Крылья

Лежит на струнах пыль, Ржавеет под окном разбитый телевизор. Ты сгладил все углы и жизнь твоя — Сплошной, проклятый компромисс; Би 2 — Компромисс — Ребят, у вас тут открыто… — в дверном проёме показался Димка, держащий в руках сумку из Пятерочки и дело об убийствах зажатым под мышкой. Он аккуратно прошел в комнату, минуя беспорядок и переступая через кучи разбросанных повсюду вещей. Дима думал, что увидит бандитов, ворвавшихся в квартиру Грома и учинивших весть этот бардак, он думал, что увидит, как Юля в очередной раз плачет из-за умершей подруги, думал, что Игорь в приступе ярости на нового следака ск-шника разбросал вещи и бьёт грушу. Уж о чем он не думал, так это о том, что войдя в комнату, пересечется глазами с Петром Хазиным, фото которого нашел в гугле прошлым вечером. Сейчас он выглядел потрёпанно и растерянно, но это точно был тот самый лейтенант из статьи про дело Горюнова четырёхлетней давности. Все находившиеся в комнате разом уставились на блондина, а он поправил очки, сглотнул и прошел внутрь, ставя сумку с продуктами на пол рядом с проигрывателем. Петя недовольно посмотрел на него, мысленно считая сколько их сейчас в комнате. Его монолог о девушках прервали, и он сразу же забыл, о чем думал. Затем посмотрел на Игоря и улыбнулся. — Цирк какой-то, — сказала Юлька, сделала глубокий вдох, кивнула Диме и пошла закрывать дверь. В комнате повисла тишина, но вскоре её быстро прервала красноволосая, кинув ключи на полку в коридоре, — Дима, знакомься, это Петр Хазин — следователь, который ведёт дело Ксюши. У нас тут вроде как «Совет в Филях». — Решили отдавать Москву на сожжение, — Игорь поддержал идею с библейской, блять, отсылкой и сел на диван рядом с Петей. Он искренне хотел посидеть с друзьями и обсудить дело как раньше, и сейчас, был вроде как раздражён, а вроде как просто растерян. Юля посмеялась, а Петя машинально пододвинулся к майору, чувствуя напряженность обстановки. — Кого? — Дима совсем ничего не понял и посмотрел на развешенные на окне фотографии тел, потом на Юлю и на Игоря, минуя взглядом Хазина, который, на самом деле, пугал его, — а. А с делом что делать будем? — блондин почесал затылок и поджал губы. Все разом посмотрели на Хазина, а тот растерянно посмотрел на единственного знакомого ему здесь человека. — Че вы на меня уставились, я не ебу, дело то не моё, а ваше, — движения Хазина всё ещё были резкими, челюсть жила отдельной жизнью, но в целом он выглядел не так плохо, как когда только пришел. После сожительства с отцом он научился хоть как-то скрывать признаки своей обдолбанности, — Я, наверно, пойду? — Стоять, — Игорь опустил руку на его плечо и надавил, чтобы лейтенант никуда не сбежал. Он делал это скорее из соображений безопасности Пети, чем из-за желания продвинуться в деле, а тот, конечно, выглядел очень пугающе, — че ты там говорил по поводу жертв пятнадцать минут назад, Шерлок Холмс? — Грому казалось, что от Пети сейчас можно ожидать чего угодно, кроме адекватных мыслей, но последняя фраза лейтенанта перед приходом Димы его и правда зацепила. — Да что я говорил? Ничего я не говорил, тебе послышалось, показалось, — затараторил Хазин, а потом посмотрел на Дубина и начал вспоминать, где же он его видел. Под наркотой так всегда — кажется, что всех вокруг ты где-то видел, — Ну жертвы разные, они все богатые, а она, та, ну та девка - нет, — Петя даже не помнил, когда ему эта мысль пришла в голову. Все было неясно и как в замедленной съемке, возможно, ему надо было прилечь, а лучше снюхать еще дорожки две-три. Парень начал шариться по карманам пальто, которое после химчистки выглядело как новое. — Так, слыш, — ему прилетел