Клематисы во мне цветут

      Питер шёл по почти пустым коридорам школы и старался ступать потише, чтобы звуки его шагов не создавали эхо на весь этаж. Он уже привык к толкучке, постоянному гомону подростков, громкому стуку захлопывающихся железных шкафчиков, а сейчас здесь стояла почти полная тишина. Из нескольких десятков люминесцентных ламп, освещавших проходы, горело лишь две, и где-то там в стороне горел значок выхода. Будь его воля, так он ни за что не стал бы надолго задерживаться в одиночку в этой богадельне. Лучше переделал бы побыстрее всю сегодняшнюю домашнюю работу и пораньше отправился на патрулирование улиц родного района. Мистер Старк после случая со Стервятником часто напоминал, чтобы он держался от крупных заварушек подальше, и Питер стоически выполнял его просьбу, наверное, только потому, что заварушек не происходило. К сожалению или к счастью, злоумышленников такого масштаба не штампуют на заводе. Чтобы суметь чего-то добиться на этом поприще, надо быть исключительной личностью. Не то чтобы Питер ими восхищался, просто недавно читал очередные супергеройские комиксы и нашёл в них парочку интересных личностей, в детстве вызывавших у него лишь отторжение. Это был интересный опыт.       Паркер, конечно, не обесценивал свой вклад в создание спокойной атмосферы для жизни простых людей их мегаполиса — он спасал кошек с деревьев, помогал донести бабушкам покупки до дома. Он очень любил это занятие, но у него душа ныла от одной мысли о нерастраченном потенциале. Нет, не его супергеройских способностей, речь о костюме Человека-паука, вышедшего из-под руки гениальнейшего человека современности.       В его изобретении прекрасно всё: стиль, повышенная прочность материала, ИИ — Карен, аэродинамичность, куча других примочек и программ, которые можно вечность перечислять и восхищаться ими. Паркеру хотелось доказать, что он достоин этого костюма, но вот только всё никак не получалось.       Как бы глупо ни звучало, в голове юноши невольно просыпалась в аналогия с золотым унитазом — дорого, может, для кого-то и красиво, но совершенно бесполезная трата денег. Керамический друг ничуть не хуже справляется со своей главной обязанностью.       Питеру не представлялось шанса выложиться на полную, продемонстрировать все свои возможности, мистера Старка это явно устраивало, но у Паркера кошки на душе скреблись от этого чувства. Конечно, спасать людей ему очень нравилось, только вот ничья другая любовь и восхищение Человеком-пауком не сравнится с признанием Тони Старка. А он, кажется, принимал всю его деятельность за забавную игру в песочнице. Питер не знал, что ему сделать, чтобы стать хоть немного ближе к кумиру, успевшему спасти Нью-Йорк от нашествия пришельцев и не давшему взорвать его ядерной ракетой.       К сожалению, сейчас Паркер вынужден был припоздниться со своим любимым хобби, а всё из-за пропущенного теста по испанскому. В прошлый четверг он проспал первый урок из-за долгой ночной вылазки. Каким же надо быть деспотом, чтобы догадаться сделать полугодовую проверочную работу первым же уроком? Как утро начнёшь, так день и проведёшь. Везунчикам повезло еле дотянуть до проходного балла, а другая часть одноклассников просто хорошо разбиралась в этом предмете, поэтому Питер сидел в классе один на один со своим личным наказанием. Конечно, со своими сверхсилами он мог и сутками не спать, но только если это не повторялось день ото дня. С таким пренебрежением к физиологическим потребностям он и поплатился за свою излишне бурную деятельность, угодив на дополнительные занятия.       В последнее время количество мелких преступлений значительно снизилось, за шестичасовой патруль он умудрился наткнуться лишь на одного отчаянного карманника, которому денег на дозу не хватало. Этот факт должен был бы сократить количество и качество патрулей, раз уж всё в городе стало так спокойно. Но это затишье было вызвано огромным количеством полицейских патрульных машин, рыскавших по городу ночами. Питер в первый же день заметил эту особенность, но списал на какой-то из ряда вон выходящий случай, раз всех сотрудников на уши подняли. Через три дня картина осталась прежней.       