ПЕРЕДАЙ ДРУГОМУ

      Спор был нелегким, но Санджи победил. И как победителю с чемпионом чемпионов в упрямстве, то есть Королем Зоро, ему достался приз — свидание с заточенной принцессой. То есть Зоро нехотя позволил ему навестить Злюку.       Санджи не обманывался, что сможет застать явно обиженного на него Злюку врасплох. Тот сразу понял, что к нему гости, стоило Санджи ступить на плохо освещенную лестницу, прижимая к груди большой сверток. Внизу мелькнула тень, на секунду загородившая лампу, и воцарилась тишина. Которая совсем не провела Санджи, он знал, что Злюка может двигаться бесшумно и что он уже готов к приему. Главное, чтобы от обиды не пырнул ничем, пары ложек он при ревизии все же недосчитался. А Зоро не понравится, если Санджи придется защищаться, ведь Злюке нужен отдых и покой, нельзя мешать ему пырять людей. Он выдохнул, выравнивая сердцебиение, и решительно шагнул в трюм.       Злюка встретил его стоя, в легком полуобороте, как бы небрежно. Свет лампы падал со спины, делая его фигуру более загадочной и величественной. Удивительно, но на ум приходило именно это слово. То, как царственно ниспадало с его плеч зеленое кимоно, даже пусть Санджи и знал, что оно просто велико худому Злюке, то, как держал тот высоко и легко подбородок, словно родился таким — смотрящим на все свысока по праву крови, то, насколько безупречной была его осанка, — все это заставляло Злюку даже в скромной обстановке выглядеть почти что королем, у которого снискали аудиенции. — Экхм, — Санджи почему-то ожидал, что Злюка будет раздражен за обман, он забыл про его главное защитное оружие — холодную стену высокомерия. — Привет! Я знаю, ты зол на меня за ту выходку с хрустальной пробкой… — Я не злюсь, — коротко оборвал Злюка и посмотрел лишь мельком, вполсилы, на Санджи. Словно ровно столько внимания он теперь и заслуживал. — Я просто принял урок к сведенью.       Санджи окатило ледяным душем, о, Злюка это умел. Когда он спорил с Королем Зоро, то сочувствовал Злюке, но вот сейчас он сочувствовал уже Королю. Оба они те еще крепкие орешки. — Да, и что же ты выучил? — пришлось опять зажать между губ незажженную сигарету, она успокаивала. Наконец в мягком свете двух ламп он разглядел, что это за пятна шее Злюки — совсем не игра теней, его вызывающе неприкрытая шея была покрыта почти полностью пятнами засосов, перемежающихся со следами укусов. Санджи даже заартачился, неприлично уставившись на это вызывающее зрелище во все глаза. — Если я скажу, то не будет ли это подсказкой в нашей игре? Не честно ли тебе будет разгадывать все самому? — вытолкнул его из задумчивости Злюка и посмотрел с холодной усмешкой, прекрасно зная, на что тот уставился. Ну чисто Робин, только еще и скотина. — Боюсь, игра закончена, — вздохнул Санджи, с усилием отводя взгляд. И поторопился объясниться, заметив, как напряглись лопатки под зеленым кимоно. — Я схожу с Ковчега! Со своим Зоро, — еще скорее добавил он. Со Злюки станется надумывать. — Ковчег и так переполнен, а скоро пристанут к острову, чтобы спасти следующего Санджи. Нужно освободить ему место. — О, так вот в чем мой просчет. Ты не нуждался в моем отбытии, чтобы сойти поскорее. Вот почему ты не подыграл моему плану, — вкрадчиво уточнил Злюка, в легком движении подбородка все же читалась тревога. Следующий Санджи. Этот — изученный и уже выбравший себе Зоро был соперником простым и безопасным. Но новый Завитушка — это новый риск навсегда потерять Зоро. — Твой просчет в том, что ты плохо проанализировал мои приоритеты, — хмыкнул Санджи. — Мне же позволено делиться своими наблюдениями? — он вспомнил после этой тревоги в дымчато-серых глазах, что за всей бравадой всегда остается неуверенный в своей нужности любому из миров и трогательный Злюка. Умеет Джерма спрятать его в сто слоев, что и носа не кажет тот самый Злюка. Вот и сейчас его собеседник лишь пренебрежительно повел плечами, слегка освобождая от ворота еще один укус: ему нет дела, что говорят другие.       