Крылья

Наш поезд давно никуда не идёт, это прямо под ним громыхая несётся дорога Избавьте меня ради Бога от этого чувства которое мы называем тревога Тревога, тревога… Сплин - Тревога Санкт-Петербург, 13 сентября, 1:48, пост ДПС Ленинградская область, Всеволожский район - Не, вот знаешь, я решил уже. Все, последние смены отруливаю и ухожу. Моя боится за меня, сам понимаешь, ребенок, - Сергей говорил о чем-то со своим напарником, следящим за дорогой, на которой сейчас было почти пусто. Ночные смены – это и скучно, и одновременно весело, потому что на посту в такой момент они находились редко. Если бы не начальник, который внезапно решил устроить проверку – они бы уже поехали снимать девочек или заперлись бы в дежурке. На улице уже было достаточно холодно, но теплую форму ребятам ещё не выдали, а торчать на ночной смене в летней– не очень. Сегодняшний день можно было по праву окрестить "днём нытья", потому что каждый внёс свою лепту. - Ну ты так говоришь будто у нас работа такая опасная, чай не Москва, у нас тут мажоры не стреляют по гайцам, - второй сотрудник ДПС был полнее, ему точно холодно не было , он пришел сюда совсем недавно, но уже закорешился со старшим смены. У них здесь было тихо и спокойно, изредка случались ДТП с мотоциклистами, но в целом ничего серьезного, зато коллектив был приветливым и дружным. - Да пойду охранником в Пятёрку какую-нибудь, а как подрастет вернусь. Всё-таки мало ли, у нее там проблемы какие будут дома, а я отпроситься даже со смены не могу, - Серёга почесал затылок и посмотрел вдаль, где появилась какая-то грузовая машина. Как правило, ночью только дальнобойщики гоняли по трассе. Из стационарного поста ДПС вышел ещё один парень – рыжеволосый, лет двадцати пяти, больше не дашь. Может, выглядел просто очень молодо. Всё-таки по погонам капитан, а по чашке с котами и причёске – студент третьего курса. Он пил кофе и зевал, наблюдая со стороны как товарищи машут палкой и говорят о своих проблемах. Все было как обычно, ветер неприятно морозил кожу, вокруг темно, парень задумался, что в этом тоже есть какая-то пресловутая романтика. Вдалеке послышался хлопок, кажется, у него лопнула шина, но водитель как ни в чём не бывало продолжил ехать, подрезав дальнобойщика. - Бля, ребят, надо останавливать этого Доминика Торетто, - вскрикнул рыжеволосый парень, поставив кружку на лестницу поста ДПС и подбегая к своим товарищам. - Тормози его, давай, - кивнул Сергей, он подумал про себя, что водитель наверняка не трезв, чего он иначе так несётся в час ночи. Несмотря на незначительную угрозу, он всё-таки приложил руку к табельному чтобы быть наготове стрелять по оставшимся колесам. Его напарник принялся сигналить палкой, мол давай к обочине, выходи из машины. Машина затормозила, сотрудники выдохнули, внутри плакал ребенок, видимо испугался звука лопнувшего колеса. Там, судя по всему, находилась молодая семья. Сергей даже подумал, что стоит наверное помочь им с запаской и отпустить, мало ли что. - Ребят, ребят, - Антон вышел из машины, подняв руки в примирительном жесте. Несмотря на дружелюбный настрой, глаза у водителя были бешеные. Рыжеволосый Славик сразу подумал о том, что водила может и принял чего. А ещё и с ребенком, дурак одним словом, - я же свой , ну вы че, - парень дрожащими руками достал удостоверение и показал его. Он подсознательно был уверен, что его пустили по сводкам и остановили не просто так, паранойя взяла верх. Женя пыталась успокоить ребенка. - Что ж ты так гонишь, свой. Ты трезв хоть, клоун? - Слава недовольно глянул на молодого отца. Ему не нравилось, когда сразу начинали светить ксивой в лицо. Он был из тех, которые уверены, что закон для всех един. И с этим ещё до капитана дослужился, в общем, парень был надеждой русской полиции. - Да ребят, ну с женой едем, нужно успеть, - Антон закинул удочку, думая, что сказать. Если по сводке, то точно не отпустят, сразу будет понятно. Но уехать он все равно уедет из этой дыры, выбора у него другого не было. Зато был списанный ПМ. - Ладно, ладно, но колесо то вам сменить надо. Давайте, меняйте и уезжайте пока я добрый, - Сергей