аой постоянно чувствовала исходящий от неё холод. А вот Кёджуро был настоящим летом с его глазами цвета янтаря и пушистой рыже-жёлтой копной волос. С его громким голосом и заводным смехом. С его душевным теплом. Стоило только Аой прижаться к боку Кё, как казалось, что лёд, живущий в её крови, не доберётся до сердца и не пронзит его острыми осколками. Она ещё на подъезде узнала раскатистый рык двигателя кирпично-оранжевого внедорожника. Даже автомобиль Кёджуро был под стать владельцу, такой же притягивающий взгляд, навевающий мысли о лете, о солнце. Едва лишь внедорожник остановился, Аой распахнула дверь и поспешила усесться на место пассажира. Позвоночник стал свечой из парафина и растёкся по мягкому креслу, когда через пальто до неё дошёл жар от заранее включённого подогрева сидения. Кёджуро перегнулся через ремень безопасности и чмокнул Аой в губы. Она улыбнулась. Тёплый. Как всегда. — Водитель прибыл, госпожа хозяйка, — бодро отрапортовал Кёджуро. — Куда изволите ехать? — В клуб «Яркость», шеф, — подыграла ему Аой. — И можете рассчитывать на чаевые, если домчите меня за полчаса. — «Яркость»? — озадаченно переспросил Кёджуро, и неглубокая морщинка прорезала его высокий гладкий лоб. — Которая в Синдзюку? — Да. — Аой пыталась удобнее устроиться в глубоком кресле внедорожника. Была бы её воля, она бы свила себе здесь гнездо, на упругой коже сидения рядом с Кёджуро. — Знаешь этот клуб? — Не уверен, но, кажется, да. Скажу точнее, когда увижу. Ну что, ты уже подобрала наряд для завтрашнего ужина? — Кёджуро как обычно быстро перескочил с темы на другую, увлечённый дорогой, и Аой повернулась к окну, чтобы погрузиться в умиротворяющее созерцание спешащих в разные стороны пешеходов. Смотреть особо было не на кого: середина рабочего дня, все разбежались по офисам, а те, кто осмелился на обеденную прогулку, высоко поднимали воротники пальто, против ветра шагая в ближайшие продуктовые за бенто. Ноябрьский Токио стал совсем серым. Вот бы выпал снег, но для Центральной Японии снегопад равнялся чуду. — Я планировала пройтись по бутикам и присмотреть новое платье как раз для завтрашнего ужина, но, думаю, надену что-нибудь из старых концертных, в чём твоя мама меня ещё не видела. Что бы я ни выбрала, она всё равно будет недовольна, — раздражённо выдохнула Аой, скользя взглядом по скамейкам в пустынном парке. Всего два месяца назад зелёный и цветущий парк сейчас ощетинился голыми ветками деревьев, словно полк солдат — пиками. Наверное, поэтому случайные прохожие торопливо обходили его стороной. — Не говори так, ты ей нравишься, — Кёджуро покачал головой, и золотистые пряди непослушных волос разметались у лица. — Она просто переживает, до свадьбы осталось чуть больше месяца. Ну и, возможно, немного ревнует, ведь скоро мама будет не единственной хозяйкой особняка. — Жаль, что не Сенджуро первым привёл невесту. Тогда бы все шишки достались ей, — пробормотала Аой и стыдливо уткнулась подбородком в грудь. Она ненавидела себя за эту слабость, но никак не могла смириться с вынужденным переездом. Всё же было бы лучше, если бы она с молодым мужем смогла поселиться в отдельной квартире, но родной дом значил для Кёджуро слишком много. Ренгоку Кёджуро — жених, о котором грезила любая девушка. Обаятельный красавчик и широчайшей души человек, к тому же известный дизайнер интерьеров, с нуля спроектировавший и обставивший собственный особняк в пригороде Токио. Неплохой жизненный багаж для молодого мужчины двадцати семи лет. Огорчало только, что Кё был семьянином до мозга самой мельчайшей косточки своего подтянутого спортивного тела. Он жизни не представлял без матери, отца и младшего брата. И теперь Аой предстояло стать частью семьи Ренгоку, а она не могла перестать чувствовать себя лишь гостьей их шикарного особняка. Даже Ренгоку Аой звучало чуждо, будто речь шла о какой-то другой, совершенно незнакомой ей девушке. — Сенджуро всего-то двадцать два, дай мальчику нагуляться! — Смех Кёджуро заполнил салон, и Аой заметила нежность, которая мелькнула в глазах жениха при упоминании младшего брата. — Но когда-то и он женится, а наши дети разделят общую песочницу в саду, пока вы, дамы Ренгоку, будете попивать зелёный чай со льдом у бассейна. Как тебе такая картина? — Изумительно, — через силу выдавила Аой. Её зубы свело от будущего, наполненного ледяным чаем, матушкой Кё, гипотетической женой Сенджуро и кучей ребятишек. Это уже не дом семьи Ренгоку, а общежитие клана! — Вот и «Яркость». — Кёджуро