Всего три слова А сколько блаженства, боли Я люблю тебя.
Интерьер ресторана «Моми фир», что значит пихта, сразу напомнил Аой — она уже бывала здесь с Кёджуро. Точно, они вдвоём сидели в плетёных креслах за небольшим столиком у панорамного окна и обсуждали название ресторана, которое, скорее всего, навеял владельцам заведения роскошный парк с пихтами через дорогу. Да, тогда на улице ещё стоял июль, и до встречи с Иноске оставалось четыре месяца. Где-то всего за пару недель до ужина в «Моми фир» Кёджуро сделал Аой предложение, и она согласилась, особо не размышляя. Ведь в тот момент она считала, что поступает правильно. Теперь их столик занимала другая сладко воркующая парочка, а Аой с подругами и Танджиро разместилась за другим, побольше, в глубине зала. В общем-то, Аой была рада, что Танджиро пригласил «Бабочек» на ужин после концерта. Наверное, душевный подъём отнимает слишком много сил и энергии, Аой казалось, она могла бы съесть целую кастрюлю карри с рисом, да ещё с двумя свиными котлетами сверху. Было немного жаль, что рабочая ночь Иноске только началась. После спонтанного секса в гримёрке у них не было времени поговорить, а Аой твёрдо намеревалась выпросить у Иноске комплект ключей, от которого когда-то отказалась. — Ну что, предлагаю выпить шампанского в честь прекрасного концерта! — Танджиро откупорил уже заранее подготовленную бутылку. Пусть это вышло у него не так изящно, как у Зеницу, который мог открыть шампанское с завязанными глазами и не пролить и капли, но тем не менее, Аой оценила торжественность момента. — Я так жалею, что ни Иноске, ни Зеницу не смогли пойти с нами, — простонала Незуко, глядя, как бледно-золотистый напиток наполняет её бокал. — Танджиро, ты же менеджер клуба, неужели нельзя было что-то придумать? — Да я бы тоже не отказался, если бы ребята были здесь, — чтобы не пролить шампанское за разговорами, Танджиро выпрямился. — Но вы же видели, сколько посетителей сегодня в клубе. Половина зрителей концерта осталась, да и остальные набились, как лососи в сети. Сегодня же тридцатое декабря, последний шанс повеселиться в этом году. Завтра все будут отмечать Новый год с семьями, а клуб закроется до конца каникул. Хоть Узуй вызвал для работы в баре трёх барменов, без Зеницу там начнётся полный бедлам. Ну а Иноске… — Танджиро посмотрел на Аой с лёгким оттенком сочувствия в добрых глазах, — вы же понимаете, что большинство девчонок там как раз из-за него? Сегодня Короли презентуют обещанную новую программу. — Можешь не делать такое лицо, — фыркнула Аой. Конечно, ревность к поклонницам Иноске никуда не делась, да и, наверное, Аой так и не удастся заглушить её в себе до конца, но она уже свыклась с этим жгучим чувством. Да, когда встречаешься с красавчиком, приходится идти на жертвы. — Я доверяю Иноске. Даже после того, что было, — предупредила она следующий возможный вопрос Танджиро. — Мы оба тогда ошиблись. Но эта ошибка нас сблизила. Ладно, признаюсь честно, — Аой смущенно улыбнулась, — на всякий случай я запретила Зеницу давать ему что-либо крепче лимонной газировки. — Мудрое решение, — согласился Танджиро и поднял свой бокал в воздух. — Ну что же, мои дорогие бабочки. Спасибо за этот прекрасный концерт, за то, что Узуй-сан доволен, как никогда в жизни, и за премию, которую он мне обещал, ведь именно я заключил договор между вашим агентством и «Яркостью». Кампай! — Кампай! — Аой присоединилась к голосам отозвавшихся на тост подруг, а затем пригубила шампанское. Кажется, это самое вкусное и сладкое шампанское в её жизни. Она с удовольствием сделала второй глоток. Неужели шампанское всегда было с привкусом чуда и ожидания чего-то нового? Почему она только сегодня это заметила? — Братик, твоя премия очень вовремя! Мне как раз нужно новое кимоно для праздничного вечера, — заявила Незуко, с хитрой улыбкой поглядывая на Танджиро поверх бокала. — Хочу что-нибудь розовое и тёплое. И с меховым воротником! — Размечталась! Ты и так зарабатываешь больше чем я, — добродушно отрезал Танджиро и жестом показал официанту, что готов сделать заказ. — У меня уже есть планы на эти деньги. — Вот как? Интересно, расскажи, — попросила Канао, поудобнее устраивая локти на столе, чтобы подпереть острый подбородочек. Она первой получила меню и лишь мельком посмотрела в него. Аой знала, что Канао снова попросит любимый салат с морепродуктами. Фиолетовая бабочка была постоянна в своих привязанностях. — Я подумываю заняться туризмом… — повернулся к Канао Танджиро, пока тихий официант с безупречной осанкой обходил стол, раздавая кожаные папки с меню остальным. — Ну знаешь, когда с палаткой, костром. Оказывается, на юге Японии столько кемпингов! Я только недавно читал про них статью. И почти отовсюду видно Фудзияму. Ты только представь, увидеть мистера Фудзи на рассвете, укрытого розовыми облаками… Правда, придётся хорошо утеплиться. — А это отличная идея! — присоединилась к разговору Незуко, должно быть, уже позабыв о розовом кимоно её мечты. — Давайте пойдём в поход все вместе? Будем делать барбекю и петь наши хиты у костра. А затем устроим конкурс на самую страшную историю! Надо только прикупить новые струны для твоей гитары, я их случайно порвала, — Незуко состроила сконфуженную гримасу, а затем отвлеклась на официанта и принялась активно