решил не ввязываться в это, мало ли что у людей может быть. Дороги сейчас пустые, если гонит, то пусть гонит и делает мозги другому посту, - у вас запаска-то есть? - В каком смысле ладно? Серый, да ты на его зрачки глянь, - Славик все не унимался, ему почему-то казалось, что этот парень торчок. А торчки за рулем, тем более с ксивой – худшее, что может случится на дороге, - слыш, опер, я сейчас твою рожу просмотрю по сводкам, а то я ваших знаю, думаешь если в звании то можно все, да? - Да че ты завелся, Слав, харош, - Сергей, как старший смены, часто сталкивался лбами с капитаном, которого ещё не отпустил юношеский максимализм. Полненький дежурный стоял поодаль и позевывал. Он был частым свидетелем таких сцен, - лады, сейчас мы по базе прогоним номера, а вы пока колесо смените, ну что поделать, напарников не выбирают, сам понимаешь. Он не успокоится. Сергей пошел записывать номера, кивнув Антону. Себе дороже спорить с этими борцами за справедливость, он давно это понял. Как только он начал обходить машину, раздался громкий выстрел, прямо как в кино. Тупая боль в плече, кровь, первые секунды ничего не чувствуешь. Форма влажная и постепенно темнеет. Потом следующий выстрел – куда-то в район живота. Все как в тумане, холодно и ощущение будто в тебе дыру прожгли. Надеется что жена не станет ждать его и ляжет пораньше, ей ведь отдых нужен. Еще вспышка – Славик достал пистолет, у стажера табельного нет. Вот и отработал последнюю смену. *** Уже по классике Игорь проснулся утром один, в пустой квартире. От пришедшего вчера в гости Хазина остался только недопитый стакан воды на полу и стойкий запах какого-то дорогущего парфюма. Гром напомнил себе о необходимости проветрить комнату. Встал майор по будильнику – по стандартному сигналу, в 8:30, как обычно. На секунду он подумал, что Петя всё ещё здесь и шляется где-то на кухне. Казалось, что там слышны какие-то шорохи. Но Пети там не было. Все-таки у Хазина был дар – уходить тихо и быстро. Причем было непонятно, как он успевал просыпаться раньше и в его-то состоянии куда-то идти, тихо одеваться и съёбывать. Не сказать, что Игоря сильно это удручало, но как только Хазин появился в его жизни мужчина стал понимать, что жить в одиночестве и просыпаться в пустой квартире может удобно и комфортно, но как-то очень грустно. И дело тут, наверное, было даже не в самом Хазине. Игорь провалялся так ещё добрых пятнадцать минут. Он и так опаздывал, но работа в его сегодняшние планы не входила. В его голове все ещё крутились слова Юли, и сейчас он собирался набрать ей и поехать в то сказочное место, где напоили непьющего Диму. Красочные картинки в голове Грома о том, как опера спаивают Дубина прервались резким звуком входящий смс-ки. Игорю редко кто писал, все знали, что он предпочитает звонки. И кому он нужен так рано утром. Еще одна смс-ка. Гром подумал, что надо бы узнать, как отключать эти тупые уведомления. С недовольным вздохом майор всё-таки взял телефон в руки. «Надеюсь тебе пиздато спалось, твои друзья с чего-то решили, что я тоже участвую в расследовании, вставай и езжай к ним уже, они меня заебали» «Кстати, у меня теперь есть твой номер, взял из дела. Не ок личный номер вбивать в протокол, дядь. Ты небось ещё и по месту прописки живешь» Гром недовольно хмыкнул, потирая рукой глаза. Это пробуждение далось ему труднее чем обычно, то ли из-за того, что спал мало, то ли из-за нервов. У него теперь появился новый контакт в телефоне – «Мудак с пробитой башкой». Но когда это не поместилось в одну строчку, Гром решил переименовать в «Петя Хуязин». «Ну и почему игнор» «Там твой клиент в гаишника стрелял ночью» Игорь переваривал эту информацию где-то с минуту, а потом цокнул языком. Так вот почему они там дружно опаивали Димку, час от часу не легче. Приехали, ваша остановка, майор Гром. «Он жив?» «Я вообще хз, езжай и смотри, всё, сегодня я занят, скажи своим друзьям чтобы не трогали меня плз:*» Игорь уже перестал как-то осуждать Петю за его похуистичное отношение к людям, он был уверен, что лейтенант на самом деле просто старается ничем не забивать голову. У него