аккуратно затормозил напротив уже знакомой Аой стеклянной раздвижной двери. — Знаешь, я не ошибся! Хозяин клуба — Тенген Узуй — мой давний школьный приятель. Надо же, я столько слышал от Тенгена об этом месте, но вижу его впервые. Во сколько ты заканчиваешь? Кёджуро повернулся к ней, и Аой не сдержала ласковую улыбку. Ей очень нравился Кёджуро, его доброта и забота. Чтобы и дальше быть рядом с ним, она сумеет смириться с постоянным контролем Ренгоку Руки, её будущей свекрови. В конце концов, Рука — настоящая леди, у неё есть чему поучиться. С удовольствием заправив солнечному парню за ухо прядь волос, Аой задумалась, вспоминая расписание. — Кажется, Танджиро говорил, что мы можем пользоваться сценой до пяти вечера. Не знаю как девочки, но я планирую использовать отведённое нам время по максимуму. Хочу отрепетировать каждое движение. Твоя будущая жена будет звездой вечера, обещаю, — ответила Аой, любуясь симпатичным лицом её наречённого. — Я заеду за тобой в половине пятого, посмотрю на клуб и заодно повидаюсь с Тенгеном. А тебе не придётся ловить такси. — Ладонь Кёджуро легла на бедро Аой и по-хозяйски погладила его. — Я люблю тебя. — И я тебя, — твёрдо сказала Аой, потянувшись, чтобы поцеловать Кё. Аой лгала, но ей было плевать на странное чувство вины, что жалило всякий раз, когда она произносила нечто подобное. Да, она любила Кёджуро, очень любила, но не той любовью, которой ей хотелось бы. С другой стороны, жить с этим чувством не так уж и сложно, если привыкнуть.***
Без дурацких пилонов двигаться на сцене стало гораздо удобнее. И не осталось больше повода думать о гибком теле Иноске и о стройных ногах с округлыми икрами, которыми он охватывал узкий шест. Хотя кого она обманывает? Аой была не в состоянии не вспоминать вчерашнее видео с танцами Иноске, тем более что он сам постоянно мельтешил перед глазами. Полураздетый, само собой. Сегодня поганец-стриптизёр явно красовался. Несмотря на то что Аой старалась полностью отдаться танцу и не забыть вокальные партии, куда бы она ни повернулась — Иноске был везде. Переставлял стулья, ковырялся в каком-то мудрёном агрегате за барной стойкой, уворачивался от кричащего Зеницу, пытающегося огреть его полотенцем. Или просто смотрел. Аой прятала глаза, как только их взгляды пересекались. Почему именно она? Почему он не пялится на Незуко или Канао? Положа руку на сердце, Аой с трудом, но призналась бы, что считает напарниц по группе гораздо сексуальнее. Даже скромнягу Канао. Конечно, у неё самой тоже были какие-никакие достоинства, иначе она не прошла бы кастинг в «Бабочки», но своё лицо Аой считала простеньким, волосы — слишком жидкими и короткими. Она не отказалась бы от локонов по пояс, как у Незуко, или от оленьих глаз с томной поволокой Канао. А вот ноги она, пожалуй, оставила бы свои. «Лучшие ножки Японии» — так часто в шутку называл их Кё. — Прошу к столу! — Танджиро провёл рукой над расставленными на двух сдвинутых столиках блюдами с суши. — Специально для вас повар сегодня вышел на работу пораньше. Незуко, здесь твои любимые роллы с крабами! Аой не думала о еде, пока не увидела красно-оранжевые ломтики свежайшего лосося на широкой полоске круглозёрного риса. Ей показалось, что она чувствует аромат соевого соуса, смешанного с васаби. Бред, конечно, соус ещё никто не открывал, но рот сразу заполнился слюной. Из-за тонкой длинной шпильки на сапогах Аой пришла к столу последней. Наполнив тарелку самыми любимыми вкусностями, она хотела отправиться к сидящим на угловом диване Танджиро, Незуко и Канао, но ощутила прикосновение к своим волосам. — Два хвостика — это сценический образ или признак инфантилизма? — Пальцы Иноске скользнули по одному из хвостов Аой, слегка потянув его. Аой, совершенно обескураженная, шагнула назад, но оказалась в тупике, врезавшись в стол с закусками. Выставив тарелку с суши перед собой точно щит, она пыталась прийти в себя после столь наглого поступка и придумать достойный ответ. Думала она недолго, ведь Иноске почти всё утро не выходил у неё из головы. — А отсутствие рубашки — стремление привлечь к себе внимание или незнание элементарных правил приличия? — выдала Аой, смело взглянув в смеющиеся глаза цвета изумрудов. Чёрт, тошнотворно мерзкий парень, но до чего же хорош! — Первый вариант. — Ничуть не смутившись, Иноске пристроился на столе возле Аой и прижался к ней скульптурно-рельефным плечом, лишив тарелку-щит её стратегического свойства. — Ты мне нравишься, давай сходим