Санджи вздохнул и подошел к матрасу, принялся аккуратно разворачивать свой груз — сверток из плотной бумаги. Продолжил: — Ты думал, что мне важнее сбежать с чертового корабля. Не просчитал меня до конца. Не мог и вообразить, что твоя безопасность будет для меня важнее. И в мире нет места безопаснее, — он поднял глаза от полностью разложенного свертка на слегка шокированного Злюку, — чем под крылом Короля Зоро. А это мой первый прощальный подарок.       На кровати лежал выглаженный комплект одежды — хорошие брюки и рубашка плотной ткани с высоким воротником. Санджи поймал полный вопросов взгляд Злюки. — Она не моя, честно! — Злюка не выдерживает сравнений с Завитушками и явно откажется носить одежду после него. Страшась, что она лишь подчеркнет различия между ними. — Один из Зоро сходил в свой мир за провиантом и принял от меня заказ! Твой Зоро сказал, что ты любишь такие! — Заказ? — Ну, раз ты так любишь бывать на палубе, хватит ходить туда в одном кимоно даже без штанов. Твои наряды ввергнут неискушенную маримошную публику в ажитацию. И тогда они точно спалят Ковчег. — Я не… — с трудом Злюка оторвал зачарованный взгляд от одежды. — Я не собирался наверх. В этом вопросе мы с Зоро солидарны. Мне нечего там делать. — Пффф, — закатил глаза Санджи. Так он и поверил, его тут пытаются обвести вокруг пальца, чтобы подготовить новый побег — уже без помощников. Ведь дверь в рубку сломана, а механизм телепорта разгадан. Если Король Зоро ослушается Санджи, Злюка точно сбежит. — А как же ПолЗоро? Парень волнуется за тебя…       Злюка вдруг стрельнул в него злым взглядом, сложил руки на груди, явно просунув одну ладонь в рукав. Точно нащупывал оружие. — Я не намерен нападать, ты же знаешь, тебе не нужно оружие, — попытался образумить его Санджи. — Отлично, если не понадобится. Однако твое оружие — ноги, я видел. И ты не снял их на коврике перед входом, когда спускался сюда. Что плохого, если я просто хочу оставаться на равных? — холодные глаза напоминали самые темные и стылые дни в Джерме его детства, когда небо заволакивали снежные тучи. — Моей целью была твоя безопасность. Будет глупо, если я сам нарушу ее. — Ты мог просто не соглашаться! К чему эти жестокие шутки! Поглумиться своей победой надо мной? А что насчет ПолЗоро? Ты провел меня, но в итоге это ПолЗоро останется без руки! Или его судьба ничего не значит в твоих играх?       Санджи на всякий случай отступил на шаг назад. Они так здорово болтали о маме раньше, и враждебность Злюки ранила. Восстановить утраченное казалось нереальным, но что поделать. Он сделал ставку на дальнейшее благополучие Злюки, а не свои приятные выгоды. — А это — мой второй подарок, — смиренно проговорил он. — Я поговорил с твоим Зоро. ПолЗоро сойдет с вами с Ковчега на три дня, чтобы сделать протез. Звонила Робин, и я попросил ее просчитать маршрут, чтобы Ковчег забрал ПолЗоро обратно, пока ни один из Зоро в том мире не пострадал. Но он отказался отправлять тебя с ним и оставаться на корабле. — Нет! Это опасно! — Злюка побледнел, освободил руки, нож из рукава со звяканьем упал на пол. — Если Робин не успеет, мне придется… придется выбирать, какому Зоро жить, пока мир не решил за них! Как я могу…       Страх и паника были не поддельными, на щеках Злюки появились красные пятна. Снова треснула маска холодного принца Джермы. — Тебе не придется! — Санджи ринулся вперед, перепрыгнул через матрас, неожиданно резко сокращая расстояние между ними. Злюка отпрянул, осознавая, что выронил оружие. Но уверенная рука уже сжимала его плечо. Санджи заглядывал в растерянные глаза. — Неужели ты думаешь, Робин позволит такое? Что Робин не просчитала все-все? Ты никогда не путешествовал с ней, я знаю, но поверь, ее схемы тебе никогда не обыграть. Так что не бойся, все будет хорошо. И то, что все будет хорошо — это мой третий подарок.       