подзатыльник прямо как утром, видимо Игорь заметил, что собрался делать Хазин. Да и как тут не заметить, он делал все очень дергано и нелепо. Юля и Дима переглянулись, Дима по юлиному взгляду пытался хоть что-то узнать, но Юля и сама ничего не понимала, — карманы выворачивай. Пока на диване происходила ругань и возня, Дубин подошел к окну и достал из дела какие-то бумажки. Дима на самом деле был очень умным парнем и сразу понял, о чем говорил следователь. Он и сам это заметил, вообще это нападение выглядело как чистой воды липа, а если и не липа, то не относилось к делу от слова совсем. Блондин достал фоторобот преступника, который он нарисовал со слов потерпевшей, и с помощью скотча наклеил его рядом с фотографией Лебедевой. — Дядь, отъебись, че ты приебался вообще ко мне, — доброжелательный и извиняющийся Хазин исчез. Его настроение менялось ежеминутно, и вот он зло смотрит на Грома, а через тридцать секунд уже чувствует себя виноватым. Юля цокнула языком, забрала зиплок ранее извлечённый из кармана Пети со стола и пошла смывать, — Ты ахуела?! там двадцать кесов моих, — Хазин было дёрнулся спасать свои вещи, но Игорь в очередной раз его остановил. Он уже обдумывал возможность оставить Хазину профилактический синяк под глазом. — Думаете она нам соврала и выгораживает своего парня? Ну а зачем? Она же просто могла отказаться писать на него заяву, — Дима повернулся к ребятам, как будто не замечая, что у них сейчас идёт борьба за кокаин. Он столько уже повидал на работе в полиции, что хоть мемуары писать, хоть комиксы. Со стороны туалета послышался звук слива последней зарплаты следователя. — Ну а может она и не знала, что это он, а потом прискакала домой и поняла, что ее парень - маньяк, — Хазину хватило минуты на то чтобы направить поток мыслей на дело. Завтра он, конечно, будет жалеть о том, что вообще пришел сюда и позволил забрать свой белый порошок. Но это будет завтра, а сейчас он наконец-то убрал руку Грома с плеча и с презрением посмотрел на Дубина. — Да ну, он же полицейский, ппс-ник вроде, не помню. Может он её и бьет, но чтобы так сразу маньяк. Из его отдела бы заметили, что что-то не так, — повел плечами Игорь. Он даже подумал, что Петя на самом деле не такой уж пропащий. А если бы применял свои мозги в работе - цены бы ему не было. Юля вернулась обратно и взяла свою порцию виски с подоконника обратно. — А что, Игорёк, — Петя неуклюже взял со стола пачку сигарет и достал одну, а потом взял Игоря под руку и положил голову на плечо. Сигарету он так и не поджёг и искренне не понимал, почему она не раскуривается, — у нас в России полицейские не могут быть маньяками? Высшая раса что-ли? Да все эти ппс-ники твои по-своему маньяки, они людей похуже тебя мутузят, — Хазин прикрыл глаза и до него наконец-то дошло, что сигарету нужно поджечь. — Ну мысль на самом деле здравая, нужно съездить и поговорить с коллегами этого мента. Как его зовут, кстати? — Юля сделала вид, что совсем не видит того, что происходило на диване. Она прекрасно понимала состояние Хазина. Ксюша вообще лезла к ней целоваться под порошком, а потом извинялась утром, от этого воспоминания опять кольнуло в сердце. А вот Димка ничего не понимал. — Да не понятно, мы же на него инфу не собирали. Мы с Димой о нем знаем со слов этой Жени Лебедевой, — Игорь запнулся, хотел было спихнуть Хазина подальше на диван, но решил не трогать. Может он заснёт и успокоится. Вся эта близость его конкретно так напрягала. Но виду майор не подавал и взяв понтовую зажигалку из Азбуки Вкуса со стола, поджег лейтенанту сигарету. — Пасибо, — Петя наконец-то закурил, все еще прижимаясь щекой к плечу Игоря и прикрыл глаза, выдыхая