А ты думаешь, что делаешь лучше, оставляя свободным меня. А я выброшу свою душу, попрекая ею тебя.
Ситуацию спасало только то, что он находился здесь с самого начала диалога. Хотя нет, не спасало. Он видел слёзы на лице Делии, видел, что она сопротивлялась до того, как Астарот наложил заклинание, но чёрт возьми, боль, которую Майкл испытывал сейчас, становилась только сильнее.
— Майкл! — крикнула Верховная и вырвалась из рук демона, стремясь добежать до Антихриста. Красноглазый перехватил её вновь, обнимая со спины и заговорил, видя, что шокированный Лэнгдон и слова вымолвить не может.
— Оу, Майки, ты не мог бы не мешать? Я понимаю, что тебе, наверняка было бы интересно посмотреть, как я буду иметь твою девушку, но я слишком ревнив, чтобы позволить тебе такое, — мужчина прошёлся кончиком носом по шее девушки, из чьих глаз ручьём катились слёзы, но тем не менее, Корделия судорожно вдохнула: ей было приятно. Ведьма желала просто отключится сейчас, потому что, чем наглее были руки Астарота, тем большего ей хотелось. Она с мольбой смотрела на стоящего на месте Антихриста, когда рука демона сжала её сосок сквозь одежду. Девушка неосознанно прикусила губу. Кажется, его магия лишь усиливалась.
— Помоги, прошу тебя, — прошептала блондинка и кое-как попыталась оттолкнуть брюнета от себя.
— Делия, котёнок, неужели ты не видишь, что он — слабак? Он настолько ошеломлён, что с места сдвинуться не может. Или не хочет?
Майкл, как во сне, шагнул к ним, толком не чувствуя ног. Его остекленевшие глаза, казалось, не выражали совершенно ничего. Парень, под весёлый свист Астарота, больно схватил Корделию за руку и выдернул ту из хватки красноглазого, резко отшвыривая назад, отчего ведьма приземлилась на спину. Благо, такая встряска оказалась полезной, и она будто протрезвела, отползая к стенке и замолкая.
— Ублюдок, ты поплатишься за это, — прохрипел Лэнгдон. Его голос больше походил на рык.
— За что? За то, что я возбуждаю твою куколку больше тебя? — всё-таки демон невзначай шагнул назад, потому что глаза Майкла были уже чёрными.
Майкл, не помнивший себя, вновь побелевший, голой рукой проткнул Астарота насквозь в области сердца, и то и обомлел.
— Я же, — прохрипел демон, — всё равно воскресну.
— Ага. В клетке. Мразь. — Антихрист вынул гнилое сердце из красноглазого и с отвращением отбросил в сторону. Потом блондин посредством трансмутации оказался рядом с перепуганной Корделией, присаживаясь на корточки рядом с ней. — Мне нужно обезвредить его, — в его глазах всё ещё читалась невыносимая злоба.
Он притянул её к себе и со всей силой впился в розовую шею, протыкая клыками и жадно глотая кровь. Делия чувствовала, что сейчас задохнётся, но понимала: так надо. Как только мужчина закончил, она обмякла в его руках и прикрыла глаза. Майкл тяжело вздохнул и трясущейся рукой сжал её волосы у макушки. «Чёрт». Мужчина стиснул зубы и максимально сосредоточился на парализующем заклинании для Астарота. Когда его тело исчезло, очнулась ведьма в привычном длинном наряде.
— Не поможешь? — она посмотрела на него исподлобья, с мольбой и страхом, намекая на сочащуюся из-за укуса кровь. Лэнгдон провёл рукой по ранам, и они затянулись. — Спасибо. — всё так же неуверенно.
— Пойдём. Я не знаю, что ещё подкинет мне Отец, нужно выдохнуть и набраться сил, — сухо выдал блондин и едва ли не по коленке себя стукнул, подзывая её, как какую-то шавку, что, к слову, послушно пошла за ним.
Это молчание было невыносимо. Они прошли уже приличное расстояние, оказываясь у гнилой реки на одном из высоких уровней, но не проронили ни слова. Корделия не знала, что сказать, как аккуратно выспросить у Антихриста, как тот воспринял происходящее, потому что от него исходила такая тёмная аура, что, казалось, открой она рот — он тут же свернёт ей шею.
— М-Майкл, -она чуть запнулась и одёрнула руку, передумав касаться его. — Ты же не думаешь, что я это…намеренно, — ведьма опустила глаза. Внутри она тряслась, как осиновый лист, да и снаружи выглядела не лучше. Глаза красные, заплаканные, щёки, напротив, побелевшие, уголки губ опущены, руки потирают озябшие от
волнения плечи.
