MGPD Preferences

— У тебя полчаса, чтобы приехать, адрес тот же, — слышит Шура строгий голос в телефонной трубке и мгновенно срывается с места. Его заказчик — не тот человек, с которым стоит шутить, он обладает достаточными ресурсами, чтобы закопать не только Шуру, но и каждого человека, с кем он взаимодействовал, включая одноклассников из школы и одногруппников из детского сада. И пусть Шура и выработал эмоциональный иммунитет к смертям знакомых, подставлять такое количество людей очень не хотелось бы. На его руках и так слишком много крови. Он приезжает на место даже раньше, проделав путь в рекордные пятнадцать минут. На входе его обыскивают (забирают все, даже надежно спрятанный ножик) и наконец впускают внутрь. Мелкий и полный мужчина с опасным взглядом сидит на стуле в центре комнаты. Шура видел его лишь однажды, и то мельком — тот сидел в машине, пока его ближайший подчиненный объяснял задачу. Тогда все казалось очень просто. Теперь же, кажется, заказчик решил поговорить с ним самостоятельно. Заказчик морщится и проводит рукой по блестящей лысине, прежде чем заговорить. Его крупный нос двигается, когда он разговаривает, и Шура почему-то слишком концентрируется на этом факте. Маленькие темные глазки мужчины оглядывают парня как-то странно, и Шуре едва слышно выдыхает, ощущая непривычную неловкость. — Итак, я требую отчета, — скрипучим голосом говорит заказчик, и Шура сглатывает. — Ты говорил, что выполнение задания не составит труда, но почему-то так и не выполнил его. Я начинаю терять терпение. — Я уже говорил Вашему подчиненному, что возникли непредвиденные проблемы. Я еще нахожусь в процессе их решения, — Шура старается говорить спокойно, но голос предательски переходит на хрип к концу предложения. — Долго решаешь, — морщится заказчик. — Мне сказали, что ты профи, но почему-то мои люди продвинулись в этом деле больше, чем ты, и за более короткие сроки. Шура хочет оправдаться, уже открывает было рот, но так и замирает, когда до него наконец доходит смысл слов заказчика. Он еще не понимает до конца, но ему совсем не нравится то, с какой интонацией это было произнесено. Внутри появляется нехорошее предчувствие, как будто то, что он услышит дальше, ему совсем не понравится. — Что это значит? — У тебя ведь возникли проблемы с той девчонкой? Поздравляю, мы облегчили тебе задачу. Заказчик жестом руки отправляет одного из своих подчиненных наружу, а Шура сжимает зубы, убеждаясь в своих опасениях. Ему совсем не нравится то, куда это все идет, но он пока еще старается сохранять спокойствие. — Она не проблема, — возражает он. — Она ничего не знает и не представляет для вас опасности. — Теперь-то точно нет. Шура поджимает губы, когда в комнате появляется она. Т/И едва может нормально передвигаться самостоятельно, поэтому один из подчиненных заказчика практически волочит ее по полу, крепко сжимая предплечье. Иногда она предпринимает попытку подняться и идти самостоятельно, но ее ноги подгибаются и она раз за разом падает. Мужчина швыряет ее на пол в центре комнаты, а Шуре требуется подключить всю свою выдержку, чтобы не показать эмоций. Он должен оставаться профессионалом в глазах заказчика даже в такой ситуации. Он ненавидит себя за то, что втянул ее в это. Сначала ему было все равно, она была еще одной помехой на пути к цели, с которой следовало разобраться. Конечно, он не собирался ее убивать — девчонка была слишком молода и едва ли могла что-то знать. К тому же, еще при первой встрече заказчик выставил единственное условие — обойтись без лишней крови. По возможности. Сначала Шура импровизировал. Он мало знал о семейке из «квартиры напротив», поэтому при первой их встрече, когда именно она нашла тело и появились подозрения, что она могла что-то видеть, он скорее импровизировал, чем предпринимал какие-то осознанные действия. Включив все свое обаяние, он попытался втереться к ней в доверие, что получилось вообще-то достаточно быстро. Только вот после недолгого общения он понял, что все полетело к чертям. Девчонка ему нравилась. Она действительно очень ему нравилась, ее хотелось защитить, хотелось спасти ее от всего, что над ней нависло. Нужную информацию в квартире ее соседа он так и не нашел, поэтому оставались опасения, что обнаружить ее могла Т/И, что ставило ее жизнь и жизни ее родителей под угрозу. Семья Т/И ему тоже слишком нравилась. У Т/И вообще было то, о чем Шуре даже мечтать не приходилось — любящая