куда-нибудь вместе? Аой в недоумении уставилась на свои суши. И что, это всё? Вот так просто? Поиграл мускулами перед её глазами, дёрнул за волосы и пригласил провести с ним время? Аой стало казаться, она догадывается, откуда взялось повышенное внимание к её персоне. Иноске счёл её обычной девочкой-айдолом, падкой на грубые подкаты красивых парней. Но может она и выглядит как простушка на фоне подруг, только вот, к несчастью этого самодовольного кретина, Аой Канзаки далеко не дурочка. — Прости… эээ… — Аой приложила палец ко лбу, делая вид, что вспоминает имя того, о ком не забывала. — Иноске Хашибира. Но ты можешь называть меня Король Иноске, — с готовностью отозвался парень. — Понятно. Иноске. Во-первых, я была бы признательна, если бы ты не распускал руки… — Аой сделала паузу и перекинула оба хвоста на одно плечо, чтобы не дать Иноске возможности снова дотянуться до них, а затем ещё и демонстративно отодвинулась, перестав ощущать через рукав блузки жар его обнажённой кожи. — Ты точно знаешь значение фразы «распускать руки»? — иронично скривив губы, уточнил красавчик, но Аой не повелась на его уловку. — Во-вторых, мы не сможем никуда сходить вместе. У меня есть парень, — закончила она, гордясь тем, как достойно вела себя. Вежливо, но строго отбрила навязчивого фаната, как и подобает почти замужней девушке. Иноске развернулся к ней всем корпусом и склонился к лицу. Его утончённые брови недоверчиво сошлись к переносице, а глаза сузились, словно у большой дикой кошки. — Меня ещё никто не отшивал выдуманным парнем. Ты ведь врёшь? Вчера ночью я облазил твой инстаграм сверху донизу, у тебя никого нет. Аой быстро закинула в рот самую большую суши, какую смогла найти на тарелке. Чёрт побери, Иноске изучал её инстаграм, возможно, в тот самый момент, когда сама она разглядывала его эротические танцы, любуясь телом, скрытым лишь плавками и несколькими лентами. То, что их ночной интерес друг к другу оказался обоюдным, заставило Аой вспыхнуть ярче помады на её губах. Было в этом что-то неприличное. Понятное дело, что Иноске ничего не узнал про Кёджуро. Официальную страничку Аой, как и страничку Канао, вели PR-менеджеры агентства, и лишь Незуко не ленилась заниматься своей самостоятельно. Фото со второй половиной негативно сказались бы на рейтингах девочек, поющих о том, как они мечтают влюбиться и лететь за своей любовью в небеса, поэтому никакие парные фотографии к публикации не допускались. В аккаунте Кёджуро мелькнули несколько их совместных фото, но вряд ли кто-то, кроме друзей талантливого дизайнера, их видел. Аой медленно пережёвывала тающую на языке рыбу с рисом, готовясь к очередной словесной баталии, но Иноске не стал её дожидаться. — Хотя нет, готов поспорить, ты встречаешься с каким-нибудь мерзким старикашкой, — философствовал он, засунув руки в карманы и со скучающим видом изучая потолок. — Ты же у нас всё ещё считаешь себя маленькой девочкой. А маленькие девочки часто пытаются найти богатого папочку… — Не мели ерунды! — разгневано прервала Иноске Аой, наконец справившись с суши. Неужели хвостики, которые давно стали частью её образа, на самом деле выглядят так по-детски? — Мне что, по-твоему, заняться больше нечем, кроме как соблазнять стариков? — Не знаю, не знаю… На твою аппетитную попку наверняка запал не один богатый пенсионер. Как ты вообще двигаешься в таких узких джинсах? — Да вот, представь себе, двигаюсь! — Аой поставила наполовину опустевшую тарелку на стол и резко поднялась. — Зато мои джинсы и блузка, по крайней мере, на мне. Удивительно слышать претензии к моему гардеробу от любителя ходить и вовсе без одежды. — Она понимала, что её понесло, но не могла остановиться: — Тебе не хватает внимания, и ты готов привлечь его любым способом? Тогда странно, что твои брюки до сих пор не валяются где-нибудь в углу! Упомянув брюки, Аой непроизвольно посмотрела на то, что скрывалось под ними, и по довольной физиономии Иноске поняла — он проследил за её взглядом. Промолчать бы и сбежать с поля боя, но Аой уже распалилась. Она хотела отомстить Иноске за то, что он такой потрясающе чувственный мерзавец, за видео, с мыслями о котором она засыпала, и за то, что образ полуобнажённого танцора отказывался уходить с сетчатки её глаз. — Уверена, ты ещё и катаешься на здоровенном пижонском джипе. — Аой вспомнила статью, в подростковые годы прочитанную в журнале. — Слышал про реакцию гиперкомпенсации? Когда недостаток размера в одном месте пытаются перекрыть излишествами