листать меню, то и дело останавливаясь, чтобы добавить в заказ очередное блюдо. — Танджиро, ты играешь на гитаре? — изумлённо вскинула тонкие брови Канао, чем спасла Незуко от близящейся расправы. — Никогда бы не подумала, глядя на тебя. Мне казалось, ты разбираешься только в мире цифр и бизнеса. — Нет, ну я не такой зануда, как ты думаешь. Я знаю несколько аккордов, — засмущался Танджиро, уткнувшись взглядом в полотняную салфетку на столе. — Мы с Незуко ходили в один музыкальный кружок в средней и старшей школе, она разве не говорила? А вообще, — он резко поднял голову, — я рассчитываю на одиночный кемпинг. Умоляю, Незуко, дай мне уже отдохнуть от тебя и остальной малышни! — Ах, так! Ну всё, держись, вредный брат! Я расскажу маме о твоих эгоистичных планах, и тогда она… Аой хотела бы узнать, на что способна строгая мама Танджиро в гневе, но ей помешал телефонный звонок. На экране маячило имя Тенгена, и Аой с досадой закусила губы. После разрыва с Кёджуро она ещё не говорила с Тенгеном наедине. Аой не сомневалась, что владелец «Яркости» теперь недолюбливает её, поэтому на всякий случай ограничивалась лишь короткими фразами приветствия и прощания, если уж им случалось встретиться в клубе. А теперь он сам звонит ей. Зачем? — Слушаю, — пробормотала она в трубку, рассеянно наблюдая, как мстительная Незуко пытается дотянуться до носа Танджиро кусочком льда, который она выудила из ведёрка с шампанским. — Аой-чан! — Голос Тенгена звучал на удивление воодушевлённо. От неожиданности Аой вполоборота отвернулась от стола, чтобы смех развеселившихся друзей не мешал ей вслушиваться в телефонный разговор. Казалось, Тенген не был настроен ругаться, и это её заинтересовало. — Концерт был блестящим! «Бабочки» и «Яркость» созданы друг для друга! Передавай от меня привет Незуко и Канао. Вы сделали этот вечер, мои красавицы! — Эээ, спасибо, обязательно обрадую их твоим мнением, — неуверенно протянула Аой, не зная, что ещё сказать. — Аой-чан, я слышу, что Танджиро с вами. Я хотел поговорить с ним лично, но так даже лучше. Скажи ему, что я попросил ввести тебя в курс дел «Яркости». Пусть отдаст тебе запасной ключ от моего кабинета и всё покажет. Во время моего отсутствия можешь смело располагаться там на правах хозяйки! Если будет нужно, позже мы поставим в кабинете второй стол лично для тебя. Но всё потом, сначала мой медовый месяц! А ты позаботься о моей детке, пока я буду отдыхать! — Подожди, Узуй-сан, я ничего не понимаю! — Аой затрясла головой и, покосившись на замерших друзей, пожала плечами. — Что ты имеешь в виду? — Как что? — удивился Тенген на том конце провода. — Аой-чан, только не говори, что больше не заинтересована в работе у меня? — Я… я даже не знаю, — Аой нерешительно замялась. Она на сто и один процент была уверена, что после её выходок Тенген разорвал и выбросил куцее резюме с именем Аой Канзаки, забыв о нём, как о прошлогоднем снеге. А в итоге, выходит, она даже обошла второго претендента на эту должность! — Аой? У тебя всё в порядке? — обеспокоенно поинтересовался Тенген. — О да, да, прости! Я задумалась. Разве ты не хотел устроить ещё собеседование, чтобы выбрать между мной и другим желающим стать твоим замом? Пойми меня правильно, Узуй-сан, я очень хотела бы работать в «Яркости», но… Теперь я остаюсь в «Бабочках» и не знаю, смогу ли совмещать… — Конечно, сможешь! — Тенген громко рассмеялся. — Второй кандидат сам отказался от работы, и ты моё единственное спасение! Аой-чан, мы оба понимаем, что теперь ты будешь частенько посещать клуб по ночам. И ничто не помешает тебе между делом разбираться с бумагами и выслушивать жалобы сотрудников в моём кабинете. Да и я не стану волноваться, что заставляю тебя после работы бродить ночами одну по улицам. Ты же теперь встречаешься с моим лучшим стриптизёром. — Ох, ты и это знаешь, — Аой обречённо выдохнула и прикрыла трубку рукой, окончательно отвернувшись от стола с друзьями, чтобы скрыть яркий румянец стыда. — И ты ничего не имеешь против? Вы с Кёджуро друзья, я думала, ты теперь ненавидишь меня. Если честно, я до жути боюсь работать с тобой после случившегося. Несколько секунд в трубке слышалась лишь тишина, но когда Аой хотела уже убрать телефон от уха, чтобы посмотреть, не разъединили ли звонок, она снова услышала голос Тенгена. — Да, Аой-чан, Кёджуро мой друг, ты права. Но и твой новый парень мне не чужой человек. Иноске работает у меня уже семь лет. Он тот ещё мелкий поганец, но за это время я привык к нему. Между нами были и размолвки, и даже драки, но Иноске мне нравится, и я не могу сказать, что ты ошиблась, выбрав его. Он очень надёжный и честный парень, хотя порой его прямолинейность даже бесит. — Правда? — Аой совсем не это ожидала услышать и была приятно поражена. — Я тебе скажу даже больше, и уж поверь мне, — продолжил Тенген спокойным уверенным голосом, — Кёджуро на удивление самодостаточный человек. Он хотел жениться на тебе, потому что по-настоящему любил. Но Кёджуро может развиваться, может быть счастливым и сам по себе. А твой Иноске не такой сильный. Он не просто без ума от тебя. Ты ему нужна. Даже боюсь представить, каким видят его поклонницы под лучами прожекторов. Наверное, для них Иноске образец идеального мужчины, но ты и сама видишь, какие незрелые идиотские поступки он