едкий дым, — вот окажется он потом не ппс-ником, а хуй пойми кем и съебется пока вы тут булки мнете, — надменно сказал Хазин, как будто это дело реально его никак не касалось, — а давайте поедем и дадим им там всем пизды в отделении, они сразу нам всем все расскажут, — говорил лейтенант сейчас очень по-филосовски, как будто он говорил не о служебных делах, а о диалектике Сократа. — Да, вот ты то сейчас точно в кондиции что бы давать кому то пизды, — фыркнул Игорь, а потом посмотрел на Диму, который сейчас был в прострации то ли от размышления о деле, то ли от положения Хазина. Гром на самом деле разделял мысли Пети, он вообще всегда разделял мысли, связанные с раздачей пиздюлей. — Ты всегда меня недооценивал. — Мы знакомы меньше недели. — Сути дела это не меняет. — Собирай вещи, блять, я тебе уже сто раз сказал, — мужчина кинул сумку к ногам Жени, которая пыталась успокоить их плачущего ребенка, и сама была явно на взводе. Евгения Лебедева совсем недавно отошла от родов, ей никто особо не помогал, а мужа за это винить было глупо, ведь он работал и приносил хоть какие-то деньги им с ребенком. Антон ведь не всегда был таким, девушка была уверена, что это всё его дурацкая работа. С такой работой любой человек начнет кричать на всех подряд. Она ведь у него не офисная, да ещё и опасная и малооплачиваемая. Они эту квартиру снимали после того, как девушку отчислили с универа и из общежития пришлось съехать. А она, между прочим, была лучшей на курсе, бюджетницей и красавицей. А теперь вот — пополнела, из груди постоянно выделялось молоко с кровью, даже причесаться было некогда. — Ну куда мы сейчас среди ночи с ребенком, да что за срочность, я не понимаю, — за последнее время она спала очень мало, хотелось просто отоспаться и ничего не делать. — Жень, я для нас стараюсь, ты же прекрасно это знаешь, — тон он понизил, но собирать свои вещи не перестал. Лебедев бегал из комнаты в комнату, очень боялся забыть что-то чтобы потом не возвращаться, суетился постоянно и на всё смотрел какими-то бешеными глазами. Женя знала это выражение и понимала, что сейчас спорить с ним было совершенно бесполезно. Девушка уложила ребенка обратно в кроватку, и игнорируя плач начала собирать сумку. Антона она не боялась, она боялась, что ее семейная жизнь, которую все еще можно было спасти, рухнет и идти ей будет некуда. Да и без мужа она жизни не представляла. На самом деле в чём-то Антон был прав. Он, наверно, и правда беспокоился о них. В ночь, когда на неё напали, он принес спортивную сумку с деньгами, прямо как в фильмах. Всё было совсем не так, как можно было бы подумать. Он тогда сказал, мол ты же хотела дом за городом, а чтобы мы вылезли из этой денежной дыры - вот деньги. Показания изменишь, придумаешь что-то, а мы оформим протоколы как-то по-другому. Женька в этом ничего не понимала, но к чему дело идет смекнула сразу. Совесть кольнула за тех девочек, но они-то мертвы, а ее ребенку будущее нужно, школа, институт, пеленки, а они с мужем кое-как концы с концами сводят. Видела она того урода. Видела и ни слова не сказала. — Куда мы сейчас? А если остановят, а у нас вот, — девушка кивнула на сумку с деньгами, стоящую в проходе. — Жень, Женя, да послушай, ты даже не представляешь, что я сделал, блять, не представляешь, — он схватил ее под локти и тряхнул, смотря своими искрящими от паники глазами на неё. Она явно не знала всего, что успел натворить её муж помимо взятки, — да если они меня поймают они же меня посадят, Жень, посадят. А ты как соучастница поедешь! Ты думаешь за пару строчек в показаниях и протоколе столько бабла дают? Да ты лет восемь меня не увидишь если мы не уедем сейчас!

