MGPD Preferences

Беременность становится неожиданностью и настоящей катастрофой. Ты почти уверена, что Птиц не хочет этого ребенка, что он разозлится и, возможно, снова начнет кричать, хватать тебя. Отправит на аборт и… Ты не позволишь ему сделать это. Если ребенка и не станет, то только вместе с тобой. Ты дожидаешься Птицу, когда он в очередной раз тебя навещает, снова игнорируя двери и появляясь на кухне одному только Богу известным способом. По крайней мере, для тебя все еще остается непонятным, каким образом у него получается открывать окно с той стороны. Птиц привычно смотрит на тебя из темноты, зло прищуривается, когда ты пытаешься с ним заговорить, как будто уже знает о чем-то. Как будто догадывается, что за «сюрприз» ты для него подготовила. — Говори, — коротко говорит он. Ты киваешь, открываешь рот, но слов просто не находится. Что он сделает? Что скажет? Накричит? Ударит? — Говори, у меня нет времени с тобой тут стоять, — нетерпеливо рычит парень, складывая руки на груди. Ты снова киваешь. — Птиц… у нас будет ребенок. Лицо парня становится непроницаемым. Желтые глаза загораются каким-то странным огнем, губы поджимаются, брови сводятся к переносице, а на скулах заходили желваки. Ты напряглась всем телом, готовясь, если будет необходимо, сбежать куда-нибудь и закрыться в своей комнате. Вряд ли Птица это остановит, но хотя бы ненадолго задержит, а ты… черт, ты не знаешь, что будешь делать. Нужно будет позвонить в полицию, наверно. Только как им объяснить, что у тебя делает беглый преступник? — Хорошо, — слышишь ты жесткий ответ и закашливаешься. Он… он правда отреагировал так спокойно? — Хорошо? — переспрашиваешь ты. — Хорошо. Я рад, — на его лице появляется кривоватое подобие улыбки. — У меня будет птенец… Ты выдыхаешь. Становится так хорошо, так спокойно. Когда руки Птицы жестко обнимают тебя, ты вздрагиваешь в первое мгновение, а затем обнимаешь его в ответ. И почти начинаешь по-настоящему плакать, когда тебя несколько раз коротко целуют в щеку. Приятно? Чертовски. На какое-то мгновение ты задумываешься о девушке Сергея Разумовского. Догадывается ли она о том, что происходит? Наверняка не догадывается, и ты представить боишься, как это известие может сказаться на ней. Птица ведь наверняка теперь останется с тобой, возможно, он будет у тебя чаще, а может быть, теперь вы совсем съедетесь. Ты не знаешь, как на это отреагирует Разумовский, настоящий Разумовский, но это теперь не важно. У вас с Птицей будет ребенок. И не бросит же он тебя одну? Правда, спустя некоторое время оказывается, что ничего Птиц предпринимать не собирается. Вы живете все в том же формате, просто теперь парень появляется в твоей квартире немного чаще и больше не пытается сделать что-нибудь… жуткое. Поэтому, когда начинаются схватки, в роддом ты едешь одна. Звонить Птице не имеет смысла, можно попасть на Разумовского или его друга, и ты надеешься, что он придет потом, когда все закончится, когда никого не будет рядом. Ведь не может же он совсем забыть о рождении собственного ребенка? Он приходит к тебе ночью, когда ты, измученная долгими часами болезненных родов, забываешься в беспокойном сне. Сквозь полуприкрытые веки ты видишь, как он подходит к кроватке, на которой лежит ваша дочка, осторожно, почти ласково касается ее когтистой лапой, которая появляется только в мгновения, когда он теряет контроль. Кажется, Птиц улыбается, и это почти нормальная, человеческая улыбка, не вызывающая дрожь и холод по телу. Когда его когти касаются тебя, ты выдыхаешь и мягко улыбаешься. Почему-то кажется, что этот ребенок принесет спокойствие и долгожданную нежность в ваши отношения. Кажется, что эта кроха может стать началом чего-то нового.