— Нет, — слишком быстро и резко ответил мужчина, смотря исключительно вперёд. Зубы стиснуты, губы поджаты. Совершенно точно не думает, что она это намеренно. Сейчас он в принципе ни о чём не думает. За исключением того, что его любимую девочку чуть не выебали у него на глазах. Сука.
— Я действительно этого не хотела. Пожалуйста, не сомневайся во мне, — девушка мягко коснулась его пальцев своими холодными и дрожащими, но Антихрист резко выдернул руку.
— Помолчи! — проще было грубо её перебить, нежели ещё грубее сломать ей что-нибудь.
— Майкл, да постой же ты! — блондинка сорвалась на крик и уже более настойчиво схватила его запястье, разворачивая на себя.
— Что тебе нужно? Дай мне время остыть, Корделия. Не прикасайся ко мне, не пытайся меня обнять, поцеловать, ничего не делай. Я не хочу тебя касаться, — в сердцах выкрикнул Лэнгдон, и она увидела в его глазах отвращение.
— Ты действительно считаешь, что я могла бы…
— А что, не могла бы? Ты только что запрыгнуть на него была готова.
— Да что ты такое несёшь, чёрт возьми?! — если он собрался добить её, то получалось просто отлично. — Он наложил какое-то заклинание на меня, ты же видел. — почему она должна оправдываться?
— А до этого? Что вы делали в прошлый раз, когда меня не было? А чем закончился тот ваш поцелуй? — он истерично кричал, сам весь бардовый и злой.
— Какой поцелуй?! — Делия не заметила, как они отходили друг от друга всё дальше.
— Тот самый, первый. Мне показали, Корделия, как вы мило обнимались у камина. И сбежать ты от него не пыталась, когда он полез к тебе, -горечь и обида витали вокруг него, чем вдруг начали дико раздражать её.
-Да ты меня убить собирался, Лэнгдон, мерзавец! Ты спал с Алекс в тот момент! — Верховная была в гневе, нет, в ярости. Всё тело горело, а слёзы на глазах высохли на мгновение.
— Как будто тебе было до этого какое-то дело, — буркнул Майкл, отдыхиваясь. Он честно пытался адекватно воспринимать ситуацию, но другая сторона этой самой адекватности говорила о том, что Корделия красивая видная девушка с кучей положительных качеств, на которую не заглядываться -значит быть слепым, отчего все отрицательные эмоции вновь разгорались в нём.
— А вот и было, — в сердцах выкрикнула девушка.
— Да? Да ты ненавидела меня, Делия. А сейчас прикрываешься фальшивой ревностью?
— Майкл, ты действительно такого мнения обо мне? Действительно думаешь, что я способна изменять и лгать? — теперь она звучала задавленно и спокойно, устав от этих пустых ссор.
Майкл помялся немного, помолчал и выдохнул: «Да».
Столько боли в её глазах не было, наверное, даже тогда, когда они только встретились на аванпосте, и он убил оставшихся ведьм.
— Может, — блондинка отвернулась и опустила голову, закусывая губы, лишь бы не разреветься. — Может, тогда, — как же не хотелось этого говорить. Она же не сможет без него. Вопреки всему, что они сейчас друг другу наговорили, Делия по-прежнему смотрела на него, как на дорого человека. — Может, мне стоит остаться здесь?
Антихрист встрепенулся и замер весь, слыша где-то далеко противное хихиканье Отца.
Сатана ликовал. Не нужна куча испытаний, если он провалит главное: оставит ведьму здесь. Он запрёт её в клетке, после чего ведьмы в принципе перестанут существовать.
Остаться здесь? Блондин не поверил услышанному. Зачем? Чтобы не мешать ему? Чтобы он снова взялся за старое? Она даёт добро?
— Корделия, — Майкл затолкнул свои обиды вместе с пламенными речами поглубже и подошёл к ведьме, стоявшей к нему спиной. Мысль о том, что эта ссора может стать последней для них, внезапно отрезвила его. — Пойдём отсюда, — он несмело положил руки на её плечи, массируя их и прислонился носом к её волосам.
— Нет, — возможно, сейчас она вела себя, как ребёнок, но было так противно. Он сомневается в ней. Так нельзя. Так больно и неправильно.