иногда совершает. Так что ты уж с ним построже, Аой-чан. И я очень рад, что рядом с тобой Иноске всё меньше напоминает упрямого самодовольного осла, каким иногда пытается казаться. — Спасибо тебе, — ответила Аой, чувствуя, как её губы расплываются в улыбке. — Большое спасибо. Мне было важно это услышать. Хорошего отпуска, босс! Постараюсь тебя не подвести! — Увидимся, Аой-чан! Если что, я на связи. Но не звони мне слишком часто. Я планирую быть сильно занятым моей Сумой. Счастливого Нового года, малышка! Аой отключилась и невидящим взором посмотрела в окно на высокие пихты. Лёгкая улыбка всё ещё не покинула её. Она и сама не знала, что вызывает у неё такой восторг: то, что Узуй благосклонно воспринял её уход от Кёджуро, или то, что теперь она будет работать вместе с Иноске, Танджиро и Зеницу. Мало того, она станет их начальницей! Может быть, однажды она воспользуется ключами от клуба для того, чтобы воплотить в реальность свой сон, и тогда Иноске подарит ей эксклюзивный танец с продолжением. — Случилось что-то хорошее? — поинтересовалась Незуко, отложив палочки. Занятая разговором с Тенгеном, Аой упустила момент, когда на стол подали сет с закусками. — Очень хорошее! Теперь я не только центральная из «Бабочек», теперь я и коллега Танджиро, — широко улыбнулась Аой жующему юноше. — Тенген только что позвонил, чтобы сказать мне это. Да ты знал! — выкрикнула она, глядя на довольное лицо Танджиро. Он закивал в ответ. — Знал и молчал! — Конечно, знал. — Танджиро прикрыл рот ладонью, чтобы проглотить кусочек рыбы, мешающий ему разговаривать. — Я был уверен, что и ты уже в курсе. Но, наверное, Узуй позвонил тебе только сейчас, потому что не хотел беспокоить перед концертом. На самом деле Иноске ещё вчера отказался от должности. Аой ощутила, как уголки её губ опускаются, напрочь стирая счастливую улыбку. Но она не позволила им самовольничать. Это просто обман слуха. Сейчас ей определённо лишь послышалось знакомое имя. — Иноске? Ты сказал «Иноске»? — Аой всё ещё старалась поддерживать на лице нервную улыбку. — Чёрт… Танджиро медленно опустил палочки на стол, а глаза его судорожно метались под стёклами очков, будто он пытался как можно быстрее придумать верный ответ. Аой напряглась. Произошло ведь не то, о чём она подумала? Не претендовал же Иноске всё это время на то же место, что и она, но и словом об этом не обмолвился? — Танджиро! — первой не выдержала Незуко. — Скажи уже что-нибудь! — Прости, Аой. Я ляпнул, не подумав, — вышел из оцепенения Танджиро и схватился за тонкую точёную ножку бокала с шампанским. Через секунду он сделал глубокий глоток и продолжил: — Это был не мой секрет, а я вот так его выболтал. Должно быть, под действием шампанского я становлюсь слишком разговорчивым. Как вы, девушки, умудряетесь пить его и не пьянеть?.. — Танджиро, не пытайся уйти от ответа, — прошипела Аой, тряхнув волосами. Она знала, что может быть страшна в гневе, и сейчас готова была выпустить наружу всех своих демонов, если понадобится. Ей необходимо разобраться в том, что её парень скрывал от неё полтора месяца. — Спрашиваю ещё раз: Тенген выбирал между мной и Иноске? — Иноске убьёт меня, — Танджиро страдальчески закатил глаза к потолку, но затем протяжно выдохнул и снова посмотрел на Аой. — Ну ладно, слушай. Когда Узую пришла в голову идея о поиске заместителя, он не рассматривал никого, кроме меня и Иноске. Я отказался, потому что это не моё, я не люблю руководить. И до твоего появления Иноске был единственным кандидатом. Он жил в предвкушении того, что сможет участвовать в управлении клубом… — Но почему? — перебила Аой. Она в полном смятении развела руками. Было ощущение, словно они с Танджиро говорили о каких-то разных людях. — Ладно ты, но Иноске… Боги, да он самый безответственный человек из всех моих знакомых. У него же ветер в голове! Не думала, что его интересует что-то, кроме танцев и тупых боевиков. Танджиро недоверчиво уставился на неё, изогнув губы в скептической улыбке. — Аой, как ты вообще встречаешься с Иноске, если такого мнения о нём? Неужели он не рассказывал тебе о том, что хочет открыть бар в Каваниси? Иноске и его отчим только об этом и говорят при каждом удобном случае. — Ну, об этом я слышала, — кивнула Аой. — Но не подозревала, что всё настолько серьёзно. — Всё очень серьёзно, — подтвердил Танджиро. — Ты не задумывалась, почему Иноске проводит в клубе почти всё свободное время? Он лучше всех знает, как устроена «Яркость». Именно он проверяет работу кухни, а ещё он так запугал наших поставщиков, что с тех пор у нас не было ни одного дня, когда бы поставки продуктов задержались. Ради своего будущего бара Иноске хотел стать заместителем Узуя. Знаешь, его семья не настолько богата, чтобы зря рисковать сбережениями. Иноске понимает, что у него будет только одна попытка открыть своё дело. Ему было важно узнать, как создать успешный бизнес и не прогореть. Аой замолчала, обдумывая услышанное. Она ведь всё это видела, но не придавала значения. По её мнению, Иноске торчал в «Яркости» едва ли не круглые сутки, просто страдая от безделья рядом с друзьями. А он в это время изучал методы работы клуба, ведомый мыслью о собственном маленьком баре с танцевальной студией на втором этаже. Что же он почувствовал, когда узнал, что желанная работа уйдёт