Дни проходят, мои глаза сухие, и мне кажется, что я в порядке,
Пока во время разговора я не замечаю, как постепенно угасаю…
Твоя улыбка, твоя походка,
Сколько времени ты потратила, Чтобы научить меня всему, чему ты научила,
Скажи, как мне жить дальше? Imagine Dragons — Wrecked
Она однажды сказала ему: «Боль от потери человека — самая страшная, но однажды ты находишь способ с ней жить». Однако он не хотел. Не хотел находить силы, не хотел мириться, не хотел жить дальше. Это было слишком. Мицуя мог бы сказать, что Доракен держался лучше, но он бы соврал. Со стороны могло показаться, что они оба в порядке — пытаются жить новую жизнь без Свастонов и любимых девушек рядом, стараются поддерживать близких, делать все правильно, вот только это было неправдой. Каждый день они медленно умирали внутри. Мицуя как никто другой понимал боль Доракена. Парные Драконы с разбитыми сердцами. Как же, сука, иронично. У судьбы было слишком хуевое чувство юмора. Раз в месяц они собирались у Доракена, брали бутылку крепкого алкоголя и позволяли себе пережить момент слабости, который больше никому не смели показать. Баджи, Эмма, Рико — имена эти оседали хриплым шепотом на дне пустых бокалов под слоем горькой вины и пустых сожалений. Хотелось опустить руки и сдаться, но они не могли. У обоих оставались те, ради кого стоило продолжать день за днем вставать на ноги и идти вперед. У Мицуи были мама и сестры. У Доракена был Майки, который нуждался в спасении даже больше их самих. Но было в этом что-то такое неправильное, что они вынуждены жить дальше, пока их любимые были так несправедливо лишены этой возможности. Хотя Мицуе казалось, что Рико до сих пор была где-то рядом. Даже не так: она была везде. В простом карандашном наброске портрета Мицуи, который до сих пор хранился на книжной полке. В фотографии из фотобудки, которую они сделали на очередном свидании в аркадном зале. Снимки запечатлели момент их поцелуя и безумно влюбленный взгляд, направленный друг на друга. В коротком амарантовом платье из атласа, что Мицуя создал для Рико. Платье висело незаконченным произведением на манекене — он перенес его из кабинета шитья к себе домой, но так и не нашел сил, чтобы вернуться к работе. В полупрозрачном фонарике фурин, что висел у входа в комнату и каждое утро первым ловил нежные солнечные лучи, отбрасывая яркие блики на стены. В их сообщениях, сохранившихся в памяти телефона, что Мицуя перечитывал каждый день. «Спокойной ночи, Такаши». «Ты выглядишь так смешно, когда хмуришься». «Я соскучился». «Три часа и двадцать две минуты до нашего свидания». «Ты знал, что в Америке раньше можно было отправлять детей по почте?» «Я не хочу тебя отпускать». «Луна и Мана соскучились по тебе. Зайдешь сегодня?» «Мы не можем идти на свидание, я испачкала свое любимое платье масляной краской». Но самое главное: она жила в его воспоминаниях.Жаль, что тебя нет рядом, но теперь уже слишком поздно. Мой разум — это место, где я не могу убежать от твоего призрака.
Иногда я мечтаю о том, чтобы всё разрешилось само собой по моему желанию.
Это ещё один дождливый день без тебя…
Иногда мне жаль, что я не могу провести с тобой ещё один день,
Ещё один дождливый день… Imagine Dragons — Wrecked
Мицуя вспоминал, как порой под солнцем глаза Рико меняли свой цвет. Из глубоких сиреневых они превращались в светло-лавандовый, почти прозрачный. Прямо как фонарик фурин, отлитый из стекла. Вспоминал, как иногда ее хриплый прокуренный голос срывался, когда она слишком яро спорила с ним или что-то доказывала. Вспоминал мягкое прикосновение ее длинных волос к его рукам и лицу. Ее запах, щекочущий ноздри — масляные краски и вишневые сигареты. Вспоминал, как она держала в руках кисть, как смешно усаживалась на заднее сиденье байка, как упрямо шмыгала носом, когда слишком легко одевалась на прогулку, как отчаянно прятала слезы от него. Все эти воспоминания сохраняли образ Рико живым в голове у Мицуи, но вместе с тем приносили ему нестерпимую боль. Он скучал. Так сильно, что невозможно было дышать. Почти каждую неделю Мицуя приходил на семейную могилу Хайтани. Подолгу сидел около надгробия Рико, находящегося по соседству с надгробием ее матери — Юрико, поджигал веточки благовоний и молился, хотя никогда не был набожным человеком. Ран и Риндо находились в исправительной школе с остальной верхушкой Поднебесья (кроме Изаны — тот стараниями Майки и Доракена был заключен в тюрьму более строгого режима по обвинению в двойном убийстве), так что Мицуя долгое время думал, что он был единственным, кто навещал Рико, пока однажды не встретил кое-кого еще. То был обычный солнечный день. Весна вступала в свои владения, окутывая Токио сладковатым ароматом сакуры. Мицуя пришел на кладбище сразу после школы — весь день, глядя на цветение нежных розоватых лепестков, он думал о Рико. О том, как ханами напоминает ему о ней, и о том, как несправедливо, что в этом году она не дожила до этого прекрасного события. Он приближался давно выученными путями к ее могиле, но вдруг замер в нескольких метрах, когда увидел, что там уже кто-то был. Взрослый мужчина в строгом бежевом костюме — он сидел спиной к Мицуе, низко ссутулившись и уткнувшись взглядом в возвышающиеся перед ним надгробия Рико и ее матери. Чуть в стороне стояли внушительные и опасные фигуры двух его телохранителей. На каменном выступе перед ним в окружении дыма от благовоний лежало два свежих букета цветов. Жасмины и лилии. Мицуя не видел лица мужчины, но и без того понимал, кто это был. Отец семейства Хайтани. Даже издали можно было заметить всю тяжесть скорби и боли, осевшую на его широких плечах. Мицуя тогда просто развернулся на месте, не доходя до могилы, и ушел, оставляя Рико наедине со своей семьей.Да, без тебя я — развалина,
Да, я разбит с тех пор, как ты ушла!