***

— Ну зачем, ну нахуя тебе это, дядь, успеешь еще начистить кому-нибудь ебало, там такие люди нужны, которые говорить умеют. Вон Пчёлкина пусть едет, она в роликах так красиво раскладывает, — Хазин упорно не хотел мириться с тем, что Игорь собирался ехать сейчас в ОВД за этим маньяком-ментом, которого там могло и не быть, и говорить с его коллегами. Он снова уцепился за майорский воротник, повисая на шее Грома, но уже в сидячем положении. На самом деле было понятно, что скоро Петя просто вырубится и этот абсурд закончится, но Игорь уже успел понять, что абсурд рядом с Хазиным не заканчивается никогда, в каком бы состоянии тот не был. — Да, мы ща с Димкой сгоняем и сразу позвоним, — подняв бровь сказала Юля. Она не знала, что делать, обижаться за сказанное лейтенантом или наоборот принять похвалу и гордо уехать в закат.       Их команда за это время пришла к решению, что отдел этого мужика в любом случае сейчас работает, это же полиция, а значит и поговорить можно будет хотя бы с его коллегами. Все-таки дело очень важное люди погибают и действовать нужно как можно быстрее. В чём-то они были правы, ведь самые главные свидетели сейчас быстро собирали монатки, собираясь свалить в неизвестном направлении. — Да вы что, сговорились? Цирк, блять, какой-то. Дубин, ну хоть ты скажи им, — Игорь мысленно уже смирился со своей участью укладывать обдолбанного Хазина спать. Его грела лишь мысль о том, что, когда он заснет, у майора будет шанс поехать вслед за ребятами. Ну, возможно, Петины руки, тянущие Грома вниз, тоже грели его сейчас, но точно не в прямом смысле. Ведь у Хазина были кошмарно холодные руки, как будто на его месте лежал труп. И это последнее, о чем Игорь хотел сейчас думать. — Юля права, мы сразу тебе наберём как что-то узнаем, не думаю, что этот парень сейчас на дежурстве, — Дима кивнул Пчёлкиной, поглядывая на сложившийся против воли Грома ментовский союз и понадеялся на то, что Юля приехала на машине. Участок, в который их занесла судьба, находился на другом конце Питера. — Ну че ты злишься, сделай лицо по проще, дядь, — Петя уткнулся своим холодным носом в шею майора в районе сонной артерии, от чего тот вздрогнул. Хазина начало понемногу отпускать. Голова снова начала болеть, весь мир вставал на свои места, а глаза сами по себе закрывались.       Петю обычно не клонило в сон после приема очередной дозы, но за последние сутки он спал катастрофически мало, хоть и не работал над этим грёбаным делом. Причиной бессонницы были и сами наркотики, и дела, которые вёл Хазин, помимо этого. В совокупности со всей этой суматохой, Горюновым с его этим «поговори со мной», коллегами, которые его в открытую хуесосили, сон Пети давал сбои. Хотя, проблемы со сном у него были еще с Москвы. Он не планировал принимать наркотики в Питере, а потому не знал тут никого, у кого можно было бы достать хороший стафф. Пришлось зависать на всем знакомом сайте и снимать закладку в каком-то богом забытом подъезде. Просто получилось так, как это обычно получалось. Он зашел выпить в бар на Невском, а потом позвонил отец. Знакомый сценарий. Как ни странно, после нападения отношения Пети с отцом немного улучшились. Из «ужасно» они перетекли в «не так плохо», скорее всего это была заслуга матери, но между «не так плохо» и «хорошо» была огромная пропасть. Они оба были уже взрослыми людьми, но Петя как ребенок упирался ногами и при каждом удобном случае вспоминал все свои обиды на отца за столько лет, а отец его тоже был не из робкого десятка, все-таки яблоко от яблони не далеко падает. Как бы Петя мысленно не демонизировал отца в своей голове, они были два сапога пара. Хазин большой и Хазин поменьше. У лейтенанта от этих мыслей в голове заиграла песня Татьяны Булановой - «Не Плачь». Загонятся под конец прихода было его призванием. Игорь, которого не допустили к оперативным действиям, этот настрой очень даже разделял и мысленно похоронил и Хазина, и наркотики, и своих друзей, которые весело съебались. — Ты там вырубился? Ради твоего же блага надеюсь, что вырубился.       