— Корделия, — мужчина чуть повысил голос, сжимая её плечи, но, увидев, как её трясёт, снова смягчил тон. Антихрист резко схватил её за руку и повёл к
ближайшей стене, несмотря на лёгкое сопротивление. Парень сел и усадил девушку к себе на колени, заставив прислониться головой к своей груди. Майкл запустил руку в её спутанные волосы, массируя кожу головы, расслабляя. Научился у неё же. — Давай поговорим, родная. — зашептал Лэнгдон тихо и осторожно, вместе с тем отчаянно. — Просто поговорим. Долго. О нас, о том, что ты чувствуешь, что чувствую я. Или о погоде, — тёплое дыхание в макушку успокаивало Делию, а трепет, с которым он сейчас целовал её руку заставил отпустить все эти детские обиды и поднять глаза.
— Давай, — она чуть улыбнулась, вторя его облегчённой улыбке. Впрочем, они оба быстро вернулись в напряжённо-расстроенное состояние. И замолчали на полчаса. Оба не знали, с чего начать. Полностью Корделия откровенничала только с Миртл, а Майкл даже в лучшие времена своего «детства» не выкладывал всего, что на душе, драгоценной тогда мисс Мид. Так как долгая пауза дала остыть обоим, и ведьма начала.
— Я всегда считала себя ущербной. Дефектной, — он хотел перебить и заявить, что это чушь собачья, но понимал, что ей нужно высказаться и внимательно слушал, начав при этом размеренно гладить женскую спину и прижимать к своей груди крепче. — Ну знаешь, такая яркая уверенная в себе мама, сильная и красивая, и такая серая на её фоне дочь. Фиона любила напоминать мне об этом. Когда я была маленькая, я не могла понять, почему она такая отстранённая, будто бы ей плевать. Будто у неё нету банального материнского инстинкта. Она либо учила меня быть «плохой», называя это заботой, либо её не было рядом вообще. Я всё время была такой…скромной мышью. Мне нравилось проводить время наедине с собой, изучать растения, помогать животным или друзьям. Такая наивная была. Фиона не раз повторяла мне, что моя доброта приведёт к тому, что об меня будут вытирать ноги всю жизнь. И спустя столько лет я понимаю, что она была права.
Корделия грустно вздохнула и взяла его за руку, как бы ища поддержки. Мужчина подбадривающе сжал её такую маленькую ручку и мимолётно поцеловал в висок. Такая хрупкая и беззащитная, её душа сейчас такая обнажённая, а тельце так трясётся. Возможно, она сама этого не замечает, так как в процессе монолога одновременно делает такие важные для себя выводы. «И как я мог обидеть такую малышку?» — думает Майкл, желая хорошенько врезать себе. То ли ещё будет, Делия ведь только начала.
— Она не зря стыдилась меня, но тогда мне было так больно, — ведьма смахнула так некстати проступившую слезу с пушистых ресничек. — Примерно лет в двенадцать она просто привезла меня в шабаш и исчезла. Оставила меня там. Было очень страшно. Я тогда не хотела никаких ведьминских сил. Миртл стала мне новой матерью, и я была так рада, — Верховной казалось, что она несёт полную околесицу и звучит, как несмышлёный ребёнок, пересказывая каждую свою эмоцию, но он был рядом и слушал, и она чувствовала, что ему можно высказаться. Он поймёт, и это чертовски успокаивало. — Я была рада, что мы были похожи. Она учила меня, как и всех других ведьм, что силы нужно использовать во благо, учила нести ответственность за свои поступки, предостерегала. Так я и выросла. В её любви и заботе, в окружении себе подобных. Но всё то время я как-то на фоне ощущала себя одинокой, а в редких моментах, когда появлялась Фиона, вообще разбитой и неспособной ни на что. Она утверждала, что во мне течёт королевская кровь, и я должна пользоваться этим, но я действительно не видела смысла. Мне всегда нравилось просто наслаждаться моментом, хотелось встретить человека, который полюбит меня, как в сказке, станет хорошим мужем и отцом в будущем. — Переход к новой части рассказа ознаменовался покусанными костяшками и стиснутыми зубами.
— Тише. Тише. Я с тобой, — он никогда не чувствовал на себе такой ответственности, как сейчас. Никогда не жаждал так о ком-то заботиться. Чёрт знает, что Делия в нём зацепила, но он был уверен: все, кто говорил ей про её ущербность, просто высасывали из неё эту лучистую искреннюю энергию, потому что сами были слабы.