незнакомой девчонке, за которую замолвили словечко перед начальником? — Тогда почему же он отказался? Почему отпустил свою мечту? — задала вопрос Аой, нарушая нависшую над их столиком тишину. Даже Незуко и Канао сидели, почти не двигаясь, и прислушивались к рассказу Танджиро. — Он что, пожалел меня? Подумал, я не перенесу отказа? Что за идиотизм?! Мне даже не нужна эта работа! — Нет, дело не в этом. — Танджиро глубоко вздохнул, как будто размышляя, стоит ли и дальше погружаться в тайны Иноске, но, должно быть, решив, что раз начал, то надо и закончить, решительно выпрямился на стуле. — Иноске не уверен в ваших отношениях. Знаю, это личное, но он считает, что ты с ним только ради его внешности. Он думает, пока ты просто пребываешь в эйфории, но скоро она пройдёт, и ты поймёшь, насколько глубока пропасть между вами двумя. Иноске нечего предложить тебе, кроме своей любви. Ему не сравниться ни с одним из парней, которые всегда будут вокруг тебя. — Кретин… — прошептала Аой. Её терзало чувство дежавю. Сколько ей ещё предстоит убеждать Иноске в том, что он для неё не просто вкусная конфета в ярком фантике? — И на что он надеялся? Что я буду с ним из чувства благодарности, ведь он так благородно уступил мне своё место? — Нет, — грустно покачал головой Танджиро. — Он просто оставил себе возможность видеть тебя каждый день даже после того, как вы расстанетесь. — Идиот! Придурок несчастный! Да что мне с ним делать?! — Аой поняла, что возмутилась слишком громко, но не обратила внимания на неодобрительные взгляды других гостей ресторана. Не до правил приличия сейчас. — Он для меня всё! Я готова вцепиться в волосы любой, кого увижу возле него! Да я бы хоть сейчас навсегда уехала в Каваниси, если бы Иноске предложил! Оставила «Бабочек» и с радостью работала бы официанткой в его баре. А этот тупица полагает, что я с ним только ради его мускулов и симпатичной физиономии?! — Аой, прости, что вмешиваюсь, но ты хоть раз говорила ему об этом? — аккуратно вторглась в душевные излияния Аой Канао. — Иноске, конечно, тот ещё недоумок, но даже он должен был понять, насколько я дорожу им! — поглощённая обидой и яростью, продолжала неистовствовать Аой, напрочь заглушая позвякивания хрустальных бокалов, звуки переставляемых тарелок и шуршания накрахмаленных передников официантов, снующих между столиками. — Да мы сексом с ним занималась в гримёрке несколько часов назад, а вы знаете, что раньше я бы никогда на такое не решилась! Но с Иноске я не могу себя контролировать. Я мечтаю о дне, когда мы начнём жить вместе, а он уже планирует наше расставание. И как я должна на это реагировать? — Спасибо за избыточную откровенность, но ты действительно веришь, что Иноске из тех людей, которые умеют читать между строк? — нахмурилась Незуко, переглянувшись с братом. Танджиро согласно хмыкнул. — Аой, не мучь себя и его. Скажи ему то, что думаешь. Судя по всему, невысказанных слов у тебя накопилось много. «Он очень надёжный и честный парень, хотя порой его прямолинейность даже бесит». «Ты действительно веришь, что Иноске из тех людей, которые умеют читать между строк?» Хрустом сломанной палочки для еды, зажатой в кулаке, Аой ознаменовала своё открытие. Она поняла, что значила просьба Иноске о любви. Иноске не просто хотел услышать её признание. Он надеялся убедиться в том, что его опасения беспочвенны. Вместо этого он получил рассказ о её непростом прошлом и жаркий секс, но так и не дождался главных слов. Аой подскочила, заставив ещё нескольких посетителей ресторана обернуться на неприятный звук резко отодвигаемого стула. — Извините, мне нужно бежать.***
Она ворвалась в «Яркость» так стремительно, что едва не поскользнулась в красивых туфлях на сырой плитке у входа. Аой спешила и не стала тратить время на гардероб ресторана, решив, что добежит до клуба налегке, в тонкой водолазке и джинсах. И вот она в «Яркости», но увиденное заставило Аой оторопело остановиться. Танджиро не врал. Наверное, сегодня клуб сделает четверть годовой выручки. Везде, куда бы Аой ни бросила взгляд, она видела лишь головы, головы, бесконечные головы посетителей. Счастливые, улыбающиеся лица. Чёрт побери, если Иноске сейчас ошивается где-то в этой толпе, Аой сможет отыскать его только благодаря сверхъестественному везению. Но спустя примерно полминуты её взглядов, панически мечущихся по залу, в помещении вдруг погас свет, погрузив всё в синеватую дымку светодиодных шаров под потолком. Зазвучали музыка и лёгкое шипение. Аой повернулась на звук. Сцена, на которой она сама выступала несколько часов назад, сейчас преобразилась, превратившись в сказочный лес. По крайней мере, должно быть, именно его изображали два стилизованных дерева, покрытые искусственным снегом, и кустарник на заднем фоне. Вместе с шипением по сцене пополз густой дым. Аой замерла, зная, что за этим последует. Большая ошибка. Почти моментально она оказалась среди рванувших к сцене девушек. Она хотела было вырваться, отойти назад, но и со спины уже напирали многочисленные зрители. Аой беспомощно крутилась на месте, молясь, чтобы её не раздавили. По крайней мере, хотя бы до того момента, пока она не скажет Иноске то, что он хочет услышать, а что потом — уже неважно. Загадочная инструментальная музыка резким кульбитом сменилась на быстрые