Он обнял Злюку на прощание. Тот весь вздрогнул, когда Санджи привлек его к себе, но он только крепче сжал объятия. Санджи знал, что думать так высокомерно, но сейчас он обнимал не успешного правителя Джермы, а того ребенка, которому в отличие от него так и не удалось сбежать к настоящей, свободной жизни. Который так и не нашел себе сурового, но поддерживающего его мечту отца, а потом и настоящих накама. Бесконечно доброе сердце Санджи рыдало, потому что сколько бы он ни дал сейчас Злюке, того мальчика, так и оставшегося в железном шлеме на долгие годы, было уже никак не спасти. — Прощай, — с горечью прошептал он. — Вряд ли мы встретимся еще, потому прощай. И знай, я не позволю тебе навредить себе. Даже после нашего расставания. — Ты… ты угрожаешь мне? — потрясенно прошептал Санджи, сбитый с толку внезапной нежностью, а еще тем, что он утыкался носом в желтые мягкие волосы, точно как у мамы. И от этого сердце его исходилось от тоски, а ведь он собрался быть полным презрения к предателю. — Конечно, — хохотнул, снова совсем как мама, Санджи. — Просто это язык, который ты лучше всего понимаешь.       Зоро был недоволен принятым решением, но не мог отказать Завитушке в логике. Куда лучше согласиться со Злюкой, позволить ему притащить ПолЗоро в Джерму на три дозволенных дня, чем пытаться упредить его очередной более изощренный побег. Если побег удастся, ПолЗоро и Злюка проведут минимум месяц наедине. — И потом, это большая услуга для него. Ты всегда можешь потребовать что-то в ответ, — бархатисто промурлыкал Завитушка. И еще бровями так многозначительно подергал. — Каменное солнце что ли? — не понял Зоро. — Что за каменное солнце? — не понял сбитый с игривого настроения Санджи. — Это камень. Который как солнце. — Понятнее не становится! Откуда у Злюки камень, как солнце? Он что — фея из сказки, что ли?! — Нет. В смысле, он продается в Норт Блю. Он дает тепло и свет, точно как кусок солнца. Я хотел купить, потому что Злюка отказывается надолго уплывать из Джермы из-за этих своих солдат и людей, а у него легкие… — Ох, ты это для него. Это… мило. Насколько я рехнулся уже на этом безумном корабле, что теперь вы, фриказоиды, кажетесь мне самой милой парочкой, — цыкнул Завитушка. — Почему же не купил?       Зоро почесал в затылке. — Так Злюка запретил, потому что он стоит, как фрегат. Говорит, что стране нужен торговый фрегат, а не камень во дворце. Говорит, что с фрегатом мы в два раза быстрее разбогатеем и накопим опять денег на этот камень. Но еще пять лет… он ведь окочуриться может за это время. — Хммм, то есть ты хочешь продавить свое политическое решение оппоненту, — подмигнул Санджи. — Неплохо, Король Зоро. Остается надеяться, что Злюка готов обменять ПолЗоро на фрегат. — Погоди! То есть если согласится, то выходит, ПолЗоро ему дороже фрегата! — Зоро аж на месте подскочил. — А давайте теперь ценность всех Зоро во фрегатах мерить, — хмыкал Санджи в сигарету, забавляясь ревностью могучего короля. На кухню как раз вошел его Зоро, хмурый, что ему опять уделили мало внимания. — О, привет, — Санджи оценивающе прищурился. — Полтора фрегата!       Зоро долго бунтовал, пока Завитушка не рассказал вторую часть плана, которую тот и намеревался сейчас воплотить. Объяснение было какое-то мутное, но свою выгоду Зоро увидел. — Злюка, — позвал Зоро, как только спустился в трюм. Тот обернулся к нему, уже одетый в наряд от Завитушки. Он выглядел строгим и собранным, как в дни приемов в Джерме, когда заправлял всем, а сам скрывался по тайным щелям и проходам. Зоро ненавидел такие дни, потому что Злюке нужно было прятаться от гостей в собственном доме. И иногда он боялся, что тот окончательно затеряется в темноте и холоде бесконечных секретных лазеек. — Иди сюда, — он взял лицо Злюки в ладонь, настойчиво повернул к себе и приподнял чуть вверх для поцелуя.       