— Примерно в то время, когда девочки перестали меня слушаться, называя «директором по блату», и моя уверенность была чуть ниже нуля, появился Хэнк. Я была такой…доверчивой, а он таким…таким, — ведьма вдыхала, вдыхала, чуть улыбнулась грустно и выдохнула — любимым. Вёл себя со мной, как настоящий принц. Заботился, внушал мне, что я самая лучшая, а я велась на это. После свадьбы его пыл поубавился, конечно, но на мне были такие розовые очки, что я не придавала этому значения. Фиона портила нам жизнь, говоря, что от него за километр веет ложью, и я останусь ни с чем в лучшем случае. Я не верила. Мама всегда пыталась ранить меня побольнее, и я думала, что это очередная попытка. Но Фиона на то и Фиона, чтобы в итоге всегда оказываться правой. Хэнк, — тяжёлый вздох и лёгкий нервный смех. — Я не хочу говорить, что он был мразью, нет. Он просто оказался под влиянием своего отца, но я впервые в жизни признаюсь в том, что мне от этого легче не становится. Впервые скажу, что он просто слабак и тряпка. Придурок, — Майкл ухмыльнулся, целуя её в лоб, пока она весело улыбалась. О да, она давно должна была это сказать. Всех не понять, надо думать о себе. — Вот теперь мне легче. На самом деле, я где-то внутри понимала, что выбрала путь идеальной, доброй и удобной для всех лишь бы не быть, как мама. Вопреки. Меня не просто так называют упрямой. И мне со временем, особенно после предательства Хэнка и поведения некоторых девочек, начала казаться, что я не позволяю себе быть просто человеком, со своими слабостями и недостатками. Но я всё равно делила всё на чёрное и белое. Пока не появился ты, — девушка ещё сильнее обвила его ногами, усевшись сверху и снова припадая лицом к его ключицам. — Я воспринимала тебя как капризного ребёнка, но где-то в глубине души чертовски тебе завидовала, — Майкл заинтересованно приподнял бровь. — Ты давал волю тем эмоциям, которые я в себе игнорировала. Ты пытался добиться справедливости, даже если она у тебя была своей, в то время, как я расслабилась и продолжала винить всех вокруг в своих бедах. Но на самом деле, всё, что произошло было лишь моей слепотой и моим выбором. А ты научил меня вновь любить, научил выбирать то, чего я действительно хочу. Именно благодаря тебе я поняла, что мне надоело быть жилеткой или козлом отпущения. Но я так долго бегала от своих чувств, что настолько устала. И тот поцелуй с Астаротом был лишь попыткой убежать от самой себя. Думаешь, это было великолепно? Думаешь, мне так понравилось? Да тот поцелуй не стоил и сотой части того, что даришь мне ты, Майкл, — она приподнялась и мягко положила ладонь на его щёку. Антихрист внимательно смотрел, завороженно. Слёзки катились из миндальных глаз, такие чистые, как и её искалеченная душа. — Рядом с тобой я не чувствую себя брошенным ребёнком. Я чувствую себя, как бы абсурдно это не звучало, — она нервно хихикнула, — королевой. Я понятия не имела, что ты на самом деле такой. Такой нежный, внимательный и заботливый. И весь этот апокалипсис, я… я так рада, что нашла тебя. Боже, как это жалко, — блондинка, не выдерживая всех этих чувств, крепко обняла его и разрыдалась, как дитя.
Лэнгдон снял пиджак, укрывая ведьму так, чтобы торчала одна макушка и прикрыл глаза, зарывшись в её волосах. Именно такую Делию он знал и обожал. Честную, немного заносчивую, чересчур гордую иногда, но такую хрупкую, кроткую, пушистую. И то, что она открылась ему стоило очень много и говорило о том, что происходящее между ними вполне серьёзно. Он не имеет права разрывать такую связь, ведясь на уловки вшивых бесов. Он сдохнет без неё.
— Ангел мой. Никто, слышишь меня, никто. Ни твоя мать, ни Хэнк, ни я, не стоит тебя. Ты удивительная, Делия. Твоя человечность — твоя сила. У тебя есть душа, ангелочек, а этим сейчас не каждый может похвастаться. Честно, я такой ребёнок. Я так часто думаю о том, что пойми я раньше, что являюсь просто марионеткой для той же мисс Мид, всё могло бы быть по-другому. Просто представь, я бы пошёл за тобой в шабаш, шугался бы там всех, кроме тебя, потому что доверял только тебе. Девочки тебя не поняли бы и сказали, что ты сошла с ума, а ты защищала бы меня, говоря, что у каждого есть шанс стать лучше. Я бы приходил к тебе по ночам и врал, что мне снятся кошмары, чтобы ты долго успокаивала меня, а я мог вблизи тебя изучить и понять. Ты бы учила меня светлой магии в своей любимой оранжерее. — Майкл шмыгнул носом и уткнулся в скалистый потолок глазами, полными грёз и разочарований. Губы при этом сложились в странную умиротворённую улыбку.
