Будильник резко вырывает его из сна — и Джемин рефлекторно тянется к полу, где лежит его телефон. Отключает ненавистную мелодию, тут же смотрит на время, щурясь от яркого света, и практически сразу же пробуждается, вспоминая, что сегодня за день — тот самый долгожданный понедельник.
Он резво выскакивает из тёплой постели, приятно потягивается и направляется в ванную комнату. Умывается холодной водой, торопливо чистит зубы, напевая какую-то неожиданную мелодию под нос, и, несмотря на ранее время и начало очередной учебной недели, чувствует себя в чертовски приподнятом настроении. Быстро завтракает, наполняя желудок крепким кофе и любимым бисквитным печеньем, одновременно готовит себе поесть на обед — обычный студенческий бутерброд без всяких излишеств — и собирает все необходимые вещи в сумку. После — решает, что одеть, слишком долго крутясь перед зеркалом (сегодня ему хочется выглядеть по-особенному хорошо), и останавливает окончательный выбор на чёрной облегающей водолазке с чёрными джинсами. Этот цвет ему идёт больше всего.
Дорога до университета оказывается, как и всегда, слишком долгой — длиной где-то в семь треков из его плейлиста; однако Джемин не заостряет на этом никакого внимания. Не то наконец-то привыкает к подобной рутине, не то все его мысли всего-навсего похищает Джено. Он пытается представить, как пройдёт их первая встреча после всего, что они друг другу наговорили, и ощущает, как ладони предательски покрываются лёгким слоем липкого пота.
Джемин почему-то ужасно волнуется. Всё былое воодушевление куда-то пропадает, и в университет от метро он добирается так, словно идёт на собственную казнь. Джено, в свой черёд, отправляет ему непринуждённое «жду тебя у главных ворот» — и его желудок моментально сворачивается в тугой комок. Сердце бьёт в грудной клетке тревогу, губы нервно сминаются (сжёвываются зубами изнутри), а ноги еле передвигаются по мокрому после ночного дождя асфальту.
Хочется спросить у своего организма, какого чёрта сейчас происходит, но оказывается уже слишком поздно — он всё же добирается до тех самых ворот. Замечает приветливо машущего ему одногруппника, неловко улыбается тому и совершает глубокие вдох-выдох, чтобы немного снять всё своё внутреннее напряжение.
— Привет, — окончательно сокращая расстояние, непроизвольно хрипит Джемин и тут же откашливается.
— Привет, — Джено приподнимает уголки своих губ, точно так же неловко мнётся на месте и с любопытством заглядывает в глаза.
— Долго меня ждал?
— Нет.
— Это хорошо.
Повисает странное молчание, сопровождаемое всё теми же нерешительными улыбками, — и Джемин не понимает, как себя вести. Бешеное сердцебиение заглушает все его мысли.
— Ну… тогда идём? — по итогу он не находит ничего лучше.
— Подожди, — Джено сразу же отдёргивает его за локоть, не позволяя так легко и трусливо сорваться с места. Они по новой встречаются взглядами, из-за которых по конечностям проносится мгновенный электрический заряд, а по коже — ощутимые мурашки. Их улыбки одновременно спадают с губ, и весь окружающий мир неожиданно замирает.
Джемин отчаянно раскрывает рот, чтобы что-то произнести, но так и не срывается ни на единый звук. Не то засматривается на чужую очаровательную родинку под глазом, не то — под тяжким гнётом волнения — забывает, и как говорить, и как двигаться и как, в принципе, дышать.
Джено же тем временем внезапно подаётся вперёд, окончательно сокращая между ними и так ничтожное расстояние, опускается на его губы своими и оставляет на тех лёгкий и совершенно невинный поцелуй. Быстро отстраняется, тут же отводя от него свой несколько смущённый взгляд, протягивает ему широкую ладонь и молчаливо ожидает каких-то ответных действий.
Со стороны Джемина впоследствии срывается смешок несдержанного умиления, а вся былая тяжесть заменяется чем-то тёплым и, по ощущениям, будто воздушным. Он аккуратно накрывает чужую ладонь своей, жадно наблюдает за тем, как их пальцы мгновенно переплетаются, и чувствует себя чертовски довольным.
— Вот теперь идём, — заключает Джено с ответной ухмылкой и тянет его за руку по направлению к громоздкому зданию.
Они теперь вместе. Эта мысль оседает в нём приятными ощущениями на уровне солнечного сплетения, а пальцы рефлекторно сжимаются чуть сильнее. Джемину нравится чувствовать себя таким влюблённым — всё вокруг сразу же приобретает более насыщенные краски, а из груди так и рвётся восторженный крик.