у самого тараканов в голове куча, а если ещё и чужие будут, Хазин точно поедет крышей. Если уже не поехал. Игорь хотя бы себе признался, что если не переживает за коллегу, то по крайней мере не относится к нему с безразличием. Но чего он не может сделать, так это бегать за взрослым парнем по Питеру и отнимать пакетики с наркотой. Вот закончится вся эта хуеверть с убийствами и там уже можно будет решить. Хотя, Петя наверняка свалит обратно в свою Москву. Почему-то об этом думать Грому было не особо приятно. После чудесного спасения Хазина ему казалось, что Петю либо к конце концов кто-то убьет, либо он сам себя угробит. Жил же раньше как-то без Грома и нормально. Не его это дело. Его дело – хлопнуть ублюдка, который девушек убивает и посадить на пожизненное, а не за каким-то наркоманом в погонах гоняться. С этими мыслями Игорь все-таки собрался и пошел одеваться, день будет сложным, как и вся последняя неделя. *** - Ну и где этот ваш Дядя Стёпа? – Стас явно был не в духе после этой ночи. В отличие от бравой команды Игоря Грома, ему выспаться так и не удалось. Теперь это всё была и его головная боль – всё-таки его сотрудник напал на пост ДПС и подозревается в жестоких убийствах и насилии над девушками, а за такое его и звёзд могут лишить. Особенно, если в прессу попадет. А тут уже зависело от Юли, которая пообещала сделать всё красиво и успела поговорить со Стасом по душам, пока Дима видел третий сон после чекушки, - Почему этим не следак занимается? - А они щас вместе где-то спят, - ляпнул сонный Дубин, который ещё не успел разлепить глаза, а уже оказался в своем центральном отделе. Голова гудела, зато это притупляло чувство вины по отношению к раненому гаишнику. Или убитому. Пока непонятно, он лежит в реанимации. - Потрясающе, - фыркнул подполковник и покосился на Пчелкину, старательно монтирующую что-то в своем телефоне. Они сидели за рабочим столом Игоря, но самого Игоря не наблюдалось. В отделе вообще висела гробовая тишина, все были заняты чем-то своим, делая вид, что не обращают внимания на группу. Хотя новость об обстреле поста ДПС с самого утра была на всех экранах. Для полной картины не хватало только Саши, которая приехала бы как адвокат и задолбала бы всех своими вопросами. Майор вошел в отдел, надвигая на лоб кепку и стремительно пошел к своему месту. Он заметил незнакомое угрюмое лицо и нахмурился, а потом протянул гостю руку. - Майор полиции Игорь Гром, - он глянул из-под козырька в глаза незнакомца. Тот выглядел так, будто находиться здесь было последним, чего он хотел, но руку пожал. Ему бы сейчас дать последний комментарий на канал Пчёлкиной и пойти спать, а не вот это все. - Подполковник Городецкий Станислав Викторович, - мужчина кивнул ему и быстро убрал руку, он еле сдерживал желание зевнуть в очередной раз или прикрыть глаза и наконец-то вырубиться, - ну вот, вся команда в сборе. А где следак то ваш? Хазина ты где проебал? – вполне серьезным тоном спросил у Игоря Стас и оценивающие осмотрел майора сверху вниз. - Да он для галочки в документах стоит, - махнул рукой Гром и уселся за свой стол, наблюдая как Юлька печатает что-то в своем телефоне. Он принялся смотреть документы с места происшествия, но рапортов других двух дпсников еще не было, один из них стрелял в Антона. - Хорошо пацан устроился, - недовольно сказал подполковник и отошел на шаг назад, осматривая команду Майора Грома. Он что сейчас, что тогда относился к предвзято, - ну смотри. Ближе к двум часам ночи случилось чудо, если можно, так сказать. У Антона и его жены колесо лопнуло, ехали они быстро, - Городецкий всё время смотрел в сторону кофемашины, и даже думал послать Дубина за кофе, но тот с похмелья выглядел как побитая собака, - остановили тачку на посту, а этот придурок огонь открыл. Я думаю он понимал, что его выслеживают. У него деньги обнаружили, крупную такую сумму. В ногу ранили, но там не сильно, его даже в больничку не увезли. Парень ни с кем не разговаривает, отнекивается и молчит. Кто деньги дал не знает, короче дураком прикидывается. Но я вас уверяю, девушек тех он не резал. Его от бытовой то