После разоблачения побега Зоро стал более жестким и властным в мелочах. В том, как он требовал, а не просил поцелуя, в том, как удерживал Злюку за талию, чтобы тот не отходил от него, пока Зоро сам не отпустит.       Но Злюка покорно повиновался, не выказывая сопротивления, и Зоро это расслабляло: он с ним. Все еще его. — Иди сюда, — приказал Зоро, и Злюка не упрямился, зная, чего от него ждут. Послушно приоткрыл губы для короткого, но жгучего поцелуя, сминающего губы и не считающегося с тем, есть ли партнеру, чем дышать. В Зоро скопилось томление и страсть, которые он не мог выплеснуть на пока слабого от болезни Злюку сполна. Сексом они не занимались, но во всем остальном Злюка принадлежал ему беззаветно: прогибался в руках Зоро, когда тот тискал его в постели, и не пытался даже дернуться, если нежный поцелуй переходил в укус. — Это правда, что Санджи сходит с корабля? — язык немного заплетался и голова кружилась от крепкого поцелуя, но рука Зоро уже держала его за талию. — Ну да, хотят спасать нового, уже завтра. А сегодня вечером… ты же хотел посмотреть на сияние путей Пилигримов? — Подняться наверх? — Санджи поднял удивленное лицо. Зоро сам позволяет ему выйти на палубу? Это не вязалось с его прежним поведением. — Ну да. Если тебя волнуют другие Зоро, то сейчас очень поздно, они все разбрелись, кто куда и спят. А сегодня особенно яркие потоки. Или пока нет сил? — Хочу! Очень хочу! — получить собственную одежду. Иметь право наравне с другими Санджи любоваться на ночное свечение с палубы! А ведь свой первый «визит» на Ковчег Санджи провел все время на дне трюма. — Ну и отлично. Поднимайся, — Зоро собственнически огладил спину Санджи от лопаток до самого зада и слегка хлопнул по нему. Подгоняемый Санджи был так возбужден, что наконец увидит ночной млечный поток, что забыл задуматься, в чем тут подвох.       Пустая открытая палуба после нескольких недель в трюме казалась пугающей. Легкая клаустрофобия нашептывала Санджи, что он упадет, если выйдет в центр палубы один.       Он неуверенно шагнул вперед, в этот раз не скрываясь в тени стен, как при побеге, а шагая в самый центр. Его шатнуло даже не от мягкого хода корабля, а от ожидания впивающихся в лопатки десятков оценивающих взглядов. Но на палубе было тихо, сияла ночь. На лопатки вместо взглядов легла уверенная рука.       Зоро поддерживал его под спину, когда вел через весь корабль к дальним перилам. Мягкий ветер непривычно гладил кожу после стольких дней в штиле трюма. Санджи восторженно задрал голову, вверху было свечение, похожее скорее на мерцающую пыль, на свадебную накидку Козетты, но никак не на звезды. И за бортом Ковчега мерцание было точно таким, сложно было разобрать, плывут они вверх, вперед или вовсе — наискосок прямо небо. — Ух, — Санджи вцепился пальцами в перила, у него захватило дух. — Говорят, это красиво, — негромко сказал Зоро. — Говорят? А тебе самому не нравится?       Зоро пожал плечами: — Однообразно. Задолбался смотреть, пока плавал. Я же долго на этом корабле пробыл. А потом плыл за тобой, все ждал, когда уже оно закончится. Так что хоть меня, хоть других Зоро спроси, примерно вот так, — он мотнул подбородком на млечное сияние, — выглядит одиночество.       Позади скрипнула дверь камбуза, Санджи весь напрягся, ожидая топота сапог, оценивающего внимания и разочарования. Другие Зоро увидят, что он не Завитушка. Но больше никаких звуков не последовало, чужой Зоро растворился где-то позади в млечном свете.       Его Зоро прижал его ближе к себе, заставляя облокотиться плечом. — Злюка, не хочу больше плавать под этим сиянием один.       