У Юли и правда оказалась под боком машина. За последние сутки погода испортилась еще больше и им совсем не хотелось переться пешком, а тем более спускаться в метро с бесконечными эскалаторами. Что Юля, что Дима всячески игнорировали наличие метро в их жизни, ибо ехать там иногда было намного дольше, чем самостоятельно добежать до нужной точки. Но сейчас они ехали не к центральному управлению МВД, а далеко за пределы центра Петербурга. Пчёлкина была вся в своих мыслях о Ксюше, о деле и совсем немного о Игоре с Петром Хазиным. Она находила это их взаимодействие скорее забавным, чем странным. Дима же, наверное, был единственным в этой веселой компании, кто не имел серьезных личных проблем, которые отвлекали бы и его. И это помогало думать исключительно о деле. Правда, подъезжая к отделу, где работал муж Евгении, Дубин задал вопрос, чтобы разрядить обстановку. - А давно Игорь знает этого Хазина? Просто я впервые его вижу, Игорь редко со мной чем-то делится.–Дима смущённо глянул на Пчёлкину. - Ну, как он мне сказал – нет. Там странная ситуация, я на самом деле сама ничего не понимаю, - Юля сказала это максимально отрешённо, она была сосредоточена на дороге и своих мыслях. Дима пожал плечами и отвернулся к окну. Они приехали в отдел, когда уже за окнами машины ничего не было видно, и хотя потемнело уже давно, сейчас стояла кромешная тьма. Юля заглушила машину на половине песни «Still loving you» от Скорпионс, которая идеально вписывалась в депрессивную атмосферу питерских окраин. Пчёлкина закуталась в свою новую тёмно-синюю куртку и поправила пучок на голове.       В отделе никого толком не было, что вполне ожидаемо для ночного дежурства. Дубин только сейчас понял, что у него нет особенных полномочий, чтобы сейчас разговаривать с начальником ОВД. И, скорее всего, здесь бы очень пригодился Хазин. Но не в том состоянии, в котором он сейчас находился с Громом. Несмотря на это, Дима держался ровно. Юля отошла от ступора, а дежурный в отделе спокойно ел макарошки и пил чай из термоса. Если это, конечно, был чай. - А, опер наш вам нужен, - протянул дежурный. Значит Лебедев был опером. Дима даже вспомнил как его жена об этом говорила им с Игорем, - Антон Лебедев, только он сёдня на сутки не вышел, у нас начальник оперов злой ходит весь день из-за этого, - дежурный выглядел очень добродушно, это был мужчина средних лет, достаточно взрослый, в очках, но при этом в нем было какое-то полицейское начало. Выражение лица таких обычно выдаёт. - А где у вас кабинет начальника? – Дима сунул ему под нос своё удостоверение, но сделал это быстро, чтобы капитан сидящий за постом не успел прочитать его звание. Этому его Гром учил, правда работала схема только с гражданскими. Юля не отставала от него и показала значок прессы. - Парень, ксивой будешь девчонок клеить, мне тут этим не свети, - недовольно сказал мужчина, он явно смотрел на Дубина как на стажёра, мол, салага какой-то, че припёрся, - ребят, откуда здесь ночью начальство. Вы сами посудите, а. Юля уже хотела было начать верещать что-то про видео, обычно это всегда работало, но сил выслушивать это не было, и Дима положил руку ей на запястье, мол, остановись, сейчас придумаем что-нибудь. Придумывать, как оказалось, было и не нужно, сзади прошел мужчина в джинсах и сероватой застиранной футболке. Он кивнул дежурному, это видимо означало «дай ключи от обезьянника». Там спал какой-то побитый подозреваемый по одному из местных дел. - О, Станислав Викторович, к вам тут эти, - дежурный ловко кинул ключи от кпз начальнику полиции по оперативной работе. Мужик остановился у клетки с ключами и хмуро глянул сначала на Диму, а потом на Юлю, которую, кажется, узнал, — это начальник оперов, под его руководством работает Антон. - Работал, - Стас опёрся плечом о стену, всё ещё сверля ребят каким-то страшным взглядом, видимо, особая методика оперов, - а что здесь журналисты забыли? Че вам надо? - он явно был не в восторге от такой компании. Журналистов все опасались и недолюбливали, особенно таких влиятельных как Юлия Пчёлкина. - Я здесь не по работе, обещаю, никаких съёмок, - Юля впервые на памяти Димы говорила с кем-то так вежливо и скромно, обычно красноволосая девушка шла на таран. - Мы расследуем дело об убийстве девушек, Вы ,может быть, слышали, - блондин опять достал документы и на этот раз держал