— А потом? — Верховная улыбалась, думая о том, какой он хитрый лис, представляя его напуганным после вымышленного кошмара. Да, она определённо повелась бы на это.
— А потом я бы в один момент понял, какая ты замечательная и стал бы носить цветы тебе в кровать. Просыпаешься с утра, а у тебя роза на подушке, — они чувствовали себя подростками и смеялись так безмятежно и заливисто.
— Получил бы ты за мои розы сорванные, — она чмокнула его в кончик носа.
— Кто сказал, что я срывал бы твои розы? Рядом с академией живут люди со своими садами, — он взглянул игриво в её чудесные глазища, большие и любимые.
— Не стыдно было бы?
— Ради тебя хоть украл бы. Был бы твоим бандитом. А если серьёзно, Делия, — он взял её лицо в свои ладони, отчаянно причитая, — я всегда думал, что добро — участь слабаков. Тех, кто просто боится осуждения, боится делать то, что хочется. Но когда я встретил тебя, особенно когда ты начала жить на аванпосте, я понял, что слабак как раз я, потому что моей жалкой душонки не хватало, чтобы увидеть, что зла все боятся. Всего лишь. Тебя уважали, а меня боялись. И… у тебя были те, кому ты действительно дорога, со всеми своими страхами и комплексами, они принимали тебя, потому что ты излучаешь такой тёплый свет. А меня ненавидели, причём тайно. И ты показала мне, что я могу быть полезным не только как антагонист, но и как человек. Ты спасла меня, милая. Знаю, как тебе надоело всех спасать, но я бесконечно тебе благодарен. И я сделаю всё, чтобы сохранить в тебе этот свет.
— Только для тебя? — Делия давно смирилась с тем, что Майкл станет в некоторой степени цербером, что будет охранять её ото всех, даже если ей того не будет нужно.
— Только для меня, — он благодарно поцеловал её. — Прости меня за всё, Корделия, — губы Майкла спускались к шее, целуя и облизывая нежную кожу. — Я просто глупый мальчишка. Прости за ревность, за этот Ад, — Делия прикрыла глаза и перехватила поцелуи своими губами, запуская руки в его волосы, сжимая, а сама прижалась теснее. Внизу живота вдруг стало тянуть. Не время, — Если я ещё раз обижу тебя, просто вмажь мне со всей силы, ангелок.
Антихрист тяжело дышал, понимая, что чертовски её хочет. Разум был будто в тумане, а тело жаждало разрядки. Её хотелось растерзать, зацеловать и привязать к себе. Хотелось молить о прощении.
— Хочешь? — Верховная не понимала, что с ней, внизу было влажно, соски стояли, а Майкл в момент стал единственным желанием. Она говорила с пошлой улыбкой, совсем не свойственной ей в таких обстоятельствах.
— Очень, — он чувствовал себя беспомощной зверюшкой, видя, что ведьма, кажется, забыла, где они. Он понимал, что его согласие или несогласие вряд ли что-то решат. — Но ты же понимаешь, где мы находимся? Даже если мы наложим заклинание, нас всё равно все увидят. И Отец и…
— Астарот, — блондинка облизнулась и прикусила губу. — Да брось, давай покажем им, насколько мы любим друг друга. — Делия была в длинном платье в пол с довольно пышной юбкой, под который уж точно ничего не будет видно. Ей нужно почувствовать его целиком прямо сейчас. Неожиданная страсть и авантюризм проснулись в ней, а лицо Майкла, возбуждённое до неприличия и ошарашенное одновременно, заставляли смеяться. Девушка потянула подол платья, садясь на бёдра мужчине, который запустил под него руки. Действительно, не видно. Да в целом, вообще плевать. С ней, где угодно. Возможно, кто-то специально дурманил их, проверял.
— Ты лучшая, — мужчина
вскинул бёдра, помогая ей расстегнуть ремень, а потом запрокинул голову, закрыв глаза. Вся мокрая и горячая, она опустилась на него до самого основания.
— Это невероятно, — Корделия забыла, что существует кто-то, кроме него. Забыла, что она никогда в жизни клялась не заниматься такими вещами. На них же сто процентов смотрят. Девушка выгнулась и задвигалась быстрее, взглядом показав ему, чтобы он отдыхал. Майкл жалел лишь о том, что они одеты, и он не может прикоснуться к её великолепной упругой груди.