Санджи резко вскинул взгляд, вглядываясь в лицо своего Зоро. Вот его главная слабость — огромный камень на пляже за замком, бесконечное мерцающее небо — одиночество. — Прости, — прошептал он. — Я не должен был быть таким эгоистом. Я не должен был уходить, пока ты сам не попросишь…       Зоро поцеловал его. Прямо здесь — на палубе, на корабле, кишащем другими Зоро. Санджи вдруг четко расслышал своим улучшенным слухом, что многие из них совсем недалеко. И отнюдь не спят.       Чистит катану сидящий вдали у мачты мечник-полуночник, притворил аккуратно за собой дверь забравшийся на камбуз Зоро. И взгляды, чужие взгляды все же все пересекались на нем. Совсем-не-Завитушке, которого целовал Зоро.       В Катана-Джерме он бы тут же отскочил, никто не должен видеть, как Король ласков к ебаной Джерме. Но сейчас Зоро держал его особенно настойчиво, а от его поцелуя не зависела судьба целой страны. Впервые Санджи целовали у всех на глазах, и каждым органом чувств он ощущал, что его видят все больше спрятавшихся по углам Зоро. — Зоро, — он все же отстранился слегка, когда адреналин в крови достиг нереальной концентрации. — Нас могут увидеть, — он отвел глаза, потому что знал — их уже видели. — И что? Завтра сюда сойдет новый Санджи, пусть дерутся за него. Но знают, этот — мой, — нетерпеливо прошептал Зоро и привлек его опять, на этот раз совершенно бесстыдно скользя губами по скуле вниз и прижимаясь губами к коже за ухом, отгибая ворот. — Ах-х-х, — Злюка дрожал в его руках, от ужаса осознания. Не только от того, что другие Зоро видят, как его Зоро страстно целует ебаную Джерму, но и от понимания — теперь все знают о нем. Теперь его не скрыть, как постыдную тайну на дне трюма. И когда на Ковчег взойдет новый Завитушка, его Зоро не сможет конкурировать за новенького наравне со всеми. За ним будет волочиться постыдный шлейф связи с Джермой — такой осязаемый, что не запрячешь! — Что такое, тебе холодно? — пробормотал Зоро, не выпуская его из объятий, лишь на мгновение отпуская губами шею. Санджи трясся, все глубже осознавая, что это тупик. Его видели все, все были свидетелем этого поцелуя, и пока на Ковчеге осталась хоть пара Зоро, поймавших его существование с поличным, они не позволят его Зоро претендовать на нормального Санджи. — Нет, — попытался вырваться Санджи. Но такое только злило Зоро после попытки его побега, потому он, конечно же, не позволил вырваться. Прижал жестче, заставил откинуть голову в бок и положить щеку на его плечо, чтобы удобнее было целовать. Кажется, оголил шею с покрытой засосами татуировкой, роняя Санджи все глубже на дно колодца.       Зоро у мачты. Зоро в тени рубки. Зоро за темным стеклом кухни. Корабль буквально дышал ими из каждого закутка, и все они молчали и видели этот ужас — Джерму в руках одного из них.       Санджи не мог покинуть Зоро под этим мерцающим одиночеством, и одновременно — Зоро больше не мог получить себе Завитушку, когда существование Джермы было столь очевидно-вызывающим.       Санджи безвольно прикрыл глаза, позволяя Зоро мять и тискать его под негромкое борботание. Он сам позволил загнать себя в тупик, он перекрыл Зоро возможность очаровать нового нормального Завитушку.       Где-то в дальней части палубы раздался глухой стук — книга упала на доски. Улучшенным ночным зрением Санджи разглядел побледневшее лицо ПолЗоро, уставившегося на него с немым шоком. В это время Зоро прижал его к какой-то стене, сцепил их руки, прижимая руку Санджи около головы, не прекращая целовать шею.       Санджи окончательно закрыл глаза, стирая из мыслей юного Зоро. Плевать. Пусть и он думает, что пожелает. Санджи сам загнал себя в тупик, он должен был предвидеть. Теперь он обязан остаться с Зоро до самого конца путешествия, раз уж тот опорочил себя прилюдной связью с ним.