её достаточно долго, чтобы подполковник мог прочитать что там написано, - меня Дима зовут, я напарник Игоря Грома. Ваш подчинённый подозревается в причастности к этим убийствам, - а вот Дима впервые говорил таким командным голосом, Юля даже вздрогнула, но потом улыбнулась. - Ясно. Тимур и его команда. Ну в кабинет я вас не приглашаю, у меня дел и так навалом, - подполковник зевнул, прикрывая рот рукой. Он выглядел уставшим и раздражённым, но вряд ли это было связанно с приездом ребят, - от меня то вы чего хотите? Он не вышел сегодня, я таких у себя на работе держать не собираюсь. - Мы подозреваем его в убийствах, может что-то скажете по этому поводу? Вы его, наверное, хорошо знали, - Дима продолжил диалог стараясь говорить с мужчиной на равных, не смотря на грозный вид Викторовича, он вызывал доверие. - Он у меня работал то всего нихуя, вам лучше бы с парнями моими поговорить, но из оперов сегодня только Артем, и тот на выезде. Но знаешь, эт, - подполковник потёр глаза и подошёл ближе к парочке. Дежурный в окне мирно продолжал жевать. Он столько уже всех этих сцен видел, что было как-то все равно, - Я понимаю, что выглядит подозрительно, что он так резко уехал, но чтобы девушек убивать? Не знаю. Он был вспыльчивым, может тупым немного, но не настолько чтобы убить кого-то. Не думаю, что вы по адресу. - А вы не знайте, как его найти можно? Может у него дача какая-то была, куда он мог поехать? – Юля вступила в разговор. Она, пока Дима и Стас вели межведомственные диалоги, успела спереть печенье у дежурного и тот даже плеснул ей немного из термоса. Все-таки там оказался чай. - Да какая дача, они выживали скорее, а не жили. Не, - Станислав Викторович махнул рукой и вздохнул. Он выглядел уставшим, но при этом очень вовлечённым в диалог, - машину его знаю, номера. Можете дпсникам скинуть и перехватить где-нибудь, - он взял листочек у дежурного и написал набор цифр и букв, — но, думаю, уже поздно. Дима сразу же начал набирать номер своего отдела по телефону. Юля посматривала то на него, то на Стаса и подъедала печенье. Подполковник вернулся к своим делам – взял ключи и открыл клетку, крикнув спящему парню «подъем».

***

- Да нихуя ты не понимаешь, - Хазин так и не заснул, зато у него откуда-то взялись силы на то, чтобы помочь Игорю разложить диван. Видимо, кокаин ему попался, мягко говоря, не очень хороший, разбодяженный чем-то, голова была тяжелой, глаза закрывались, а сон все никак не приходил. Игорь уже смирился с тем, что к ребятам он не поедет и мирно лежал по другую сторону дивана думая, когда он стал подрабатывать психотерапевтом, - У тебя в голове образ твоего отца и все. Ты думаешь, что все менты такие ахуенные, а все отцы заботятся о своих детях.- Петя мямлил, и слова будто комьями вываливались из его рта - Петь, харош, ты действительно думаешь, что мой отец был идеальным? И что я на него никогда не обижался, и что мы не ссорились? – Гром вздохнул, свет горел только на кухне. Он даже как-то отвлекся от дела с девушками. Не сказать, что Игорю было очень комфортно, но что не плохо - это точно, - срались конечно. Я не об этом тебе говорю и переубедить тебя не пытаюсь. Просто знаешь, я понял это только когда он умер. Что батя мой любил меня так как он умел. Понимаешь, о чем я? Хазин смотрел на него скептически, но не перебивал. Парень выпил уже вторую таблетку от головы и ощущал себя крайне плохо. Зато хотя бы не в подъезде под дверью. Вообще-то было странно, что Игорь его впустил. - Он вот мне запрещал поступать в академию, я на него злился пиздец, - Игорь кинул в лейтенанта плед, того потряхивало от холода, а Грому как-то не хотелось, чтобы трупы у него в квартире появились не в качестве фотографий, - но потом начал понимать, что он никогда зла мне не хотел. Он думал что огораживает меня ото всякого говна, понимаешь? Помочь там хотел, оберегал. Просто по-другому не умел проявлять заботу, вот и всё. - Нихуя себе забота, Игорёк. Знаешь, что он мне сказал, когда узнал, что Горюнов вышел? – Петя принял плед и укутался в него, пододвигаясь ближе к Грому. Он говорил вполголоса из-за усталости и боли в голове, - типа что так даже лучше, умру хотя бы при исполнении, а не от передоза, прикинь, - Хазин