Одногруппники реагируют на их идиллию неприличными перешёптываниями и любопытными взглядами, однако ни Джено, ни Джемин не обращают на тех никакого внимания. Как и всегда, усаживаются на последний ряд, на протяжении четырёх последующих часов обсуждают весь сегодняшний материал, записывая тот на многочисленные листы, и ближе к обеду жалуются на предательски урчащий желудок. Всё идёт по привычной схеме, к которой теперь добавляются только лишь недолгие поглаживания под партой — то по бедру, то по ладони — и чуть больше несдержанных улыбок.
Обеденный перерыв они по итогу решают провести на улице. Располагаются на свободной скамейке, освещённой тёплыми лучами солнца, и довольно быстро поглощают свои бутерброды — Джено, как оказывается, сегодня тоже не блещет кулинарной оригинальностью; а на десерт они разделяют приготовленные старшим кексы — не до конца допечённые, прямо как Джемин и любит.
— Ну, и как тебе? — нетерпеливо интересуется Ли.
— Пальчики оближешь.
— Если хочешь, то оближу.
Джемин тут же давится из-за этой дурацкой шутки, слишком ярко представляя подобную картину в своей голове, нещадно бьёт себя по груди и жадно обхватывает губами горлышко протянутой бутылки с водой. Джено взволнованно интересуется, всё ли в порядке, и одновременно просит прощения, заботливо поглаживая по спине, а он, в свой черёд, громко кашляет, морщится и умудряется при этом всём ещё и смеяться. Ситуация выходит до жути нелепой, но и умилительной всё-таки тоже.
— Блин, я думал, умру, — честно признаётся Джемин, наконец-то приходя в норму.
— Прости ещё раз, — Джено виновато берёт его ладонь в свою и кратко целует её в тыльную сторону, не отпуская.
— Всё нормально. Ты просто во всём убийственно прекрасный.
— Такого комплимента мне ещё не говорили.
Джемину оттого вдруг становится интересно, как ещё о том отзывались и особенно
кто, однако он решает пока что не лезть к Джено с подобными допросами и не выглядеть впоследствии чрезмерно ревнивым парнем. Раз старший просит у него время, то он готов ему то предоставить — доверие и впрямь необходимо заслуживать, а не просто капризно просить.
Остаток учебного дня потому так и проходит в размеренном темпе. После обеда у них идёт не теория, а практика — они прорешивают много математических задач, вызывающих ближе к вечеру неприятную и назойливую пульсацию в висках; а ровно в шесть им наконец-то позволяют отправиться домой, отчего все радостно срываются с места.
Завтра у них запланирована проверочная контрольная, поэтому Джемин и Джено, вместе добираясь до метро, приходят к совместному решению не идти сегодня на скалолазание и посвятить своё свободное время зубрёжке.
— Хочешь, позанимаемся вместе у меня дома? — интересуется Джемин, неготовый расставаться с Джено так быстро. Просто знает, что, даже проведя со старшим целый день, в первую же минуту, как они в конце концов разойдутся по домам, он обязательно начнёт скучать по этой тёплой ладони в своей собственной, по этим глазам-улыбкам и по этому почти убаюкивающему голосу.
— Не уверен, что смогу на чём-то сосредоточиться, если ты будешь рядом, — честно признаётся Джено и приподнимает уголок своих губ. Перехватывает его вторую руку, заключая ту в клетку из своих пальцев, заглядывает ровно в глаза и почти сразу же опускает их ниже.
— Ну… тогда до завтра? — с неким чувством дежавю произносит чуть приглушённо Джемин.
— Подожди.
Как и с утра, Джено тянется к его лицу, но в этот раз задерживается на губах гораздо дольше. Ласково раскрывает их, только лишь слегка углубляя поцелуй, сильнее сжимает свои пальцы, не желая ни на сантиметр отпускать от себя Джемина, и вкладывает в свои аккуратные действия так много трепетных чувств. Прикосновения длятся не так уж и долго, но они выходят чертовски тёплыми и по-своему опьяняющими разум.
— Вот теперь до завтра, — с ухмылкой добавляет Джено, не особо отстраняясь от губ, и Джемин в ответ улыбается.
— С нетерпением буду этого ждать.
Они ещё раз целуются, ещё раз обмениваются неохотным «до завтра» и всё же расходятся в противоположные стороны — на разные ветки метро.