поножовщины блевать тянет, а тут такое. - Мы со Стасом думаем, что ему заплатили за молчание жены. Она же видела нападавшего. Или за подставу, она могла это всё отыграть,- Юля подала голос, ее видео стояло на рендере. Она внимательно посмотрела на Игоря, а потом перевела взгляд на Городецкого и кивнула ему, мол всё, выпуск обрабатывается, не беспокойся. - Да, только вот Стас думает, что такую сумму за подставу ему бы не отвалили, - подполковник усмехнулся и сложил руки на груди. Он вроде даже приободрился немного и в его глазах появился намек на заинтересованность, - разговорить его надо, но чувствую он даже под дулом пистолета не расколется с кем это всё связано. Тех людей он боится больше, а у него жена с ребенком. - Ему это не помешало выстрелить в человека, у которого тоже жена беременна. - Дим, захочешь жопу свою спасти и не такое отмочишь. Я его не выгораживаю, он у меня всего пару месяцев, честно скажу, общение у нас не ладилось, но понять его могу, - Стас закончил свой монолог о понимании и всё-таки двинулся в сторону кофемашины. Дубин пожал плечами и посмотрел на Грома, потирая рукой виски. - Да уж, дела как всегда не очень. Может, я его допрошу? – Игорь умел допрашивать тех уродов, которые не кололись. Это у него получалось лучше всего, но сейчас всё же была не та ситуация. - Ну ты попробуй, почему нет, ничего мы не потеряем, - кивнул Дима, он мысленно считал сколько трещин в стене напротив, и это отвлекало от жуткой головной боли. Он выглядел сейчас максимально по-страдальчески, но при этом воинственно. В полицию он шел не для того что бы ныть. - Ага, чтобы потом проблем огрести? Это дело прокурорские под контроль взяли, типа сотрудник ДПС ранен, все дела. Но хотите мое экспертное мнение? – Стас появился из ниоткуда с бумажным стаканчиком кофе. Они с Димой сейчас были немного похожи. - Не надо, - Пчелкина помотала головой, мол не нагнетай ситуацию, всё и так дерьмо дерьмом. Несмотря на это, Юля выглядела намного лучше, чем раньше, она чувствовала, что делает что-то для Ксюши хотя бы после её смерти. Полна сил, даже после ночи в КПЗ. - А я всё равно скажу, - Городецкий серьезно посмотрел на Пчёлкину, а затем на Грома, продолжая пить свой кофе, - вы ищите мудака с огромным количеством связей и денег, не нарушайте протокол. А если и будете нарушать, то тихо и без побоев, они сейчас всё сделают чтобы свернуть вашу самодеятельность, а следак, который может сейчас дать отпор прокурорским, как я понял, не в кондиции. Хотя, он бы вам сейчас очень пригодился. Батя Хазина не последняя шишка в Москве, а таких как ваш убийца можно сломать только его же оружием. - Там без вариантов, у них с отцом отношения хуже некуда, - сказал Игорь, вспоминая вчерашний разговор. Можно было бы конечно попытаться поговорить с Петей, но что-то подсказывало, что он как обиженный ребенок встанет в позу. - Ну, иногда свою гордость можно в задницу засунуть, - подполковник допил кофе и прицелившись, попал стаканчиком в мусорку рядом со столом Грома с первого раза. Несмотря на грозный вид, сейчас у него в глазах была настоящая детская радость. - Нам надо сначала хотя бы понять кого мы закрывать должны, - Юля вздохнула и посмотрела на пробковую доску. Это конечно не инсталляция из квартиры Грома, но здесь тоже висели фото жертв и какие-то показания свидетелей. Даже Женины, - у жертв должна быть какая-то связь кроме положения в обществе. - Гром, Гром, - Цветков подлетел к столу Игоря, с опаской смотря на Городецкого, как будто тот собирался украсть у Кости бумажник или пырнуть его ножом, - там этот Лебедев. Он поговорить хочет с тем, кто ведет дело этих девушек. *** Тревога! Подъём! Что случилось? Пока ничего, но мне что-то приснилось, а что — я не помню. Я помню, что это был сон, я куда-то бежал, я не помню куда и зачем этот бег. Как будто бы кто-то вломился в мой сон, и шептал, наклоняясь во тьме к моему изголовью Как будто бы чьи-то шаги раздавались оттуда где явно не может пройти человек Сплин - Тревога Петя попал в свою квартиру лишь к одиннадцати часам утра. Изначально он собирался просто свалить к себе и нормально