***
Вяло тело Кэйи давно валялось на кровати, находясь в непробудном сне. Сейчас в его дверь робко постучала чья-то рука, отчего капитану было необходимо подняться с мягкой постели. Однако, ему было настолько лень, что он решил остаться на месте, дожидаясь ухода названного гостя. К большому удивлению, этот человек отнюдь не собирался сдаваться. Дверь тихонько приоткрылась, после чего послышался аккуратный стук каблуков от сапог. Кэйа перепугался, но глаз решил не открывать, оставаясь в той же позе. Его не посетила мысль, что это может быть вор, ведь какой грабитель будет стучаться в дверь перед приходом? В дверном проёме ротмистр, совсем немного приоткрыв глаза, заметил до боли знакомую фигуру - Альбедо! Однако, что ему было нужно сейчас? Он замер, окинув взглядом человека, являвшегося предметом его издыханий. После недолгой паузы, алхимик медленно начал приближаться к кровати. Остановившись у самого края, он наклонился лицом к Кэйе. Оставалось буквально несколько сантиметров до соприкосновения, но младший лишь обдавал губы горячим дыханием, с каждой секундой наполняясь страхом разбудить рыцаря. Но что его сподвигло к таким действиям? Возбуждение накрывало светловолосого, однако иного недопонимание и страх. Не решаясь что-либо сделать, больной продолжал лежать в неподвижном состоянии. С каждым мгновением комната наполнялась пылающим жаром, исходящим преимущественно от алхимика. В порыве эмоций он нерешительно прикоснулся к чужим губам, ощущая всю их мягкость и податливость. Осмелев, он принялся легко покусывать их, моментально зализывая, казалось бы, нанесённые раны. Неожиданно для самого себя, старший поддался моменту. Его захлестнула обида за безответную любовь, поэтому у него возникла резкая потребность получить хоть какое-то тепло. Конечно, это было подло по отношению к Альбедо, но сейчас о таких вещах он совсем не задумывался. Кэйа стал легонько отвечать на поцелуй. Алхимик, в свою очередь, безумно удивился, распахнув глаза. Увидив, на его взгляд, блаженно закрытые глаза напротив, он осмелел, решительно углубив происходящее. К сожалению, поцелуй был лишь наполовину искренен. Мягкие губы переплетались друг с другом, тёплые ладони младшего хватались за брахатрую кожу лица лежащего напротив, нежно поглаживая истощенные впалые щеки, будто-бы они могли ускользнуть и не вернуться к нему снова. Активность также проявлял и синевласый, пусть и делал это очень неуверенно и осторожно. Большие ладони скользнули к ребрам, слегка сжимая их. Как быть? Уже зрелый, казалось бы, серьёзный Альберих понимал, что поступает с чувствами и эмоциями юного Альбедо безумно коварно, - он же совсем не имеет опыта! Подобными играми он не делает лучше ни себе, ни партнёру, когда он обо всём этом узнает. И что из этого всего выйдет - известно лишь Архонтам. Внезапно, дверь решительно отворилась, и безумно уверенными, тяжёлыми, массивными шагами Дилюк ворвался в помещение: - Кэйа, ты т.. - заметив происходящее, Рагнвиндр резко замолчал, округлив глаза. Альберих моментально отстранился, испугавшись так, что был готов бежать прямо сейчас. - Ты всё не так понял! - типичная фраза в таких ситуациях, хотя они и не встречались даже. Пожалуй, оба понимали, что между их душами уже давно была завязана тонкая красная нить, которую старательно избегали обе стороны. Оттого этот момент винодельнику было тяжело воспринимать сейчас. Он ревнует, злится, краснеет и сжимает кулак, но его лицо лишь кривится в странную гримасу, после чего, не сказав ни слова, он удалился, громко хлопнув дверью. - Господин Кэйа, а в чем проблема? Почему вы сказали такую фразу, вы ведь не встречаетесь! - юнец сидел на краю кровати, наблюдая за происходящим. Ему долго не отвечали, потому что на глаза его собеседника навернулись слезы. Раздался "мёртвый" плач, а капли слез лишь падали вниз, на постель, оставляли влажные дорожки на щеках. - Я, - Кэйа с трудом сдерживал истерическую погоню за любимым, - не могу тебе сказать, Альбедо. Ступай, тебе лучше уйти сейчас. Удивительно, но младший не стал спорить, он лишь печально свёл брови домиком, кажется, обо всём догадавшись: между ними что-то есть, и не даром об этом всё трындят. Теперь он не может просто так игнорировать подобные заявления, ведь они оказались абсолютной правдой. Предательски дрогнулись губы, теперь плачущих людей стало ещё больше. Он быстро убежал, закрывая лицо локтем. Ну вот, потрясающе, от Кэйи отвернулся его любимый, и он просто не может игнорировать это. Подобные чувства всегда вырываются, какие бы игры разум с ним ни пытался играть. Отвернулся и просто приятный малый, которому разбили пылающее сердце. Он далеко не глупый, без слов всё понял. В добавок, состояние у самого Альбериха было просто отвратительным: он никогда не плакал, хоть и был крайне эмоциональной личностью, но сейчас тихонько уткнулся носом в подушку, мечтая, чтобы кислород закончился и подобных мразей, как он, и вовсе не существовало. Куда его жизнь повернёт дальше - никто не знал. Почему всё катится к Чартовой матери - тоже непонятно. Ответ, понятное дело, лежит на поверхности. Во всём виноваты резкие порывы эмоций Альбериха. Сейчас он корит себя за то, что настолько глуп и безрассуден, словно подросток, у которого бушуют гормоны и встаёт на каждый фонарный столб.***
