MGPD Preferences

— Я так больше не могу! Ты убираешь ноутбук в сторону и закрываешь глаза руками. Боже, и почему людям не живется спокойно? Почему им вечно нужно лезть в чью-то личную жизнь, копаться в грязном белье, строить глупые теории? На самом деле, ты бы наверняка сделала так же. В конце концов, чтобы быть успешным журналистом, всегда нужно находить сенсации. А иногда и создавать их из ничего, если совсем ничего найти не удается. — Т/И, что такое? — Сережа обеспокоено поднимает голову, отрываясь от изучения многочисленных документов. Он занимается этим постоянно, но бумаг, кажется, становится только больше, и ты искренне поражаешься, как вообще у него получается не сходить с ума. Ты бы вряд ли смогла долго продержаться с такой монотонной работой, а он держится и даже старательно делает вид, что действительно увлечен. Все-таки совсем не так ты представляла себе жизнь талантливого программиста Сергея Разумовского. Ты могла предположить, что он целыми днями мог писать какие-то сложные коды или что-то еще, потому что Сережа просто не производит впечатление человека, который может гулять, пить и развлекаться все время, но то, что будни владельца самой высокотехнологичной башни Питера могут проходить за изучением вполне обычных бумажных документов… это точно не укладывается у тебя в голове. — Сереж, они снова пишут, — ты вздыхаешь и стараешься выдавить из себя улыбку, чтобы не расстраивать Разумовского, но выходит так себе. Парень качает головой, поднимаясь со своего места. — Не читай. Подумаешь, мало ли, что пишут желтые сайты. Ты качаешь головой и снова закрываешь глаза руками, а Сережа подходит к тебе со спины и осторожно обнимает за плечи. — Боже, я же теперь даже в универе не смогу показаться после того, что они про меня написали. Почему им вообще не все равно? Сережа усмехается и садится рядом с тобой на диван, и ты прижимаешься к нему, утыкаясь носом в плечо. Он мягко поглаживает тебя по спине, а ты вздыхаешь и цепляешься руками за его халат. — Да брось, не обращай внимание, — тихо говорит он. — Ты вообще видел? Ты отстраняешься, хватаешь ноутбук, снова открывая его, и тыкаешь пальцем в экран: — Смотри! «Эскортница или вторая половинка: что скрывает новая спутница Сергея?» Серьезно? Они серьезно? — рычишь ты, а Сережа усмехается. — Глупости, — говорит он с улыбкой, а ты пихаешь его в бок. — Тебя вообще это не волнует? Он пожимает плечами и разводит руки в стороны. Он не выглядит очень шокированным тем, что ты только что прочитала, его словно вообще это нисколько не заботит, и ты снова зло тычешь его в бок. Становится даже обидно, что ему совсем все равно. — Слушай, Т/И, если бы я обращал внимание на все, что пишут про меня в новостях, у меня бы никаких нервов не хватило, — просто отвечает он. — Ты бы знала, сколько раз меня в наркоманы записывали. Конечно, это неприятно, но журналисты — вообще злые ребята. Он смеется, когда ты шлепаешь его по руке. «Журналисты — злые ребята». Кажется, он совсем забыл о том, что ты вообще-то скоро тоже полноценно будешь одной из них. Мысль, которая приходит тебе в голову, заставляет немного сникнуть. Ты ведь тоже нередко прибегала к выдумкам, когда писала статьи, чтобы потом отправить их в разные журналы, и такие работы охотнее принимали и даже больше платили. Потому что все любят сенсации. Все любят залезать в чужие жизни и радоваться, если они оказываются лучше, правильнее других. В тот момент ты даже немного жалеешь, что пошла учиться именно на этот факультет. Ты ничем не лучше их, жутких стервятников, сейчас готовых разорвать тебя на кусочки. Ты открываешь новую статью с очередным кричащим названием. — «Леди на одну ночь: все, что мы узнали о новой спутнице Сергея Разумовского». Боже, это просто омерзительно, — в груди поселяется неприятное чувство, но теперь это уже не отвращение к авторам статей, а стыд за то, что ты могла стать такой же. Сколько проблем ты бы принесла людям, о которых выдумывала бы неприятные подробности? Как сильно заставила бы нервничать? Может быть, даже сломала бы их жизни? — Т/И, если хочешь, я могу связаться с издательствами и настоять, чтобы они удалили статьи. — Это бессмысленно, Сереж. Слухи все равно будут множиться, — ты поднимаешься с дивана, прижимая к себе ноутбук и вздыхаешь. — Ладно. Я переживу. Не то, чтобы ты хотела, чтобы Сережа официально объявил о том, что вы вместе. Но вообще-то это было бы весьма неплохо. По крайней мере, это хотя бы дало бы людям понять, что у вас двоих все правда серьезно, и ты не случайная девчонка, которая просто решила переспать с богатеньким парнем. Про Сережу ходят разные слухи. Кто-то из изданий искренне считает его геем, влюбленным в друга детства, и это стало отличным толчком для СМИ, чтобы начать придумывать глупые истории о том, как он нанял девушку, чтобы та притворилась его второй половинкой. И многим такое объяснение показалось весьма правдоподобным. Что ж, люди привыкают ко всему. И ты тоже сможешь привыкнуть к тому, что теперь про тебя будут ходить не самые приятные слухи. Но Инстаграм определенно придется закрыть, потому что… Ну, потому что ты уже порядком устала от злобных сообщений от поклонниц и противниц Сережи, которые почему-то решили вылить всю свою злость на тебя.