в другом? Теперь я понимаю, почему ты так сильно озабочен объёмами мышц, а твоя машина наверняка самая огромная в Токио! Она выдохлась, опустошённая речью, больше подходящей тринадцатилетней девочке, чем взрослой девушке, но на лице Иноске царила гладь и умиротворение кристально чистого озера высоко в горах. А улыбка была ухмылкой хитрого лиса. — Всё сказала? Если тебя так интересует размер того, что у меня в штанах, осталась бы на ночное шоу, — мягко ответил он, поглядывая на Аой лукавыми блёстками глаз. Мгновенное самовоспламенение Аой от стыда не состоялось только благодаря распахнувшейся двери. Знакомый Аой заразительный смех наполнил холл, и ему вторил второй такой же, не менее громкий. Не прошло и минуты, как Кёджуро в компании высокого мужчины в импозантном деловом костюме бордового цвета оказался в зале. Аой бросилась в объятия жениха, чтобы спрятаться от неловкости и с триумфом окинуть взглядом всё ещё сидящего на краю стола Иноске. Мерзкий старикашка, да? Подавись, слащавый ублюдок! Иноске выглядел озадаченным, а высокомерная улыбка на долю мгновения слетела с его лица. Аой в мыслях адресовала самой себе тысячу бранных слов из-за того, что этого краткого мига ей хватило, чтобы запомнить губы Иноске такими — бледно-розовыми, тонкими, чуть приоткрытыми в удивлении. — Аой, знакомься, мой друг, о котором я рассказывал, Тенген Узуй! — Кёджуро развернул Аой к приветливо улыбающемуся хозяину клуба, а сам устроился у неё за спиной и прижал к своей груди. — Мы встретились на стоянке, представляешь, какое совпадение? Тенген, это Аой Канзаки, будущая Ренгоку Аой! — Вы очаровательны, — Тенген бережно взял руку Аой и невесомо поцеловал тыльную сторону её ладони. — Не совершайте ошибку, выходите за меня. Позвольте поинтересоваться, сколько вам лет, юная прелестница? — Двадцать три, — не ломаясь, призналась Аой. Этот возраст ещё не хотелось скрывать, да и она совсем растерялась от нарочито галантного отношения. Всё же друг Кёджуро — эффектный мужчина. По прикидкам Аой в нём было под два метра роста, а широкие пальцы выглядели так, словно могли сломать её пополам. Но Тенген совсем не казался грузным и коренастым, несмотря на габариты он двигался легко и плавно, и его величественная фигура в сочетании с пепельно-белыми волосами до плеч и приятными чертами лица наверняка увлекла не одну девушку. — Тогда извините, но я вынужден отозвать своё предложение. Я играю на понижение. Моей третьей жене Суме двадцать, и теперь я рассчитываю максимум на девятнадцатилетнюю, — рассмеялся Тенген, а за ним и Кёджуро. Аой тоже весело хмыкнула. Тенген Узуй понравился ей, он явно был необычным человеком, раз так спокойно высказывался о перспективах нового брака, при этом щедро рассыпаясь в комплиментах девушке друга. — Можно подумать, я бы отдал тебе свою Аой! Нет, эта девушка моя и только моя! — Кёджуро потёрся носом о её щеку, и Аой поёжилась от щекотки, глубже зарываясь в тёплые объятия жениха. — Давайте поговорим в моём кабинете? — предложил Тенген, взглядом указывая на тот самый зеркальный куб, нависающий над залом, который Аой заметила в свой первый день в «Яркости». Аой переглянулась с Кёджуро и кивнула Узую. Она была не против побыть в клубе ещё немного, всё равно репетиция закончилась. — Зеницу, принеси наверх три чашки кофе и бутылку нашего лучшего виски! Танджиро, до открытия меньше часа, проверьте с Иноске готовность кухни, больше я жалоб на задержку выдачи блюд не потерплю! Раздав указания, Тенген первым устремился вверх по лестнице, гремя зажатыми в кулаке ключами. Кёджуро пошёл следом, а Аой решила попрощаться с подругами, ведь, скорее всего, они уже покинут клуб, когда Кё наболтается с товарищем, которого давно не видел. Спешащий к бару Зеницу смущённо улыбнулся ей, проходя мимо, но совершенно неожиданно крепкая рука сзади перехватила Аой за талию, не давая сделать и шагу. У Аой оставалась крохотная надежда, что это Кёджуро догнал её, но глубокий хрипловатый шёпот, проникающий до самого низа её живота, дал понять — она ошиблась. — У твоего парня шикарный внедорожник. Теперь я понимаю, откуда у тебя такие познания в гиперкомпенсации, — выдохнул ей на ухо Иноске. Секунда — и он убрал руку. А после ушёл, будто ничего и не было.***