Магнат был зол. Невероятно зол на себя, свою глупость и абсурд происходящего, но, как ни странно, отнюдь не на Кэйу... Пора давно смириться. Мир не стоит на месте, поэтому, понятное дело, Альберих, не видя знаков внимания, влюбится в другого. И вообще, с чего Дилюк взял, что он его любил? Может, такого и не было никогда, но в прошлом у него хотя-бы был момент, в котором он смог бы зацепиться хоть за край сердца. Как больно понимать, что твоя любовь безответна. Чувствуешь себя полым внутри, кожа становится невыносимо тяжёлой, всё тело млеет и просто не хочет бороться со внешними препятствиями. Таким образом магнат просто свалился под деревом в Вольфендоме, закрыв лицо руками. Он долго бродил по округе, надеясь, что мозги проветрятся, но всё стало лишь хуже. Солнце уже заходило за горизонт, багровым светом заливалась трава и деревья, вся живность собиралась домой, по своим норам. Отчаянный мужчина всё же решил, что не хочет оставаться на ночь в лесу, вяло зашагав на винокурню. Там его встретила Аделинда, уложив в постель. - Господин, у вас что-то случилось? На вас лица нет. - Скажи, Аделинда, это глупо - страдать из-за безответной любви? Девушка округлила глаза. Неужели всё это из-за какой-то красавицы? Очень странно, ведь ни одна девушка Мондштадта не смогла бы отказать господину в чувствах, да и сам винодельник совсем давно не влюблялся, если вообще делал это. Горничная не думала, что он даже способен на подобные чувства. - Конечно нормально, господин. Все мы люди, так что способны испытывать подобные чувства. Вы не должны искать вину ни в себе, ни в партнёре, сердцу не прикажешь, - девушка старалась подбирать аккуратные выражения, объясняя всю истину словно ребёнку. - значит, это не ваш человек. обязательно найдётся девушка, краше, умнее и опрятнее этой, отвергшей вас. - проблема в том, что я настолько глуп, - ему безумно хотелось излить всё свои переживания, но он просто мялся, очень осторожно подбирая выражения и слова, старался говорить завуалированно, чтобы не поползли слухи. - и кажется, другого такого человека уже не найти. Горничная замолчала. Зная характер своего господина, она не стала противоречить ему и доказывать, что "эта самая" - не единственная потрясающая девушка на планете. Тем более, когда сам Рагнвиндр назвал себя глупым. Она потушила лампаду, стоявшую на тумбе и, пожелав спокойной ночи, тихонько удалилась из помещения. Дилюк безжизненно лежал на постели уже который час подрят. Желания засыпать совсем не возникало, поэтому его взглад был просто устремлён на полную Луну, дарующую свет ночной округе. Он утопал в пучине размышлений, засасывающей его с каждой минутой всё глубже, и глубже. Стоит всё забыть и не обращать на внимания, как это было до всего произошедшего. Но что делать, если до конца игнорировать в любом случае не получится, как бы ни стараться? Это очень серьёзная тема, и вообще, по этому поводу стоит поговорить, но какой в этом смысл? В любом исходе получится, что каждый будет жить своей жизнью и забудет обо всём, если не разругаться по этому поводу. или... нет..? вдруг всё станет иначе? Надежда умирает последней, поэтому и сейчас она таилась где-то в глубине сознания магната. На самом деле, он достаточно чувствительный человек, а чертствым, словно кремень, его сделала только смерть отца, но всё это было в прошлом. Отпустить эту ситуацию будет сложно, но вполне себе возможно. Уже глубокой ночью, Рагнвиндр встал босыми ступнями на холодный пол, ощущая каждую ворсинку дорогостоящего ковра кожей. Медленно добравшись до выхода и обувшись, он сжал кулак и глубоко вдохнул: надо отправляться прямо сейчас и поговорить.***
Капитан Кэйа тоже не спал. Впрочем, он и не собирался, осознавая, что всё происходящее совершается исключительно по его вине. Он сидел за столом на кухне, погруженной в полный мрак. Единственным лучом света была маленькая струйка огня от свечи, стоявшей на подоконнике. Тело было холодным и было странное ощущение мандража, но перед чем? Пальцы рук слегка потряхивались, отдавая вибрации по столу, что разливались по комнате, а потом растворялись (мой любимый глагол, да-да.) в пространстве вместе с уверенностью в себе капитана Кэйи. Сухой прохладный воздух попадал в лёгкие вместе со вдохом, но вовсе не придавал жизни. Состояние было опустошённым, иными словами такие чувства описать никак нельзя. Вдруг, в дверь раздался тихий стук. Кому было так необходимо приходить в такое позднее время?..