Причина столь сильного переполоха в правоохранительных органах была неизвестна. СМИ молчали. Поэтому Паркер пытался самостоятельно разобраться, но как бы тщательно он ни искал, насколько бы не продлевал свои вылазки, все усилия были потрачены впустую. Карен после очередного протокола мистера Старка, направленного на его безопасность, перестала с ним делиться какой-то особо важной информацией, которую можно было достать лишь со взломанных полицейских порталов и других опасных сайтов. Питер думал Неда приобщить к столь благородному делу, но это несло за собой возможные побочные эффекты. Если учесть его болтливость и неумение хранить важные секреты, случись что, Питера сразу сдадут с потрохами. Мистер Старк же знает, что Лидс чаще всего введён в курс планов Паучка и активно помогает ему. Если к нему и не обращаться, то друг даже при большом желании ничего не скажет.       Хотя маловероятно, что наставника будет вообще волновать, что там происходит с Питером, и неприятности, в которые он снова влип. Ведь последние несколько недель он не получил ни одного ответа на сообщения в мессенджере. Даже Хеппи молчал. Это означало, что ему сейчас совсем не сдался гиперактивный подросток с комплексом героя. От этой мысли в груди неприятно потянуло.       Спустившись на первый этаж, Паркер очень некстати вспомнил, что забыл свою рабочую тетрадь в кабинете. Можно было бы легко вернуться в следующий раз при удобном случае, если бы на завтра не задали по ней домашнюю работу. Вновь встречаться с учителем не очень хотелось, но ничего не поделаешь.       Мистер Уильямс будто знал, что Паркер опомнится и вернётся, ждал его за своим столом, а напротив него лежала тетрадь. Он повернул голову в сторону неожиданного посетителя. У Паркера чуть сердце в пятки не ушло под его пронзительным взглядом. Если бы на фоне вдруг заиграла устрашающая музыка, то наверняка так и было бы.       Пробормотав парочку сбивчивых извинений, Питер поспешил забрать свою вещь. Протягивая руку к своей потеряшке, он уже мысленно попрощался с ней, и это он не про тетрадь. На удивление, выбрался он из логова чудовища без значительных потерь, кроме расшатанных нервов. Жаль, что, если он сейчас побежит, пустые и тихие коридоры выдадут его минутную слабость, поэтому оставалось лишь перейти на быстрый шаг.       С верного пути его сбил надсадный кашель, доносившийся из женского туалета. Питер остановился напротив, вновь прислушиваясь. Кашель повторился с такой силой, что Паркеру стало не по себе, лёгкие сдавило, и появилась фантомная боль. Когда ему выпал случай побывать в больнице, пациенты с тяжёлой степенью пневмонии так же надрывались во время неконтролируемых приступов кашля. Паркер хотел было сразу зайти и выяснить в, чём дело, но так и замер, взявшись за дверную ручку. До него дошло, что он только что собирался спокойно ворваться в женский туалет. А вдруг кому-то нужна его помощь? Потом будет очень стыдно, но лучше сделать, чем после мучиться о не сделанном. Поэтому, чтобы хоть как-то сгладить своё неожиданное появление, он постучался, хотя его, наверное, и не услышали.       У раковин никого не было, зато открытая настежь кабинка подсказала, где находится источник звука. Ноги в чёрных кедах и синих джинсах торчали немного в проход. Только вот, похоже, шаги Питера в наступившей тишине наконец были услышаны.       — Проваливайте отсюда, на другом этаже туалет тоже работает! — раздалось хриплое возмущение, которое под конец стало еле слышным, и девушка вновь громко закашлялась.       Питер узнал голос Мишель и теперь незамедлительно поспешил к ней. Девушка почти распласталась на полу, спиной упираясь в тонкую перегородку и перекинув через унитаз руку в поисках дополнительной поддержки. Вода в туалете была розовой, видимо, от крови, и в ней плавали лепестки вместе с редкими бутонами неизвестных ему цветов. Некоторые виднелись и на полу вокруг неё, наверное, когда она ещё не успевала развернуться в нужном направлении.       — Что, неудачник, пришёл посочувствовать мне? Так запихни своё благородство и интерес куда подальше и вали, — недовольно произнесла Мишель.       — Тебе чем-нибудь помочь? — растерянно поинтересовался Питер, не зная, что надо делать в подобном случае.       