Только спустя где-то пять минут Джемин ощущает, как его щёки, наконец-то расслабившись от постоянных улыбок, отзываются в нём неприятной ноющей болью. Усталость также даёт о себе знать, но, всё ещё находясь под аффектом, он всё равно ощущает себя хорошо. Буквально всесильным.
Съёмная квартира больше не встречает его чувством одиночества — в той вдруг становится довольно уютно. Джемин наполняет её запахом чёрного чая с апельсином и корицей, с воодушевлением садится за подготовку к завтрашней контрольной работе и отвлекается только на ужин, на душ и на несколько сообщений Джено уже перед сном. Спонтанно предлагает тому куда-нибудь выбраться в выходные, а парень —
его парень — сразу же соглашается на подобную авантюру с кучей довольных эмоджи и просит увидеться и в субботу, и в воскресенье. Добавляет, что так будет по-честному, но Джемин не понимает, к чему это тот говорит, и списывает всё на очередную странность, на которую он успешно закрывает глаза.
Счастье ослепляет — и брюнет нагло пользуется данным феноменом. Забывает обо всех своих тягостных переживаниях, отдаётся только лишь происходящему — не болезненному прошлому — и действительно наслаждается жизнью. Будние дни проносятся перед его глазами, словно какой-то калейдоскоп, ярко, красиво и живописно, и Джемин теряется в этих насыщенных пёстрых красках. Кутается в существование Джено, как в самый тёплый и уютный плед, и не замечает, как быстро наступают выходные. Время для него летит слишком незаметно.
В субботу они идут в кино. Сначала вместе обедают в Макдональдсе, набивая желудки вредным фастфудом, а после — следуют к кинотеатру. Выбирают какой-то фэнтезийный фильм, садятся на последнем ряду, как и на учёбе, и на протяжении двух часов погружаются в другую вселенную, подавая признаки жизни либо хаотичными смешками, либо ласковыми поглаживаниями — ладонью о ладонь. О просмотренном никто по итогу не жалеет, но Джемин всё равно высказывает своё недовольство по поводу явной дискриминации к гетеросексуальным отношениям.
— Правительству выгоднее пропагандировать гомосексуализм, а не это. В таких парах же невозможно иметь детей, — напоминает ему Джено.
— Ну да, — Джемин невольно кривит губы. — Что интересно, раньше всё было по-другому. Люди откровенно презирали таких, как мы с тобой.
— Ну, хотя бы что-то в наше время хорошо. Я бы точно не хотел скрывать наши отношения.
— Да уж. Я бы тоже не смог так делать, учитывая, как сильно мне хочется кричать всему миру, насколько я счастлив с тобой, — с улыбкой подмечает Джемин, а Джено следом усмехается и неожиданно притягивает его к себе. Вовлекает в спонтанный поцелуй, крепко обхватывая рукой за талию, практически сразу же раскрывает губы, нарочито медленно засасывая одну за другой, и игриво касается его кончика языка своим.
По телу оттого мгновенно проносится дрожь — и Джемин буквально впивается пальцами в чужие напряжённые плечи. Джено вечно выворачивает его наизнанку подобными действиями и, что хуже, чертовски
заводит тем самым.
— Так, — в какой-то момент он всё-таки отстраняет от себя старшего и нервно мажет языком по губам. — На мне слишком облегающие джинсы вообще-то.
— И? — Джено намеренно его дразнит. — Намекаешь, что мне нужно их с тебя стянуть?
— Ага. Прямо в центре парка, на виду у всех. Какая гениальная идея!
Джемин закатывает глаза, бьёт Джено по груди и зовёт того идиотом. Тот добавляет, что зато его, — и у него не получается на того демонстративно сердиться. Вопрос о сексе, тем не менее, остаётся в его голове открытым. Они, ведь, всё ещё не обсуждали такое.
— Поедем ко мне? — интересуется Джемин об этом немного иначе. Через намёки. — Или к тебе?
— Ко мне не получится, — сразу отрезает Джено и отводит взгляд, меняясь в лице. — Ты же знаешь.
«Не знаю», — хочется ответить ему, но он всё-таки сдерживается. Чужая чрезмерная скрытность по новой начинает его напрягать и, более того, раздражать.
— Точно, — Джемин, тем не менее, делает вид, что якобы о подобном забыл. — Тогда ко мне?
Джено, в свой черёд, достаёт из кармана свой телефон, смотрит не то на время, не то на возможное наличие уведомлений и сразу же убирает тот.
— Давай, наверное, завтра. Мне надо ещё убраться дома, и в курсовой продвинуться дальше.