— Тебе не будет стыдно потом, сладкая? — Лэнгдон не выдержал и дёрнулся вперёд, проникая максимально глубоко, хватая рукой её волосы у макушки.
— Может быть. А сейчас помолчи и дай мне кончить.
— Блять, я тебя обожаю, — жёсткий укус в шею всегда помогал ей затрястись в оргазме куда быстрее, чем хотелось бы, что сейчас было им на руку. Майкл ещё минуту насаживал её на себя, пока не излился внутрь. — Мисс Верховная, от Вас я точно такого не ожидал, — рука легла на красную щёчку.
— Что-то не устраивает? — она стреляла глазками, где-то в глубине сознания задумываясь, что они совершили глупость, но сожаления не было. Только желание идти дальше, бороться за свою жизнь, за него, за них. Рука об руку.
— Ты потрясающая.
***
— Да что же это такое! — выпалил Эйден, отодвигая от двери массивный шкаф. — Макс! Макс, ну где ты?! — рыжий оглянулся и презрительно цокнул. Хорошо, что Корделия посвятила его в мир демонов и объяснила, что они достаточно коварны, чтобы давить на самое слабое и больное. Иначе подросток был бы уже мёртв. Кто-то из преисподней намутил ему травки. Когда Эйден проснулся, вся комната была завалена мебелью, которую Макс повалил в угаре, а воздух был пропитан запахом шмали. Рыжеволосый не знал, что ему делать. Он невероятно злился, но понимал, что его любовника либо соблазнили, либо ему угрожали, потому что сам подросток уже приличное время не употреблял.
— Они сказали…сказали…- синеволосый задыхался.
— Что они сказали, Макс? — Эйден старался сохранять спокойствие и не давить на парня, потому что тот с каждым словом приближался, и в его глазах что-то не было заметно здравого смысла.
— Что я должен, — синие волосы выглядели уж слишком потускневшими на фоне сияющих больной искоркой глаз. — Убить вас всех.
А вот когда твой парень непонятно откуда достаёт нож и идёт на тебя, становится совсем не смешно.
— Макс! Очнись, Макс!
«Только этого не хватало, чёрт», — рыжий увернулся от довольно нелепого удара и осмотрелся, продолжая пятиться назад. Благо, опыта в наркоманских драках у писателя было достаточно, чтобы понять, что подросток на исходе сил, и придумать план. По крайней мере, синеволосый выглядел довольно уставшим и истощённым.
Мужчина стоял на месте, упираясь в прикроватную тумбочку, пока его любовник двигался нарочито медленно, но очень целенаправленно. Макс в принципе не особо понимал, что делал, а двигался, будто наощупь. Он замахнулся, и Эйден, сосредоточенный максимально, юркнул в сторону, прокатываясь по кровати. Нож парня застрял в дереве, и тот не мог его вытащить, что было в какой-то степени комично. Впрочем, посмеётся писатель позже, сейчас он судорожно отодвигал от двери шкаф хотя бы на расстояние, равное ширине его тела. Справившись ровно в тот момент, когда нож был в сантиметрах от его лица, Эйден выскочил в коридор и побежал в гостиную. В середине дня там никого не обнаружилось. Мужчина поспешил к выходу, натыкаясь на Миртл.
— Эйден, что-то случилось? Ты какой-то обеспокоенный, — тётушка взволнованно посмотрела на него.
— Миртл, — пытаясь отдышаться, писатель схватил ту за руку и потащил за собой. — Пойдём. Там Макс, он сошёл с ума и…
— Стой, стой, стой. О чём ты говоришь? Макс был с Мисти в оранжерее последние два часа.
Глаза писателя заметно округлились, а сам он резко остановился. Как же так? А от кого он только что пытался убежать?
— Да нет же! Он только что пытался убить меня. Его кто-то снизу сподобил, травку принёс ему, — рыжеволосый размахивал руками. Вдруг он на секунду отвлёкся, чтобы осмотреться, а когда повернулся, вместо Миртл над ним нависал подросток с ножом.
— Эйден, останови это, — умоляюще захныкал Макс, — я больше не могу себя контролировать. Пожалуйста!
— Кто ты?! — бывший наркоман выбил нож из рук парня и прибил того к стене. А Макс заметно ослаб. Что-то явно было не так. — Макс, скажи, что это ты.
— Я. Эйден, это было так страшно.
Он показал мне, как я умру. Как ты умрёшь.
