Признаю.

Безграничное тёмное пространство, на физическом уровне давящее полуживое тело Кэйи, раскинувшееся по всей поверхности ветхого деревянного стула. Кажется, он уже долгое время стоял в этом месте, не выполняя своего основного предназначения. однако, бледная физическая оболочка для души ротмистра не имела ни малейшего желания задумываться над такими вещами, как кусок дерева, вырезанный в форме мебели. Головокружение с каждой секундой набирало силы, вызывая болезненный звон в ушах, сопровождающийся порывами тошноты и большой раздражительностью от своей беспомощности, что лилась через край рамок сознания Альбриха. Внезапно, насмехающийся голос самого капитана кавалерии раздался прямиком из воздуха, заполонив собой всё пространство. Откуда и кто, чёрт возьми, говорит его голосом? В этом крылась загадка сей кромешной гаммады. - Что, господин Капитан, самого себя страшитесь? - насмехался голос, после которого можно было уловить громкий стук каблуков, распространяющийся из глубин затина (в данном случае используется значение "место в тени"). Перед мутным взглядом главного героя возник до боли знакомый силуэт. Постепенно, размытые пятна приобретали свои черты, вырисовывая в сухом воздухе... самого Кэйу. Зрачки подлинного обладателя крио элемента расширились, сердце участило свой ритм, будто вырываясь из грудной клетки, а та успела свернуться в дугу от нарастающей боли и холода на запястьях: он был связан, и кажется, далеко не обычной верёвкой. - От..пу..с...- сил не хватало ни на слово. с каждой буквой, вылетающей из уст, боль и слабость брали верх над ним. Глаза наполнялись тяжёлыми горячими слезами. - Не пытайся, друг. На твоих запястьях ледяные шипы. Думаю, ты и сам прекрасно осознаёшь, что твои отчаянные попытки вырваться из моих рук тщетны, - неизвестный щёлкнул пальцами, после чего под ним из мелких искрящихся частиц собралось мягкое кресло. - да будет тебе известно, что я - сосредоточение всех твоих обид, сомнений и потерь, выраженная в воспринимаемом для человеческого глаза формате, а это - мой скромный уголок в твоём сознании, который я отвёл специально для этого случая, - вопросов возникало всё больше и больше. Они буквально вырывались из бедного черепа, старательно пытаясь проломить его. Ротмистр сделал глубокий вдох, глаза зажмурились, после чего он постарался повысить тон своего голоса: - Зачем ты явился мне?! Взгляд сидящего на более комфортабельном месте сначала выразил презрение, после чего образ человеческих мук душевных залился хохотом. - Каков глупец! Простых вещей понять не в состоянии! - смахнув слезу смеха, он скрестил руки на груди, а на его лице возникла злобная ухмылка. Атмосфера в этом душном месте начинала накаляться загадочностью, которая буквально входила в организм вместе с воздухом, протекала по венам, наполняла собой каждую клеточку органов. - позволь порассуждать с тобой на одну тему. Ты действительно влюблён в Дилюка Рагнвиндра? Помимо вездесущей загадки сознание Кэйи смешало в себе смятение, смущение, возмущённость, страх. Всё это, понятное дело, варилось неясной гущей вместе с самим мозгом. На самом деле, уже давно было необходимо основательно подойти к этому вопросу, ибо с подобными вещами шутки не шутят. В самом деле, что творится с его сердцем? Пора остановиться гнаться за ежедневной рутиной в попытке выполнить тучу дел одновременно, настала пора добраться до конца многоярусного лабиринта, который ежесекундно собирался из мелких крупиц в подсознании ротмистра. Реальность была такова, что даже на малейшую мысль у занятого капитана кавалерии не было времени. Пожалуй, это удивительно, ведь зачастую его работа ограничивалась парочкой занятий в течении всего рабочего дня, и стоит учесть тот факт, что он зачастую умудрялся ловкостью рук отлынивать и от неё, поэтому у большинства служащих в Ордо Фавониус было смешанное впечатление о нём: приятный молодой человек, шутник, дружелюбный, спонтанный, однако такой безрассудный, коих сыскать надо. На