***

Арине пять. Она очень любознательная девочка, вечно стремящаяся на своем опыте познать мир. Иногда это становится большой проблемой, особенно когда она, не слушающая твои запреты, с коварной улыбкой тянется пальцами к розетке или спешит залезть в духовку. Арина — настоящая головная боль для тебя и любимый Птенчик для Птица. Тот теперь появляется у вас почти каждый день и по-настоящему души не чает в вашей дочке. Еще никогда ты не видела, чтобы он был так нежен с кем-то, позволял дергать себя за отросшие рыжие волосы, катал на спине… Вы почти нормальная семья. Если не учитывать тот факт, что в теле твоего любимого человека есть еще кто-то, из-за кого вы не можете жить так, как все. Птица не уважает Сергея, но считается с ним. Стал ли Птиц благосклоннее к тебе? Определенно да. Но порой, когда ты выводишь его из себя, он все еще часто позволяет себе поколотить тебя, предусмотрительно отправляя Арину в ее комнату. Как в этот раз. Ты всего лишь отлучилась в магазин за продуктами, оставив маленькую Арину одну, а вернулась и обнаружила смеющуюся и уплетающую принесенный папой шоколад малышку и зло рассматривающую тебя пару янтарно-желтых глаз. — Ты где была? — жестко спрашивает он, потрепав дочку по волосам. — Нужно было продукты купить, — растерянно отвечаешь ты, ставя пакеты рядом с собой. — Арина макароны любит, хотела приготовить… — Ты оставила ее одну, — рычит Птиц, и девочка издает какой-то испуганный звук, заметив злость папы. Тот спешит переключить внимание на нее, ласково обнять и тихо, мягко сказать: — Птенчик, иди к себе. Папе с мамой нужно поговорить. Малышка торопливо кивает и убегает в свою комнату, захватывая со стола вторую, еще не раскрытую плитку шоколада. А ты сглатываешь, когда парень снова раздраженно смотрит на тебя. — Сколько раз тебе говорить, чтобы ты не смела оставлять мою дочь одну?! — шипит он. — Птиц, я просто… Он бьет рукой по стене рядом, угрожающе нависает над тобой, что обычно не сулит ничего хорошего. Ты чувствуешь, как начинает дрожать твой подбородок. — А если бы с ней что-то случилось в твое отсутствие?! — Я уже оставляла ее и… — Сука! — рычит Птиц и быстрым коротким ударом бьет тебя в живот. — Ты еще смеешь говорить мне, что это не первый раз?! Птиц словно срывается с цепи. Он бьет тебя раз за разом, разбивает твой нос, выбивает воздух из легких, душит. Тяжелый удар попадает куда-то в висок, и ты на мгновение теряешь зрение. А ты даже не плачешь уже, покорно ожидая окончания этой пытки. Все заканчивается так же резко, как началось. Он отбрасывает тебя в сторону, как ненужную тряпичную куклу, переступает через тебя и идет к комнате дочери. Обернувшись напоследок, он шипит: — Еще раз — и я тебя убью. В тот день ты едва доползаешь до своей спальни, немного придя в себя, и, кажется, отключаешься. Стоило бы вызвать скорую, но нет ни сил, ни желания. От несправедливости и боли на глаза выступают слезы, ты сворачиваешься калачиком, погружаясь в беспокойный сон. А потом вдруг просыпаешься, поняв, что в квартире слишком холодно. Игнорируя боль во всем теле, ты вскакиваешь на ноги, слегка покачнувшись, и несешься к комнате Арины. Там никого не оказывается, и ты бежишь на кухню, повторяя про себя испуганное «Нет-нет-нет». Окно оказывается открытым. А внизу, распластавшись на земле, лежит ваша девочка, ваша дочка, которая, кажется, просто решила повторить трюк, который проделывал каждый день папа. Твой крик слышен, кажется, во всем городе. В первый и последний раз после этого Птица появляется в твоей квартире несколькими днями позднее. Ты боишься, что он снова начнет тебя бить, но он смотрит на тебя зло и разочарованно покрасневшими глазами и молчит. Молчит даже тогда, когда ты со слезами падаешь на колени и умоляешь простить тебя. Ты чувствуешь, как он касается твоих волос и всхлипываешь, глядя на то, как он разворачивается и уходит. Хлопает окно на кухне. И больше Птиц никогда не появляется в твоей квартире.