проспаться, но сон не шел, голова была пустой, после очередного трипа чувствовал он себя крайне плохо. Сонливость была, сна не было, всё было как в тумане, абсолютно безразлично, но при этом иногда накатывала жуткая тревога. Он уже подозревал, что в Питере продавали крайне разбодяженный кокаин, но это не помешало ему взять очередную порцию в новом шопе. Потом Хазин быстро понял, что денег у него не хватает не то что на сам кокаин, но и даже на одну комиссию по переводу денег в биткоины. Телефон чуть не полетел в стену, его спасло только то, что хозяин сейчас находился в очень сомнительной вменяемости. Петя не мог нормально справляться со стрессом без веществ, он вообще был на том этапе жизни наркомана, на котором ты и поспать нормально без наркотиков не можешь. Хоть какое-то время лейтенант был в завязке и жил вполне себе неплохо, попал снова в эту петлю. Употребление, чувство вины за содеянное, возвращение к проблемам жизни, употребление.       Когда он проснулся в квартире Грома, его охватила сильная тревога и неприязнь, в первую очередь, к самому себе. Так это обычно и происходило. Ты знакомишься с кем-то под наркотиками, может даже спишь с этим человеком, а на утро просыпается сильное отвращение к нему. К Игорю, как ни странно, он не испытывал отвращение как бы не пытался. Может потому, что в наркотическом трипе Хазина он не принимал никакого участия, а вот к себе у Пети было много вопросов. Еще и пропущенные с работы от начальника, которого лейтенант терпеть не мог – это вообще отдельная песня. Он перестал посещать работу. Было банально сложно социализироваться в новом коллективе, где его терпеть не могли. Что делать если его уволят – Петя не знал, прекрасно понимал, что закончится всё это крайне плохо, это не универ где можно выйти в академ, и не Москва где папа за всё отмажет. Еще и Игорь Гром, который вроде как был его единственным знакомым в Петербурге. С ним Хазину было особенно трудно общаться будучи трезвым, наверно потому, что он просто не знал, как это делается у нормальных людей, где всё зависит не от денег, связей и историй о том, как кто-то пялил телку в туалете клуба. В голову Пети лезло дело, над которым так тщательно работал Игорь, но он сразу же отгонял это куда подальше, ему и так хватает проблем. У Петра Хазина был вариант остаться в квартире и отоспаться, закинуться потом каким-нибудь обезболом от головы и снотворным, проспать чуть больше суток, вернуться в кондицию, но он, как всегда выбрал самый сложный путь. Потому что, наверно, терять было особо нечего. Где-то на подкорке его мозга ещё была мысль о том, что он может подставить Игоря, ведь он ведущий следак по этому делу, но в конце концов, какая разница. Петр Хазин, без пяти минут Капитан Юстиции решил, что его жизнь облегчат только конфискованные наркотики, которые они должны были на днях передать ГУНКу по небольшому делу о распространении. Всё было легче некуда – прийти в офис, отчитаться начальнику о работе над делом по девушкам, сходить в комнату вещдоков, забрать пару грамм и съебаться куда подальше. Казалось бы, это было верхом безумия, но сейчас для Пети это казалось единственным выходом. В Москве он делал так довольно часто. Первый раз было страшно, но, когда делаешь что-то часто и не получаешь за это наказания, даже самый стрёмный поступок становится обыденностью. Это предложение, наверно, идеально описывало всю жизнь Хазина. Думал он не долго – пока доставал из кармана пальто ключи и закрывал входную дверь квартиры. В голове со стороны недавнего ранения иногда возникала тупая боль, отдающая шумом в ухо, но Петя всё это ссылал на отходняк. Как он добрался до своего участка Хазин сам не понял, все происходило больше на автомате, даже музыку в наушниках включать не пришлось. Единственное на что отвлекался парень – это на уличных музыкантов. В Петербурге их было больше чем в Москве, хотя казалось бы, осень, даже туристов не так много. Запоминал отрывки дороги он тоже по этим песням, которые, зачастую, повторялись. Где-то на углу очередного Питерского перекрестка, где звучала песня про Родину, та самая, о войне, что