зажигательные ритмы, и на сцену выскочили три, наверное, самых сексуальных представителя японской фауны. Аой даже перестала биться в бесполезных попытках вырваться на волю. Там, далеко, на другом берегу людского моря, не видя её, танцевал Иноске. Он пластично двигался и стрелял в толпу игривыми взглядами. Обнажённый торс радовал фанаток скульптурно очерченными мышцами, а стройные бёдра покрывала меховая повязка серо-коричневого цвета. Под повязкой виднелись тёмные брюки, но Аой не сомневалась — они не надолго задержатся на длинных ногах главного красавчика. Чёрные волосы, на этот раз распущенные, укрывала ужасающая на вид маска кабана с пронзительными голубыми стекляшками на месте глаз. Длинные острые клыки маски смотрелись пугающе, но не отталкивающе. Аой даже в такой не самой комфортной ситуации не могла не ощутить, как заныл низ её живота. Иноске выглядел настоящим диким животным, повелителем гор, и лишь Аой знала, как превратить его в ласкового домашнего котёнка. Как провести ладонью по широкой спине, заставляя его жмуриться от удовольствия, как пригладить блестящие, вечно лезущие в глаза волосы так, чтобы ни одна непослушная прядь не падала на дорогое ей лицо. Сколько же важных слов она ему задолжала! Наверняка и поклонницы Санеми были в восторге от его образа белого тигра, а Генья смотрелся чертовски соблазнительно, обёрнутый в шкуры медведя-гризли, но Аой хотела к Иноске. Хотела так сильно, что с удвоенными усилиями принялась пробиваться через толпу зрительниц к выходу. Она знала, где гримёрка Королей. Вот Иноске удивится, когда Аой встретит его у двери. Но её сердце сильнее и сильнее заходилось в тревоге. Аой всегда была по другую сторону скопления людей. Она даже в метро не спускалась уже лет пять. Пытаясь внушить себе, что здесь сейчас не больше зрителей, чем на её собственных концертах, Аой старалась глубоко дышать и искать глазами промежутки, в которые она могла бы нырнуть. Дыши и двигайся вперёд, дыши — и вперёд… Внезапно Аой со всего маху влетела в мужскую грудь знакомого ей фиолетового цвета. На неё обеспокоенно смотрели медовые глаза белокурого юноши. От облегчения Аой обняла Зеницу и крепко прижалась к нему, чувствуя, как их теснят со всех сторон. Как же приятно увидеть лицо друга в калейдоскопе чужаков! — Аой, что случилось? — прокричал ей в ухо Зеницу, перекрикивая громкую музыку. — Я увидел тебя из бара! Ты здесь одна? — Зеницу, мне нужен Иноске! — Аой тоже повысила голос и указала рукой в сторону сцены на случай, если Зеницу её не услышал. — Иноске! Мне нужно сказать ему что-то очень важное! Но я не могу выбраться! Помоги мне! — Я понял! — с готовностью закивал Зеницу, хватая её за руку. — Не можешь пробиться! Я проведу тебя! С Аой на буксире Зеницу рванул по направлению к сцене. Аой пыталась кричать, что Зеницу ошибся, ей вовсе не нужно сейчас стоять в первом ряду перед танцующими Королями, но она и сама не могла разобрать свой крик через грохочущую музыку. Отпустить ладонь Зеницу Аой боялась, ведь тогда она останется совсем одна в ещё более плотной толпе. Визжащие в экстазе девушки нехотя, но расступались перед ними. То ли на них так действовал фирменный бейдж работника «Яркости», то ли уверенный взгляд хрупкого бармена. Аой уже второй раз видела Зеницу таким решительным. Первый был, когда он бросился разнимать сцепившихся Кёджуро и Иноске, пока остальные свидетели драки приходили в себя. Надо же, Аой раньше не задумывалась об этом, но сейчас, следуя за Зеницу и стараясь не отстать, она поняла, что он не так уж и прост. Пусть Зеницу и прячет свою мужественность, предпочитая ей доброту и нежность, он всё же сильный парень. Именно такой и нужен Канао. Бережно, но настойчиво подвинув заходящихся в истерике страсти фанаток у самого края сцены, Зеницу вытолкнул Аой перед собой и замахал, привлекая внимание Иноске. Прекрасный танцор сразу же заметил их. — Аой пришла! — завопил Зеницу, указывая на неё указательными пальцами обеих рук. — Ей нужно срочно поговорить с тобой! Аой краснела и не знала куда себя деть, куда спрятаться от пронзительных завистливых взглядов счастливиц, сумевших занять лучшие места перед Королями, но вдруг осознавших, что их переплюнули. Почувствовав рядом движение, Аой поняла, что Зеницу собирается уходить. Извернувшись, она в последний момент успела ухватить его за край жилета. Зеницу растерянно оглянулся. — Ты очень нравишься Канао! — изо всех сил напрягая голос, закричала Аой. Она больше не будет молчать. Пусть эта ночь станет ночью признаний не только для неё. — Она только о тебе и думает! Не будь дураком, Зеницу, не упусти свой шанс! Канао сейчас в «Моми фир», за углом. Не дай ей встретить Новый год в одиночестве! Глаза Зеницу широко распахнулись, а губы приоткрылись. Он благодарно кивнул, развернулся и бросился сквозь толпу. Аой с облегчением увидела, что Зеницу прокладывает себе путь не к бару, а в сторону входной двери. Он всё понял. Обжигающее даже через ткань водолазки прикосновение к плечу заставило её повернуться к сцене. Наплевав на танец и недоумение, написанное на лицах двух других Королей, Иноске присел на корточки возле рампы, вопросительно глядя на Аой с высоты. И Аой ещё более чётко, чем в ресторане, осознала, кто перед ней. Мужчина, о котором она ещё так мало знает, но без которого