такую активность повлиял сезон: весной будущие рыцари сдавали экзамены и направляли заявления в ряды защитников города свободы. Уже в таком потрясающем месяце, середине зарождающего жизнь времени года, большая часть результатов вступительных письменных и физических работ была прислана по почте юным ученикам кадетского корпуса. А коллеги, разумеется, решив нагрузить юношу хоть какой-то работой, свалили на его обязанность разгребать все дела, которые так или иначе затрагивали молодых будущих рыцарей. ну, понятное дело, их было неимоверное количество. Да, в перерывах на уборную или обед, его братцу выпадала возможность занять место в потоке мыслей, но они были мимолётны, как солнечный луч посреди колкой своим холодом зимней бури. И какой вывод можно сделать? Пожалуй, подсказку давало учащённое сердцебиение при виде Рагнвиндра, пылкое желание сжать его в своих объятиях, мечта проводить с ним своё свободное время. У него была потребность выговорить свои переживания и рутинные мысли, потому что он знал, что его огромное плечо всегда было готово прийти на помощь, выслушать бедные страдания обладателя крио элемента, поддержать и найти выход из ситуации... Не даром Альберих помнил, как они вместе защищали Мондштадт при свете Солнца и Луны, как они были опорой и поддержкой друг для друга, понимали с полуслова. Графа сильно изменила смерть отца на его же руках, но это было абсолютно очевидно: Кэйе приходилось видеть их крепкие взаимоотношения. На самом деле, ротмистр и не знал, что думать, ведь его грубые фразы и действия по отношению к нему навеивали больные мысли о том, что он вовсе и не нужен Дилюку со своей чёртовой любовью. Может, он и вовсе не желает проводить с ним ни крупицы своего драгоценного времени, а хочет проводить его самостоятельно, попивая сидр, например? Может, его вовсе не заботят его дела и жизненные ситуации? Тогда на кой он оставил его пьяную тушу ночевать у себя дома? Зачем оставил лекарства? Из-за братского долга? Всё это веяло несдерживаемой противоречивостью, однако он решил поддаться чувствам. - Да, - отрезал он, подняв свирепый взгляд прямиком в глаза своему двойнику. - Не смей смотреть на меня таким взглядом, когда знаешь, что эта информация недостоверна! - некий кричал во весь голос, заставляя звон ушах усиливаться. Он вплотную подошёл к главному герою, пнув его лицо подошвой своих сапог. Стул пошатнулся, находясь на грани падения, однако с щелчком оппонента мебель застыла в таком положении. Губа подлинного покраснела от увечья и распухла, из раны хлынула кровь. - ой, приношу свои извинения. Кажется, я сорвался с цепи, ибо гнев тоже входит в мой состав. Со вторым щелчком стул снова встал в своё привычное положение. - Итак, давай рассуждать. - копия подтянула перчатки, тяжело выдохнув тяжёлый воздух из грудной клетки. - Это самообман. Тебе хочется любить просто потому, что ты нуждаешься в моральном восстановлении, а под горячую руку попал бедный Дилюк. Задумайся над этим: ты никогда не мог любить по-настоящему, ты лишь попадал в обстановку, в которой действительно могли любить и быть любимыми. Если мы рассмотрим самый банальный пример: род Рагнвиндров, то чёрт возьми, тебя бросили на обочине твоей никчёмной жизни, а после люди из жалости взяли тебя к себе! - Из глаз полились слёзы. Офицер любил ответственные моменты, в которых было необходимо предпринимать важные действия, но далеко не на эту тему. Всё и правда было именно так, он был абсолютно прав. - а крепки вы были с твоим братцем потому, что у него не было выбора! А что касается действий, происходящих на данный момент, - двойник подошёл вплотную к сидящему. - то причина всё та же. Задумайся: его отец всегда мечтал гордо стоять в ряду рыцарей Ордо Фавониус, что ему, к сожалению, не удалось. Но его родному сыну далось туда проскользнуть, а после быстро возвыситься до самой верхушки. - Н-но ведь... - МОЛЧИ, КОГДА Я ГОВОРЮ! - лицо оппонента исказилось в недовольстве - кхм, снова гнев. Итак, я знаю, что ты думаешь об этом. Защитники повели себя недостойно по отношению к его родному отцу, после чего он ушёл оттуда. Но я уверен, что Крепус мечтал, чтобы его сын мог служить там по самый гроб жизни, однако это делаешь ты. - Полу...