— Ну так когда у вас свадьба? — спросил Тенген, между делом посматривая на свет через танцующий в глубоком стакане виски. — Двадцать пятого декабря, на католическое Рождество. Мы решили играть свадьбу в европейском стиле, это сейчас модно, да и я предпочёл бы увидеть Аой в белом платье с фатой, а не в кимоно. Наша свадьба будет настоящей зимней сказкой, Тенген! Я лично занимаюсь декором зала. Клянусь, такую ёлку ты никогда не видел, — светясь от восторга, выложил все карты на стол Кёджуро. Аой знала — про будущую свадьбу Кё мог рассказывать часами, ведь это был один из его любимейших дизайнерских проектов. Персонал свадебного отеля, где они арендовали зал, впадал в панику, стоило лишь Кёджуро в очередной раз появиться на пороге со списком изменений и улучшений, которые пришли ему в голову на неделе. Аой немного стыдилась того, что сама относилась к предстоящему торжеству без энтузиазма и ещё даже не выбрала свадебное платье. Она дала себе клятву заняться этим в ближайшую свободную минуту. — Хотел бы я посмотреть на эту красоту, но не выйдет. Никто не прислал бедному Тенгену и его молодой жене приглашение. — С наигранной обидой на лице владелец «Яркости» раскачивал ногой и посматривал на суетящихся в зале работников клуба. Аой тоже взглянула вниз через прозрачную стену кабинета. Со стороны главного зала кабинет казался зеркальным кубом, но изнутри через особое стекло бар и сцена были видны как на ладони. Незнакомые Аой молодые официантки протирали столы, расставляли закреплённые в специальных проволочных подставках рекламки с проходящими акциями. За стойкой бара Зеницу пересчитывал чистые бокалы. Кипела насыщенная жизнь ночного клуба, готовящегося к открытию. Заметив на высоком стуле возле барной стойки свою сумочку, Аой чертыхнулась про себя. Нельзя быть настолько рассеянной, там же телефон и все её документы! Но ничего, Зеницу присмотрит за вещами, ему можно верить. — Конечно же, ты придёшь на нашу свадьбу, друг мой! У Аой должны были остаться приглашения. Так ведь, родная? Услышав своё имя, Аой отвлеклась от наблюдения за людским муравейником внизу и размышлений о судьбе брошенной сумки. — Да, у меня есть несколько, но не с собой. Я принесу тебе завтра, если не возражаешь, — улыбнулась она Узую. — А как вышло, что ты не знал о свадьбе Кёджуро? Вы кажетесь близкими друзьями. — Жизнь развела нас. — Кёджуро потянулся и хлопнул Тенгена по плечу. — Узуй-сан был моим семпаем в старшей школе. Когда мы познакомились, я поступил в первый класс академии, а он уже учился на третьем. Мы оба занимались в кружке живописи и постоянно соревновались, у кого лучше получится смешать краски в классические японские цвета, выстроить пропорции и закадрить одноклассниц. Но в последнем Тенген преуспел больше, поэтому он женат трижды, а я только встретил свою судьбу. Кёджуро деликатно взял Аой за руку, и она ощутила себя принцессой рядом с волшебным принцем. Кё на самом деле походил на принца — вежливый, получивший достойное воспитание и образование в одном из прославленных университетов страны. И как приятно слышать, что этот прекрасный мужчина всю жизнь искал её. — Кстати, Тенген, я тоже не слышал о твоей последней свадьбе. Помню, ты знакомил меня с Макио, про Хинацуру тоже упоминал мельком, но о третьей жене я узнал лишь сегодня. Кто эта дева, укравшая твоё сердце? — с задорной ухмылкой поинтересовался Кёджуро, всё ещё не выпуская ладонь Аой из своей. — О, она горячая штучка, моя малышка, — подмигнул Тенген и мечтательно закатил глаза. — Я встретил её здесь в клубе три месяца назад и уже через две недели стоял перед моей Сумой кольцом в руках. Да, потом был не очень приятный развод с Хинацуру, раздел имущества, но зато теперь я снова счастливый супруг. Удачно, что ваша свадьба в конце декабря, ведь сразу после Нового года мы с Сумой улетаем в Таиланд на затяжной медовый месяц. Я уже арендовал живописное бунгало с частным пляжем, на котором можно загорать голышом. О, давайте поедем вчетвером? — Ну уж нет, мы не собираемся присоединяться к вашим оргиям, — рассмеялся Кёджуро, откинувшись на спинку дивана, а Аой снова поискала взглядом свою сумку. О нет, только не это! Сквозь толстое стекло Аой отчётливо видела, что теперь её «Дольче и Габбана» с леопардовым принтом покоилась на коленях Иноске! Что за назойливый тип! Почему он никак не оставит её в покое? — Тогда повеселимся на вашей свадьбе! — Привлекательное лицо Узуя неожиданно помрачнело, и он устало потёр лоб широкой ладонью. — Надеюсь, я успею разобраться с делами клуба до двадцать пятого декабря. — Что-то случилось? — удивилась Аой. Она не была частым гостем в ночных клубах, но «Яркость» в её глазах выглядела успешным элитарным заведением, дела которого