— Кто
он? — писатель внимательно следил за каждым его телодвижением. Но руки подростка просто безвольно болтались.
Макс затих. Сколько бы рыжий не пытался привести его в чувство, сколько бы не тряс за плечи, тот не откликался. Вдруг где-то наверху послышалось истошное «Нет!». Мужчина, не помня себя помчался на звук. Дверь вела в комнату…в пустую комнату. Все уже давно располагались на первом этаже, кроме Майкла и Корделии, коих сейчас не было с ними. Открыв дверь, он увидел черноволосого парня, на коленях у которого почему-то снова был Макс без сознания.
— Иен? — он так давно его не видел. Его настоящего, не искалеченного постоянными дозами, угарами и драками. Глаза такие чистые, полупрозрачные, изумрудные. Тот же чёрный свитер на тощем теле. И та же улыбка, блаженная, спокойная. Рыжий застыл на месте, всматриваясь в знакомые заострённые черты. Молодой человек встал, медленно подходя к некогда возлюбленному, шепча своим низким, бархатным голосом, как сильно он скучал по Эйдену, как рад встрече. Тон его был липким и приторным, как мёд, но писатель не обратил на это внимание, стоя, как заворожённый. Пара шагов навстречу, едва ощутимый поцелуй, и он открывает глаза. Пустая комната, окровавленный нож в руках и забитый до смерти Макс на его коленях. Что произошло?
***
Корделия и Майкл бродили уже целую вечность по закоулкам Ада, не находя там никаких бесов. С ними никто не боролся, никто не угрожал, а сама преисподняя стала вдруг невыносимо спокойной. У Майкла было чувство, что где-то кроется подвох, а у Делии, что всё кончено. Сердце болело, дышать становилось тяжелее, она слышала где-то вдалеке противный смех.
— Умоляю, давай поднимемся наверх, Майкл, что-то случилось, — ведьма выглядела донельзя уставшей и перепуганной. Антихрист кивнул. Они поспешили к порталу, как внезапно за спиной Верховная почувствовала шевеление. Она дёрнула парня за руку, и они синхронно обернулись. Из стороны в сторону судорожно металась Миртл. Делия в миг оказалась рядом, крича её имя, но та не реагировала. Майкл щёлкнул пальцами, и тётушка упала, отключившись. — Что ты делаешь?
— На ней заклинание, не видишь? — немного с досадой ответил блондин. Логично, что у ангелочка сдают нервы, но как можно не замечать очевидного? — Очнётся через пару минут и придёт в себя. — Майкл накинул на сидящую подле тётушки девушку свой пиджак и присел рядом, беря её руку в свою. — Обещаю. — Та лишь тяжело вздохнула. Верховная лишь надеялась, что Миртл расскажет, что наверху всё в относительном порядке, а женщина просто искала их.
Очнулась. Рассказала. Эйден сошёл с ума, убил Макса и Николя, искать которого рыжая и отправилась. Сам писатель не помнит произошедшего, а все остальные жутко напуганы. Её слезливый рассказ закончился словами: «Делия, только дыши». Майкл отошёл от шока довольно быстро и первым делом поспешил заглянуть в глаза своей ведьмы, но слёз в них не было, в них было пусто. Антихрист и тётушка замолчали в ожидании хоть каких-то слов, но неожиданно услышали смех, болезненный и неприятный.
— Корделия?
— Майкл, когда ты запирал Астарота вместе с Сатаной, ты проверил, нет ли у него с собой такого красного камня, похожего на рубин?
— Нет. Что за камень?
— Уже неважно, — ответила Миртл. — Вы освободили Дьявола.
— Ну наконец-то до вас дошло, друзья! — все трое провалились на самый низкий уровень, оказавшись на островке из земли, когда кругом шипели костры под звуки истошных криков умерших. Они смотрели прямо на клетку из белого камня, из которой вышел улыбающийся Астарот. Он молчал, слушая вместе со всеми рассказ Отца про то, что у правой руки Сатаны есть камень, как раз похожий на рубин, ничтожно маленький. — Сын мой, ты забросил моего слугу ко мне в клетку, что позволило мне коснуться этого древнего артефакта. Знаешь, как запасной ключик от моих сил. Астарот, ты выполнил свою работу. Проси, чего хочешь. А с вами, — Майкл и Делия повисли в воздухе, задыхаясь, — нам предстоит долгий нудный разговор.
Всё, что происходило дальше, было похоже на торги. Верховная колдовала, угрожала, но Сатана, так и не удосужившийся показаться, только смеялся. Майкл предлагал сделку, суть которой заключалась в том, чтобы мир восстановили и оставили в покое в обмен на его душу. Не работало. Никто не знал, что им делать.