включали на линейках в школе, Петя подумал про Горюнова, который куда-то пропал. Может и не было никакого Горюнова? И Игоря Грома никакого не было? С чего начинается Родина... С окошек горящих вдали, Со старой отцовской буденновки, Что где - то в шкафу мы нашли, Хазин невольно вспомнил о том, как на очередное девятое мая в академии, когда они под прицелами камер пошли, как бравые кадеты возлагать к вечному огню гвоздики, он был вусмерть пьяным и точно так же ничего не помнил. Ему всё время казалось, что всё это происходит не с ним. А потом отец, очередной скандал в доме, он расшиб тогда коленку пока шел домой, порвал новые форменные штаны. Вроде как протест против Академии МВД в которую его отправили. Вроде как он иногда до сих пор ощущал себя тем самым шестнадцатилетним мальчиком, который до дома не может дойти не падая. С этими мыслями и песней в голове он все-таки дошел до следственного управления, открыл дверь и вспомнил об Игоре. Тот наверняка тоже будучи кадетом возлагал цветы к памятнику, вот только что-то подсказывало Хазину, что Гром делал это осознанно и не будучи пьяным. Абсурдно то, что его отец, Генерал Хазин, наверно, отдал бы все свои деньги за то, чтобы у него был такой сын, как Игорь Гром. Абсурдно то, что сам отец Грома не хотел видеть его в рядах полиции. Может, дело и не в них, а в том, что родители никогда не бывают полностью довольны своим ребенком, а дети никогда не бывают полностью довольны родителями. - Ой, нихуя себе кого принесло, - кто-то из следователей пошел на улицу покурить свой понтовый айкос, Петя никогда не понимал смысла всех этих штук. Если сосать, то нормальные сигареты. Это был Егор Мельников – крайне неприятный тип, по крайне мере, так казалось Хазину. Образцово показательный следак с чистым прошлым и большим будущем, такое досье всегда наводило лишь на одну мысль «что-то тут не так». Так вот, этот человек априори создавал ощущение «что-то тут не так», - тебя начальник оперативников недавно искал, Стас Городецкий. Утром. Хазин, ты вообще слышишь что я говорю? Перед носом Пети пощелкали пальцем, он поднял взгляд на своего брата по оружию и недовольно хмыкнул. У него сейчас была другая цель, а какой там Стас его искал было вообще параллельно. - Егор, иди нахуй. - Не боишься за свои слова по ебальнику получить? Или ты по фамилии себя неприкосновенным ощущаешь? – Петя наконец-то сфокусировал свой взгляд на следователе, в висок опять стрельнуло, ссорится сейчас не хотелось хотя бы потому что у Хазина была другая цель. - А кто мне пропишет? Ты что ли? Рембо, блять, обоссанный, - но не ответить Хазин, конечно, не смог. Егор, кстати, был тем, кто вел дело по наркоте, может, после пропажи конфиската его и турнут с этой должности. - Да мне тебя даже бить жалко, ты себя в зеркало то видел? – на них уже даже охранник поглядывал, думал звать разнимать. Но все мирно разошлись, и после этой реплики Егор пошел в сторону улицы, на ходу вставляя сигарету в прикуриватель. Петр хотел было сказать что-то в ответ, но в прозрачной двери увидел знакомую машину. Кажется, он видел её же у дома. Он выдохнул, надеясь, что это не паранойя, а то так и наркоманское бинго можно было словить. *** Хазин был уже на полпути к той же стеклянной двери в которую зашел около получаса назад, но столкнулся с начальником, к которому так и не дошел. В кармане у него уже висело пару граммов, правда, не кокаина. Они конфисковали фен, но Пете сейчас было без разницы. Правда, лицом к лицу с полковником он занервничал. Тот пробубнил что-то из разряда: "если так будет продолжаться, то дело с девушками, которое ты так выбивал, уйдет обратно Мельникову". Ну и пусть уходит, Петя на это лишь кивнул и вышел из управления. Очнулся лишь через минут пять, стоя на том же углу где не так давно играла музыка. Если за всё это время Мельников ничего не сделал, чтобы раскрыть дело, он либо очень тупой, либо имеет к этому прямое отношение. Глупо было полагать, что Егор с его ментовской рожей на полставки работает Джеком Потрошителем, но то, что тот берет взятки, было понятно даже полковнику, с которым Хазин сейчас