шли в гору. — Мне казалось, клуб процветает. — Да, так и есть, не жалуюсь, — печально ухмыльнулся Тенген с видом гордого царя, обозревающего владения. — Я всего себя вложил в это место. Почти десять лет назад я купил заброшенное здание за последние деньги и постепенно отстраивал, улучшал его, стремился сделать клуб идеальным. Можно сказать, «Яркость» — моё детище, главное достижение жизни. Но детка стала слишком взрослой, и я уже не справляюсь в одиночку. Пришлось смириться с собственным эго и понять, что мне нужен заместитель, кто-то, кто возьмёт на себя управление персоналом. Здесь работают около пятидесяти человек, и необходимость выслушивать их жалобы и разбираться в проблемах выводит меня из себя! Камадо, моя правая рука, отказался от повышения, и я обязан найти зама до Нового года, чтобы с лёгким сердцем улететь в отпуск и всего себя посвятить моей Суме. Малышка и без того часто жалуется, что я слишком много времени провожу на работе, не хочу тащить дела «Яркости» за собой в Таиланд. — Друг мой, тебе несказанно повезло! — обрадованно выкрикнул Кёджуро. — На эту должность ты не найдёшь никого лучше Аой! Она дипломированный менеджер, а в институте получала повышенную стипендию. Тенген, ты даже не представляешь, какой строгой и властной может быть эта красотка! Твои работники по струнке будут перед ней ходить! — Кёджуро активно размахивал руками, расписывая достоинства Аой, пока сама она лишь сидела и краснела. — Это правда? — Тенген перевёл на Аой серьёзный вдумчивый взгляд, и она поняла, что несмотря на внешнюю расслабленность и производимое впечатление легкомысленного молодого мужчины, Узуй-сан всё же был бизнесменом, добившимся для «Яркости» положения лучшего клуба района. — Д-да, — заикнувшись от волнения, пробормотала Аой. Дружеская беседа внезапно перешла в собеседование, к которому она не успела подготовиться. — А как же «Бабочки»? — напрямую спросил Тенген. Он сильно изменился, когда речь зашла о делах. Пропали витиеватые фразы, манерное поведение. Теперь владелец клуба сидел подавшись вперёд и опираясь локтями о колени, словно сокращение расстояния между ним и Аой помогло бы скорее разрешить все вопросы. И, пожалуй, с таким собранным начальником она бы не отказалась поработать. — Это пока секрет, но Аой уходит из группы после свадьбы, — ответил за неё Кёджуро. — Петь в поп-группе не самое престижное занятие для замужней женщины. Но заместитель директора дорогого клуба — совсем другое дело. — А ты сама-то хочешь работать в «Яркости»? — Пристальный взгляд Тенгена изучал Аой с головы до ног, но теперь она чувствовала, что он рассматривает её не как девушку, а как потенциального коллегу, равного себе, как возможного будущего помощника. — Хочу, — правдиво ответила Аой. Раз уж Кё считает, что ей не стоит больше петь, может быть, новая работа поможет ей меньше скучать по музыке и не превратиться в озабоченную детьми и мужем домоседку. — У меня почти нет опыта в управлении, но я проходила практику в нашем агентстве и к тому же у меня хорошие связи. Думаю, я смогла бы сделать «Яркость» популярной среди айдол-тусовки. — Хм, — Тенген почесал подбородок. — Признаюсь честно, иметь среди сотрудников клуба бывшую «Бабочку» — большая удача. Знаете, у меня есть и другие кандидаты на эту должность, но теперь я всерьёз заинтересован в Аой. Давай так, Аой-чан: возьми мою визитку и вышли резюме на электронную почту, а я изучу его завтра на трезвую голову. И учти, несмотря на выпитый виски, я помню, что ты обещала мне приглашение на свадьбу. Аой двумя руками почтительно приняла протянутый ей белый картонный прямоугольник и склонила голову, изучая визитную карточку Тенгена. Даже здесь в красных округлых узорах по периметру проявлялся харизматичный характер её владельца. Но главное, на визитке была электронная почта, и Аой уже мысленно прикидывала, как вернётся домой и засядет за резюме. Ух, это будет самое подробное и обстоятельное резюме, которое Тенгену довелось видеть! Она обмерла, поняв, что кошелька, куда по всем правилам приличия стоило спрятать чужую визитку, рядом нет. Такой же леопардовый, под цвет сумки, он ждал её внизу, на коленях Иноске. Аой с надеждой оглядела Кёджуро, но и он, должно быть, оставил портмоне в машине. Чёрт! Положить визитку на стол или убрать в карман при её владельце означало бы проявить верх бестактности. Так опозориться перед будущим боссом… Ну уж нет! — Извините меня, я спущусь вниз на минутку. Заберу сумку и пальто у бара. — Аой встала и улыбнулась парням. — Принести вам чего-нибудь? — Дай-ка подумать. — Тенген вопросительно посмотрел на Кёджуро. — Поужинаете со мной? — Давай не сегодня. Мне нужно подбросить Аой к дому и заехать в мастерскую, узнать, что с её машиной. Хотя… — Кёджуро заглянул в почти пустую чашку, — я бы не отказался ещё от одного капучино. Вкусно! — Ну а я тогда пока перекурю, — с этими словами Тенген дотянулся до жёлтой коробочки на полке шкафа и достал сигару безупречно ровной формы, пахнущую пряным табаком. — Монтекристо, Куба. Балуюсь иногда под настроение, а сегодня у меня просто отличный день!***