Я пытался оставить всё это в прошлом.
Мне кажется, я всегда был разбитым,
Да, я — развалина!
Imagine Dragons — Wrecked
Еще через несколько месяцев на свободу вышли Ран и Риндо. Мицуя, если честно, совсем забыл об этом к тому времени, но все же совсем не удивился, когда однажды сентябрьским промозглым днем они втроем столкнулись на кладбище. В этот раз он не стал убегать. Хайтани молча встали по обе стороны от него, спрятав руки в карманах пальто. Они тоже старались держаться — дерзко вскидывали подбородки, расправляли плечи и уверенно смотрели перед собой, но в глазах их можно было разглядеть неразбавленную боль, что лишь загустела со временем. Мицуе сложно было видеть их лица — в каждой черте сквозило столь очевидное сходство с Рико, — поэтому он просто уткнулся безжизненным взглядом в ее надгробие. Они простояли так около получаса, безмолвно деля между собой тяжелое бремя вины. Не было смысла что-либо говорить, пытаться выяснить отношения или перекидывать ответственность на плечи друг друга. Это все равно не вернет Рико. Единственное, что они могли сделать — почтить ее память, зарыв топор войны и разойдясь каждый своей дорогой. На следующий день на порог Мицуи доставили посылку. Он сразу понял, что это, как только увидел. Спешно разорвав крафтовую упаковку, он достал на свет огромный квадратный холст и просто уставился на него, не в силах отвести взгляд. Аккуратные мазки светлой гуаши складывались в его портрет. Местами картина была заляпана брызгами краски, оставшимися после их с Рико борьбы. Она так и не закончила эту работу. Мицую накрыло волной боли — такой сильной, что казалось, будто она выворачивает все его внутренности. Выпустив картину из ослабевших пальцев, он прижал руки к груди и закричал во весь голос, словно пытаясь дать выход переполнившим его эмоциям. В стену полетели какие-то вещи — книги, тетради, швейные принадлежности, запчасти для мотоцикла, мягкие игрушки. Он пинал ногами углы мебели, срывал плакаты со стен, а позже до крови разбивал о них свои кулаки. Отчаянные звуки вырывались из его горла криком о помощи. Окончательно выбившись из сил, Мицуя слабо осел на пол посреди собственноручно устроенного бардака, когда вдруг заприметил среди вороха крафтовой бумаги что-то еще. Протянув руку, обагренную в крови, чуть вперед, он вытащил на свет кассету в пластиковом футляре. «Микстейп для Рико». Его окатило новой порцией боли. Уткнувшись лбом в ладони, Мицуя тихо заскулил себе под нос, давясь слезами. Кажется, он плакал впервые со дня ее смерти. Неизвестно, сколько еще времени прошло, когда его в таком положении нашла мама. Вернувшись с работы, она заглянула первым делом в детскую и обомлела от увиденной картины. Ее сын сидел в окружении разбросанных вещей и плакал, словно маленький ребенок. — Такаши, боже мой, что случилось? — она тут же подлетела к нему, падая на колени и заключая в теплое кольцо объятий. Мицуя невольно прильнул ей, пряча заплаканное лицо на груди. Крепко обхватил руками за талию, глухо всхлипывая. — Она умерла, мам… Ее больше нет. Что мне делать? Мягкие пальцы мамы нежно пробежалась по его отросшим волосам, прижимая к себе. От нее терпко пахло лекарствами и больницей. — Кто? — Рико. Я ее любил. — О боже. Мне так жаль, милый. Но это жизнь, подобное случается. Нам остается только смириться и жить дальше ради них. Они просидели так около часа. Мама не выпускала Мицую из своих объятий, гладя по голове и нашептывая в макушку нежные слова. Он крепко цеплялся за нее, выплескивая наружу все эмоции. Успокоившись, Мицуя наконец поднялся на ноги и, утерев с лица слезы, принялся убирать комнату. Картину Рико он поставил за шкаф. Возможно, в один день он найдет в себе силы, чтобы повесить ее на стену. Окончательно расправившись с бардаком, Мицуя встал напротив манекена с платьем. В памяти всплыли одни из последних слов Рико. «Продолжай творить, хорошо? И будь счастлив». Он не мог быть счастлив — по крайней мере не сейчас и не в ближайшее время. Но он мог хотя бы попытаться, сделать над собой усилие и продолжить творить в память о своей музе. Мицуя закончит это платье, чего бы оно ему не стоило. Эта боль навсегда с ним — она будет следовать за ним по пятам, станет неотъемлемой частью его личности, и от нее никуда не деться. Но Мицуя научится с ней жить. Ради Хайтани Рико. Девушки, которую он любил.Говорят, что время залечит все раны, а боль пройдёт,
Но абсолютно всё напоминает мне о тебе, прошлое накатывает волнами…
То, как ты смеялась и твои плечи вздрагивали,
Сколько времени ты потратила, Чтобы научить меня всему, чему ты научила…
Скажи мне, как мне жить дальше?
Imagine Dragons — Wrecked
Конец