разминулся. Захотелось набрать Грому, но разнюхаться хотелось больше. Петя даже похлопал по карманам пальто, думая, что можно было бы и смс-ку отписать, но только сейчас вспомнил, что оставил телефон дома. Прямо там, где кинул – на кровати. На секунду Хазину показалось, что он не понимает в какой части Петербурга находится, но решил, что разберется с этим позже и двинулся к дверям какого-то богом забытого бара где наверняка был туалет. По телевизору в баре крутился один и тот же репортаж – гаишник, в которого стреляли сегодня ночью – Сергей – скончался в больнице меньше часа назад, оставив беременную жену одну. Какие-то грустные кадры с его женой, где она говорит, что он хотел уйти с работы. Интересно, если бы в той подворотне тогда не появился Игорь Гром, через сколько времени пропажу Пети вообще бы обнаружили. Эта мысль не оставляла Хазина даже после второй дорожки. Даже после того как он вышел из бара и его начало потихоньку накрывать. Петя опять попытался достать телефон, но снова вспомнил, что оставил его. Оставалось только идти наугад до квартиры. В висок уже не стреляло, было как-то до всего параллельно, начался мелкий дождь, Петя достал сигарету и остановился у очередного музыканта чтобы выровнять дыхание. Ему отчетливо начало казаться, что за ним следят, и первое, что пришло в больную голову Хазина – это Горюнов. Вот только Горюнов на машине бы за ним не ездил. Тревога медленно начала проникать в помутневшее сознание лейтенанта и он, оставшийся без средств связи, двинулся быстрее в сторону района, где снимал квартиру. Улицы как разноцветные картинки сменялись перед глазами, в каком-то момент его даже чуть не сбила машина, он пошел на красный. Говорящие Питерские светофоры с их «заканчивайте переход» пугали Хазина больше чем мнимое преследование. *** - Где моя жена? Вы что её тоже закрыли? С ребенком? – Антон выглядел очень потерянным, было видно, что он не ожидал, что всё так закончится. Он действовал исключительно в состоянии аффекта, и сейчас начал приходить в себя. Игорю не было его жалко, а вот Стас, который был непосредственным начальником этого террориста, проникся к нему жалостью. Но Городецкий остался за дверью допросной, он априори не имел права находится здесь и боялся, что это может всплыть где-то в документах. - Её отпустили под подписку, но скорее всего привлекут за соучастие. Особенно, если ты не начнешь наконец-то сотрудничать, - Игорь говорил монотонно и безэмоционально. Он единственный из их команды, кто не верил до конца в то, что Лебедев не причастен к убийствам, и просто получил взятку. - Она здесь совершенно не причем, она ничего не знала, я просто сказал ей одеваться и мы поехали, - кажется, мужчина говорил это не в первый раз, и заглянул в глаза Грому, который снял кепку и положил на стол. - Слушай, парень, мне абсолютно параллельно знала твоя жена о чем-то или нет, мне нужно узнать кто убил этих девушек, - майор достал фотографии жертв, снятые с пробковой доски и разложил на столе, наблюдая за реакцией Антона. Реакция в допросе – это вообще самое важное, она говорит намного больше чем обычные слова. Антон посмотрел на фотографии и скривился, он нашел глазами последнюю жертву и на этом у него вообще сработал рвотный рефлекс. Слава богу, что позывы тошноты он смог сдержать. На последнюю фотографию он вообще старался не смотреть, Игорь покосился на все это и вздохнул. Он вспомнил, что не начал запись допроса, может оно и к лучшему. - Ты понимаешь, что, если не начнешь говорить – увидишь своего ребенка, в лучшем случае лет через 20, а в худшем будешь до конца своих дней видится с ним через решетку, - Игорь собрал фотографии обратно и спрятал их во внутренний карман кожаной куртки. Он вспомнил слова Городецкого и подумал, что надо бы начать запись, - это дело все хотят по быстрее закрыть, а особенно следователи СК, они просто повесят всех на тебя если не начнешь говорить и всё. - Да кого ты учишь, я думаешь не знаю, как это делается? Господи, да…я же не хотел, чтобы так вышло. Тот полицейский, он жив? – Антон резко заправил волосы назад, прикусил нижнюю губу и посмотрел тем