Так и не выпустив из пальцев визитку Узуя, Аой присела на соседний стул рядом с Иноске. К счастью, Зеницу, не расстающийся с белым полотенцем, избавил её от участи оказаться с привлекательным танцором наедине. — Аой, ты ещё здесь? — удивлённо пробормотал Зеницу, подходя ближе. — Незуко и Канао давно ушли. Хочешь чего-нибудь выпить? За счёт заведения. — Нет, спасибо. — Аой с улыбкой помотала головой. — Сделай, пожалуйста, один капучино, а я отнесу его наверх. Кёджуро в восторге от твоего кофе! Не знаю, в чём секрет, но ты покорил моего будущего супруга. — Да, конечно, я приготовлю. А пока можно тебя попросить… ну… вот… — Зардевшийся от смущения Зеницу протянул ей небольшой блокнот, на клетчатых листах которого Аой разглядела автографы двух своих подруг. «Дорогому Зеницу на память от синей бабочки» — положив визитку Узуя на стол, размашистым почерком быстро написала Аой и вернула блокнот. Просиявший мальчик бросился выполнять заказ, и Аой поневоле засмотрелась на Зеницу. Милый скромный парень, как и Танджиро, работать с ними будет одним удовольствием. И пусть Тенген упомянул, что она не единственная претендентка на должность его заместителя, Аой уже смотрела на клуб другими глазами, глазами будущей руководительницы. Стены, украшенные светодиодами, были её стенами, сотрудники, готовящие зал к приёму гостей — её сотрудниками. — Значит, его зовут Кёджуро. И кто он? — неожиданно заговорил Иноске, поворачиваясь к ней. Аой знала, что Иноске не смолчит, что обязательно попытается задеть её, но теперь она не будет подаваться на скользкие провокации. Совсем скоро этот наглый парень станет её подчинённым, и лучше заранее указать ему его место. Она тоже небрежно оттолкнулась ногой от пола и развернула стул к полуголому юноше, теребящему замок её сумочки. — Он дизайнер интерьеров. И будь любезен, отдай мою сумку. — Нет, кто он тебе? — Иноске будто бы не слышал её просьбу. — Жених. Я же говорила, что несвободна. Как видишь, он богат, но до пенсии Кё ещё далеко. — Губы Аой сами собой складывались в самодовольную ухмылочку. — Да и джип его заводится с пол-оборота, — низким грудным голосом добавила она, постаравшись придать последней фразе самое пошлое значение из возможных. — Ну-ну, — скептически прищурившись, Иноске наконец подал ей сумку, держа за одну из длинных ручек. Мечтая закончить нелепый разговор и вернуться к Кёджуро и Тенгену, Аой ухватилась за вторую ручку, но Иноске, вместо того, чтобы отпустить сумку, резко потянул её на себя. Аой не успела ничего понять, когда упала на его гладкую обнажённую грудь. Она на миг испытала приступ удушья, вдохнув аромат незнакомой туалетной воды. Что-то морское, свежее, чужое. Шея Кёджуро пахла тёплым сандалом, уютом деревянного домика в лесу, а Иноске пах свободой и безграничной широтой океана. Аой бросили в его пучину и оставили тонуть. — Хочешь узнать, как на тебя реагирует мой двигатель? — дерзко спросил Иноске, глядя на неё сверху вниз. До сих пор Аой не видела лица Иноске так близко, и она не могла думать ни о чём другом, кроме как о длинных чёрных ресницах потерявшего всякий стыд танцора, и о том, как они оттеняют зелень его глаз, превращая их в два глубоких омута. Если бы она только могла, то смотрела бы в его глаза гораздо дольше, чем позволяли её воспитание и неудобная поза. — Какого чёрта?! — Чтобы подняться, Аой пришлось упереться одной рукой в стул возле бедра Иноске, а второй — ухватиться за стойку. — Что ты себе позволяешь? — Извини, не рассчитал силы. Кто же знал, что ты такая слабенькая? — Иноске поднял раскрытые ладони, давая понять, что он здесь ни при чём. Аой молниеносно схватила до сих пор лежащую у него на коленях сумку и вернулась на свой стул, где села, нахохлившись и прижав леопардовую виновницу этого безумия к груди. Пусть в её голове случившееся длилось десятки минут, на деле же Зеницу ещё не закончил