— Ладно.
Становится как-то не по себе. Они продолжают свою прогулку, размеренным шагом пересекая парк, в довольно напряжённой обстановке обсуждают какие-то нейтральные темы — ту же учёбу, погоду и ненароком окружающих людей — и расстаются, как и обычно, в метро. Неловким кратким поцелуем и неприятной тяжестью в груди.
Остаток дня — свой вечер — Джемин проводит за безуспешной разгадкой того, что Джено может от него скрывать, и в конце концов приходит к нерадостному заключению, что, вероятно, причиной всего этого является он сам. Чего-то в нём не достаёт для чужого доверия.
jeno
сегодня в 19:34
не отвлекаю?
jaem
сегодня в 19:45
нет, я валяюсь у себя на кровати и смотрю нетфликс
jeno
сегодня в 19:48
как хочешь провести завтра время?
а то мы не решили, где встречаемся
jaem
сегодня в 19:51
не знаю
можем у меня зависнуть
поиграем в игры на консоли или вообще в виар
jeno
сегодня в 19:52
во сколько мне приехать?
jaem
сегодня в 19:56
к часу? я что-нибудь нам приготовлю
или можем сделать это вместе, тогда приезжай к двенадцати
jeno
сегодня в 19:58
тогда в двенадцать
мне прихватить с собой что-нибудь?
jaem
сегодня в 20:01
мои любимые кексы, фруктовую смазку и пару резинок
такой список тебя устроит?
jeno
сегодня в 20:05
всего пару? я, по-твоему, настолько плох?
или настолько хорош?
jaem
сегодня в 20:07
вынесу вердикт, как узнаю на деле
jeno
сегодня в 20:11
на самом деле у меня давно не было с кем-то такой близости
я поэтому и повёл себя днём так странно
извини за это
меня очень тянет к тебе, но… я не хочу накосячить
да и мы не обсуждали толком, что, кто и как
jaem
сегодня в 20:14
тогда давай просто не будем спешить
но, пожалуйста, просто говори мне сразу, что не так, ладно?
я же не сожру тебя за правду, не пристыжу и не стану ругаться
ты мне действительно нравишься, джено
и ты можешь мне доверять
jeno
сегодня в 20:18
я знаю
и про человека, который со мной живёт, я тебе тоже когда-нибудь расскажу, правда
это просто не только мой секрет, понимаешь?
иначе я бы обязательно поделился им с тобой
jaem
сегодня в 20:21
да, хорошо
я буду ждать, сколько понадобится
и, кстати, я не против и так, и так 🔞
это я так, заранее к сладким снам
jeno
сегодня в 20:23
спасибо, я как раз собирался в душ 👌🏻
jaem
сегодня в 20:24
дикпики присылать не буду, ты уже и так всё там видел
jeno
сегодня в 20:26
ну, в отличие от тебя, я на тебя в душе так не пялюсь, как ты — на меня
Джемин тут же давится чаем и разливает тот на постель. Задыхаться из-за Джено почти что входит в привычку.
jaem
сегодня в 20:30
из-за тебя я сейчас испачкал своё любимое постельное бельё!
jeno
сегодня в 20:32
ого, ты кончил, только лишь представив меня голым?
jaem
сегодня в 20:33
Я ПОДАВИЛСЯ ЧАЕМ, ИДИОТА КУСОК
иди уже в свой душ 🔪
jeno
сегодня в 20:33
как прикажете, моя королева ♥
Джемин отбрасывает телефон с непроизвольной улыбкой в сторону, обещает себе придушить этого самодовольного придурка завтрашним днём и тяжело вздыхает, оглядывая огромное пятно на своём одеяле. Постельное бельё ему приходится сменить, как и свою испачканную одежду.
По итогу, раздевшись, он решает сходить тоже в душ, чтобы уменьшить всевозможные телодвижения (переодеваться по несколько раз ему точно не хочется), и подставляет своё лицо тёплым струям воды, в наслаждении прикрывая глаза. Окружающий шум убаюкивает его, а приятные и мокрые прикосновения к обнажённому телу нежно ласкают кожу. Джемин скользит по той свободной ладонью, непроизвольно задумывается о Джено, который также должен находиться сейчас в душевой кабине, и ощущает, как низ живота тяжелеет от подобных мыслей.
Прислоняясь спиной к прохладной стенке, он зажимает нижнюю губу зубами, опускается своей ладонью к паху и крепко сжимает постепенно твердеющую плоть.
Джемин впоследствии задыхается из-за Джено ещё раз.