уже не хочет жить. — Подними меня к себе! — закричала она и протянула руки. Аой хотела сказать Иноске всё сейчас, в это мгновение, и толкающиеся поблизости девушки в коротких платьях не способствовали откровенности. Две из них, должно быть, заметив, что Аой осталась без покровительства местного бармена, довольно недвусмысленно пытались оттеснить её назад, чтобы занять её место, самим оказаться в центре внимания прелестного Короля, но Аой решила, что скорее отдавит им ноги каблуками, чем сдвинется хотя бы на полмиллиметра. Иноске, счастливо улыбнувшись, подхватил её и легко, словно Аой весила не больше полевого тушканчика, затащил на сцену. Ей пришлось лишь наступить на какую-то замысловатую металлическую конструкцию, проходящую по периметру сцены, и вот уже её ноги твёрдо стояли на том же чёрном бархатистом покрытии, на котором она сама танцевала совсем недавно. — Эй! А так разве можно?! — Почему охрана ничего не делает?! — Это же Аой Канзаки! Аой! Аой! Посмотри на нас! Аой меньше всего волновали сейчас возмущённые выкрики из толпы. Она держала Иноске за руки так, словно они вдвоём стояли не на покрытой дымом сцене, а перед алтарём священника, а всё ещё не прервавшие выступление Санеми и Генья были их полураздетыми свидетелями. — Когда я только увидела тебя, — громко начала Аой, приблизившись к уху Иноске, но не отрывая взгляда от удивлённых зелёных глаз, — я перестала спать. Я думала о тебе днями и ночами. Я просила тебя не приближаться ко мне, но я врала. Я помню каждое твоё прикосновение, каждый поцелуй. Теперь мы вместе, а я до сих пор не могу поверить, что это правда. Ты знаешь, у меня никогда не было семьи, но с тобой я будто обрела свой дом. Пожалуйста, найди в своей мечте место и для меня! Впусти меня в свою жизнь, позволь стать её частью! Потому что я хочу всегда быть рядом с тобой. Это ведь и есть любовь, скажи мне?! Музыка гремела, фанатки отпускали обидные замечания, а некоторые хватались за сцену под суровыми взглядами напряжённых охранников, готовых вмешаться при первой же попытке ещё кого-то из ретивых девиц признаться в любви Королям, но Аой не жалела, что всё сказала сейчас, в этой далёкой от романтики обстановке. Вдруг через секунду на Землю упадёт метеорит, и их всех погребёт под обломками? Тогда последним её воспоминанием станут любимые, чуть влажные глаза и руки, до боли крепко стиснувшие её рёбра. Аой подняла голову, и на неё уставились голубые насмешливые стекляшки жуткой кабаньей маски. — Да сними ты уже эту гадость! — со смехом смахнула она с волос Иноске мерзкий головной убор, на мгновение ощутив покалывание от жёсткой щетины на тыльной стороне ладони. — Я люблю тебя, Иноске Хашибира! — с небывалой лёгкостью сказала Аой. — Люблю! Очень люблю! — И я люблю тебя, моя бабочка! — Танец двух оставшихся Королей завершился именно в тот момент, когда губы Аой и Иноске соприкоснулись. Аой обвила руками шею возлюбленного, с удовлетворением отмечая каждую «сучку» и «стерву», которые неслись из толпы в её адрес, больше не скрытые музыкой. Эти оскорбления звучали смешно и только лишний раз подтверждали право Аой целовать своего парня и не перед кем не отчитываться за это. — Бежим? — подмигнул Иноске, подхватив её ладонь. — Бежим! — кивнула Аой, закусывая щеку изнутри, чтобы сохранить хотя бы частицу рассудка и не распасться на атомы в приливе невероятного счастья. — Дорогие дамы! — Иноске театрально повернулся к зрительницам, все ещё прижимая к своей обнажённой груди руку Аой. Хорошо, что на нём оставались хотя бы брюки. — Оставляю вас на этих двоих, — мотнул он головой в сторону нахмурившегося Санеми и лучащегося улыбкой Геньи. — А моё тело сегодня принадлежит любимой девушке! До встречи в следующем году! Короли вас ещё удивят! Он развернулся и потащил Аой за собой в закулисье. Аой снова сбивала каблуки о ступеньки и снова думала о том, насколько же быстро теряет разум рядом с ним. Иноске бегом миновал коридоры, лишь на секунду заскочив в гримёрку за курткой. Натянув её прямо на голое тело, он вновь схватил Аой за руку, и они выбежали прямиком на подземную стоянку, где впервые поцеловались. Там всё так же было холодно, пахло бензином и мокрым бетоном, только сейчас парковку не украшала чёрно-синяя Ямаха. Зато у той же колонны не сильно выделялась вреди остальных многочисленных машин скромная, хоть и дорогая белая мазда. Иноске вытащил из кармана ключи и снял автомобиль с сигнализации. — Заскочим за твоими вещами и сразу сваливаем из Токио, — заведя двигатель, Иноске повернулся к Аой, устроившейся на соседнем сидении, и жадно припал к её губам. — А куда же мы поедем? — спросила она, хотя ей было совершено всё равно. Хоть на Северный полюс, лишь бы с ним. — Как куда? Мы едем домой.ЭПИЛОГ
