Признаю.

В зале раздавалась гробовая тишина, что прерывалась лишь отдалённым звуком органной музыки. Барбара стояла совсем неподалёку от входа, молясь о здравии своих друзей и родных. Всю эту ангельскую атмосферу прервал беспокойный Рагнвиндр, несущий Кэйу прямиком по направлению к главной монахине и лекарю одновременно. Она не сразу заметила беспокойный блеск в глазах Дилюка, обратив внимание первоначально на бледного Кэйу. Барбару охватил шок и злость на Альбериха в одночасье, ведь она понимала, что прописанные ему лекарства должны способствовать выздоровлению, а не ухудшать его. Следовательно, ротмистр что-то натворил. - Что случилось? - Монахиня позвала рукой магната, призывая следовать за ней. Они оба моментально двинулись в сторону комнаты для тяжело больных, рассекая воздух и проходя мимо множества деревянных дверей, лестниц и стен, со стороны которых в душу смотрели картины. - Я застал его сидящим у Сидрового озера. Кажется, ему было немного легче, следовательно, зная его и безрассудные поступки, которые он любит совершать, решил выйти на улицу. - в верном направлении догадывался винодельник. Барбара была готова шлёпнуть по голове этого балбеса, но воздержалась, ведь ей нужно было лечить пациента. Она остановилась перед огромной деревянной замшелой дверью. Отворив её, взору каждого открылась просторная комната с одноместной кроватью, маленьким ковриком и огромными стеллажами с различного рода лекарственными препаратами. Рагнвиндр бережно положил брата в постель, вопросительно посмотрев на светоловласую девушку. - Я могу чем-нибудь помочь? - басистый голос эхом раздался в комнате, а Барбара, собравиши себя в руки, начала кружиться над всем чем можно, а после выдавила: - Быстро достань пробирку со второго стеллажа с надписью "раствор смеси мякоти сесилии и тычинок львиного зева." Дилюк выполнял все поручения беспрекословно, стараясь исполнять всё максимально быстро. Они оба провозились над бедным Кэйей весь день, вечер, и вот, ночью, когда луна взошла на свой престол, мы снова перемещаемся на командира кавалерии. Он лежал в тёплой постели со слегка красными щеками. Кажется, он безмятежно плавал в море снов, что поглатили его с ног до головы... Рядом с ним, на стуле, сидел уставший Полуночный герой. Он не сводил глаз со своего брата, желая ему скорейшего выздоровления. И вот, он встал со стула, снял свой сюртук, оставшись в рубашке, вернулся на своё место. Его взор ни на минуту не уходил от смуглого лица, что освещал тёплый свет от свечи, стоящей на тумбе около спального места. Голова была забита всяким бредом и пустыми монологами о решении проблем на работе... Ветер колыхнул шторы, заставил холодный поток воздуха задуматься магната о том, что он совсем одинок. Он давно не чувствовал тёплой родительской любви, согревающей душу, давно не слышал признаний в любви от какой-нибудь девицы. Но, что уж думать, ему и не особо нужны эти признания. Он сам давно разучился любить по-настоящему, гася эти чувства где-то глубоко внутри себя. Да, он любил одного человека, но не хотел даже думать об этом, зарывая подобные мысли в могилу, ставив крест с надписью: "покойся с миром." Но вот, поддавшись внутренним желаниям, что так отчаянно пытались вырваться из этой самой могилы, самим магнатом вырытой, его тело наклонилось к кровати, прислонив голову прямиком рядом с рукой, которую позже взял в свою. Кажется, его желания были удовлетворены. Он почувствовал тепло чужого тела, что переходило прямиком из руки синевласого волнами к телу обладателя пиро эелмента. Всего на пару секунд, перед тем, как провалиться в сон, он стал счастлив.