варить кофе. Интересно, там наверху Кёджуро заметил, в какой компрометирующей ситуации она оказалась? — А это что? — Действуя всё так же бесцеремонно, Иноске поднял со стойки визитку Узуя, про которую разобиженная Аой совсем забыла. — Карточка босса? — Отдай! Она моя! — Аой попыталась забрать бумажку, но Иноске отвёл руку. — Смотри, сладкая блондинка, — помахал он визиткой в сторону Зеницу, — этот извращенец никак не уймётся, раздаёт свои контакты всем желающим. Ну а ты? — Взгляд зелёных глаз вновь вернулся к Аой. — Решила соблазнить всех мужчин в «Яркости»? — Кретин! — злобно прошипела Аой, взбешённая тем, что Иноске, которого она видела второй раз в жизни, позволял себе вторгаться в её личное пространство так запросто, как если бы они были не разлей вода с детства. — Между мной и Узуй-саном только деловые отношения. К твоему сведению, он хочет, чтобы я стала его заместителем. — Узуй предложил эту должность тебе? — Иноске замер, перестав вращать в пальцах несчастную визитку, и заметно напрягся. Даже черты его лица стали будто бы резче, угловатее. Аой испуганно кивнула и вжалась в невысокую спинку барного стула. Казалось, вечно расслабленный, рассыпающий неприличные намёки направо и налево Иноске превратился в опасного растревоженного хищника. Он явно о чём-то размышлял, сосредоточенно сведя брови к переносице. Звон разбитого стекла ножом полоснул по установившейся тишине. — Ой, простите, — расстроенно прошептал Зеницу, у ног которого в беспорядке валялись осколки сахарницы. — Схожу за веником в кладовку. Боязливо взглянув сначала на Иноске, а затем на Аой, Зеницу закусил губу и помчался на кухню. — Держи, — Иноске щелчком отправил Аой визитку Узуя. Уже довольно потрёпанная картонка проехалась по барной стойке и остановилась у руки Аой. Быстро спрятав визитную карточку, на которую возлагала большие надежды, в крошечный карманчик кошелька, Аой рискнула поднять глаза на Иноске. Красавчик выглядел задумчивым, но тем не менее с привычной беззаботной улыбкой копался в телефоне, словно и не было внезапной вспышки отстранённости минуту назад. — Знаешь какой-нибудь хороший сайт с вакансиями? Теперь придётся искать новую работу, — беспечно рассуждал Иноске, не отрываясь от телефона, но Аой прекрасно понимала, что каждое его слово было очередной попыткой задеть её. — Жаль, этот клуб мне нравился. Но теперь он загнётся меньше, чем через месяц, под руководством певички с мозгами бабочки и полным отсутствием вкуса. Сумка у тебя отвратительная! — Да пошёл ты! — Аой соскочила со стула, сражаясь с желанием стукнуть Иноске «отвратительной» сумкой по ровной обнажённой спине. — Я не давала повода оскорблять меня! Лучше молись, чтобы тебе удалось сменить работу поскорее. Иначе первым, что я сделаю, когда стану твоей начальницей — куплю рубашку унылого коричневого цвета, собственноручно запихаю тебя в неё и застегну пуговицы до самого подбородка! И больше не позволю тебе часами сидеть у барной стойки и нести всякую чушь. Я уработаю тебя до смерти, Иноске Хашибира! Подхватив пальто, Аой кинулась к лестнице на второй этаж. Пусть дьявол заберёт Иноске с его завораживающими глазами и ехидной усмешкой! Мерзкий, самовлюблённый подонок! Король идиотов!***
У неё что, на самом деле проблемы со вкусом? Аой отрешённо пялилась на своё отражение в боковом стекле, пока Кёджуро прогревал внедорожник. Ну, возможно, макияж ярковат, а расцветка сумки пошловата. А с одеждой где она прокололась? Стилисты научили её выбирать именно такие, сексуальные и подчёркивающие фигуру, вещи. Правда, это было шесть лет назад, тогда она только-только пришла в «Бабочки». Аой задумалась. Что же выходит: она совсем не изменилась за последние шесть лет? Всё ещё осталась той семнадцатилетней девчонкой, за которую всегда делали выбор? — Отвезти тебя домой? — Машина тронулась, и Кёджуро медленно выруливал с подземной парковки. — Нет, я решила всё-таки подготовиться к ужину с твоей семьёй. Не могу же я пойти на такое важное мероприятие без нового наряда. Отвези меня в торговый центр, пожалуйста. Спустя четыре часа Аой, завёрнутая в белый махровый халат, с чувством выполненного долга присела на край кровати. Она полчаса отмокала в ванне с маской на лице и волосах, сделала эпиляцию, маникюр и готова была блистать на завтрашнем званом ужине. А помогут ей в этом дорогой брючный костюм цвета пыльной розы, висящий на дверце шкафа, и новый выпрямитель волос, обещающий превратить два её куцых хвостика в россыпь чёрного шёлка.