Танджиро, сидящий за рулём своего седана, старался двигаться медленно. Он не знал этот городок, поэтому отчаянно крутил головой по сторонам, поражаясь невиданному спокойствию и умиротворению. Хотя сам он родился в пригороде Токио, деревенский уют не был ему близок. Школа, в которую Танджиро приходилось добираться на метро с пересадкой, находилась в столице, университет там же. Даже квартира, что он арендовал напополам с Незуко, и та располагалась на оживлённом проспекте. А здесь было так тихо… Но не мёртвая, пугающая тишина накрыла Каваниси. Скорее это был звук настоящей жизни, не прикрытой рокотом автомобилей, громкой музыкой, льющейся из дверей караоке-баров, речью на всех языках мира, которую легко было услышать в крупных районах Токио. В Каваниси же господствовал смех детей, тихое чириканье оставшихся на зимовку птиц и похрустывание снега под ногами редких прохожих. В Каваниси выпал снег. Наверное, снежное облако, так щедро присыпавшее северную часть Японии, заблудилось где-то по пути, потому что до Токио оно так и не добралось. В Токио тридцать первое декабря было серым, мрачным и лишь немного разбавленным яркими гирляндами витрин и уличными украшениями. Каваниси же к встрече Нового года подготовила сама природа. Не один Танджиро любовался видами. Незуко на пассажирском сидении рядом тоже не сводила глаз с окна, тихонько подпевая рождественским песням из радиоприёмника и выстукивая ритм по стеклянной форме с камабоко — бело-розовыми кусочками рыбной пасты, которую чуть ли не насильно всучила им мама перед отъездом. «Раз уж мои дети проведут новогоднюю ночь в другой семье, пусть хотя бы не войдут в чужой дом с пустыми руками», — напутствовала Танджиро и Незуко Киэ-сан, тепло улыбаясь на прощание. С заднего сидения доносились бормотания и лёгкие смешки Зеницу и Канао. За четыре часа езды Танджиро привык к ним так же, как привыкают к бесконечно болтающему радио, и больше не обращал внимания на непрерывный бубнёж. На самом деле, это даже было весело. Если подумать, он давно не выбирался из города, чтобы просто побыть с друзьями. И вот перед ними показался маленький одноэтажный домик. Такой крошечный, что Танджиро даже опешил. Как же они разместятся там всей компанией? Но, наверное, Иноске знал, что делал, когда звал их в гости. — Ух, наконец-то приехали! — Подняв формочку с гостинцем высоко над головой, потянулась Незуко. Она первой выскочила из машины, пока Танджиро скрупулёзно проверял, всё ли он выключил и не разрядится ли аккумулятор его автомобиля будущей морозной ночью. — Прошу! — Зеницу, оббежав седан с обратной стороны, распахнул перед Канао дверцу и заботливо подал ей руку. Канао, как всегда грациозно и естественно, приняла помощь своего кавалера и выбралась на прохладную улицу. Камушки покрытого изморозью гравия зашуршали под подошвами её сапожек. — Ну что, все готовы? — присоединился Танджиро к друзьям, с любопытством оглядывающим домик Иноске. Для них, городских жителей, всё здесь было в диковинку. — В машине ничего не забыли? Незуко на всякий случай заглянула внутрь салона через боковое стекло, а Канао и Зеницу просто помотали головами, смотря лишь друг на друга. Танджиро подумал, что даже если бы они оставили Незуко на последней заправке, через которую проезжали, эти двое не заметили бы потери. — Тогда пошли! — скомандовал он, поднимаясь по ступеням к входной двери. Танджиро знал Иноске довольно давно, но ещё никогда не был в его доме. Поэтому он не мог не радоваться, что их вечно раздетому, легкомысленному и острому на язык товарищу пришла в голову такая отличная идея — встретить наступление Нового года всем вместе. Хотя Танджиро тут же мысленно одёрнул себя — нельзя так думать о будущем начальнике! Да, всё перевернулось. Теперь Иноске официально становился заместителем Тенгена в первый же рабочий день после каникул. Танджиро не знал точно, что произошло вчерашним вечером, но, похоже, Аой отказалась от должности, а Иноске согласился. И Танджиро гордился другом. Это не просто хорошее повышение для стриптизёра, это ещё один шаг Иноске на пути к собственному бару. Правда, Иноске сразу же заявил, что уходить из Королей не намерен, на что Тенген махнул рукой и разрешил ему делать что угодно, лишь бы «Яркость» не теряла клиентов и прибыль. Танджиро позвонил в дверь. Когда тяжёлые уличные сёдзи отъехали в сторону, Незуко прыснула со смеху, да и Танджиро нежно улыбнулся. Поклонники наверняка не узнали бы в девушке, растерянно застывшей в проходе, сексуальную и строгую Аой Канзаки, центральную певицу из «Бабочек». Эта худенькая девочка в потёртых джинсах и чёрной футболке с принтом, бывшей ей явно не по размеру, с перепачканным рисовой мукой подбородком и округлившимися от изумления синими глазами казалась подростком, оторванным от помощи матери на кухне. — Ребята, это вы? — Аой покачала головой, словно не понимая, что происходит. — Я так рада вас видеть! Но почему вы здесь? — Иноске пригласил нас, — слегка озадаченно ответил Танджиро. Он переглянулся с Зеницу, и тот согласно кивнул ему. Значит, он ничего не перепутал, Иноске точно звонил им обоим. — Ты что, не знала? Аой рассмеялась, легко и безмятежно, до слёз. Вытерев ладонью слезинку с уголка глаз, она оставила ещё один мучной отпечаток на щеке. — Нет, он ничего не сказал мне, — Аой протянула руки, забирая у Незуко стеклянную форму, через стенки которой виднелись розовые и белые кусочки рыбы, уложенные в шахматном порядке. — Зато теперь я понимаю, зачем они с Доумой накупили столько мяса и сейчас готовят якитори на обед. Боги, Иноске с таким трудом сдерживался, чтобы сделать мне сюрприз! Честно говоря, с самого утра, глядя на него, я подозревала проблемы с пищеварением! — Аой, милая, кто там? — Красивая стройная женщина заинтересовано взглянула на них из-за плеча Аой и обняла её за талию, а Танджиро попытался