покашлял, видимо успел все-таки где-то простудиться, хотя, с его-то пижонским пальто такой исход очевиден. - Ну, людям так легче. Он волнуется, а так вроде легче. Ну, в смысле, легче отказаться от человека и не чувствовать боли чем пытаться помочь. Я много раз такое видел на службе, - Игорь пожал плечами, ему казалось, что он говорил скорее с шестнадцатилетним подростком, а не со взрослым человеком. Хотя, конечно, полностью генерала Хазина он не оправдывал, тот, по рассказам Пети, был тем ещё мудаком, - такой вот у тебя батя. Тебе надо это принять, а не нюхать дрянь всякую. Что от этого толку, ты же его не изменишь. - Блять, вот я когда тебе это всё говорил на твою эту хуевую проповедь не рассчитывал, - цокнул языком Петя и толкнул Игоря удивительно острым плечом. Сейчас он хоть и говорил агрессивно, выглядел вполне спокойным и мирно настроенным, - ты в курсе, что иногда стоит говорить не то, что ты думаешь, а то, что от тебя хотят другие люди, м? - Ну и что ты от меня хочешь услышать? – фыркнул майор и покосился на своего гостя. Он тоже уже успокоился и не винил Хазина во всех своих бедах. В конце концов Диме и Юле он всецело доверял и надеялся, что они справятся. - Ну, смари, - Хазин щёлкнул пальцами и усмехнулся, Игорь заметил, что это наверно первый раз, когда Петя искреннее улыбался при нем и без каких-либо веществ. Выглядело это вполне мило. Ну, во всяком случае лучше, чем его будничное лицо с написанным на лбу недовольством, - Петя. Твой отец такой мудак конченный, да пошел он нахуй вообще, че ты обращаешь на него внимание, - начал Хазин и засмеялся. Эта тема все еще была для него важной, но сейчас не было никаких сил возвращаться к серьезным разговорам. - Петя, твой отец такой мудак, - Игорь тоже засмеялся, он почему-то подумал о том, что, если бы Генерал Хазин прослушивал их разговор через динамик телефона, у Грома уже слетели бы погоны. Это почему то заставляло смеяться, а не нервничать, - да пошел он нахуй, че ты на него внимание обращаешь. Вон ты же в Питер переехал, начал новую жизнь, че ты переживаешь из-за какого-то старого пердуна, - эти слова не особо легко давались Игорю, но в принципе отражали действительность. — Вот, дядь, уже лучше, - Хазин поделился с Игорем пледом и съехал вниз на подушку. Надо было спать, а сна так и не было ни в одном глазу, - у тебя валерьянки какой-нибудь нет? Ну ты же дед, че вы там на ночь пьете, валосердин? - Петь, у нас разница максимум в четыре года. - Я про ментальный возраст, - усмехнулся лейтенант и прикрыл глаза, думая, что если он не уснет, то это время в любом случае можно будет как-то использовать, хотя думать над делом ему совсем не хотелось. Игорь даже не успел ему ничего ответить, как зазвонил телефон, это была Юлька. Мужчина сразу поднял трубку и пошел в коридор чтобы не мешать Пете засыпать. Сам Хазин на это отреагировал недовольным вздохом, но ничего не сказал. - Ало, Игорь, да это я. Этого мужика остановили на посту гаи за превышение. Стас говорит нам крупно повезло, - голос Юли был довольным, Игорь давно не слышал ее такой вот довольной и гордой. - Кто такой Стас? – Игорь говорил достаточно тихо что бы не разбудить Петю если тому все-таки удалось заснуть. Он почесал затылок и уселся у коридорной двери на пол. - А, Стас, ну это начальник Лебедева. Я тебе потом все расскажу, тут много чего произошло, у него там деньги ещё какие-то. - Говори сейчас, Юль, - несмотря на то, что Гром был очень заинтересован в происходящем, сейчас ему реально хотелось спать. - Нет - нет, это надо лично говорить. Давай ты поспишь и с утра подгонишь в центральный отдел, мы щас с Димой в том отделе, где Лебедев работал, нам тут где-нибудь поспать дадут. С Юлей они говорили не долго, потом Игорь попросил к телефону Диму, Дима был явно в подвыпившем состоянии. Час от часу не легче, где они успели напиться было непонятно, но видимо районное ОВД, а тем более отдел оперов, это сказочное место куда лучше не попадать простым гражданам. Игорь сходил умылся и наконец вернулся в комнату, когда Хазин уже точно отрубился. Гром поставил с его стороны на пол кружку с водой и капли для носа, а сам, как только прислонился головой к подушке, уснул.