— Чего ты хочешь? Скажи уже, хватит этого цирка. — злобно прошипела Делия. Антихрист подошёл к ней и крепко обнял, пряча и шепча, чтобы она в это не лезла.
— Милая, как тебе вариант уничтожения ведьм как вида? Именно твои предки заперли меня здесь, я жажду мести.
— Уничтожай меня. Оставь остальных, — она выбралась из хватки Антихриста и шагнула ближе к пустой клетке. Лэнгдон дёрнулся вперёд перехватить её, но по воле Дьявола его пригвоздило к месту. Астарот, ухмыльнувшись, схватил девушку за запястье и швырнул к Миртл. «Рано тебе туда, котёнок» — промурлыкал брюнет и с видом победителя посмотрел на Майкла. Потом вдруг до него дошло.
— Стой. Ты обещал, что Корделия не умрёт, — красноглазый огляделся, чертыхаясь, не находя так сказать руководителя.
— Ты заключал сделки на Корделию? — выкрикнул Лэнгдон, распуская свои чёрные крылья.
— Сынок, не переживай, я его обманул. Астарот, ты же знаешь, ведьмам не место в этом мире. Пока жива хоть одна, я не смогу учинить хаос. Настоящий хаос. Я могу просто отпустить их, ничего не восстанавливая, просто забрав у неё силы. Но Земля вернётся в прежнее состояние, пусть и через сотню лет. И все мои труды насмарку.
Этот гортанный смех выводил из себя всех присутствующих, и Лэнгдон тесанул раскалённым крылом по собственной метке. Дитя тьмы умирало, и даже сама эта тьма в его лице не могла не подчиниться. Сатана, проклиная законы этого места, установленные ещё во времена, когда Лилит была его женой, полетел в клетку к Майклу, до сих пор оставаясь невидимым. Антихрист был бессмертен, но был один способ, помимо возвращения в прошлое. Майкл мог убить себя сам, уничтожив число зверя, став обычным магом. Такого Сатана не мог ему позволить, потому в попытке пресечь оказался вновь в ограниченном пространстве вместе с сыном.
— Делия, читай заклинание! — крикнул вдруг брюнет, бросая ей рубиновый камень. Ведьму захватило чувство знания, она увидела всю историю Дьявола с самого начала, услышала, как далёкие предки, салемские ведьмы, читают заклинание, чтобы закрыть клетку. Зачем Астарот так поступил? Он и сам не знал. Мысль о том, что он не успел поиграться с Делией, не давала ему покоя, и он просто не мог смириться с её исчезновением. Миртл выдернула из клетки Лэнгдона, а Дьявол не мог выйти, пока артефакт был в руках Верховной.
Всё закончилось. Клетка закрылась, Корделия осела на пол, выронив камень, который Астарот тут же поднял.
— Я всё ещё могу тебя наказать, отродье! — это посвящалось как раз ему, ведь силы Отца было достаточно, чтобы влиять на собственных демонов. Но красноглазый давно был назначен его правой рукой, отчего обладал некоторым иммунитетом к его указам.
— Без проблем, хозяин, — усмехнулся мужчина. Всё-таки варианты были, как минимум, понизить его ранг. — Но согласись, мне от твоих бесчинств на верху не будет никакой выгоды. Здесь я царь и Бог, там буду рабом, не более. Делия, выбор за тобой. — Миртл сжала руку девушки, взглядом показав, чтобы выбор та делала в свою пользу. — Столько людей умерло… Я помогу вам восстановить мир. Но есть одно маленькое но…
— Какие условия?! — рыкнул Антихрист, закрывая ведьму спиной.
— Так странно. Я чувствую себя повелителем мира. Интересное чувство. Котёнок, когда ты читала заклинание, у тебя было такое?
— Ближе к делу, Астарот, — она была совершенно спокойна. Настолько вымоталась, что хотела лишь выцыганить у демона восстановления мира, сохранности ведьм и живого Майкла. А что будет с ней — плевать.
— Какая ты нетерпеливая. В общем, дорогая. Я могу отпустить Миртл, тебя, воскресить всех, кто умер по вине Апокалипсиса. Но Майкл умрёт. Сам. Ну или вернётся к папочке в клетку. Либо я отпускаю его, Миртл и далее по списку, но со мной остаёшься ты.
— Отпускай её, — Лэнгдон предполагал, что именно это будет предложено и вполне был готов.
— Я согласна.