самым бешеным взглядом на Игоря. С такими же глазами он выходил из машины. - Нет, - четко и лаконично ответил Гром. Сергея, того гаишника, ему было очень жалко. Отчасти из-за того, что у Игоря тоже отец погиб при исполнении, и это было что-то личное, что кололо сердце уже давно. Может, поэтому он и говорил с Антоном с пренебрежением и неприязнью. - Да послушай, я не могу, не могу говорить пока не буду уверен, что Женя в безопасности. Я лучше сяду, ясно, сяду. И всё, - Антон повысил голос, он был напуган и зол, непонятно на что, то ли Игоря, то ли на человека, который его подставляет. - Мы можем обеспечить защиту твоей жены и ребенка, - Гром знал, что в теории это возможно, там конечно надо было поднапрячь Хазина, но пусть хоть что-то сделает. От него не убудет. - Да знаю я эту защиту, мы вообще в одной стране живём? В одной полиции работаем? Че ты мне городишь, у нас и в тюрьме могут убить если деньги есть, ты прекрасно это сам понимаешь. Игорь был уже на взводе, разговор не складывался, но договориться было можно. В теории, всё было можно. У Грома откровенно говоря чесались кулаки, но если сказали, что по протоколу то пусть будет по протоколу. Майор начал думать, что можно было бы взять Женю на время суда под собственную охрану, но вот тут конечно уже нужно будет надеяться на суд присяжных, а это вообще отдельная история. Русская рулетка, ни больше ни меньше. Тишину в допросной прервал звук телефона Грома. Из-за небольшого пространства казалось, что звук был особенно надоедливым и мерзким, всё-таки надо было тогда дать согласие Юле на нормальный рингтон. Входящий звонок был как раз-таки от Хазина, которого здесь, если быть честными, не хватало. С его похуистичностью к людям и непредвзятым мнением. Игорь недовольно уставился на телефон и сбросил вызов, сейчас было явно не до этого. - Антон, я могу лично заняться охраной твоей семьи, возьмём еще парочку оперов, можно что-то придумать. Ну не по-человечески это сажать тебя за то, что ты не делал, - Гром убрал телефон обратно в карман и взглянул на подозреваемого, который нервно стучал пальцами по столу, - не факт, что они оставят их в покое, даже если тебя посадят. - Вот у тебя есть семья, майор? – раздраженно протараторил Лебедев, а потом сжал зубы, взглядом он старался не сталкиваться с Игорем, - да понятное дело, что нет. Послушай, мне очень жаль этих девочек, правда, искренне жаль. Но по сравнению с жизнью моей жены и ребенка они для меня ничего не значат. Ты не поймешь, - Антон помотал головой и выдохнул с облегчением, как будто он очень давно хотел это сказать. - Я тебе обещаю, что с твоей…, - Игорь не успел договорить как снова зазвонил его мобильник, он даже подумал, что надо было бы оставить его где-то снаружи. Петр, мать его, Хазин, кто же еще, - да господи, - майор все-таки поднял трубку и вышел из допросной. Это было совсем не кстати, Антона сейчас еще можно было сломать, а если оставить его со своими мыслями – он откажется. - Ты там опять пережрал чего-то? У меня допрос, блять, срывается, что случилось? – за дверью как раз стоял Стас и Юля, сейчас они наблюдали за всей этой сценой. Дубин пошел за какими-то документами в архив, кажется, кому-то из них пришла в голову идея. - Да стой ты, не вешай трубку, ко мне кто-то ломится в квартиру. Игорь, мне вообще некому больше позвонить, - на том конце у Пети был крайне испуганный голос, но первое на что обратил внимание майор – это быстрота его речи. Все было ясно, - да стой, тытолькоблять не вешай трубку, окей? - Господи, Хазин, вызови полицию, что ты мне звонишь, - Игорь был настроен очень скептически, думая, что его напарник словил какую-то белку. Правда, в его сознание стали закрадываться образы того, что Петю в этот раз реально могут убить. Стас с непониманием глянул на Юлю, когда услышал фамилию следователя, а Юля пожала плечами. - Да какую полицию, Игорек, а если это Горюнов, они же меня посадят. Да, посадят? Игорь, блять, приедь пожалуйста, - Грому казалось, что Петя говорит настолько быстро, что он не успевал за его мыслью, - ты меня слышишь? - Да слышу я тебя, слышу, где ты находишься?