но...чный гер-рой - э-т-то Дилюк. Он з-защищает... - Вразуми же, друг мой, что он служит далеко не серди рыцарей. На этом я так отчаянно пытаюсь акцентировать твоё внимание, - он потёр виски, после чего сел на своё место. Сделав глубокий вдох, Кэйа почувствовал прилив гнева за себя и за то, как оскорбляют его любимого человека, закрывая глаза на его достоинства. - Не смей.. - беспросветная тьма начала трещать по швам, словно кто-то аккуратно бил стекло. Не сразу кто-то размахнулся со всех сил, а осторожно, с каждым словом набирая обороты. Оппонент со страхом в глазах огляделся вокруг. Его взгляд бегал по разным точкам, за кои цеплялись глаза, но с каждой новой трещиной паника нарастала в нём со стремительной скоростью. Альберих заметил, что его ноги начали распадаться на мелкие крупицы бурой пыли. Местами она сияла, выявляя странные образы своим блеском: различные фигуры чудовищ отличных друг от друга форм и размеров. Инеевые шипы, скреплявшие запястья, стали слабеть. - ТЫ ВСЁ САМ ПРЕКРАСНО ОСОЗНАЁШЬ! - двойник находился в истерике, на его лице можно было чётко выявить мандраж, льющийся через всевозможные границы. - ТЫ ЕМУ НЕ НУЖЕН, ОН ТЕБЯ НЕ ЛЮБИТ! Кэйа набрался смелости, через силу в очередной раз вдохнув поглубже. - не говори о Рагвиндре подобным образом... - пространство трещало по швам с громким звуком разрушающегося хрусталя. Осколки вздымались то вверх, то вниз, создавая ужасающую вездесущую бурю. - ДАЖЕ ЕСЛИ ТЫ - ЧАСТЬ МЕНЯ, Я НЕ ДАЮ ПРАВА ПРИНИЖАТЬ ЕГО. Оглушительный звук разбившегося стекла. С последними фразами бездыханное тело ротмистра с грохотом провалилось вниз.

***

Кавалерийский офицер резко подскочил на мягком матраце. Взгляд был абсолютно рассредоточен, не способен сконцентрироваться даже на малейшей детали. Он медленно переводил очи с предмета на предмет, постепенно составляя картинку у себя в голове. Это была глубокая ночь, ни единой лампады не горело в этом помещении, лишь свет Луны поблёскивал на безграничном количестве хрупких сосудов, наполненных цветной жидкостью. Окно было приоткрыто, ветер покачивал невесомый полупрозрачный тюль. Свежий воздух растекался по всей округе, расслабляя и без того обессиленную тушу главного героя. На пару мгновений ему даже удалось забыть о том, что совсем недавно происходило в том кошмаре. Внезапно, он заметил сидящего рядом Дилюка, вернее, вся эта картина выглядела так: на кровати лежала лишь голова, а всё остальное тело расположилось на полу, к тому же бледная оголённая от перчаток рука придерживала смуглую ладонь братца. Альберих резко убрал руку из этой хватки, взявшись за голову. В болезненных глазах читался лишь испуг и одна мысль: "всё это неправильно. это жалость как к человеку, находящемуся в позиции жертвы, которая проявилась болезнью." У синевласого отсутствовали всевозможные варианты, кроме побега. С трудом поднявшись с кровати, он надел на ледяные босые ноги привычные себе сапоги, стоявшие в дальнем углу комнатушки и пальто, валявшееся на спинке дряхлого стула. Подойдя к двери, он опечаленно взглянул на братца, мирно посапывающего на ледяном полу. Что-то внутри говорило ему, что всё это - чушь, а бедный граф отнюдь не питает к нему ни единой капли чувств. Разочарованно вздохнув, он выполз (не в прямом значении. в конце концов, мы наблюдаем за человеком, который только вышел из вовсе не самого приятного сна, что уж говорить о болезни, настигшей его в самый неподходящий момент.) в мрачный коридор, который странным образом не вызывал неприятных ощущений. Вероятно, это лишь по причине того, что это церковь. Пройдя мимо замшелых деревянных дверей, спустившись по лестнице, а в завершении проплетясь сквозь молитвенный зал невероятных высот, он очутился на улице. Неужели начнётся новая жизнь?