семья, готовая в случае чего встать на ее защиту. И очень хотелось, чтобы все так и оставалось. Только вот защитить ее он так и не смог. Поэтому теперь Т/И стоит на коленях со связанными руками, смотрит на него испуганными глазами и ощутимо дрожит то ли от холода, то ли от страха. На ее лице, на руках, на шее — везде, куда падает взгляд Шуры, видны свежие синяки. Шура ненавидит себя за это, но остается спокойным. Только так, не теряя самообладание, он может спасти и ее, и ее семью, и ее друзей. — Шура, — шепчет она, кажется, приходя к каким-то выводам. И выводы эти наверняка не в его пользу. — Итак, Т/И, — громко говорит заказчик, привлекая ее внимание, и девушка, поморщившись, оборачивается. — Еще раз прошу прощения за столь холодный прием, но Вы сами сопротивлялись, когда мои подчиненные пытались пригласить Вас в гости. — Пригласить в гости? — невесело хмыкает Т/И. — Кажется, то, что пытались сделать Ваши подчиненные, называется похищением. Шура не понимает, откуда в ней столько смелости, но мысленно он умоляет ее не вступать в перепалки. Не с таким человеком. — Боюсь, это Ваше субъективное мнение, — мерзко улыбается заказчик, делая акцент на слове «субъективное». — Мне стало известно, что Вам, дорогая моя, доступна кое-какая информация. И я бы не хотел, чтобы стало еще хуже, поэтому прошу Вас сообщить, что именно Вы обнаружили в квартире Вашего соседа. Шура искоса поглядывает на остановившихся у выхода из комнаты охранников. В случае чего этих уложить будет сложнее всего. Особенно учитывая то, что все оружие забрали при входе. Еще двое стоят по обе стороны от заказчика — эти выглядят поменьше, и справиться с ними голыми руками Шуре будет сложно. Как только вывести из-под удара Т/И? — Если Вам так хотелось узнать какую-то информацию, могли просто спросить. — А я и спрашивал. Я отправлял к Вам специально нанятого человека, но ему так и не удалось ничего разузнать. Да, Александр? Шура вздрагивает, отвлекаясь от составления плана, бросает быстрый взгляд на напряженную Т/И и кивает. — Так ты для этого решил со мной общаться? — морщится Т/И. — Да, — говорит Шура прежде, чем успевает подумать. Т/И это признание, кажется, глубоко ранит, ее лицо искажается болью, а вот заказчик довольно улыбается. Значит, Шура сказал правильные в данной ситуации вещи. — А теперь я прошу Вас, дорогая, не тратить мое время впустую. Я это не люблю. Вы что-то нашли. Что именно? — спрашивает заказчик, складывая руки на груди. Т/И в ответ на это хмурится и опускает голову, скрывая лицо за встрепанными волосами. Заказчик морщится и кивает своему подчиненному, тот подходит к девушке, грубо хватает ее за волосы, поднимая голову. Из горла Т/И от этого грубого движения вырывается полувскрик-полуписк, и Шуре приходится приложить все силы, чтобы не сдвинуться с места. Он снова переводит взгляд на охранников у входа. За поясом у одного он точно видел пистолет. Второй наверняка тоже вооружен. За поясом у того, который подошел к Т/И, поблескивает небольшой нож, и Шура почти уверен, что это не единственное его оружие. Без помощи он едва ли справится. — Я повторю свой вопрос, — с заметным напряжением говорит заказчик. — Что именно Вы нашли? Т/И упрямо молчит, и Шура не понимает, откуда в ней столько силы противостоять этому жесткому напору. Любой неподготовленный человек наверняка сломался бы еще в самом начале, а она молчит, смотрит почти уверенно, даже несмотря на страх, лишь изредка бросая на Шуру быстрые взгляды, как будто пытаясь понять, сможет ли он помочь или он заодно с похитившими ее людьми. — Так это Вы виноваты в смерти дяди Семы? — шипит она сквозь зубы, когда охранник снова тянет ее за волосы, заставляя сильнее запрокинуть голову. — О нет, ни в коем случае. Семен просто обладал информацией, которая мне нужна. Я всего лишь хотел с ним пообщаться, но у меня, к сожалению, такой возможности не выдалось, — улыбается заказчик, а затем подается вперед всем телом, разглядывая Т/И. — Тогда сделаем так. Мои подчиненные многое про Вас узнали. И про Вашу матушку, и про отца, и про друга. Было бы обидно их потерять, правда? — Вы этого не сделаете, — шепчет Т/И, и вся ее уверенность рушится. — Вы так думаете? — усмехается тот и поворачивается к одному из охранников. — Алексей, наведайся-ка в больницу, куда поместили маму нашей гостьи. Но пока не предпринимай поспешных шагов, жди звонка. Т/И бросает беспомощный взгляд на выходящего из комнаты Алексея — высокого широкоплечего парня с мрачным лицом и длинными светлыми волосами. Ей требуется всего пара мгновений, чтобы податься вперед, насколько это возможно, учитывая хватку одного из охранников в ее волосах, и выкрикнуть: — Нет! Нет, я все скажу! Я скажу! Только не трогайте их! — глаза Т/И блестят, и Шура, приглядевшись, замечает застывшие в них слезы. — Они ничего не знают. Я никому не показывала. — Не показывали что? — довольно спрашивает заказчик. — Шифр, — дыхание Т/И сбивается, когда она объясняет. — Дядя Сема спрятал для меня шифр. Я только вчера его разгадала. Никто его не видел, я сожгла подсказку, как только разгадала. — И что же было в этом шифре? — Координаты места, — быстро отвечает Т/И. — Они забиты в моем телефоне. В карте. — Хорошо, — удовлетворенно кивает заказчик, и охранник отпускает волосы Т/И. Та, пошатнувшись, снова теряет равновесие. Шура напряженно следит за эмоциями заказчика. Что-то ему подсказывает, что все не может кончиться настолько просто. Охранник забирает у Т/И телефон и отдает заказчику. Тот вопросительно смотрит на девушку, и она быстро говорит ему пароль. Заказчику требуется всего пара минут, чтобы найти то, что, кажется, удовлетворяет его, а затем он переводит взгляд на Шуру. — Александр. — Да? — хрипло отзывается он. — Убей ее. Лицо Т/И не меняется, а вот Шура не может сдержать изумленного выдоха. Т/И ведь все им рассказала. Она все рассказала, не стала ничего скрывать, и едва ли она пойдет в полицию, ведь… — Ты меня не услышал? — Услышал, — кивает Шура. — Но я не вижу в этом смысла, она… — Не советую тебе рассуждать над моими приказами, — опасно скалится заказчик. В руку Шуры ложится пистолет. Раньше Шура делал это не раз, но никогда еще это не вызывало внутри него такой протест. Т/И смотрит на него, а парень пытается найти лучший вариант развития событий. Выстрелить в одного из охранников? Это ни к чему не приведет — как минимум у двух из трех есть пистолеты, и его застрелят раньше, чем он успеет что-то сделать. А затем перейдут к Т/И. Выстрелить в заказчика? Они с Т/И точно обречены и в этом случае. Если их не убьют сразу, то будет мстить семья убитого заказчика. — Александр, ты всегда такой медлительный? — закатывает глаза заказчик. Т/И смотрит на него как-то спокойно и обреченно, ее лицо кажется спокойным, как будто она уже смирилась, а Шура не может выполнить простое действие, которое раньше выполнял сотни раз. Всего лишь нажать на курок. Шура привык думать о своем кармане и своей жизни. Такова уж доля наемника. Жизнь научила его не привязываться к людям настолько, чтобы потом не быть в состоянии их отпустить. И раньше это было просто. До появления Т/И. Сейчас или убьют их обоих, или он убьет Т/И. Кажется, выбор очевиден. Но почему так сложно? Он выдыхает, когда в его затылок упирается пистолет. Охранник заказчика нетерпеливо морщится, готовый выстрелить. — Лучше тебе просто выполнить свою работу, — угрожающе шипит он. Т/И усмехается. — Давай, Александр. Его имя из ее уст звучит издевательски. Шура поджимает губы. «Ее убьют в любом случае», — убеждает себя он. Даже если этого не сделает он, то постараются охранники заказчика. И неизвестно, насколько быстрой и относительно безболезненной будет эта смерть. Они просто ее не отпустят. И его тоже. Шура знает, куда стрелять, чтобы смерть наступила быстро. Только сейчас его руки неожиданно трясутся, и он не уверен, что попадет. Заказчик наблюдает за происходящим как за увлекательным шоу, а Шуре хочется развернуться и выстрелить в него. Но он продолжает держать Т/И на мушке не в силах выстрелить. — Обещай, что позаботишься о маме с папой, — неожиданно просит она, и Шура кивает. Только после этого звучит громкий выстрел. Шура даже не сразу понимает, что это он нажал на курок, в первое мгновение ему кажется, что это сделал кто-то из охранников. Тело Т/И отклоняется и мучительно медленно заваливается в сторону. Или Шуре только так кажется? Ее мышцы непроизвольно сокращаются, и Шура отворачивается, пытаясь подавить тошноту. Никогда прежде он такого не испытывал, но сейчас он жалеет, что не так давно плотно поел. — Так-то лучше, — удовлетворенно говорит заказчик. — А теперь отправляйся по координатам в телефоне девчонки и наконец найди мне эту информацию. — Так точно, — бесцветно отзывается Шура, забирает телефон и идет к выходу, пытаясь подавить мерзкий голос в голове, утверждающий, что был другой выход, который он просто не нашел.