В ответ он получил весьма красноречивый взгляд — «не лезь куда не просят».       — Почему ты расселась на холодном полу? Так можно легко подхватить простуду. — Паркер, пытаясь хоть чем-то помочь, протянул ей руку, чтобы помочь встать, но Мишель лишь оттолкнула его.       — Поверь, подобная хрень волнует меня в последнюю очередь.       — Почему в школе никто не в курсе? — не мог не задать вопрос Питер.       — В курсе чего?       — Что ты… точнее у тебя… болезнь Ханахаки.       — Это был намёк на то, что ты ничего не видел и не слышал. Ничего необычного в женском туалете на третьем этаже после уроков не происходило, и все ученики уже давно удачно разошлись по своим домам, — видя непонимающий взгляд Питера, решила уточнить Мишель. — Ты совсем отсталый, что ли, или головой в детстве ударился так сильно, что соображаловку вконец отбило? — Мишель тяжело вздохнула и всё-таки начала объяснения: — Я не хочу жалости от них. — Кивком она указала в сторону двери, имея в виду учеников. — Не хочу стать прокажённой. Поэтому забудь о том, что видел. — Последние слова она уже едва слышно прохрипела.       — Допустим, это я и так понимаю. Но какой смысл скрывать это, если потом всё равно все узнают? Да и состояние здоровья это не та вещь, о которой стоит молчать, ведь это не шутки, — включил внутреннюю тётушку Питер. Та в своё время успела ему мозги прополоскать на эту тему.       Но от правды не убежишь, и по большей степени можно понять её поведение. Общеизвестный факт: заболевших этой болезнью не сильно жалуют в обществе. Все говорят о толерантности, ведь по сути они не заразны, если ты не прикасаешься к фрагментам цветов, выходящим из лёгких больного. Но их несмотря на все лозунги и доказательные передачи, снятые про Ханахаки, заболевших всё равно сторонятся. Питер видел, какими взглядами люди провожают больных, ему не то чтобы нравилось это, но он молчал. Здесь никакие слова и статьи в газетах не способны изменить ситуацию. От одной мысли, с чем может столкнуться подруга, откройся она остальным, становилось страшно. Несмотря на то, что она сильная и не обращает внимания на мнение общественности, он не хотел, чтобы ей приходилось сталкиваться с большими неприятностями. Сам факт, что она болела тяжёлой стадией этой болезни, не делал её жизнь лёгкой и радужной. Мишель не хотела создавать себе дополнительных проблем, и он её понимал.       Девушка поджала губы, будто сдерживая свою дальнейшую речь, и в уголках её глаз начали собираться слёзы. Паркер оторвал подругу от унитаза и прижал холодное тело к себе. Мишель сначала прижалась сильнее к нему в поисках приятного тепла, но потом отступила.       — Ладно, не хватало только мне, чтобы меня наш знаменитый неудачник жалел, — тихо произнесла она, натягивая на лицо беззаботную улыбку. — Надо бы убраться.       Питер уже сам принялся поднимать лепестки с белой плитки.       — Что ты делаешь, Паркер! Совсем ополоумел! Кто же к ним прикасается, — попыталась она его ударить по рукам, но понимала, что уже поздно.       — Я давно являюсь носителем, — нехотя признался Питер, не поднимая взгляда с пола, поэтому не видел, как удивлённо осматривала его подруга. —       Погоди, а как же Лиз? — решила уточнить Мишель.       — Я думаю, что это была просто сильная симпатия. Просто она такая хорошая и добрая… Ну, не знаю. Хочется смотреть, как она смеётся, и защищать её от всего. Может, это и переросло бы в большее, но, пока я для неё никто, то всё останется на своих местах. Это же хорошо?       После небольшой паузы Питер всё-таки не выдержал и уточнил одну деталь:       — Как это было? Твои чувства оказались не взаимны? — осторожно поинтересовался он, делая вид, будто ему совсем не интересно.       — Он умер, — всё же нехотя сдалась Мишель, видимо, отвечая ему той же монетой. — Мы с ним были друзьями с детского сада, но дальше пошли в разные школы. Несмотря на это, мы не бросали общение друг с другом и оставались друзьями. Потом я в него влюбилась, а он… разбился на мотоцикле, пока ездил куда-то со своими знакомыми, — пропустив большую часть, подвела итог она.       — Прости, что заставил вспоминать. — Питер протянул ей руку, чтобы помочь встать.       — Я с этим живу каждую секунду, но ты прав, лучше бы засунул свой интерес в задницу. — Она приняла его жест доброй воли, удивлённо округлив глаза. Но так как это длилось всего секунду, Питер, до сих пор переваривая потоки информации, и не заметил перемен на её лице.       — Наверное. — Они прошли до его портфеля, и Паркер неуверенно протянул ей бутылку с водой. — Тебя проводить до дома?       — Не нуждаюсь в твоей чрезмерной опеке, но спасибо тебе за помощь.       — Не за что, — неуверенно улыбнувшись, проговорил Питер, только взглянул ей в след, когда она удалялась. — Удачи! И тогда до завтра…       Питер ещё на какое-то время завис на месте. В его голове сейчас проходил трудоёмкий мыслительный процесс, и сверхспособности никак не могли помочь ему в этом деле. И это даже не от новости, что Мишель способна кого-то любить! Просто ты никогда не оказываешься готовым к тому, что твои родственники или знакомые могут неожиданно подхватить смертельное заболевание или умереть.       Неспешным шагом двинувшись по направлению к дому, он стал размышлять обо всех лишениях, что пришлось ему пережить из-за этой треклятой хвори. Сначала болезнь забрала его родителей, но он тогда ещё был слишком мал, чтобы всё понять и осознать. В начальных классах из жизни ушёл его приветливый сосед, заканчивавший последний год старшей школы. После была чудаковатая девочка из параллельного класса, она постоянно зависала в библиотеке, читая любовные романы. Паркер иногда с ней невольно встречался в этой обители книг, но особого внимания к ней не проявлял. Было ещё несколько учеников из его школы, но только со временем уже как-то забылись те безликие изображения, стоявшие в чёрных рамочках рядом с букетами цветов на входе. И, видимо, теперь у него хотели забрать Мишель. Конечно, Питер не очень сильно горевал по незнакомцам, но свою не слишком эмоциональную подругу он всегда относил к «вне зоне риска». Но, похоже, никто не способен избежать подобной участи. Интересно, а из-за какой девушки он отдаст свою жизнь? Конечно, не всегда всё заканчивается плохо, только вот счастливых концовок Паркер пока не наблюдал, и мнение, что болезнь является приговором для человека, всё сильнее крепло в нём день ото дня.       По его мнению, Лиз пока единственная, кто подходит на эту роль. Но, видимо, бог решил сжалиться над ним, и это будет не она. Не хотелось бы осквернять её образ подобным способом, ведь ей совсем не понравилось бы, что кто-то даже косвенно умер по её вине. Хорошо, что она переехала с матерью в другой штат, и Питер не будет испытывать свою удачу ещё дольше.       А если так задуматься, то кто ещё ему дорог? Нед? Лучшими друзьями так просто не разбрасываются. Мэй? Так она последний родной и любимый человек, что у него остался, если бы не эта прекрасная женщина, то его жизнь выстроилась бы совершенно иначе после смерти родителей. А кто ещё? На ум приходил только мистер Старк, его личный бог и пример для подражания. Только вот до него невозможно дотянуться, да и занимать место среди его преданных фанатов — уже большая честь. Теперь же с его мутацией спектр его возможностей немного увеличился, чем раньше, он стал немножечко ближе к своему кумиру. К сожалению, с каждым днём всё сильнее хотелось чего-то большего, но даже думать об этом было слишком нагло с его стороны. Он должен довольствоваться тем, что имеет. Ведь это уже куда лучше, чем ничего.       Если задуматься, то при неудачном стечении обстоятельств, в очередной заварушке, он может потерять своего кумира. И Питер вряд ли сможет быть рядом, чтобы помочь в любой момент, ему банально не позволят участвовать в столь серьёзных миссиях.       Грудь резко кольнуло, и Питер схватился за толстовку. Ткань под крепкой хваткой слегка затрещала, но Паркер попытался отвлечься на ощущения пальцев, грубо сжавших чувствительную кожу вместе с несколькими слоями одежды. Сделав глубокий вдох полной грудью, он вдруг ощутил, что это тяжёлое чувство пропало. Вечерний прохладный воздух вновь стал наполнять лёгкие, и Питер двинулся дальше, стараясь не думать об этой аномалии. Он знал, что в итоге это ни к чему хорошему не приведёт.