***

Они ловят тебя у выхода из университета. Ты задерживаешься, чтобы сдать в очередной раз переписанную версию диплома, а когда выходишь, то сталкиваешься с толпой людей, наперебой пытающихся задавать какие-то глупые вопросы и постоянно щелкающих фотокамерами. Ты жмуришься, прикрываешь лицо, пытаясь протиснуться сквозь них, но они только сильнее наседают. — Т/И, кем Вы приходитесь Сергею Разумовскому? — Т/И, у Вас с Сергеем все серьезно? — Т/И, стоит ли Вас ждать на презентации новой программы Сергея? — Т/И, как Вы с Сергеем встретились? Ты морщишься. Чертовы стервятники. Толпа поглощает тебя, ты отталкиваешь от себя кого-то, пытаешься выбраться из плотного окружения, даже предпринимаешь безуспешную попытку попросить их дать тебе пройти, но они обступают тебя со всех сторон, тычут в лицо микрофонами и снова и снова задают вопросы. Громко. Ярко. И слишком страшно. — Да отвалите вы! — кричишь ты, закрывая уши руками. — Т/И, — голос Сергея кажется слишком тихим по сравнению с выкриками журналистов, но ты слышишь его невероятно четко и оглядываешься. Толпа тоже замечает парня. Тот уверенно двигается между журналистами, пытаясь протиснуться к тебе, и, наконец схватив тебя за руку, притягивает к себе, приобнимает успокаивающе и внимательно смотрит на людей вокруг, сразу переключившихся на него. — Отвечаю сразу на все ваши вопросы, — громко говорит парень. — Т/И, моя любимая девушка, и мы с ней счастливы. Если захотите задать еще какие-нибудь вопросы, задавайте их мне, но Т/И далека от всего этого, и я бы попросил вас быть благоразумнее. Толпа гудит, а Сережа тянет тебя к машине. Ты послушно следуешь за ним, опустив голову и задумываясь, а действительно ли ты хочешь работать в этой сфере? Действительно ли ты хочешь быть еще и по ту сторону баррикад, стоять в толпе таких же, как ты, и выкрикивать свои вопросы, упиваясь страхом жертвы. Оказавшись в машине, ты наконец выдыхаешь. С Сережей спокойно, с ним ты чувствуешь себя под защитой. И боже, лишь бы он все время был рядом. — Все хорошо? — спрашивает парень, мягко сжимая твою руку. Ты киваешь, немного успокаиваясь. Да. Без Сережи определенно было бы плохо. Ты чуть сжимаешь его руку в ответ, он смотрит на тебя с улыбкой и трогается с места. Вы едете в полной тишине, и вам совершенно комфортно. И черт, ты не хочешь, чтобы это заканчивалось.