вспомнить, говорила ли Аой, что у неё есть старшая сестра. И почему её сестра тоже живёт в Каваниси? — Это наши с Иноске друзья, Котоха-сан. Помните, я вам о них рассказывала. Зеницу, Канао, Танджиро, его сестра Незуко, — Аой представила каждого по очереди, и Танджиро почтительно склонился, когда назвали его имя. — Оказывается, ваш сын пригласил их к нам на Новый год! — Котоха, Аой, просто Котоха, мы же договаривались. — Женщина бережно вытерла рукавом юкаты мучные пятна на лице Аой и забрала форму с камабоко, а затем одарила всех чарующей улыбкой. — Ну проходите же, детки, не стесняйтесь! Я сейчас достану запасные подушки для сидения. Мне не терпится с вами познакомиться! Наконец-то смогу узнать обо всех проделках Иноске из первых уст, — звенящим от радости голосом крикнула она уже откуда-то из дома. — Это мама Иноске? — спросила Незуко, стараясь заглянуть в дверной проём. — Твоя будущая свекровь? Такая красивая! Теперь я понимаю, в кого он такой уродился. — Но-но, не торопи события. Я только избежала одну свадьбу и пока не готова к следующей. — Аой прислонилась к косяку двери и, прищурившись, посмотрела на Зеницу с Канао. — Скажите мне лучше вот что: вы теперь пара, или глаза обманывают меня? Вместо ответа Зеницу наклонился и поцеловал Канао в поставленные с готовностью губы. Танджиро не отвёл взгляд. Это было ещё одно из открытий вчерашнего вечера. Когда Зеницу забежал в зал «Моми фир», раскрасневшийся, в ярко-оранжевой куртке и вязаной полосатой шапочке, Танджиро подумал, что либо в «Яркости» пожар, либо у него галлюцинации от выпитого шампанского. А после того как Зеницу с порога стал кричать о своей любви к Канао, Танджиро твёрдо уверился во втором варианте. Но не успел он придумать, как избавиться от этого странного видения, на Зеницу набросились охранники и потащили к выходу. И лишь когда Канао сорвалась следом за ним, Танджиро догадался, что всё происходит наяву. В ту ночь Зеницу так и не вернулся в клуб, а Незуко пришлось забрать из ресторана вещи Канао. Узуй смеялся до икоты, узнав, что в предновогоднюю ночь «Яркость» осталась без двух лучших работников: главный бармен исчез в ночи вместе с фиолетовой бабочкой, а синяя упорхнула куда-то с лидером Королей. Повезло ещё, что владелец клуба, как знаток и любитель женщин, целиком встал на сторону потерявших голову от страсти парней. И пусть Танджиро до сих пор нравилась Канао, он привык уважать чужие чувства. Канао была очаровательной и по-женски слабой, рядом с ней должен быть сильный партнёр, способный как и на ласку, так и на защиту. Танджиро не мог желать для этой милой девушки кого-то, кроме своих друзей. Иноске не видел перед собой других женщин, полностью увлечённый Аой, а значит, Зеницу — единственный достойный выбор. А ещё их отношения внушали Танджиро надежду. Всего полтора месяца назад Зеницу лелеял хрупкую мечту взять хотя бы автографы «Бабочек», а Иноске и думать не хотел о серьёзных отношениях после того, как его девушка устремилась в погоню за богатствами и беззаботной жизнью. А теперь скромный Зеницу встречается с известным айдолом, которая безумно в него влюблена. Иноске же словно обрёл вторую половину себя. И судя по тому, что Танджиро видел сейчас перед собой, Аой тоже нашла в отношениях с Иноске нечто большее, чем просто красивого парня. И кто знает, что принесёт ему самому грядущий год? Прелесть жизни — в её непредсказуемости. — Ой, вы такие милые… — с неприкрытой завистью протянула Незуко, глубоко вздохнув, когда затяжной поцелуй Зеницу и Канао уже начал переходить все дозволенные пределы длительности. — Да кого я обманываю! Я тоже ужасно как хочу парня! Аой, где Иноске? — Эээ, он на энгаве с обратной стороны дома, жарит на гриле якитори вместе с отцом. — Любовавшаяся новоявленной парой Аой оторвалась от дверного косяка и махнула рукой в направлении уходящей за угол энгавы. — Но ты не забыла, что он уже занят? — Не волнуйся, я не собираюсь отбивать твоего драгоценного Короля. У меня планы на другого, — Незуко кокетливо подмигнула и осторожно двинулась по покрытым снегом доскам к заднему двору. За ней тянулся след из крошечных отпечатков подошвы и тонкого каблука. — Хочу взять у него телефон Санеми. Уверена, этот секси-блондин не откажется сходить со мной на свидание. Танджиро ощутил, как внутри него всё оборвалось. Он вспомнил жёсткие холодные глаза старшего Шинадзугавы, его огромные мускулы и постоянно стоящие дыбом короткие волосы. А вдруг они с Незуко поженятся, и жуткий Санеми станет его зятем? Ноги против воли понесли Танджиро вслед за сестрёнкой. — Незуко, нет, только не Санеми! — умолял Танджиро, скользя на гладких досках энгавы в попытке спасти от роковой ошибки хихикающую сестру. — Он страшный человек и пугает меня до чёртиков! Присмотрись к Генье, такой хороший мальчик…***
Кто знает, может, Незуко и Санеми действительно созданы друг для друга, и это начало новой истории любви? Или Танджиро утром следующего дня встретит в храме Каваниси ту, кого больше не сможет забыть? Кто поженится раньше — Аой и Иноске или же Канао и Зеницу? Боюсь, это так и останется для нас тайной. Главное, сейчас все наши герои вместе, и их звонкие, искрящиеся смехом голоса будут до самого утра раздаваться из маленького, но до краёв наполненного счастьем домика в Каваниси.